– От любви до ненависти – один шаг, – говорит Дмитрий Спирин. – Вот, мы были товарищами, сотрудничали по всем вопросам. Я уж молчу о том, какую роль Саша Иванов и группа «НАИВ» еще до появления в их составе Снэйка сыграли в становлении нашей команды. Однако времена меняются, птенцы выпадают из гнезда, начинают вести самостоятельную жизнь, и не всегда это оказывается комфортно для тех, кто считает себя ответственным за их оперение. А Снэйка мы вообще воспринимали как чувака из нашей тусовки, а не из наивовской. Статус старших товарищей в лице «НАИВа» мы никогда не оспаривали, но Снэйк-то – это же тот самый чувак из «Мэд Дога», с которым мы подписывались играть еще на концерты с «Четырьмя тараканами», «Восьмой Мартой» и «Ульями». Он был плоть от плоти нашей, а потом оказалось, что он – «НАИВ» и всячески пытается нам навредить. И особенно меня удивляло, как Леша Соловьев, который всегда принимал деятельное участие в обсуждении того, какой же Снэйк нехороший и устроил нам очередную гадость, при встрече на фестивалях радостно бежал к «НАИВу», тянул лапку и всячески радовался. Будто это был уже другой человек.
– Конфликт если и был, то лично я в нем не участвовал, – говорит Алексей Соловьев. – Возможно, было что-то незначительное, а затем это переросло в нечто большее. Лично мне «НАИВ» нравились как группа. Мой друг Саша Голант там играл, и лично у меня не было причин конфликтовать с ними. Мне кажется, все это было слегка раздуто в интересах шоу-бизнеса. Возможно, поэтому Чача и Снэйк что-то говорили, были чем-то недовольны, а Сид в свойственной ему манере действовал более радикально.
На проблемы в отношениях между группами накладывалась и война расклейщиков. Все андеграундные концерты девяностых и начала нулевых рекламировались с помощью черной расклейки афиш и пиратской расклейки стикеров в метро. Группы помельче занимались этим сами, как, собственно, это делали «Четыре таракана» в начале карьеры, а когда речь шла о более крупных мероприятиях, где надо было заклеивать не только Арбат и окрестности «Горбушки», то в дело вступали профессиональные черные расклейщики. Они предоставляли полный сервис, от печати самих афиш до расклейки и фотоотчетов. В Москве было несколько конкурирующих банд расклейщиков, две из которых занимали подавляющую часть рынка. Одна банда называлась «Миша», а другая – «Коля». Миша начал раньше, работал с большим размахом и даже мог позволить собственную службу качества, которая контролировала своих же сотрудников, и службу безопасности, защищавшую расклейщиков от претензий конкурентов. Коля появился позже, предлагал более дешевую цену, но все же составлял серьезную конкуренцию Мише.
Война между ними выливалась в заклеивание афиш друг друга и порой доходила до физических стычек.
В первую очередь от этого страдали заказчики, чьи афиши по очереди заклеивали то Коля, то Миша. В том числе их соперничеством можно было пользоваться для недобросовестной конкуренции среди промоутеров. Форматной публики для субкультурных концертов в те годы было мало, и, чтобы задавить концерт похожей стилистики, можно было попросить заклеивать его афиши. А если он обслуживался у конкурирующих расклейщиков, то исполнители брались за дело даже с некоторым рвением.
– Как-то я был на Новокузнецкой и решил пройти проконтролировать поклейку наших афиш, – вспоминает Спирин. – Я знал, что по графику расклейщик должен был недавно тут проходить. Иду по Пятницкой и вижу, что поверх «Тараканов!» приклеена другая афиша, и клей совсем свежий, даже отлепить еще можно. Чуть дальше еще одна, и прямо видно, что приклеено четко поверх нашей. Значит, вот прямо передо мной сейчас кто-то идет по улице и заклеивает нашу рекламу. Я прикинул, что если поторопиться, то можно будет его догнать. Я пришпорил шаг – и действительно, дойдя до конца Пятницкой, увидел, как прямо на моих глазах этот гондон херачит афишу поверх нашей. Я подхожу к нему сзади и бью по плечу: «Ты че, падла, творишь?!» Он начал что-то мычать, а я ему: «Куда ты клеишь? Тебе что, места мало?» А там места было достаточно. Он мне: «Ты кто такой вообще?» Кто я такой?! Если ты отдерешь свой сраный постер и внимательно посмотришь на фотку на заклеенной тобой афише, то увидишь, кто я такой!!! Ты знаешь, сколько стоит отпечатать полноцвет формата А1?! Ты знаешь, сколько труда, гондон ты этакий, стоило нам стать группой, которой клубы доверяют пятницу и субботу?! Это все делается нашими руками и за наш счет! А ты, мудила, рушишь это все!
В ногах у расклейщика стоял рюкзак с рулонами разных афиш, клеем, скотчем и прочей приблудой. Разъяренный Сид схватил этот рюкзак, метнулся через дорогу и сбросил с моста в Обводной канал. Чувак начал орать не своим голосом, что у него там паспорт и ключи, но получил резонный ответ, что не надо быть таким мудаком и тогда паспорт с ключами будут в порядке. Спирину потом звонил Коля, босс этого пацана, и угрожал расправой за беспредел, но все претензии ограничились только взаимными посыланиями по телефону.
Вопреки мнению скептиков, в феврале 2003 года «Тараканы!» смогли собрать свою первую «Горбушку» битком. Сыграло несколько факторов. Во-первых, хороший повод и информационная поддержка, во-вторых, легендарное место, в-третьих, Дворец культуры – это вам не рок-клуб. На мероприятие в ДК мамы более охотно отпускали своих неокрепших чад. Все это привело к тому, что две с половиной тысячи билетов были проданы. Такая посещаемость на двенадцатом дне рождения группы сейчас может показаться слабым результатом, но надо понимать, что в начале нулевых эта тусовка только образовывалась. Большинство из тех, кто сейчас составляет основу аудитории на панк-концертах, в тот момент еще в школу не ходили. В две тысячи третьем году полную «Горбушку» на сольники собирали только рок-группы первого эшелона. То есть по формальным признакам «Тараканы!» теперь могли себя относить к этой категории, и они очень старались делать все, чтобы эта формальность для всех стала фактом.
Весна 2003 года примечательна для российской рок-истории еще и тем, что в это время Дмитрий Спирин сел писать свою знаменитую книгу «Тупой панк-рок для интеллектуалов». Своего компьютера он не имел и поэтому в основном делал это в редакции сайта Rockmusic.ru, с которым Дима начал сотрудничать как автор. Главный редактор Rockmusic.ru Григорий Фельдман был увлеченным меломаном и большим поклонником панк-рока. Он решил вдобавок к сайту начать издавать еще и бумажный журнал под тем же названием. И в честь выхода в новый формат организовал фестиваль под названием Rock’n’Roll High School в СДК МАИ. А в качестве хедлайнера Фельдман пригласил ни много ни мало самого Марки Рамона, барабанщика легендарных Ramones, распавшихся за семь лет до этого. После Ramones Марки записал два альбома в составе Marky Ramone and The Intruders и много гастролировал по миру. В этот раз он должен был приехать в Москву в составе Marky Ramone & The Speedkings, но незадолго до московского шоу у него случился какой-то разлад с группой, и Марки остался без музыкантов. Тогда он предложил Григорию Фельдману свое spoken word show. Это разговорные шоу в формате встреч с поклонниками в небольших клубах, во время которых он показывал фотографии, рассказывал о Ramones, других группах, в которых играл, знаковых персонажах нью-йоркской сцены и травил байки из своей гастрольной жизни. Но если вдруг на местности найдется группа, добавил Марки, которая сможет сыграть сет из классических вещей Ramones, то он с удовольствием с ними выступит. Тогда Григорий предложил в качестве такой команды «Тараканов!», зная о давней любви парней к творчеству легенд панк-рока.
Марки Рамон уже бывал в Москве за два года до этого по приглашению группы «НАИВ», которые организовывали в ДК Горбунова фестиваль Rockets to Russia. Помимо «НАИВа», в лайнап вошли культовые московские панки «Чудо-Юдо», J.M.K.E. из Таллина, «Король и Шут» и «Элизиум». Хедлайнером вечера стали Marky Ramone and The Intruders. «Тараканов!» на этот праздник жизни не позвали, чем Спирин был страшно расстроен. Они, конечно, вписались на фестиваль, но только в качестве зрителей. Тем не менее, когда Марки во время концерта вдруг решил сам выйти к микрофону спеть I Wanna Be Sedated и спросил, есть ли в зале барабанщик, готовый сыграть классику без подготовки, из-за кулис вышел Сергей Прокофьев и сел за установку. Также Спирин сфоткался с Марки Рамоном в гримерке, и эта фотография впоследствии стала обложкой нулевого номера бумажного журнала Rockmusic.ru.
Через два года колесо фортуны крутанулось уже в пользу «Тараканов!», и им было предложено не просто сыграть с легендарным барабанщиком Ramones, а стать частью его группы.
Они связались с Марки для согласования сет-листа, и тот попросил парней написать список треков, которые бы они хотели с ним исполнить. Получив сет-лист, барабанщик вычеркнул оттуда все песни, относящиеся к 1983–1987 годам, когда он был удален из группы по причине алкоголизма. Чуваки вопросов задавать не стали. И так все было понятно.
– Мы готовились, находясь в туре, – вспоминает Дмитрий Спирин. – Меньше всех в материале был Ватов, так как он не очень много слушал Ramones. Я же практически все пел с ходу и даже что-то мог показать, как играется. Леша очень хорошо знал материал, а Сережа если что-то и не знал, то подхватывал на лету. Прокофьев в самом шоу с Марки Рамоном не участвовал, но для репетиций участие ударника было, конечно, необходимо. Репетировали мы на саундчеках и в гостиницах, собираясь в чьем-то номере. Делали это невзирая на усталость от дороги и нехватку времени. Просто потому что это нужно было делать. И репетировали мы не только кавера Ramones для будущих концертов с Марки, а еще и собственные новые песни сочиняли. Именно так, например, была сочинена песня «Кто и когда» для альбома «Улица свободы». Помню, в убитом номере самой обоссанной гостиницы Тюмени мы смотрели передачу «Земля-Воздух» с группой «НАИВ». Михаил Козырев что-то такое сказал в комментарии к их выступлению, что меня сподвигло на сочинение припева к этой песне, и весь трек мы придумали за один вечер, поддавшись творческому импульсу. И песня «Границы гетто» тоже оформилась в этом туре. Ватов принес готовую песню, и мы впервые прогнали ее на саундчеке перед каким-то концертом.