— Столько яда со столь симпатичных губ, — вздохнул Таркин. Отойдя на шаг назад, он снова окинул взглядом пленников. — Кто-нибудь еще хочет высказаться, или мне следует полагать, что она говорила за всех вас? — Никто не ответил, и он пожал плечами. — Что ж, неважно. Уверен, что на Корусанте мы найдем способ развязать вам всем языки.
22. ЗАКОН ДЖУНГЛЕЙ
ИМПЕРАТОР, ВЕЙДЕР И ТАРКИН — вновь образованный темный триумвират Империи — встретились наедине в зале наверху башни. Император сидел в своем привычном кресле, Таркин расположился за столом напротив. Вейдер продолжал стоять, как обычно поступал в присутствии учителя. Со времени атаки на конвой прошло три недели, большую часть которых Таркин посвятил допросам захваченных в плен заговорщиков и их сообщников, при некоторой помощи со стороны Вейдера и специалистов ИСБ. В процессе расследования никто не умер, хотя впоследствии всех тайно казнили. ИСБ выступала за то, чтобы устроить из их казни публичный спектакль, но Император в конце концов отверг эту идею, хотя бы затем, чтобы не делать из мятежников мучеников. Подробности смерти Рансита тоже стали тщательно охраняемой тайной, даже среди руководства разведки. Но большинство поняли намек: ни звание, ни должность не гарантировали привилегий или освобождения от ответственности.
Незаменимых не существовало.
— Ясно, что он чувствовал себя обделенным, — объяснял Таркин Императору. — Сначала он вынужден был разочаровать своих бывших агентов на Антаре-4 из-за ссоры между Военной разведкой и ИСБ, а потом лишился должности командира Сторожевой базы, что воспринял как понижение за недовольство действиями Империи на спутнике готалов.
— Значит, заговор начался с него? — спросил Император.
— В некотором смысле, — кивнул Таркин. — Ему сообщали по тайным каналам о попытках заговорщиков добыть запрещенное вооружение, конфискованную технику сепаратистов и глушители связи. Однако когда он узнал, что потенциальные покупатели — бывшие агенты Республиканской разведки, он упростил им доступ к имперским складам и арсеналам.
— С работниками складов и мусорщиками, которые снабжали заговорщиков, уже покончено, — заметил Вейдер. — Так же как и с несколькими учеными с Дальней базы, нарушившими условия подписки о неразглашении.
— Мы также определили, — продолжал Таркин, дождавшись, когда Вейдер договорит, — что их корабль был собран на верфях в секторе Баджик, которыми совместно владели и управляли синдикат «Тенлосс» и нижестоящие члены синдиката «Краймора». Кроме них, наши агенты обнаружили две тайные базы в других местах Внешнего Кольца, давно заброшенные. Однако нам удалось выяснить местонахождение некоторых причастных и ликвидировать их.
— Хорошо, — кивнул Император. — Пусть это послужит уроком для всех. — Прищурившись, он посмотрел на Таркина. — Включая того, кому, судя по всему, удалось сбежать.
— «Охотник за головами» нашли на Кристофсисе, — сообщил Таркин, невольно занимая оборонительную позицию.
— Вы уверены, что этот истребитель принадлежал Теллеру? — спросил Вейдер.
— Там повсюду его генетические отпечатки, — ответил Таркин.
— Столь опытный офицер разведки, как Теллер, не стал бы просто бросать корабль, а тем более оставлять свои отпечатки, — заметил Вейдер и после некоторой паузы добавил: — Фактически он оставил нам свою визитную карточку.
— Залег на дно, — сказал Таркин.
Вейдер пристально посмотрел на него:
— Вы сами верите в это не больше, чем я.
— Пожалуй, — вздохнул Таркин. — Остается вопрос, кто финансировал корабль, дроидов и прочую технику. Есть свидетельства, что Рансит сыграл свою роль в выделении средств из тайного бюджета Флотской разведслужбы, но расследование продолжается. К этому могут быть причастны и другие.
Император раздраженно махнул рукой:
— Кто собрал вместе тех злоумышленников? Рансит?
— Нет, к этому он не имеет отношения, — ответил Таркин. — Похоже, идея исходила от Ноттса или Теллера, или, возможно, они с самого начала действовали сообща. Но Рансит мог предоставить имена тех, кто находился в списках разыскиваемых ИСБ за подстрекательство к мятежу или саботаж. Этим вполне может объясняться, каким образом членом их ячейки стал инженер мон-каламари, хотя, возможно, Артоз работал на Дальней базе, когда Теллер был там главой службы безопасности. Именно благодаря мон-каламари они так легко управлялись с «Гиблым Шипом» и знали путь следования конвоя.
— Но о боевой станции они не знали, — сказал Император.
— Нет, мой повелитель, — подтвердил Таркин. — О некоем имперском проекте в системе Джеонозис известно многим, но мобильной боевой станции ничто не угрожает.
Император сплел пальцы и долго молчал.
— Я над этим подумаю.
— Конечно, мой повелитель, — кивнул Таркин. — Для Рансита план заключался лишь в том, чтобы позволить заговорщикам атаковать несколько имперских баз. Он пообещал им Кариду, но в его намерения вовсе не входило допустить, чтобы они обстреляли имперскую академию. По сути, он пытался предать их еще раньше, выведя из строя «Гиблый Шип» в системе Нуана, но мятежникам удалось бежать.
— Какой смысл был мятежникам атаковать академию?
— Нападение стало бы намеком для потенциальных новобранцев, — объяснил Таркин. — Но естественно, главной их целью все это время оставался конвой. Они рассчитывали, что Рансит пойдет на все, чтобы отвести от себя любые подозрения, как это было во время Войн клонов. Отсюда и все перемещения и переброски кораблей. Мы подозреваем, что у заговорщиков имелся также небольшой перечень второстепенных целей и они следили за передвижениями кораблей, которые совершал Рансит. Когда он, сам того не желая, реализовал их надежду на то, что конвой с грузом для боевой станции останется относительно беззащитным, они приняли решение.
Таркин замолчал, увидев едва заметную улыбку на губах Императора. Знал ли он с самого начала о планах Рансита и мятежников? Не стали ли события последних недель всего лишь проверкой способностей Таркина раскрыть заговор и успешно работать совместно с Вейдером?
— Помимо того, что Рансит планировал предать двоих, с которыми вместе работал во время Войн клонов, — продолжал Таркин, — он перехитрил камеры наблюдения Флотской разведслужбы, а также сумел одурачить как заместителя директора Айсона, так и вице-адмирала Скрида.
— Возможно, мне все же следовало присвоить ему звание моффа, — с неприкрытым сарказмом заметил Император. — Он мог сделать выдающуюся карьеру, если бы его не погубили собственные амбиции.
— Мой повелитель, — натянуто улыбнулся Таркин, — тот факт, что вы сочли разумным повысить меня, явно поспособствовал его планам. Так сказать, сравнять счет.
— Разве это не ирония судьбы, — кивнул Император, — что его попытки повысить собственный статус в итоге пошли на пользу столь многим его мнимым соперникам?
И это действительно было так. Флотская разведслужба вновь вошла в состав Военной разведки, а полковник Вульф Юларен занял место Рансита в должности заместителя директора; Харус Айсон был переведен в Убикто-рат, адмирал Тенант стал главой Объединенного командования, Мотти, Тагге и остальные тоже удостоились подобного продвижения по службе... Главным облегчением для Таркина стало повышение Юларена, поскольку он опасался, что Император может назначить на бывшую должность Рансита его самого.
— Нам нужно укрепить свою власть над Внешними системами, — продолжал Император. — И за это будете отвечать вы, мофф Таркин. Или мне следует сказать — гранд-мофф Таркин?
Таркин удивленно уставился на него:
— Гранд-мофф?
— Первый во всей Империи. — Император развел худыми руками. — Разве не вы предложили создать над-сектора и управление надсекторами как средство усиления нашей власти?
— Да, мой повелитель.
— В таком случае ваше желание исполнилось. Внешнее Кольцо полностью ваше — и вместе с ним, гранд-мофф Таркин, весь проект мобильной боевой станции.
Таркин поднялся с кресла и низко поклонился, искренне демонстрируя покорность:
— Я вас не подведу.
Подняв взгляд, он увидел, что Император подался вперед в кресле.
— На вас ляжет огромная ответственность, — сказал Император, растягивая слова. — Ибо, как только боевая станция начнет работать в полную силу, вы станете обладать самым могущественным оружием во всей Галактике.
Таркин перевел взгляд с Императора на Вейдера и обратно:
— Вряд ли мне придется им воспользоваться, мой повелитель.
Учитывая, что Император создал титул гранд-моффа специально для Таркина, для того это стало не столько повышением в звании, сколько возвышением в глазах остальных. Так или иначе, из этого не делалось никакой тайны, за исключением всего, что касалось руководства строительством боевой станции, и пока он в течение двух недель после встречи с Императором и Вейдером оставался в галактической столице, его чествовали и поздравляли везде, где бы он ни появлялся.
Он дал пространные интервью ведущим средствам массовой информации по всему Ядру, объявив о своем намерении отправиться в путешествие по основным системам Внешнего Кольца, начиная со своей родной Эриаду. Никто из интервьюеров не расспрашивал его о том, где он провел последние три года, и никто не упомянул Антар-4. Казалось, будто послевоенные события, случившиеся на спутнике готалов, стали древней историей — или мифологией. Недавние атаки на базы во Внешнем и Среднем Кольце, так же, как и ходившие по Голосети видеозаписи, сочли частью имперского плана по искоренению ячеек мятежников.
Цитировались слова Таркина:
«Фактором, во многом приведшим к поражению Республики, стала на самом деле не война, но необузданный эгоизм. Свойственное начатому нашими предками политическому процессу стремление к самообогащению в течение долгих веков лишь росло и ширилось, в конечном счете развратив и ослабив политическое руководство. Достаточно вспомнить корыстные цели планет Ядра, неустанно эксплуатировавших Внешние системы ради ресурсов, сами Внешние системы, которые разрушило изнутри пренебрежительное отношение к контрабанде и рабству, тщеславных членов Сената, которых интересовал лишь собственный статус и возможность обогатиться.