Я думал, что если я в сорок лет уйду из группы, то меня все будут воспринимать только как старого гитариста «Тараканов!».
А так у меня еще оставалось время сделать что-то свое и реализоваться каким-то другим образом. К тому времени у меня уже была своя студия и мне больше нравилось проводить время там, чем на репетициях группы. В завершение ко всему я наткнулся на старое интервью Спирина в YouTube и почему-то решил его посмотреть, хотя обычно его интервью я не смотрю. Его спросили: «Почему на концертах кричат только имя Димы Спирина?» Он ответил, что харизма – это то, чего не купишь за деньги. И потом добавил что-то вроде: «Вот почему здесь сижу я, а не Василий Лопатин? Потому что Василий Лопатин не хочет быть ярким и харизматичным». Почему-то он решил меня приплести в этом разговоре. Он же мне никогда ничего такого не высказывал. Я писал песни, участвовал в делах группы, играл с ним акустики, играл в «Ракетах», но при этом он меня приводит в пример как неяркого и нехаризматичного человека. И еще он добавил, что Ватыча поклонники до сих пор помнят. Странно, конечно, было обижаться на слова шестилетней давности, но это просто стало еще одной каплей в чашу моих размышлений. Я понял, что после этого больше не смогу писать для него песни, а в таком случае оставаться в группе для меня было бессмысленно. Я хотел разойтись по-дружески, все-таки «Тараканы!» – это большая часть моей жизни. Но мне кажется, что Дима сильно зарубился на меня, и нельзя сказать, что мы расстались мирно, без обид.
– Для меня уход Васи стал неожиданностью, – вспоминает Александр Пронин. – Он собрал нас всех перед завтраком в фойе гостиницы. Когда он произносил свою речь, то мне казалось, что Вася призывает нас всех быть более ответственными, собраться, налаживать межличностные отношения и так далее. Он говорил, и из его слов не было понятно, к чему он подводит, а когда в конце сказал, то я и охренел. Было видно, что он очень сильно волновался, руки тряслись, его всего колбасило. А когда сказал, что уходит, то у него уже глаза на мокром месте были. Ему самому очень сложно было сказать это все и принять. Девять лет человек в группе отыграл все-таки. Димон его удерживать не стал, а сразу перешел к решению насущных вопросов. Какие концерты он будет доигрывать и так далее.
– Я тоже не ожидал, что он решит уйти, – говорит Сергей Прокофьев. – Я чувствовал, что между Васей и Димой есть какое-то напряжение, но общую атмосферу в группе я считал нормальной и слаженной. Когда Вася прислал всем письмо с тем, что он хочет собрать собрание и ему есть что сказать группе, я написал Саньку с вопросом, знает ли он, о чем хочет поговорить Вася. Все-таки Васек никогда не инициировал собрания раньше. Саша в ответ пошутил, что по ходу он в Калифорнию собрался. Это про то, что Коля Стравинский после ухода из группы уехал в Лос-Анджелес. Я воспринял это как шутку, но она оказалась пророческой. Когда Вася говорил свою речь по заготовленным заранее тезисам, Димон сидел опустив голову на руки и смотрел вниз. Судя по тем вещам, которые говорил Васек, его недовольство копилось практически с самого прихода в группу. Столько лет человек копил это в себе и тут выдал! Это было неожиданностью для всех. Сказать, что я очень расстроился, – значит не сказать ничего. Для меня Вася Лопатин – это отличный человек, музыкант и автор.
– Меня не сильно задело содержание этого его выступления, – продолжает Дмитрий Спирин, – все эти причины, которые он перечислял, не были для меня новостью. Он сказал то, что мне говорят всю мою жизнь. Но каждый последующий уход музыкантов из группы меня все сильнее травмировал, потому что я уже устал быть виноватым в этих уходах. Устал быть обвиняемым и постоянно отбиваться. Устал читать комментарии людей, которые вообще не в курсе дел и даже не знают никого лично, но всякий раз пытаются меня уязвить, обвинить и многозначительно анализировать мой характер через уходы музыкантов. Мол, какой я урод и говно. Да, может, я урод и говно, но зато у меня группа работает три десятка гребаных лет! Собирает публику, занимает места в хит-парадах, вдохновляет и генерирует новые поколения музыкантов! У меня процессы идут, а у вас – нет, так что идите на х…, мудаки! Немногим такая моя позиция нравится, потому что вообще в российском менталитете сидеть на жопе или лежать на печи – это более близко и скрепно, чем действовать и идти к цели.
Как и положено в таких случаях, Василий Лопатин обязался доиграть некоторое количество забитых концертов, в том числе и три прибалтийские даты европейского тура. Логистика этих гастролей была выстроена таким образом, что «Тараканы!» прибывали в Таллин, выступали там и дальше пересаживались в автобус, который представлял собой не классический туровый бус, а кемпер – дом на колесах. Калининградский приятель Александра Пронина предоставлял этот транспорт группе в обмен за покрытие расходов на горючее и собственное пребывание в туре как водителя. По сути, просто за респект и за приключения он был готов покатать музыкантов по Европе. И приключения не заставили себя долго ждать.
Мы приехали в Таллин с огромным количеством оборудования. Барабаны, комбики и все остальное. И после таллинского концерта мы должны были все это погрузить в дом на колесах. На этапе подготовки мы очень долго согласовывали объем грузового отсека и, в принципе, решили, что все войдет. Но, когда дошло до дела, вышло иначе. После концерта все как-то очень быстро начали отмечать начало европейского тура и полным составом пришли в полную негодность, включая техника Вову Тараса. Он вообще нажрался и уснул в туалетной кабинке, запертой изнутри. И я столкнулся с тем, что я единственный вменяемый человек и передо мной огромная гора аппарата, которая вообще никак не лезет в этот домик. В итоге мы с двумя парнями из моей группы Not A Single Break! с которой мы выступали на разогреве у «Тараканов!», кое-как это все погрузили. В тетрис там некогда было играть, покидали, как арбузы на рынке, с горочкой. Этот бедный домик просел, и там вообще не осталось места для музыкантов. Водитель Антон охренел от всего этого и сказал, что мы никуда так не уедем. Я был злой, капец! Все бухают, а я один занимаюсь этим говном. Я вот, честно, очень хотел просто взять билет до Москвы и свалить оттуда.
Максим надеялся, что наутро Антон остынет и скажет, что ничего страшного, можно ехать и так. Но владелец транспортного средства оставался непреклонным. Ехать с таким грузом было нельзя. А в европейские туры надо обязательно везти полный бэклайн: барабанную установку, мониторную систему, микрофоны и гитарные кабинеты. Но от кабинетов все же пришлось отказаться в надежде, что где-то можно будет подключиться в линию, а где-то – одолжить комбики у других групп. Часть аппарата оставили в комнате хранения в отеле и потом уже отдельно эвакуировали его в Москву. Василий Лопатин дальше в тур не ехал, и размещение в транспорте планировалось без него, что немного облегчало задачу. Когда музыканты все-таки тронулись в путь, оказалось, что домик на колесах – это классное средство передвижения. Они имели два полноценных спальных места, туалет, холодильник и кухню, что значительно повышало уровень комфорта в пути. Можно было спокойно заливаться пивчагой в дороге, спать по очереди и не останавливаться каждый раз, когда кому-то приспичит поссать. Из минусов было только то, что дом на колесах в Европе воспринимается как пенсионерский транспорт. Рок-звезды на таких точно в туры не гоняют.
Незадолго до этих гастролей Дмитрий Спирин познакомился с Флорианом Шварцом, лидером немецкой группы Pyogenesis и владельцем собственного лейбла Hamburg Records. Он оказался старинным другом одного из бывших менеджеров «Тараканов!» Николая Дорошина. И при составлении гастролей было забито несколько концертов на разогреве у групп этого лейбла, Rantanplan и ZSK. Еще одной заметной группой, которая делила с «Тараканами!» сцену в этом туре, была команда Rogers. Все эти коллективы имели серьезную аудиторию, и, выступая у них разогреве, «Тараканы!» автоматом получали полный зал.
Одним из самых ярких впечатлений этого тура было участием на фестивале Rock‘n‘Roll Butterfahrt в Германии. Это удивительное мероприятие, достойное отдельной книги. Фест проходит на маленьком острове Хельголанд в Северном море на расстоянии в сто сорок километров от материковой Германии и гордо называется «самым большим маленьким фестивалем в мире». Вообще-то, фест проходит не на самом Хельголанде, где есть аэропорт и паромный причал, а на соседнем острове Дюне, до которого можно доплыть только на моторных лодках. На Rock‘n‘Roll Butterfahrt продается только тысяча билетов, и преимущество отдается членам фан-клуба фестиваля, которых около семисот человек. Стоит ли говорить, что продажи закрываются через пять минут после открытия. И только после этого организаторы объявляют состав участников. Поразительно!
Еще этот остров знаменит тем, что там произвели один из самых мощных в истории неядерных взрывов. После Второй мировой туда свезли адское количество боеприпасов Третьего рейха и взорвали к чертям. Занятно, что сейчас этот остров является природоохранной зоной и там квартируется огромное количество морских котиков, тюленей и редких птиц. А еще там есть песчаные дюны, которые тоже охраняются государством как памятник природы.
Такое ощущение, что ты в заповеднике, лежат эти котики, рядом тусуется полупьяная панкота, и никто до них не докапывается, глаза бычками не выжигает. Я там ходил часа два по берегу, смотрел на этих зверей и просто охреневал от того, что такое вообще возможно. Вот панк-фестиваль, а вот тебе первозданная природа. И все прекрасно сосуществуют вместе. У нас бы точно натянули колючую проволоку, и хрен бы кто туда приехал.
– Это был просто рай, – вспоминает Александр Пронин. – Нас встретили и поселили в клевые домики. Хер знает где, в море на краю земли у тебя уютный дом с отоплением, горячим душем, кондиционером и интернетом. У нас на сто километров от Москвы отъезжаешь, и уже ничего нет! Там же все тропинки были выложены деревянными настилами, никакой грязи. Тут тебе заповедные птицы летают, там морские котики с тюленями на пляже лежат огромными тусов