- Только я вот никак не пойму: зачем он закрыл шкаф? - продолжал Миша. - Догадался или нет? Может, ты шевелилась или чихнула?
- Ну что ты, Коля!.. Я как мышка сидела, тихо, тихо…
- Мышка! Мышки другой раз такой писк поднимают… возятся…
- Нет, нет. Он ничего не слышал!
- Зачем же тогда закрыл? - проговорил Миша и потер рукой подбородок, как это делал Николай Васильевич, старший механик на судне, в минуты раздумья. - Если он догадался, что за ним следят, может и удрать. Подожди-ка… Это твой берет?
- Мой, - сказала Лена, и снова в ее глазах появился испуг.
- Значит, он так и лежал?
- Да… Я забыла…
- Ну теперь ясно… По этому берету всякий дурак догадается, что ты дома. Видишь, вот как получается… У тебя еще опыта нет. Разведчики, они как и саперы, когда с миной работают… Ошибаться нельзя. Один раз ошибся - и всё. Поминай как звали, - назидательно сказал Миша.
Ему нравилась роль опытного, хладнокровного разведчика. Он видел, как испугалась и растерялась Лена, понимал, что она не знает, что теперь делать, а ждет от него какого-то решения, С подчеркнутым спокойствием Миша разделся и повесил бушлат на вешалку.
- А хорошо бы сейчас чайку горяченького попить, - сказал он, потирая руки. - А? Ты как думаешь, Аля? - Чай сделать недолго, только я не знаю… Мне не до чая.
- Напрасно. Надо быть всегда хозяином положения и никогда не теряться…
Иван Васильевич сошел с трамвая, подождал Каратыгина и, когда тот оказался рядом, зажег фонарик.
- Идем по набережной. Тут ближе, - мрачно сказал он и молча зашагал через улицу.
Константин Потапыч шел рядом и не начинал разговор. Он понимал настроение друга и всей душой ему сочувствовал. Отказаться от хорошо продуманного и подготовленного плана нелегко, но и рисковать опасно. Если девочка выкинет подобный номер с Тарантулом, то погубит не только себя и «брата», но и все дело.
- Н-да! Не надо было связываться с ребятами. - проговорил наконец Каратыгин. - Подведут они тебя, Ваня. Потом не расхлебаешь.
- Алексеев не подведет. Я в нем уверен.
- Ты думаешь, это не его затея со шкафом? Вряд ли девочка сама решилась…
- Давай поспорим на полдюжины пива, - предложил Иван Васильевич. - Если это придумал Мишка, я ставлю пиво, а если…
- Пива мне, Ваня, не жалко, - перебил его Константин Потапыч, - но спорить я не буду. Принципиально!
- Почему?
- Есть такое мнение, что один из спорщиков всегда бывает дурак, а другой негодяй. Ни тем, ни другим я не хочу быть.
- Не согласен. Если человек спорит и знает наверняка, что выиграет, только тогда он негодяй.
- Но почему ты так уверен в мальчишке?
- Потому, что он уже не мальчишка - это раз. Во-вторых, он моряк. Моряки - народ более дисциплинированный. А в-третьих, мы с ним уже работали, и я его знаю.
- Ну посмотрим, посмотрим, - неопределенно пробормотал Константин Потапыч.
Под воротами дома Иван Васильевич удержал майора за рукав.
- Послушай, Костя. Ты все-таки поднимись один и посмотри… А я пока зайду к управхозу и приду немного погодя.
- Я вижу, что ты решил все-таки рисковать?
- Да. Рисковать надо… Но разумно, - тихо произнес Иван Васильевич и пошел в сторону.
Дверь открыла Лена. Константин Потапыч ждал, что, увидев его, она смутится, но ошибся.
- Григорий Петрович! - обрадовалась она. - Вот кстати. А мы с Колей чаи пьем. Проходите прямо к столу… Распечатали ваши галеты… Очень вкусные. Немного рассыпчатые… Вы, наверно, замерзли! Сегодня такая противная погода, - тараторила девочка, пока он раздевался.
- Чай? Можно и чай, - согласился майор. - Я сегодня еще гостя жду. Скоро придет,
Причесывая на ходу волосы, он прошел к гостиную. Миша сидел за столом и к приходу Мальцева отнесся равнодушно.
- Я вам в большую чашку налью, - предложила Лена и, не дожидаясь ответа, достала из буфета чашку. - Я на вас сегодня рассердилась, Григорий Петрович. Хотя вы, наверно, не виноваты. Вы же не знали… Правда?
- Что я не знал?
- Что я спряталась в шкаф. Я думала, что Коля идет, и спряталась… А это оказались вы… Зачем вы меня закрыли на замок? - глядя в упор на гостя, спросила Лена. - Я из-за вас, наверно, час сидела в шкафу. Чуть не задохнулась… Хорошо, что Коля скоро вернулся. Ну зачем вы меня закрыли?
Миша с трудом сдерживал улыбку. Глаза Мальцева стали совсем круглые, и он Смотрел на Лену с таким удивлением, словно перед ним стояла не девочка, а какая-то диковинка.
- Н-да… Действительно я, кажется, перед уходом закрыл шкаф, - сознался он и, с явным смущением, продолжал: - Но я не знал, что вы там, Алечка… Стоит шкаф… Ну посудите сами! Зачем бы вам туда залезать…
- Я же вам сказала, что спряталась от Коли.
- Н-да… От Коли? Н-нет, это мне в голову не пришло. Детские игры в вашем возрасте… Нет, я не мог догадаться…
- Какой вы странный!.. При чем тут детские игры?
Я хотела его испытать… Но дело не в этом. Вот вам чай, вот галеты. Вы не расстраивайтесь, пожалуйста. Ничего страшного не произошло. Ну, посидела немножко в шкафу… Я хотела даже его сломать… Но он такой крепкий, - оживленно болтала Лена, искоса поглядывая на Мишу.
Константин Потапыч нахмурился… Почему, собственно, он решил, что девочка забралась в шкаф с целью подслушивания и слежки? Она же еще ребенок. Спряталась от «брата», чтобы напугать или просто так… Играют же дети в прятки. Плохой он педагог, если не смог разобраться в таком простом поступке.
Коротко звякнул звонок. Миша и Лена вопросительно взглянули на Мальцева.
- Я открою. Это ко мне, - сказал он, поднимаясь из-за стола. - Думаю, что он выпьет с нами за компанию стаканчик чаю…
Пока Мальцев открывал дверь, пока пришедший раздевался, Лена успела приготовить чай. Миша напряженно слушал. Мальцев о чем-то бубнил с пришедшим, но слов разобрать было невозможно. Раза два он услышал имя Лены и свое, и это его еще больше насторожило. Новый гость молчал. Лена порывалась идти в прихожую, но Миша удержал ее.
И вдруг в гостиную, в сопровождении Мальцева, вошел Иван Васильевич. Это было так неожиданно, что в первый момент ребята от удивления вытаращили глаза.
- Ну что! Не ждали? - со смехом сказал Каратыгин.
Но Миша уже оправился и, без тени смущения, спросил:
- Чего не ждали?
- Такого гостя. Старый ваш знакомый…
- Не-ет… Странно вы говорите… Это ваш знакомый, а мы, например, видим его первый раз в жизни. Правда, Аля?
- Да. Я никогда не встречалась, - подтвердила девочка.
Константин Потапыч повернулся к Ивану Васильевичу, стоявшему около дверей, и подмигнул.
- Видал? Оказывается, ничего подобного… Первый раз тебя видят. Ай-ай-ай! Выходит, что ты мне наврал…
- Чего это вы все выдумываете!.. - проворчал Миша.
- Я, говорит, профессорских детей хорошо знаю, - продолжал шутить Каратыгин.
- Этого я тебе не говорил, Костя, - заговорил наконец Иван Васильевич, подходя к столу. - Я сказал, что хорошо знаю вот Мишу Алексеева и Лену Гаврилову, а профессорских детей видел мельком один раз.
- Иван Васильевич… Вы, значит… Я ничего не понимаю… - в замешательстве проговорил Миша.
- Сейчас все поймешь… Садитесь… Это мне чай? Ну что ж, не откажусь, - сказал Иван Васильевич, усаживаясь за стол и пододвигая к себе стакан. - Должен вам сразу сообщить, что пришел я с намерением отказаться от нашего плана. Да, дат Отказаться и отправить вас по домам. Но Константин Потапыч… Этого дядю зовут не Григорий Петрович и не Мальцев, а Константин Потапыч Каратыгин. Это мой старый друг. Я попросил его устроить вам проверку… Ну, говори, Костя…
Как они выдержали экзамен?
- Я же тебе все сказал… Вели они себя хорошо, естественно. Экзамен сдали бы на пятерку, если бы не история со шкафом. Правда, как выяснилось сейчас, это была детская игра в прятки, и ничего тут особенного нет, но я бы сказал, что в данной обстановке такая игра неуместна… Не следует заниматься такими играми. Мало ли что мог подумать Мальцев… Надо чувствовать себя постарше.
- Я об этом уже говорил ей, - вставил Миша. - Теперь она все поняла.
- А поняла ли? - спросил Иван Васильевич и, прищурившись, посмотрел на Лену.
- Честное ленинское, понялат - приложив руки к груди, как можно убедительнее сказала девочка,
- Мы сначала решили, что вы спрятались в шкаф, чтобы подслушать, - заговорил Иван Васильевич. - А это грубая ошибка. Ведь я вас предупреждал, что никакой инициативы проявлять не нужно… Без особой надобности. Забыть, кто вы и зачем здесь! Просто вы - дети Сергея Дмитриевича… и только! Занимайтесь своими делами. Ваше присутствие в этой квартире дает нам возможность понаблюдать за Мальцевым издали. Посмотреть, зачем он приехал, проверить его… А может быть, он и не враг. Ведь мы только подозреваем. Мы еще ничего не знаем. Ну, а если это окажется враг, то значит, он очень осторожный, умный и опытный… Константин Потапыч, например, сразу угадал, что вы в шкафу…
- По берету? - спросил Миша.
- Не только по берету. Я увидел ее сначала в окне, - пояснил Каратыгин.
- В шкаф вы, конечно, больше не полезете, - продолжал Иван Васильевич ровным голосом, - но можете выкинуть что-нибудь другое, когда Мальцев приедет… Вот это меня и беспокоит. Начнете подслушивать у дверей, задавать какие-нибудь вопросы…
Последние слова напомнили Мише его разговоры с мнимым Мальцевым и заставили сильно покраснеть.
- В нормальных условиях, - говорил Иван Васильевич, не обращая внимания на смущение Миши, - с нормальным человеком всякие такие вопросы были бы признаком вежливости, предупредительности. А сейчас это может показаться подозрительной назойливостью. Пускай Мальцев видит и чувствует, что вы заняты, учитесь, что у вас свои дела. Когда я был у Сергея Дмитриевича, он попросил сына налить нам чаю. Коля отказался. «Мне, - говорит, - папа, некогда. Попроси Алю…» И ушел.
- Ну, это нехорошо, - заметил Константин Потапыч.