Он набрал домашний номер Спирина, но там никто не отвечал. Сергей начал волноваться. Тогда он позвонил Косте Савельевских, бас-гитаристу групп «МЭD DОГ» и «Ульи», который работал на той же базе, где репетировали «Тараканы!». Решил связаться со Спириным через него. Трубку взял кто-то из Костиных родителей. Они сказали, что Костя на работе, но дали его рабочий телефон. Настойчивый Сергей набрал и этот номер. Продолжительная серия длинных гудков, которую пришлось прослушать барабанщику, как бы намекала, что ему сейчас опять не повезет. Неужели он не успел? А как же детская мечта? Как же тот самый шанс, который не выпадает дважды? Через какое-то время гудки на том конце провода сменились голосом Кости Савельевских. Он говорил громко, чтобы перекричать шум музыки: «Але! А, Серега, привет! Нормально все, спасибо! Да, «Тараканы!» играют! Кого?! Сида?! Сейчас позову!»
С Голантом едва не повторилась та же история, что и с Соловьевым. Я узнал его номер и написал ему в «Вотсап». Рассказал о проекте, предложил поучаствовать и добавил, что без него история будет неполной и однобокой. Правда, когда отправил сообщение, я понял, что опять зашел на «ты», а исправлять сообщения в «Вотсапе» нельзя. Не знаю, как это в себе перебороть. Я могу объяснить, почему у меня так. Просто когда ты слышишь очень много историй о человеке, понимаешь, что у вас куча общих друзей и знакомых, то как-то внутренне сближаешься с ним, считая его практически своим приятелем. Безосновательно, конечно. Это непрофессионализм, с которым надо осознанно бороться. Ответ был еще более странным, чем в случае с Соловьевым. Он написал: «Извините, но вы не по адресу». Черт! Опять двадцать пять! Когда я переспросил, не Александр Голант ли он, ответа уже не последовало. Но с аватарки пропала фотография. Позже, когда Сергей Прокофьев по моей просьбе связался с ним и спросил, в чем дело, Голант попросил не обижаться, но участвовать в книге он не хочет. Мол, времени нет, и, вообще, пусть за них обоих говорит Соловьев, он это любит. Тут я уже был бессилен. Дело это добровольное, и насильно я не могу никого заставлять откровенничать.
Глава 8
– Доезжаешь до Медведково, последний вагон из центра, и садишься на маршрутку № 169… Нет, 170. Дальше едешь до «Якитории», а там я тебя встречу, – Света Тарасова, пресс-атташе «Тараканов!», инструктирует меня по телефону. Мы договорились, что она подхватит меня в городе и довезет до Новосельцево. Без машины туда добраться проблематично.
Света подъезжает к автобусной остановке, я закидываю в багажник ее Audi объемный пакет с продуктами, а сам сажусь вперед на кожаное сидение. Пока я ее ждал, зашел в магаз и закупился ингредиентами для своего любимого супа. За сутки, проведенные в компании «Тараканов!», я понял, что рацион у них интересный, но небогатый. Им очень повезло со спонсором, который дважды в день привозит суши и пиццу, но постоянно так питаться все же сложно. Вот, порадую их домашней кухней.
Но еда едой, а главным продуктом на проекте «Много шума из ничего» все-таки было пиво, и сейчас мы со Светой едем в Мытищи за догонкой. Тот запас, который сперва казался мне бесконечным, стремительно подходил к концу, и парни рисковали заскучать, если бы им пришлось бегать в магазин каждый раз, когда захочется пивка.
Подъезжаем к заводу «Московской пивоваренной компании» и останавливаемся на парковке недалеко от огромного динозавра с длинной шеей, построенного из пивных крышек и банок. Прикольный арт-объект. Заходим в магазин-склад при заводе и говорим, что мы от Кирилла. Пароль такой, для своих. Без лишних слов нам отгружают несколько упаковок «Жигулей» и «Шмеля». Когда я увидел, как просел автомобиль от груза, на душе стало немного спокойнее.
Если два дня назад я ехал к «Тараканам!» с некоторым смятением, все-таки я там знал только Диму Спирина, то теперь у меня было четкое ощущение, что я еду к своим пацанам. За сутки, проведенные на проекте «Много шума из ничего», я успел почувствовать себя частью этой компании. При всех странностях, присущих творческим людям, в доме была легкая и дружелюбная атмосфера. Казалось, что любой человек, попавший туда, становился своим за пару часов. Впереди меня ждут несколько дней, которые обещают стать очень важным приключением. Я верю, что в жизни многое решает случай. И что-то мне подсказывает, что сейчас происходит именно он.
Возможно, есть такие люди, которые любили учиться в школе и вспоминают школьные годы с ностальгией, но чаще эти десять лет просто терпят. Что такое школьный класс? Это коллектив, собранный из детей по территориальному признаку, и шансы на то, что им будет интересно друг с другом, невелики. Хотя, конечно, есть примеры дружбы и даже любви со школьной скамьи. Развлекательная программа в средних учебных заведениях обычно такая же унылая, как и все остальное. Но ученикам нескольких московских школ в 1998 году повезло. Они попали на концерты антинаркотического тура по школам, в котором участвовали группы «Тараканы!» и «Ульи».
– Я как-то общался с Дмитрием Гройсманом, продюсером группы «Чайф», – вспоминает Дмитрий Спирин, – и он мне рассказал, что «Иванушки International» выступали в школах и что эти концерты проходили на ура. Кроме того, такие темы всегда вызывают интерес у прессы.
Спирин четыре года назад избавился от наркозависимости и, как многие завязавшие, активно поддерживал борьбу с этим социальным злом. Поэтому он предложил Игорю Тонких идею антинаркотических концертов в школах. С одной стороны, благое дело, а с другой – тема борьбы с наркоманией должна была помочь в общении с администрациями учебных заведений при организации тура. Плюс ко всему, все это совпадало с идеологическим посылом движения «Учитесь плавать», где продвигали слоган Stop the madness, призывая к отказу от употребления тяжелых наркотиков. Так что поддержкой Александра Феликсовича заручились очень быстро. Фирма грамзаписи «Фили» выделила средства на техническое обеспечение тура: это аренда аппарата, «газель» для его перевозки и зарплата техников. Для этой роли мобилизовали двух братьев, Сергея и Максима Метель, музыкантов дружественной «Тараканам!» группы «Смех», известных в тусовке как Чупэ и Грузин.
Еще одним человеком, который активно впрягся в организацию, стал Александр Мелешкин, директор группы «Ульи», созданной бывшим гитаристом «Четырех тараканов» Владимиром Родионовым. Мелешкин вместе со Спириным принялся обрабатывать директоров московских школ на предмет проведения в подведомственных им заведениях панк-рок концертов с идеологически верным наполнением.
– Тур заряжался с огромным скрипом, – рассказывает Спирин, – Мы по всем каналам рассказывали, что готовится такая акция, и обращались в первую очередь к школьникам. Мол, если вы заинтересованы, чтобы у вас в учебном заведении прошел панк-концерт, то пишите-звоните Саше Мелешкину. Звонки начались, но при отработке входящих запросов выяснялось, что кроме самих школьников, которые оставляли заявки, эта идея больше не бодрила никого. Особенно директоров и педагогический состав учебных заведений. Тем не менее мы часто выезжали на места, знакомились с учителями, смотрели актовые залы и аппарат. Уже тогда в Москве существовали жирные заведения, где имелся полный набор звукоусиления, но чаще техническое обеспечение выглядело очень грустно.
По звуку, конечно, все было не очень, так как было сделано на коленках и по-быстрому. Этот тур организован был FeeLee Records, где работал Сид, и был совершенно не подготовлен. Но в то время так было везде в стране и у всех был похожий уровень. Мы и сами делали в Истре концерты в спортзале и, кстати, «Четыре таракана» там тоже выступали.
Вся подготовка заняла около двух месяцев, по итогам которых выстроился список из четырнадцати-пятнадцати столичных школ. Концерты шли по будням, если не ежедневно, то через день, и вся эта история растянулась примерно на месяц. Утром к очередной школе подъезжала «газель» с аппаратом, Чупэ и Грузин все выгружали, коммутировали и готовили сцену. Дальше следовал легкий саундчек, чтобы не сильно греметь во время учебного процесса, и по окончании последнего урока зал заполнялся школотой. Биток был всегда. Даже если кому-то такая музыка и не была близка, то посмотреть на живых рокеров в своей же школе было любопытно всем.
Перед выступлением вокалист «Тараканов!» толкал бодрую речь о том, что лучше не юзать никаких веществ, а слушать классную музыку или даже ее играть. Вот они, например, ничего не употребляют, вследствие чего имеют много времени и сил для занятия творчеством. Если говорить о Спирине, то так оно и было на самом деле. В свое время, отказавшись от наркотиков, он получил безграничный запас энергии, который и позволил ему двигаться дальше. К тому же у «Тараканов!» уже были в репертуаре две антинаркотические песни: радиохит «Дурная башка» и совсем новый трек «Укол».
Помимо Скляра, который многократно упоминал эту акцию в своей программе «Учитесь плавать», о панках, просвещающих подростков прямо в школьных стенах, писали и снимали сюжеты все, кто только мог. Тут, конечно, не обошлось без усилий PR-отдела «Филей». На каждый из концертов тура приезжали журналисты, и артисты какое-то время уделяли прогреву своих юных щщей перед телекамерами и диктофонами.
Это было классно, но никакой антинаркотической работы мы не вели. Более того, «Ульи» сами в то время были наркоманами и алкоголиками. Если бы эти школьники знали, как мы на самом деле живем, то они бы смеялись. Это просто советская лицемерная традиция подводить любое мероприятие под какую-то благую идею. Вроде как за все хорошее. За мир во всем мире уже бороться было глупо, эта тема осталась в СССР, а против наркомании – пожалуйста. Все, конечно, шутили, что это «пчелы против меда», и я могу констатировать, что никакого практического смысла это все не имело.