– Что застыли? – бросил служанкам Медгарв. – Принимайтесь за дело! Чтоб светился, как натёртое маслом яичко!
При упоминании яичка девки покраснели ещё больше. Однако послушно подошли. Разобрав заранее приготовленные пучки трав, принялись тереть Таргитаю спину и плечи, поливать из ковшиков, смывая въевшуюся грязь.
От горячей воды сделалось жарко. Медгарв терпеливо утирал с лица пот. Стражи тоже взопрели, вытирают потные, раскрасневшиеся морды.
Пару раз слуги вносили ушаты с горячей водой. Девки лили её на Таргитая, а тот сидит себе в лохани с блаженной миной, позволяя умелым девичьим рукам его тереть и даже скоблить.
Воду постоянно приходилось менять, словно варвар не мылся с рождения, будто киммерийский каган.
Наконец, воевода повелел вылезать. Девушки принялись вытирать невра рушниками, а затем втёрли в кожу какое-то масло со сладковатым цветочным запахом.
Когда дело было сделано, на Таргитая надели яркую, расшитую петухами рубаху.
Дудошник оглядывал себя со всех сторон, жалея, что нет зеркала. Губы разошлись в улыбке, ловит на себе заинтересованные взгляды девушек.
Медгарв кривится, смотрит скептически. К нему вдруг подошёл старик в халате со звёздами, чей приход никто не заметил. Ткнув пальцем в Таргитая и его цветистую рубаху, что-то прошептал на ухо.
Воевода поморщился, но нехотя кивнул.
– Пожалуй, ты прав, Короед, – сказал он и подозвал жестом девушек.
Они принялись стаскивать с невра рубаху и по знаку Медгарва надели волчовку. Сразу повеяло лесом, пожарами и звоном мечей.
– Совсем другой вид! – сказал старик одобрительно. – В ней ты будешь смотреться, как истинный варвар. Меч тоже верните!
– Меч?! – отшатнулся воевода. – Да потребуется вся боевая дружина, чтоб зарубить этого буйвола, если вздумает напасть на царя! Ты об этом подумал?!
Звездочёт скептически фыркнул, погладил длинную седую бороду.
– Поживи с моё, воевода, – сказал он, – сразу научишься читать в людских душах. Этот детина и мухи не обидит.
У воеводы вырвался смешок – сразу вспомнил, как этот варвар не обидел пятерых в переулке прошлым вечером.
– Ты пойми, воевода, – продолжал звездочёт, – царь наш должен увидеть именно дикаря из дремучего леса! Могучего и сильного, как сотня жеребцов! Меч, тем более такой громадный, – это часть нужного нам образа! Деревенским увальнем Алкедона не удивишь, он их каждый день видит и во дворце.
– Это деревенских-то увальней? – нахмурился Медгарв.
Короед кивнул с таким видом, будто разжёвывает очевидные вещи.
– Да, только они надевают дорогие одежды и украшения, чтоб изо всех сил сойти за умных и достойных дунарцев.
Воевода нехотя сдался. По его знаку Таргитаю вернули Меч в ножнах на перевязи из множества сплетённых ремней, передали портки. Невр тут же натянул их на голый зад.
Медгарв сморщил нос. Девушки захихикали, но принялись отворачиваться и махать перед носами ладошками.
– Ну и вонь, – ухнул воевода. – Варвар, ты когда в последний раз эту волчью шкуру стирал? Месяц назад? Год?
– Оставь, – вступился Короед, положив испещрённую венами ладонь ему на плечо, – от варвара и не должно пахнуть розами. Вы его уже вымыли, и то хорошо. Лесные дикари – народ такой, что звереют от самого вида кадки и мыла. Начинают убивать направо и налево. Нам ещё попался смирный.
Таргитай хлопает глазами, смотрит обиженно, не понимая, почему с ним обращаются, как с конём на базаре. Спасибо, не стали щупать зубы и не заглянули под хвост!
В сопровождении десятка отборных воинов Медгарв повёл Таргитая по дворцу. Коридоры тянутся через богато отделанные залы с мраморными колоннами, нишами и выступающими барельефами на стенах.
Навстречу попадаются богато одетые люди: вельможи, бояре, князья, купцы. Все на поклон к царю – упросить, вымолить, предложить, заручиться поддержкой, как пояснил нехотя воевода в ответ на вопрос Тарха.
Проходя мимо стоящих группами у стен пышно одетых девушек и женщин, Таргитай ловит улыбки, заинтересованные и восхищённые взгляды. И если от улыбок первых на душе теплее и радостнее, то от томных и голодных взглядов, которыми награждают дамы не первой молодости, сердце певца сжимается, а по спине пробегают ледяные ящерицы размером с мышь.
Невр шёл, попирая белоснежные мраморные полы и расстеленные ковры грязными с дороги сапогами. Плечи раздвинул, спину старается держать прямо – так всегда ходит могучий и свирепый Мрак. А Таргитай вечно сутулится, если оказывается в людном и незнакомом месте один, без верных и надёжных друзей.
Вскоре впереди показалась отделанная золотом дверь. Там подпирают стенку два рослых стража в блестящих доспехах. Завидев варвара, поспешно вытянулись у дверей, загородили проход. Кулаки стиснули древка копий, а враждебные взгляды упёрлись в Таргитая и рукоять огромного Меча.
– Пропустить! – рявкнул Медгарв. – Его царское величество ждать изволит.
Всё ещё глядя на невра с неприязнью, стражи нехотя расступились. Ритуально стукнули древками копий в пол.
Воевода медленно вошёл и тут же пропал за блистающими золотом створками.
Таргитай успел соскучиться и несколько раз широко зевнуть, пока разглядывал стражей с копьями. Смотрел на плотно подогнанные друг к другу блестящие металлические пластины поверх кольчуг, торчащие за поясами из искусно выделанных ножен рукояти мечей.
Из окон падает яркий утренний свет, играет на доспехах и стенах солнечными зайчиками.
Наконец, из дверей высунулась седая голова воеводы. Угрюмо покосившись на дудошника, он кивнул стоящим вокруг него воинам.
Затем глянул на Таргитая.
– Входи, – молвил он нехотя, – но помни – одно неверное движение! Один подозрительный жест! И – всё! – бросил он с грозной улыбкой, проводя кончиком большого пальца по горлу.
Невр, превозмогая дрожь в руках, двинулся в просторный, слепящий роскошью зал.
Здесь тебе и резные колонны из мрамора, что удерживают потолок, и статуи обнажённых дев у стен. Таргитай заметил также изваяния юношей в одних лишь набедренных повязках с венками на головах. На стенах также барельефы с изображением охоты и схваток меж могучими воинами.
Стол и кресла в палате отделаны золотом и самоцветами, всё так и дышит чрезмерной роскошью. В распахнутые настежь окна врывается ветерок.
Сопровождающие Тарха воины разошлись в стороны, встали у стен, поближе к статуям обнажённых дев. Медгарв остался рядом, легонько ткнул зазевавшегося дударя в бок.
Таргитай вздрогнул. Лишь теперь заметил царя – грузную фигуру в одеждах из синего бархата.
Правитель Дунара вперил в него оценивающий взгляд, оглядел с ног до головы, казалось, даже под кожу залез.
Алкедон выглядит полноватым, усы и коротенькая бородка чёрные, будто вымазаны сажей. В цепком взгляде проскальзывает хитрость.
На лбу, удерживая курчавые каштановые волосы, поблёскивает золотой обруч.
– Ваше величество! – обратился воевода. – Мудрейший и справедливейший владыка Дунара! Я привёл того самого варвара, которого мои воины схватили прошлой ночью. Он нарушал общественное спокойствие. А ещё этот дикарь…
Алкедон лениво вскинул длань, где на пальцах поблёскивают перстни, веля замолчать.
Воевода вновь пихнул Таргитая в бок, прошептал в самое ухо:
– Падай на колени, тварь!
Невр остался стоять, не шелохнувшись.
– Приветствую тебя, правитель Алкедон, – вымолвил он.
– Варвар, – произнёс царь. – Вчера ты посмел напасть на кортеж моей дочери, когда она возвращалась с прогулки, и разнес в щепки её паланкин.
Алкедон нахмурился, смотрит на дударя из-под сдвинутых бровей.
– Если бы ты не спас её от наёмников мятежного князя Таврогора, не сносить тебе головы!
Дударь смотрит недоверчиво, но затем его по-детски пухлые губы сложились в улыбку. Простодушно решив почесаться, он сунул руку под волчовку, пальцы случайно задели дудочку, и она тут же выскочила рыбкой. Звучно запрыгала по мраморным плитам пола.
Быстро нагнувшись, невр подобрал сопилку, торопливо сунул за пазуху.
– Медгарв рассказал, ты побил пятерых матёрых разбойников, даже не обнажая Меч, – вновь заговорил царь, кивая на огромную рукоять за плечами Таргитая. – Неужели всех уложил этой своей дудкой? Ха-ха-ха!
Он затрясся от хохота. Воевода тоже рассмеялся, но в его смехе чувствовалось облегчение – царь настроен благосклонно, и этот варвар пока что не наломал дров.
Глава 11
Двери распахнулись, в зал вошёл пышно одетый слуга.
– Великий царь, – произнёс он с почтением, – царевна София…
Не успел он договорить, как подпрыгнул от толчка в зад и поспешил убраться в сторону.
Уверенной походкой, держа спину прямой, с высоко вскинутым подбородком вошла царская дочь. Таргитай мысленно отметил, что изящное платье из тончайшего шёлка и кружев на ней смотрится идеально. Подчёркивает стройную фигуру и небольшую грудь, что едва заметно натягивает ткань.
Длинные светлые волосы девушки украшает золотой венец с самоцветами. Каждый столь искусно и красиво отделан, что кажется, будто у царевны на голове заключённые в оправу, сорванные с ночного неба звёзды.
Взгляд невра прилип к ещё юному лицу девушки. София удостоила его беглым взором. В её глазах невр прочёл злость и высокомерие.
– Отец, – произнесла девушка, – ты хотел, чтобы я пришла.
Царь благосклонно кивнул.
– Дочь моя, – сказал он с улыбкой, – вот твой спаситель. Его по ошибке, досадному недоразумению бросили в темницу. Но я восстановил справедливость. Как мы его отблагодарим?
София прожгла Таргитая взглядом. Посмотрела выжидательно, словно в самом деле ждёт, пока из-под волчовки на груди начнёт подниматься дымок.
– Отец, всё было совсем не так! Этот варвар напал на воинов, что сопровождали меня с прогулки. Он разбил мои крытые носилки и преследовал меня, пока не загнал в тупик среди переулков!
Девушка посмотрела на царя. От злости на её красивом лице появился румянец.