Мисс Стронг с удивлением посмотрела на него.
– Мсье Тюран стал для меня весьма близким другом, – ответила она. – Он мне очень нравился, хотя мы были знакомы совсем недолго.
– Так, значит, вы с ним не обручены? – вырвалось у Теннингтона.
– Господи боже, конечно нет! – воскликнула она в ответ. – Я вовсе и не думала о нем в этом смысле.
Лорд Теннингтон хотел немедленно сказать Хейзел Стронг кое-что еще. Желание было очень сильным, однако слова не шли. Он несколько раз неуверенно начинал, прочищал горло, краснел и в конце концов заметил:
– Надеюсь, что хижины будут закончены раньше, чем начнется сезон дождей.
И тем не менее девушка прекрасно поняла, что он хотел сказать. Это наполнило ее ощущением такого счастья, какого она не испытывала еще никогда в своей жизни.
Но тут им пришлось прервать разговор. Они увидели, что с южной стороны к лагерю приближается какое-то странное существо. Лорд Теннингтон и мисс Стронг заметили его одновременно. Англичанин тут же потянулся за револьвером, но, когда полуобнаженный бородатый человек громко позвал его по имени и бегом направился к ним, он опустил руку и пошел навстречу. В этом грязном и истощенном человеке, одетом в грубую куртку из шкурок грызунов, было трудно узнать мсье Тюрана, элегантного господина, которого они в последний раз видели на палубе «Леди Элис».
Прежде чем известить остальных об этом событии, лорд Теннингтон и мисс Стронг спросили мсье Тюрана об участи других пассажиров злосчастной шлюпки.
– Все умерли, – ответил он. – Три матроса погибли еще до того, как мы достигли берега. Мисс Портер утащил в джунгли какой-то дикий зверь, пока я лежал и бредил в лихорадке. Клейтон умер от той же лихорадки пару дней назад. Подумать только – все это время мы с вами находились друг от друга в каких-нибудь нескольких милях! Не больше одного дня пути. Как это ужасно!
Джейн Портер не знала, как долго она лежала в темном подвале. Некоторое время она бредила от лихорадки, но затем начала постепенно приходить в себя. Каждый день женщина, приносившая пищу, предлагала ей подняться, но Джейн в ответ только качала головой: она была еще слишком слаба. Но в конце концов ей удалось встать и, шатаясь и опираясь о стену, пройти несколько шагов. Похитители следили за этим с явным интересом: приближался день, когда жертва обретет силы.
И такой день пришел. Молодая женщина, которую Джейн прежде не видела, вместе с несколькими другими явилась в ее темницу. Была проведена некая церемония – как поняла Джейн, религиозного характера. Это вселило в нее надежду на то, что люди, чьи чувства очищены и смягчены влиянием религиозной веры, будут обращаться с ней гуманно.
Когда Джейн вывели из темницы и через длинные темные коридоры, а потом по каменной лестнице проводили в ослепительно сияющий внутренний двор, она была необыкновенно рада, потому что оказалась среди служителей Господа. Возможно, их представление о Всевышнем отличается от ее собственного, но все-таки у них есть Бог, а это значит, что они будут к ней добры.
Джейн начала сомневаться в своих выводах, когда увидела алтарь-жертвенник в центре двора, покрытый, как и каменный пол вокруг него, бурыми пятнами. Когда же ей связали лодыжки и запястья, девушка испытала страх. Затем ее подняли, положили на алтарный камень и оставили там, дрожащую от ужаса.
Начался чудовищный танец. Джейн лежала на спине; она догадалась о своей участи прежде, чем увидела, как верховная жрица медленно занесла над ней острый нож. Рука жрицы начала опускаться. Джейн закрыла глаза и мысленно вознесла молитву Создателю, пред лицом которого должна была предстать. Тут ее нервы не выдержали, и Джейн потеряла сознание.
День и ночь Тарзан из племени обезьян мчался по первобытным лесам к заброшенному городу, где находилась его возлюбленная – живая или мертвая. За сутки он преодолевал такое же расстояние, которое пятьдесят воинов Опара за неделю. Тарзан несся по деревьям, высоко над препятствиями, которые затрудняли бы путь по земле.
История, рассказанная молодым самцом, не оставляла сомнений в том, что похищенная девушка – это Джейн Портер: никакой другой «белой самки» в джунглях просто не было. А уродливого вида человекообразные, которые захватили ее в плен, – это существа, населяющие руины Опара. Судьба похищенной девушки представлялась Тарзану столь ясно, будто он все видел собственными глазами. Он, конечно, не знал, когда именно начнется страшный обряд, но у него не было сомнений в том, что Джейн, это хрупкое создание, рано или поздно окажется на каменном алтаре.
Время, которое Тарзан провел в пути, показалось ему целой вечностью. Наконец он поднялся на утесы, за которыми лежала бесплодная долина, и перед ним открылся вид на мрачные руины Опара. Быстрым шагом направился он через сухую, покрытую валунами пустыню к заветной цели.
Успеет ли он прийти на помощь? Тарзан надеялся на чудо. Движимый гневом и желанием отомстить, он чувствовал в себе силы уничтожить всех жителей проклятого города. Около полудня он добрался до гигантского валуна, на вершине которого был секретный ход к подземельям. Тарзан, как кошка, забрался туда по отвесному гранитному склону.
И вот он уже бежал по темному, длинному и прямому коридору, ведущему к сокровищнице. Тарзан прошел через этот зал, затем по туннелю до шахты-колодца. На долю секунды Тарзан задержался, прежде чем перепрыгнуть колодец: с той стороны до него донеслись слабые звуки. Тонкий слух человека-обезьяны тотчас же разобрал, что это танец смерти, который предшествует жертвоприношению. Он также услышал, что верховная жрица произносит заклинание: он узнал ее голос.
Неужели он уже не успеет им помешать? Неужели он опоздал всего лишь на несколько секунд? Как испуганный олень, Тарзан перескочил на противоположную сторону колодца, а затем принялся разбирать проход в темницу. Когда его голова и плечи смогли пролезть в проделанное отверстие, человек-обезьяна напрягся и одним усилием обрушил всю стену, упав вместе с ней на пол темницы.
Он тут же вскочил и подбежал к двери. Однако тут ему пришлось остановиться. Огромные засовы с обратной стороны были неподвластны даже его мышцам. Тарзан сразу понял тщетность попыток преодолеть такое препятствие. Правда, был еще обходной путь: обратно по коридорам к валуну, не меньше мили вдоль городской стены, а затем через отверстие в стене там, где он впервые вошел в город со своим отрядом воинов Вазири.
Если Джейн сейчас лежит на алтаре, то он уже не успеет ее спасти. Но и другого пути не было, и Тарзан кинулся обратно. В колодце снова послышался монотонный голос верховной жрицы, и Тарзан взглянул вверх. Отверстие находилось всего двадцатью футами выше – так близко и так заманчиво, что Тарзану захотелось подпрыгнуть и вырваться во внутренний двор. Если бы можно было закрепить конец веревки за край отверстия! И тут у Тарзана возникла идея. Надо попробовать.
Вернувшись к разрушенной стене, он схватил один из каменных блоков, привязал конец веревки к куску гранита и вернулся в шахту. Потом, примерившись, Тарзан запустил камень, к которому был привязан один конец веревки, вверх, чтобы он оказался за стенами колодца, снаружи.
Когда это получилось, Тарзан несколько раз подергал веревку и повис на ней над бездной. Однако веревка подалась вниз под его весом. Тарзан замер, а веревка все опускалась, дюйм за дюймом.
Камень, за который она была привязана, скользил наверх по каменной кладке. Сможет ли он зацепиться за самый край колодца или сорвется и упадет на Тарзана в тот момент, когда человек-обезьяна уже будет лететь вниз, в бездну?
Глава 25Через первозданный лес
Тарзан чувствовал, что веревка, на которой он повис, все больше опускается. Но вдруг она туго натянулась: камень зацепился за самый край. Человек-обезьяна живо вскарабкался по непрочной веревке наверх, и его голова показалась из шахты.
Двор был пуст. Все жители Опара ушли смотреть на обряд жертвоприношения. Тарзан слышал голос Ла. Танец уже прекратился, и, значит, настало время ножа. Все это Тарзан соображал уже на бегу: он спешил туда, откуда звучал голос жрицы.
Судьба привела его прямо к дверям большого зала без потолка. Он увидел длинную очередь ожидающих теплой крови: мужчины и женщины держали в руках золотые чаши. Рука Ла медленно опускалась к груди хрупкой девушки, безмолвно лежащей на каменном алтаре.
У Тарзана вырвался стон, когда он узнал черты своей любимой. А потом красный туман поплыл у него перед глазами, шрам на лбу налился пылающим багрянцем, и со страшным рычанием впавшего в ярость самца человекообразной обезьяны Тарзан прыгнул в толпу адептов солнечного культа. Он выхватил у кого-то из рук дубинку и с ее помощью расчистил себе дорогу к алтарю.
Услышав шум, Ла замерла. А когда верховная жрица узнала Тарзана, она побледнела как полотно. Ей так и не удалось разгадать, каким образом этот странный человек сумел сбежать из темницы, где она его заперла. Ла и не думала отпускать этого красавца-гиганта, поскольку смотрела на него глазами женщины, а не жрицы. Она уже сочинила для своего народа хитроумную историю о необыкновенном откровении, полученном от Пылающего Бога: будто бы он повелел принять чужеземца как своего посланника на земле. Она не сомневалась, что жители Опара ей поверят. И белый человек должен был остаться доволен: ведь лучше стать мужем верховной жрицы, чем жертвой на священном алтаре. Но когда Ла пришла к нему, чтобы рассказать о своем плане, Тарзана уже не было в темнице, хотя дверь оставалась закрытой на засов снаружи, как и раньше. И вот теперь он вернулся, словно свалился с неба, и убивает ее жрецов, как овец.
Прежде чем Ла сумела опомниться, огромный белый человек уже стоял перед ней и держал на руках девушку, мгновение назад лежавшую на алтаре.
– Отойди в сторону, Ла! – крикнул он. – Ты однажды спасла мне жизнь, и я тебя не трону. Но не пытайся мне помешать, или я должен буду убить тебя.