– Лестра, а ну, приди в себя! – мужская рука больно сжала моё плечо, – сделай глубокий вдох и выдох. Ну же. Помнишь, кто я? Ты узнаёшь меня?
Словно очнувшись от наваждения, я, наконец-то, глянула вниз. Вьюго. Это он лежал на моих ногах и не давал встать. Моргнув, снова уставилась на огоньки. Они манили, как и прежде, но теперь я начала соображать. Что со мной, вообще, было?
– Что это такое? – северянин привстал и осмотрелся. – Как давно это происходит? Лестра, ты почему не разбудила? Я тебе что сказал? Даже если птица слишком низко пролетит. Как давно, Туман меня раздери, это творится? Лестра!
– Я не знаю, но оно великолепно, – хриплым голосом отозвавшись, не могла оторвать взгляд от этого мерцания. Так красиво. Душа пела в унисон плавным движениям огоньков. – Мне хочется танцевать. Что здесь сидеть, я хочу туда. Пусти меня.
Тяжёлая рука мгновенно легла на моё плечо. Не успела я пискнуть, как оказалась в удушливых мужских объятьях.
– Что ты делаешь, Вьюго? Отпусти. Я хочу к ним. Пусти, слышишь. Мне нужно туда.
Тиски его рук крепче сжались. Казалось, я слышу хруст собственных рёбер.
– Хочешь туда? А теперь присмотрись внимательно к этим огонькам, – прорычал он гневно мне на ухо.
Пожав плечами, прищурилась, но ничего такого не видела.
– Это просто огоньки, отпусти меня, – я ещё раз дёрнулась, но ничего не вышло. Вьюго и не думать разжимать руки.
Схватив меня за подбородок, северянин заставил замереть.
– Смотри внимательно, Лестра, – тихо выдохнул он, – ты хочешь с ними танцевать?
Моргнув пару раз, я проследила за парой огоньков. Они танцевали синхронно, но чем больше я вглядывалась, тем отчётливее видела и остальное.
Это были… глаза.
Над болотом плясали абсолютно чёрные тени.
– Это… – сглотнув, пропищала я.
– Это что-то древнее. И я не советую тебе гулять с ними за компанию.
Меня как-то разом отпустило. Весь восторг улёгся, будто и не было его. Морок развеялся без следа. Теперь я видела, как беснуются совершенно чёрные души. Они казались почти осязаемыми. Деревянные игрушки, что находились в шалаше, время от времени вспыхивали белым пламенем.
– Они не могут приблизиться, – прошептал Вьюго, – но, судя по тому, что кружат они вокруг этих деревьев, о нашем присутствии древним известно.
Глава 50
Сидя в тесных, но таких согревающих объятьях мужчины, я наблюдала за безумием, творившимся вокруг. Тени кружили буквально на краю маленькой полянки. Иногда они подлетали слишком близко, разевая рты, но резные деревянные обереги не давали им до нас дотянуться.
Я отчаянно боролась со сном. Усталость после этого странного наваждения так давила, что никакой страх не удерживал моё сознание в этой реальности. Глаза предательски слипались. Я зевала и тёрла лицо, пытаясь взбодриться.
– Спи, моя красивая, – прошептал надо мной Вьюго. Чуть развернувшись, он усадил меня боком и прижал голову к своей груди. – Нам ничего не угрожает. Могли бы, уже напали, а так поблагодарим ещё раз жителей той странной деревеньки. Их предупреждение оказалось крайне полезным.
– Угу, – невнятно промычала я и, зевнув, послушно закрыла глаза.
Моё сознание угасало. Звуки больше не тревожили слух. Только медленное биение чужого сердца, оно как мелодия вводило в сонную дремоту. Хорошо, спокойно и надёжно. Мысли одна за другой меркли в моей голове. Я усыпала странным, будто навеянным сном.
Но вдруг что-то словно обожгло живот. Распахнув глаза, уставилась на выстланную ветками и соломой крышу шалаша. Жжение исчезло так же внезапно, как и появилось. Сев ровнее, я пыталась понять, что ни так. У входа в наше убежище села птичка и распушила красный хвост.
Улыбнувшись, я привстала на колени и подалась вперёд. Солнце! Оно ярко светило над головой. Его лучи пробивались сквозь густые кроны высоких деревьев, освещая зелёную поляну, усеянную мелкими жёлтыми цветочками, так похожими на миниатюрные одуванчики.
– Гони их в храм, – услышав этот крик, я вздрогнула.
Мимо меня прошёл отряд высоких размалёванных воинов, они гнали женщин. С заплаканными лицами пленницы озирались вокруг. Ничего не понимая, я притихла. Казалась, никто меня не видит.
Они прошли буквально на расстоянии вытянутой руки, но никто не повернулся в мою сторону. Будто и нет здесь меня.
Пройдя чуть вперёд, гуроны остановили женщин у непонятно откуда взявшегося белоснежного храма. Сложенное из больших мраморных плит строение впечатляло размерами. Крыльцо с резными колонами и огромные ступени, наверное, высотой мне по колено. Неподалёку от белеющих стен чернела широкая яма. Дурное предчувствие охватило мою душу.
Выбравшись из шалаша, я замерла, понимая, что сейчас произойдёт. Ногу что-то защекотало. Это был небольшой колючий куст, на веточках которого сидели нераспустившиеся чёрные бутоны цветов. Совсем как тот, что был выструган в дереве. Наклонившись, я коснулась одного из них, и он распустился прямо на глазах. В воздухе приятно запахло анчаром. Но это не мог быть запах цветка.
Хотя, что я знаю об этом растении.
– Во имя Танука, мы разделим этот мир пополам! – донёсся до моего слуха торжественный вопль. – Мы запрём Иные расы на севере и будем властвовать на Юге, – по мраморным лесенкам спускался статный красивый мужчина, на его голове красовалась вычурная корона из перьев, а лицо изрисовано на манер гурон.
– Я, вождь великого племени леса, буду вершить судьбу будущего. Возрадуйтесь хранительницы жизни! Вам выпала честь лечь на алтарь величайшего бога и выпустить его мощь в этот мир.
Женщины затряслись, глядя на белый камень перед ними. Словно в некотором ступоре, я смотрела, как первую из них потянули вперёд. Остальные пленницы разразились рыданиями, на которые никто не обращал внимания. Жертву разложили на алтаре. Она вопила дурным голосом. Визжала и просила о помощи и о милости. Кое-кто из гурон отвернулся.
Эмоции, они отражались на их лицах.
Они чувствовали, я видела это.
Солнце бликовало на лезвии острого ритуального ножа, слепя меня. Женский вскрик и в воздух вспорхнула белоснежная душа. А из-под камня повалил молочный туман. Он тяжело стелился по земле. Новая жертва, и ещё одна. Тела женщин скидывали в яму, и, казалось, никто не замечал, как разрасталась белесая дымка. Добравшись до ямы, она щупальцами скользнула в неё. Женщин одну за другой приносили в жертву богу смерти.
Его тьма заполняла поляну.
Никто не смотрел на открытую могилу. Гуроны ликовали, смакуя смерть последней жертвы. Я, прижав ладони к голове, наблюдала, как одно за другим из ямы выбираются умертвия.
Неупокоенные, обойдя своих палачей со спины, принялись быстро и методично, а главное, безмолвно убивать их один за другим. Под их ногами вился туман. Он впивался в грудь жертв умертвий, вырывая чёрные тени – души.
Внезапно поляна, занавешенная туманом, оказалась полем боя светлых и чёрных теней. Перебив отряд гурон, умертвия раскачивались, стоя на месте. Над их головами чёрные грязные души рвали чистые тени. Очень скоро белых не стало: они развеялись в белесой дымке, делая её гуще и плотнее.
Но это был ещё не конец.
Повалившая из-под алтаря грязная тьма буквально наползала на тела гурон. Проникала в нос, рот, глаза. И всё это в паре шагов от меня. От ужаса хотелось просто закрыть уши и завизжать. Но я просто стояла и смотрела, как проклятое племя поднимается с земли. Ничто не выдавало в них мёртвых. Они дышали, моргали, но лица. Ни одной эмоции, словно маски.
Гуроны, очнувшись, слаженно двинулись в храм. Они вели себя как живые, но в то же время это были бездушные оболочки, переполненные тьмой Танука. Вот он яд тумана. Вот, что отравляет живых.
Именно эта тьма не позволяет Вьюго выйти из белесой дымки на солнце.
Пленницы так и остались стоять у алтаря, к их телам тянулись длинные тёмные нити. Они стали марионетками теней.
А по земле расползался туман, заполняя собой пространство.
Грязные ликовали, а позади я слышала голоса ещё одно отряда. Они вели новых пленных.
Что-то горячее снова опалило кожу. Вздрогнув, я распахнула глаза. Надо мной сидел Вьюго, скучающе поглядывая на моросивший дождь. Я всё так же находилась в его объятьях, а зелёные огоньки продолжали свой безумный танец в предрассветных сумерках.
– Это души гурон, – шепнула я.
– С чего ты взяла? – Вьюго заинтересовано глянул на меня сверху вниз. – Тебе что-то снилось? Ты шептала странные слова.
– Мне снился храм и племя, приносившее в жертву женщин, одарённых магией жизни.
– Да, гуроны предпочитают именно таких. Но храма тут нет.
– Есть, – я была уверенна, что мой сон не был случайным. Это место желало получить ещё одну жертву.
Ближе к рассвету огоньки растаяли.
Над нами пронеслась стайка птиц. Одна из них уселась на входе в шалаш и распустила свой яркий красный хвост.
– Давай-ка убираться отсюда, – шепнул Вьюго, – поедим потом.
Я кивнула, разглядывая эту птицу. Выбравшись наружу, хотела достать украденную статуэтку цветка, но она снова обожгла мой живот, видимо, не желая быть поставленной на место. Отдёрнув руку, я оставила фигурку у себя.
Ногу что-то укололо. Опустив взгляд, увидела куст, усеянный чёрными цветами.
Сглотнув, понеслась к Вьюго. Оставаться здесь мне было откровенно страшно.
Пробираясь через густую траву, я вдруг наступила на что-то очень холодное. Отдёрнув ногу, отскочила в сторону и врезалась в спину Вьюго.
– Что такое? – развернувшись, он прижал меня к себе.
– Там что-то будто ледяное, – я ткнула пальцем в землю.
– Где?
– Там. Я наступила.
Отодвинув меня, северянин прошёлся вперёд и присел. Вырвав несколько пучков травы и сгребя влажную землю, он обнажил светлый участок.
– Камень, – взяв траву, он стёр оставшуюся грязь.
– Это алтарь! – я видела перед собой белый камень, исчерченный рунами, совсем как во сне.