Тарзан поспешно собрал плоды и сложил к ее стопам. Затем он уселся на барабан рядом с Джейн и с помощью ножа нарезал фрукты ей на завтрак. Они ели вместе в молчании, иногда украдкой поглядывая друг на друга. В конце концов Джейн не выдержала и весело расхохоталась. Тарзан присоединился к ней.
– Жаль, что вы не говорите по-английски, – сказала девушка.
Тарзан только покачал головой, и в его смеющихся глазах промелькнуло трогательное и задумчивое выражение: ему хотелось понять ее. Джейн попробовала поговорить с ним по-французски, потом по-немецки. Немецким языком она владела так плохо, что сама рассмеялась и сказала по-английски:
– Вы понимаете мой немецкий не лучше, чем его понимали немцы в Берлине.
Тарзан уже знал, что делать дальше. У него было время припомнить все прочитанное в книгах об отношениях полов, принятых в человеческом обществе. И он решил вести себя с Джейн так, как должны были, в его представлении, поступать мужчины.
Он снова встал и отправился в лес, но перед этим попытался объяснить Джейн с помощью знаков: скоро вернусь. Это получилось так хорошо, что она поняла и не испугалась. Однако в его отсутствие Джейн сразу охватило чувство одиночества. Она с волнением смотрела в ту сторону, куда ушел Тарзан, ожидая его возвращения. Как и в прошлый раз, о присутствии Тарзана известил легкий шорох. Обернувшись, Джейн увидела, что он несет в руках целую охапку ветвей.
Затем он снова сходил в джунгли, чтобы нарвать мягкой травы и листьев папоротника. Еще дважды он удалялся в лес, пока на поляне не выросла целая гора материалов для шалаша.
Тарзан расстелил папоротник и траву на земле, сделав ровную и мягкую постель, а вокруг установил ветви таким образом, чтобы они упирались друг в друга на высоте нескольких футов. На этот каркас он положил огромные листья растения, называемого «слоновьим ухом», а затем ветками и листьями прикрыл вход в шалаш.
Потом Тарзан и Джейн сели на край земляного барабана и попытались поговорить с помощью жестов. Джейн заинтересовалась великолепным, украшенным бриллиантами золотым медальоном, который висел на шее у ее спасителя. Она показала на него, и Тарзан, сняв милую безделушку, протянул ее Джейн.
Она сразу поняла, что это работа искусного ювелира и что камни очень чистые и превосходно обрамлены. Огранка свидетельствовала о том, что медальон был изготовлен уже давно. Обнаружив, что вещица открывается, Джейн нажала на скрытую кнопку. Две половинки разошлись, и в каждой из них оказалось по миниатюре, выполненной на слоновой кости. На первой была нарисована красивая молодая женщина, а на другой – мужчина, очень похожий на того, кто сейчас сидел рядом с Джейн.
Девушка взглянула на Тарзана и увидела, как он ошеломленно рассматривает эти портреты. Тарзан взял из ее рук медальон и стал изучать изображения похожих на него людей. Он и понятия не имел о том, что медальон открывается, – это было очевидно и навело Джейн на размышления: каким образом изящная безделушка могла попасть в руки дикаря из африканских джунглей? Но самым удивительным было сходство между ее спасителем и изображенным на миниатюре мужчиной. Кем они приходятся друг другу – братьями? Или это портрет отца лесного бога? Но почему тогда юноша не знал даже, что медальон открывается?
Тарзан продолжал жадно рассматривать лица на портретах. Затем он снял с плеча колчан, вытряхнул на землю стрелы и с самого дна извлек некий плоский предмет, обернутый мягкими листьями и перевязанный длинными травинками. Тарзан бережно разворачивал свое сокровище, пока в руках у него не оказалась фотография. Он указал Джейн на портрет мужчины внутри медальона, а потом протянул ей фотокарточку.
Девушка испытала еще большее недоумение: безусловно, на фотографии был тот же мужчина, что и на портрете. Джейн посмотрела на Тарзана, но он ответил ей только растерянным взглядом. Казалось, с его губ сейчас сорвется вопрос.
Девушка указала на фотографию, затем на миниатюру, затем на Тарзана, как бы спрашивая, не его ли это портрет. В ответ Тарзан только покачал головой и пожал плечами. Он взял фотографию и снова, тщательно обернув ее листьями, спрятал на дне своего колчана.
Некоторое время он сидел, молча глядя перед собой, а Джейн продолжала рассматривать медальон, поворачивая его так и этак и пытаясь обнаружить ключ к загадке о первоначальном владельце. В какой-то момент она поняла, что все объясняется очень просто.
Медальон принадлежал лорду Грейстоку, на портретах изображены он и леди Элис. А дикарь просто нашел украшение в хижине на берегу. И почему она не догадалась об этом раньше? Но как объяснить странное сходство лорда Грейстока и этого лесного бога. Джейн не могла и подумать, что этот обнаженный человек на самом деле потомок английского джентльмена.
Наконец Тарзан взглянул на девушку, с интересом изучавшую лица, нарисованные внутри игрушки. Он не мог прочитать мысли Джейн, но любовался этим юным созданием, сидевшим рядом с ним.
Джейн заметила, что прекрасный юноша на нее смотрит. Наверное, он хочет получить обратно свое украшение, подумала она и протянула ему медальон. Тарзан взял его и надел девушке на шею. Ее удивление от столь неожиданного подарка вызвало у Тарзана улыбку.
Девушка покачала головой и хотела снять золотую цепочку, но Тарзан не позволил ей этого сделать. Джейн принялась настаивать, но он взял ее руки в свои и крепко сжал их. В конце концов она сдалась и с легким смехом поднесла медальон к губам.
Тарзан не знал, что это значит, но догадался: Джейн согласилась принять подарок. Тогда он поднялся и, взяв медальон в руки, торжественно склонился перед Джейн на манер придворного кавалера старых времен и коснулся губами золотого украшения в том месте, которое поцеловала она. Таким образом Тарзан преподнес подарок с галантностью, изяществом и достоинством, к тому же он совершенно не заботился о себе. В этом проявилось его врожденное благородство, естественное следствие аристократического воспитания, полученного многими поколениями его предков и превратившегося в наследственный инстинкт любезности, который не смогла заглушить грубость окружения и всего уклада его дикой жизни.
Начинало темнеть, Тарзан и Джейн еще раз поели фруктов. Затем он поднялся, подвел Джейн к построенному шалашу и жестом показал, что она может занять его.
Чувство страха снова овладело Джейн: она боялась оставаться одна. Тарзан понял это по тому, как девушка отпрянула. Недолгое общение с Джейн преобразило Тарзана, он превратился в совсем другого человека по сравнению с тем, каким был еще утром. Теперь в каждой клеточке его тела наследственность преобладала над полученным воспитанием. Конечно, Тарзан не мог в мгновение ока превратиться из человека-обезьяны в утонченного джентльмена, но наследственные инстинкты уже доминировали. Больше всего Тарзану сейчас хотелось угодить девушке, которую он полюбил, и достойно выглядеть в ее глазах.
Тарзан из племени обезьян сделал единственную вещь, которая могла бы, по его мнению, убедить Джейн, что ей ничто не грозит. Он вытащил из ножен свой охотничий нож и протянул его девушке рукояткой вперед, а затем снова показал жестом, что место в шалаше предназначено ей. Девушка поняла его. Она взяла длинный нож, забралась внутрь и прилегла на мягкую траву. А Тарзан растянулся снаружи у входа в шалаш.
В таком же положении застало их наутро восходящее солнце. Пробудившись, Джейн не сразу сумела припомнить странные события предшествующего дня. Все вокруг вызывало у нее удивление: и крыша над головой, сделанная из больших листьев, и мягкая трава, служившая ей постелью. Но вот она вспомнила, как очутилась здесь. И тогда волна благодарности к новому знакомому за то, что, несмотря на все опасности, она жива и невредима, охватила Джейн.
Она выглянула из шалаша, чтобы посмотреть, проснулся ли Тарзан. Его нигде не было видно. Однако на этот раз Джейн не испугалась: она была уверена, что он вернется. Трава у входа в шалаш примята – он лежал здесь всю ночь, охраняя ее сон. Джейн понимала, что лишь благодаря его присутствию она могла спать так безмятежно. Чего бояться, когда он рядом? Ей казалось, что на земле нет другого мужчины, с которым девушка чувствовала бы себя так спокойно, находясь в самом сердце африканских джунглей. Даже львы и пантеры были теперь не страшны Джейн.
Девушка посмотрела вверх и увидела, как Тарзан мягко спрыгнул с дерева. Поймав ее взгляд, он улыбнулся той открытой, сияющей улыбкой, которая накануне заставила Джейн доверять ему. Когда Тарзан подошел, сердце Джейн забилось быстрее и ее глаза засияли, как не сияли никогда раньше при приближении мужчины. Он снова принес свежие фрукты и сложил их у входа в шалаш.
Тарзан и Джейн стали завтракать. Девушка гадала о том, каковы его дальнейшие планы. Доставит ли он ее на берег, в хижину, или будет держать здесь? Неожиданно для себя она поняла, что это совсем не важно. Но неужели ей действительно все равно? Как же это возможно? И она поняла, что совершенно счастлива – здесь, в лесном раю, затерянном в глубине африканских джунглей, рядом с этим улыбчивым гигантом. Разум говорил ей, что ее должны были бы мучить страхи и мрачные предчувствия, но вместо этого сердце Джейн пело, она улыбалась в ответ на улыбку сидящего возле нее мужчины.
Закончив завтрак, Тарзан заглянул в шалаш и вернул себе нож, о котором девушка совсем забыла, а это значило, что она полностью преодолела страх и больше не нуждалась в оружии.
Тарзан жестом подозвал Джейн к деревьям, затем подхватил ее сильной рукой и вспрыгнул на ветки. Джейн понимала, что он несет ее назад, к ее товарищам по несчастью, но почему-то ею овладела вовсе не радость, а тоска.
В течение нескольких часов они не спеша продвигались вперед: Тарзану из племени обезьян тоже не хотелось расставаться с возлюбленной, которая обнимала его за шею, и он старался подольше растянуть удовольствие от этого путешествия, а потому шел не прямым путем к берегу, а обходным, сильно отклоняясь к югу.