– Ничего не понимаю, – пожал плечами Тарен.
– Если бы слушал внимательно, то понял бы, – проворчал Доли, возвращая ему боевой рог. – Напряги слух. Навостри уши. – Он собрал губы дудочкой и просвистел несколько странных протяжных нот. – Слышал это? Попробуй извлечь такие же звуки из рога… Именно так и такие же. Это важно. Их услышит Дивный Народ, к тебе придут на помощь и сделают все, что смогут. Запомнил мелодию? – Доли просвистел снова.
Тарен кивнул и немедля поднес рог к губам.
– Не сейчас, длинноногая цапля! – остановил его Доли. – Запомни эти звуки. Я же сказал тебе, что остался всего лишь один зов. Храни его, не растрать по пустякам. Когда-нибудь он спасет тебе жизнь.
Тарен с удивлением вертел в руках необычный, как оказалось, рог.
– Эйлонви тоже ничего об этом не знала. Ты открыл мне важную тайну, Доли, и тем оказал бесценную услугу.
– Услугу? – хмыкнул Доли. – Никакой услуги! Рог помогает тому, кто им владеет… то есть теперь тебе. Я только показал, как пользоваться твоей вещью. Услуга! Хм! Обычная любезность. Но повторяю, не истрать этот вызов, как дурак, при первой же опасности, иначе пожалеешь, когда придет настоящая беда!
– Гм, – недоверчиво пробормотал Ффлеуддур. – Мой тебе совет, Тарен: доверяй лишь собственной голове, своему мечу и своим ногам. Волшебство есть волшебство. Я уже распробовал, что это за штука. Не хотелось бы снова, – он потрогал свои уши, – я имею в виду, что не желал бы попасться еще раз, как заяц в тенета. – Он с беспокойством оглядел рог и отвернулся. – Я никогда уже не стану прежним беспечным бардом. – Он снова потрогал свои уши. – Клянусь Великим Белином, мне кажется, что они все же намного длиннее, чем были прежде.
Глава одиннадцатаяДорат
Перекусив, путники растянулись на траве и крепко проспали остаток дня и всю ночь. Утром Доли покинул их. Карр по просьбе Доли уже полетела в королевство Дивного Народа сообщить, что все кончилось благополучно. Потом ворона должна была вернуться к Тарену.
– Я бы пошел с тобой, – сказал на прощание Доли. – От одной мысли, что Помощник Сторожа Свиньи блуждает в горах Ллаугадарн, у меня волосы встают дыбом от ужаса. И все же я не могу. Эйддилег должен получить драгоценный камень в целости и сохранности. А кто его принесет? Конечно же, как всегда, все на добром старом Доли! Гм, так-то вот.
– Мне жаль расставаться с тобой, – вздохнул Тарен, – но ты и так уже здорово помог. Надеюсь не заблудиться и не пропасть. У озера Ллюнет такое же название, как и у Зеркала. Возможно, там я его и отыщу.
– Тогда прощай, – сказал Доли. – Ты спас меня от лягушачьей погибели и вернул нам сокровище. Ты не пожалеешь об этом. У нас, у Дивного Народа, долгая память.
Карлик с чувством пожал путешественникам руки и плотнее надвинул кожаную шапку, затем в последний раз помахал им, и Тарен долго смотрел, как коренастая фигурка пересекала широкий луг. Она становилась все меньше и меньше, пока не исчезла на опушке леса.
Весь день путники опять шли на северо-восток. Тарен был благодарен Доли, что тот указал им это направление. Он все еще сильно скучал по грубоватому и ворчливому карлику, но был бодр и исполнен надежды, как никогда. Он ехал вперед с легким сердцем. Боевой рог за плечом прибавлял ему мужества и уверенности.
– Подарок Эйлонви оказался еще драгоценнее, чем я думал, – сказал он Ффлеуддуру. – Спасибо Доли. Он открыл нам силу рога. А еще больше я ему благодарен за то, что он указал нам дорогу к озеру Ллюнет. Странно это, Ффлеуддур, – улыбнулся Тарен, – но я почему-то чувствую, что поиски наши близятся к концу. Я верю больше, чем когда-либо: мне суждено найти то, что ищу.
– А? Что? – встряхнулся Ффлеуддур, моргая, будто только что проснулся. Бард был все еще ошеломлен свалившимся на него приключением и часто в задумчивости опасливо трогал свои уши, как будто проверял, не выросли ли они снова. – Вспомнить противно! – проворчал он. – Ффлама – в зайца! Что ты говорил? Ах да, поиск! Да, да, конечно.
– Принюхайтесь к дымку! – перебил их Гурги. – Кто-то готовит вкусные чавки и хрумтявки!
– Верно, – согласился Ффлеуддур, втягивая воздух. – О, проклятье! Мой нос опять дергается!
Тарен натянул поводья, и Мелинлас сдержал шаг. Ллиан тоже уловила запах еды. Уши ее насторожились, она алчно облизнула усы.
– Глянем, кто это? – спросил Ффлеуддур. – Я не откажусь от миски горячей еды, если, конечно, это не… заячье жаркое!
Тарен согласно кивнул, и путники осторожно двинулись к поляне. Они полагали первыми увидеть незнакомцев, сами оставаясь до поры до времени незаметными, но не тут-то было! Не сделали они и нескольких шагов, как прямо перед ними из кустов выросли два человека, заросшие бородами по самые глаза. Тарен остановился. Эти двое, вероятно стоящие в карауле, быстро выхватили мечи. Один просвистел по-птичьи и настороженно оглядел путников, но останавливать их не стал.
На поляне Тарен увидел около дюжины мужчин, которые небрежно развалились вокруг костра, где на вертеле, шипя, жарились куски мяса. Незнакомцы были вооружены до зубов, однако одеждой не походили на воинов лорда или князя. Одни ели, другие затачивали лезвия кинжалов или натирали воском тетиву луков. Ближе всех к костру на мягкой траве удобно разлегся человек с тяжелым лицом. Он опирался на локоть и свободной рукой поигрывал кинжалом, подбрасывал его в воздух и ловил то за рукоятку, то прямо за лезвие. На нем была безрукавка из лошадиной шкуры, такие же штаны и облепленные глиной башмаки на толстой подошве, подбитые железными гвоздями. Его светлые волосы падали ниже плеч. Холодные голубые глаза неспешно оглядывали путников.
– Добро пожаловать, лорды, – медленно проговорил он, когда Тарен спешился. – Каким счастливым ветром занесло вас в лагерь Дората?
– Я не лорд. – ответил Тарен. – Я – Тарен, Помощник Сторожа Свиньи…
– Не лорд? – перебил Дорат с насмешливым удивлением, полуулыбаясь. – Если бы ты не сказал мне, я бы ни за что не догадался.
– А это мои друзья, – продолжал Тарен, раздосадованный тем, что позволил Дорату себя высмеять, – Гурги и Ффлеуддур Ффлам – он странствует как бард, играющий на арфе, но в своей стране он король.
– А Дорат король там, где он окажется, – ответил светловолосый человек, расхохотавшись. – Теперь, лорд Свинопас, не разделите ли с нами нашу скромную трапезу? – Он ткнул кинжалом в сторону шипящего над огнем мяса. – Ешьте до отвала. Дорат и его друзья никогда не гнушались компанией простых людей. К тому же мы хотели бы побольше узнать о вас.
– У арфиста странная лошадка, Дорат, – заметил человек с лицом, изуродованным шрамами. – Бьюсь об заклад, что моя кобыла выстоит против этого зверя, пусть он даже и дикий и наверняка кровожадный убийца. Разве это не повеселит нас? Что скажешь, Дорат? Не хочешь ли, чтобы кошка устроила нам потеху?
– Попридержи язык, Глофф, – оборвал его Дорат, внимательно разглядывая Ллиан. – Ты дурак и всегда был таким.
Он снял с вертела кусок мяса и протянул путникам. Ффлеуддур, уверившись, что это не зайчатина, с жадностью набросился на еду. Гурги, как всегда, не требовалось повторять дважды, когда дело касалось чавки и хрумтявки. Да и Тарен был не прочь отведать вкусного мяса, выдержанного в крепком уксусе, и запить его вином из кожаной фляжки, которую достал Дорат. Солнце быстро опускалось. Один из незнакомцев подкинул в костер охапку хвороста. Дорат воткнул кинжал в землю перед собой и строго посмотрел на Тарена.
– Итак, лорд Свинопас, – сказал он, – нет ли у тебя в запасе занятных историй о вашем путешествии, чтобы нам с друзьями скоротать этот вечерок? Откуда ты пришел? Куда путь держишь? И зачем? Случайная встреча в Горных кантрефах опасна, и лучше узнать о человеке побольше.
Тарен ответил не сразу. Тон Дората и вид его людей не располагали к откровенности, и следовало внимательнее выбирать слова.
– Мой путь лежит на север… через горы Ллаугадарн.
Дорат усмехнулся.
– А куда потом? – спросил он. – Или мое любопытство можно назвать назойливостью?
– На озеро Ллюнет, – с некоторой неохотой ответил Тарен.
– Я слышал о сокровищах тех мест, – вставил человек по имени Глофф. – Не их ли ты ищешь?
– В самом деле? – обратился Дорат к Тарену. – Сокровища? – Он громко рассмеялся. – Неудивительно, что ты скуп на слова.
Тарен мотнул головой:
– Если я найду то, что ищу, для меня это будет ценнее золота.
– Неужели? – Дорат склонился к нему. – Но что же это за немыслимое сокровище, лорд Свинопас? Драгоценные камни? Древние украшения?
– Ни то ни другое, – признался Тарен. Он колебался мгновение, потом выпалил: – Я ищу своих родителей.
Дорат помолчал. Ухмылка не покинула его лица, но, когда он заговорил, голос его был ледяным:
– Когда Дорат задает вопрос, он хочет получить правдивый ответ, лорд Свинопас!
Тарен внезапно вспыхнул:
– Я дал тебе ответ. Другого у меня нет. Что ж, попробуй назвать меня лжецом.
Между ними повисла напряженная тишина. Дорат приподнялся, его тяжелое лицо потемнело. Рука Тарена потянулась к рукояти меча. Но тут арфа Ффлеуддура взорвалась веселым каскадом музыки, и бард прокричал:
– Спокойней, друзья! Послушайте веселую мелодию, чтобы ужин плотнее улегся в желудках!
Он прислонил красиво изогнутую арфу к плечу, и когда его пальцы затанцевали по струнам, люди вокруг костра забили в ладоши и потребовали, чтобы он играл еще и еще. Дорат снова опустился на траву, но поглядел на барда, сузив глаза, и раздраженно сплюнул в костер.
– Довольно, арфист, – сказал Дорат через некоторое время. – Твой кривой горшок слишком дребезжит. Нам пора отдохнуть. Вы останетесь с нами, а утром наше Братство проводит вас до озера Ллюнет.
Тарен взглянул на Ффлеуддура, заметив, что бард нахмурился и поднялся. Он тоже встал.
– Мы благодарим вас за гостеприимство, – сказал он Дорату. – Но время поджимает, и мы собирались продолжать путь и ночью.
– А, да… именно так, – подтвердил Ффлеуддур, подмигивая Гурги, который тут же согласно закивал. – Что же касается озера… да ладно. Мы не станем вас беспокоить. Это длинное путешествие, далеко за пределы вашего кантрефа.