– Но не из-за каких-то там камней, – ответил Доли. – У нас их более чем достаточно. Он рассердился, во-первых, что кто-то разыскал сокровища, а во-вторых, посмел их взять. Смертные обычно не рискуют нарушать покой Дивного Народа.
– Мог это быть Араун или кто-то из его слуг? – спросил Тарен.
– Вряд ли, – покачал головой Ффлеуддур. – Насколько мне известно, даже Хозяин Аннуина очень осторожен с Дивным Народом.
– Хоть раз сказал что-то разумное! – проворчал Доли. – Нет, не Араун. В этом мы уверены. Но у нас лишь одно неоконченное донесение поста в Долинных кантрефах. И никаких вестей с придорожного поста Дивного Народа в здешних краях… Вот что само по себе очень странно.
Доли забавно покивал своей лягушачьей головкой.
– Эйддилег выслал вестника разведать все вокруг и докопаться до причин происшедшего. Но тот не вернулся. И ни единой весточки от него. Эйддилег выслал другого. То же самое. Молчание. Мертвая тишина. Можете догадаться, кого выбрали третьим. Совершенно верно! Доброго старого Доли! Кому поручить самое гадкое и неприятное дело? Ему, старине Доли!
Тарен никогда и подумать не мог, что обыкновенная лягушачья морда может изобразить такое негодование.
Доли фыркнул, пуская пузыри:
– Да, да, естественно, послали за добрым Доли!
– Тебе удалось выяснить, кто похитил камни? – с нетерпением спросил Тарен.
– Конечно да, – важно квакнул Доли. – Но вот чего мне это стоило! Взгляни на меня! Теперь я самая ничтожная тварь. О, если бы у меня имелся топор!
Было забавно смотреть на воинственную лягушку, но никто даже не улыбнулся.
– Дивный Народ в опасности! – волновался Доли. – В ужасной опасности! Да, я выяснил, кто отыскал наш подземный тайник и украл сокровища. Тот же, кто заколдовал меня. Мордант!
– Мордант? – повторил Тарен, нахмурившись. – Кто он? И как ему это удалось? Почему он осмелился вызвать гнев Эйддилега?
– Почему! Почему! – Глаза Доли яростно выпучились, и он вновь начал раздуваться. – Разве не понятно? Мордант, гнусный разбойник-чародей! Он хитрее змеи! Посмотри на меня! Он сумел заколдовать подземного жителя, подданного короля Эйддилега из Дивного Народа. Никто еще не мог сотворить этого над нами! Неслыханно! Не поверил бы, не случись такое со мной! И если он может превращать нас в рыб, лягушек, червяков или во что там еще, не знаю, то мы в его власти! Он может уничтожить нас, если захочет. Что он и сделал наверняка со стражником на придорожном посту и с вестниками. Со мной, наконец! И это может случиться с любым из нас. Даже с самим Эйддилегом! Никто из Дивного Народа не может теперь чувствовать себя в безопасности. Мордант – самая страшная угроза, которая когда-либо нависала над нашим королевством.
Доли обессиленно поник. Спутники испуганно переглядывались.
– Но планов его я разгадать так и не смог, – продолжил наконец Доли. – Но я проследил за ним до самого его тайного убежища! Оно недалеко отсюда. Разумеется, я крался за ним, превратившись в невидимку. Мне это далось нелегко. В ушах гудело так, будто туда набилась сотня шершней! Наступила темнота, и я решил, что могу снова стать видимым. Очень уж болели уши! Всего лишь на миг, чтобы передохнуть от ужасного жужжания! А в следующий миг я стал таким, каким вы меня видите.
Доли перевел дух.
– Мордант мог бы сразу меня уничтожить, но он посмеялся надо мной – превратил в беспомощную лягушку! А затем бросил среди камней, не сомневаясь, что здесь я мало-помалу высохну и умру. А если по случайности не умру, то разве может лягушка причинить вред колдуну? Я скакал, потом полз и полз в поисках воды и уже совсем выбился из сил, когда появилась твоя кошка. Если бы не она, мне уже наступил бы конец.
Все молчали, а Доли никак не мог успокоиться.
– Одно лишь забыл Мордант, – продолжал он, – одну крошечную ошибку совершил: не лишил меня речи! Я могу говорить! Я и сам до поры до времени этого не знал. Потрясение оттого, что я стал лягушкой, в первый момент лишило меня дара речи!
– Клянусь Великим Белином, – прошептал Ффлеуддур, – я слышал, что у людей в горле застревает ком, но чтобы у такого комочка… О, прости меня, Доли, я не хотел обидеть тебя, старина, – спохватился он под взглядом вытаращенных глаз лягушки.
– Доли, скажи, что нам делать? – в ужасе воскликнул Тарен. Он отчаянно жалел Доли, а при мысли о том, какая беда крадется в подземные владения Дивного Народа, кровь стыла в его жилах. – Отведи нас к Морданту. Мы возьмем его в плен, а если надо, то и убьем.
– Так мы и сделаем! – воинственно вскричал Ффлеуддур, размахивая мечом. – Я не позволю, чтобы моих друзей превращали в лягушек!
– Да, да, – храбро пискнул Гурги. – Друг – это не квакуша-прыгуша! Верный Гурги спасет друга от злючки-колючки!
– Напасть на Морданта? – возразил Доли. – Вы что, рехнулись? С вами покончат так же, как со мной! Нет, вам нельзя так рисковать. Нужно предупредить Эйддилега. Но до этого я должен выполнить данное мне поручение. Надо узнать все о силах Морданта и о том, что он собирается делать. Дивный Народ не выстоит против него, если мы не выясним, с кем имеем дело. Отнесите меня назад в логовище Морданта. Я как-нибудь дознаюсь о его планах. А потом доставите меня на наш придорожный пост. Оттуда я смогу послать весточку Эйддилегу.
Неожиданно по тельцу его прошла судорога; Доли как будто задохнулся, а затем чихнул с такой силой, что его чуть не выбросило из лужицы.
– Будь проклята эта сырость! – забулькал он. – Будь проклят этот Мордант с его черным сердцем! Превратил меня в лягушку, а простужаюсь я от сырости как прежде! – Доли надсадно закашлял. – Я тедяю болос! Скодее! Спешиде! Поднибиде беня, я покажу дорогу!.. У нас бало вребеди!
Друзья поспешно оседлали коней. Доли уцепился за луку седла Тарена, и все они галопом поскакали в ту сторону, куда указал им несчастный карлик. Но лес постепенно сгустился, и ехать стало совсем трудно. Зачастую ветви так плотно сплетались, что приходилось спешиваться и продираться, орудуя мечами. Доли заверил, что тут совсем близко, однако всегдашнее чувство направления ему изменило, и теперь он никак не мог сообразить, куда двигаться. Дважды путники останавливались и возвращались по своему следу назад.
– Де вините бедя! – проквакал Доли. – Я полз да брюхе, а это не то что шагадь и бидеть додогу сведху!
Его снова затрясло, глаза затуманились, из ноздрей шел пар; даже для лягушки он выглядел очень жалко. От постоянного чихания и кашля голос осип до шепота, и Тарен уже не понимал, куда Доли говорит сворачивать.
До сих пор Карр нигде видно не было. Когда путники поскакали туда, куда указал Доли, она, несмотря на все просьбы Тарена остаться, упорхнула в лес. Наконец Тарен, уверенный, что она не потеряется, оставил ее в покое, но теперь, когда путники углубились в самую чащу леса, стал не на шутку тревожиться за дерзкую птицу. Тут Доли попросил положить его на землю, где он лучше вспомнит дорогу, и в это самое мгновение появилась Карр. Тарен так обрадовался, что даже не стал ее ругать. Проказница несла в клюве какую-то блестящую вещицу.
Пронзительно каркая, ворона уронила свою ношу прямо в руки удивленного Тарена. Это был кусочек отполированной кости.
– Что ты наделала? – в бессильном гневе вскричал Тарен, глядя, как ворона, очень довольная собой, покачивается на ветке.
– Глупая галка! – взорвался Ффлеуддур. – Она вернулась и ограбила ящичек! Я думал, мы отделались от заколдованной зубочистки, а теперь она снова у нас! Плохая шутка, милашка-сорока! – вскричал он, замахиваясь плащом на ворону, которая ловко от него увернулась. – Ффлам и сам любит пошутить, но сейчас я не вижу ничего смешного. Выбрось это, – попросил он Тарена, – выкинь в кусты.
– Выкинуть? Если эта вещь действительно заколдованная, так просто от нее не отделаешься, – ответил Тарен, хотя и сам жалел, что Карр принесла им эту косточку. Однако тут в голове у него зашевелилась странная неясная мысль. Он опустился на колени и протянул вещицу Доли.
– Что это может быть? – спросил он, коротко рассказав Доли об их находке в дупле дуба. – Не сам ли Мордант ее спрятал?
– Кто здаед? – просипел Доли. – Я никогда не бидед ничего подобнобо. Но она заколдобана, не собневайтесь! Сохрадиде ее!
– Сохранить? – возмутился бард. – Ничего от нее не будет, кроме напастей! Заройте ее!
Тарен в душе соглашался с опасениями Ффлеуддура, однако и советами Доли пренебрегать не хотел. Наконец он решительно убрал обломок кости в карман куртки.
Ффлеуддур заворчал:
– Опять суешь свой нос не в свое дело! Это принесет нам одни неприятности. Запомни мои слова! Ффлам бесстрашен, но только не тогда, когда неизвестная заколдованная вещь покоится в кармане друга!
Слова Ффлеуддура начали сбываться чуть ли не тотчас. Стоило им снова двинуться в путь, как Доли стало совсем плохо. Он трясся от озноба и еле-еле мог неразборчиво произнести одно или два слова. Чтобы кожа его не пересохла, Тарен регулярно смачивал ему спину и живот. Вода спасала Доли от смерти, но и добавляла страданий: он чихал и кашлял все сильнее с каждой влажной примочкой. Вскоре он распластался в изнеможении, не в силах даже ворчать.
День быстро убывал, и путники остановились на поляне, поскольку Доли дал понять, что дальше надо двигаться с предельной осторожностью. Упрятав лягушку в складках намоченного плаща и положив сверток у корней дерева, Тарен склонился к Ффлеуддуру и зашептал:
– У него не осталось больше сил. Нельзя тащить его дальше.
Ффлеуддур согласно кивнул.
Лицо барда выражало тревогу. Тарен помолчал, размышляя. Он точно знал, что надо делать, но не мог собраться с духом и судорожно пытался придумать другой план. Не страх лишиться жизни останавливал его; Тарен боялся разделить участь Доли. Тогда он не достигнет цели нынешнего путешествия и, хуже того, навсегда останется пленником в теле какой-нибудь жалкой зверушки.
Он опустился на колено рядом с Доли.
– Ты останешься здесь. Ффлеуддур и Гурги о тебе позаботятся. Скажи мне: как найти Морданта?