– Опять эти расхитители! На черта же они сами у себя воруют? – высказал общую мысль Трент.
– Да кто их поймет? Воруют, и все. У них даже термин для таких людей образовался. Зовут их «несуны», и несут они все подряд. В разные периоды на них накладывали разные санкции, когда-то успешно, когда-то нет, но искоренить полностью это явление невозможно.
– Ладно, с тракторным тоже определились, – перевел неинтересную ему тему Мануэль на другую. – Что по срокам?
– Первую волну запускаем послезавтра, – объявил Беллуски. – Двенадцать отдельных групп запустим по всему городу. С милицией вопрос решен, она вмешиваться не станет, а если и станет, то лишь номинально. Нашим людям беспокоиться не о чем. Группы оповестишь ты, Спенсер. Завтра с утра по цепочке должна пройти команда «готовность номер один».
– Все, как и обговаривали, общего сигнала не будет?
– Как и обговаривали, – подтвердил Беллуски. – По окончании матча.
– А если матч закончится победой?
– Плевать! Пусть бьют от радости! В любом случае беспорядки должны начаться сразу после матча. Нам нужно успеть подготовить общественное мнение, поработать с прессой и дать время политикам осознать происходящее, – объяснил Беллуски. – На подготовку у нас всего восемь дней. Первая волна – четвертого числа, вторая волна – восьмого, и завершающий этап, после которого должна произойти смена власти, двенадцатого апреля.
– Я понял, все передам, – заверил Спенсер.
– Теперь что касается наших сроков, – продолжил Беллуски. – Взрывчатка должна быть размещена по объектам до двенадцатого числа. Лучше, если до восьмого, но это по обстоятельствам. Трент, твои два дня – четвертое и восьмое, в эти дни вся охрана водозаборных сооружений будет сидеть у экранов телевизоров, так что у тебя будет полная свобода действий.
– Сделаю, командир.
– Спенсер, с твоим объектом это не пройдет, там производство непрерывное. Срок выбираешь сам.
– Понял, босс.
– Мануэль, театр можно оставить напоследок, чтобы какой-то особо старательный строитель не активировал своей кувалдой наши заготовки.
– Не учи, Беллуски, не трать время попусту, – Мануэль самодовольно улыбнулся. – Моя работа – это моя работа. У меня чутье работает не хуже твоего.
– Вот и хорошо. Бенсон, аэропорт оставляем на двенадцатое, а Верховный суд – как только утрясу все детали.
– Почему аэропорт на двенадцатое? – спросил Бенсон.
– Собаки, – коротко ответил Беллуски. – Итак, план составлен, ждем начала спектакля. Надеюсь, никаких неожиданностей не случится.
Глава 6
На узбекскую землю майор Богданов и капитан Дубко попали в восемь утра четвертого апреля. После двух градусов тепла Москвы ташкентские плюс двадцать воспринимались как манна небесная. Куртки перекочевали в дорожные сумки, на свет божий выбрались рубашки с коротким рукавом и легкие ботинки. Взяв такси, велели отвезти в гостиницу «Ташкент». Таксист, поджарый низкорослый узбек, поинтересовался, есть ли у гостей узбекской столицы бронь. Никакой брони у приезжих не было, на что таксист хитро улыбнулся и выдал:
– Мой свояк сдает отличную комнату. Светлая, просторная, с видом на цветущий сад. Сторгуетесь – недорого возьмет.
– Нет, спасибо. Мы лучше в гостинице, – за двоих ответил Богданов.
– Ну да, ну да, – загадочно пробурчал себе под нос таксист и включил зажигание.
От аэропорта до гостиницы они ехали больше сорока минут, и все это время разговорчивый узбек расхваливал «апартаменты» свояка. Богданов и Дубко вежливо слушали, но стояли на своем.
– Вам не кажется, что мы слишком долго едем? – на сорок первой минуте забеспокоился Дубко. – Мне казалось, от аэропорта до гостиницы совсем близко.
– Бывали в Ташкенте? – Узбек повернулся к пассажирам, совсем не следя за дорогой.
– Бывал, – поспешил ответить Дубко. – Вы за дорогой-то следите!
– Ничего, здесь движение слабое, – успокоил таксист, но от пассажиров отвернулся и через три минуты остановил авто у гостиничного крыльца.
Пассажиры расплатились и вышли. Таксист отъехал метров на тридцать и остановился. Богданов бросил через плечо быстрый взгляд, таксист произвел характерный жест, давая понять, что пассажиры смогут найти его здесь.
– Чего он не уезжает? – спросил Дубко.
– Наверное, думает, что мы поедем осматривать достопримечательности, – пожал плечами Богданов. – Не обращай внимания, все хотят побольше подзаработать. Вот он нас сорок минут кругами возил, а здесь езды не больше десяти минут.
– Да ладно!
– Точно тебе говорю. От аэропорта до гостиницы чуть больше десяти километров, – подтвердил Богданов.
– Так что же ты ему не сказал? Еще и денег с нас содрал в четыре раза больше, – возмутился Дубко.
– Ох, Саша, не знаешь ты узбекскую душу, – рассмеялся Богданов. – Мы ему приятное сделали, в следующий раз он нам приятное сделает. Кто знает, чья помощь нам здесь понадобится. Не плюй в колодец, Саша, вот что я тебе скажу.
В своих предположениях майор оказался прав, и в своей правоте он смог убедиться буквально через несколько минут.
– Свободных мест нет, – администратор, средних лет женщина в национальной узбекской одежде, выставила перед приезжими соответствующую табличку, написанную на трех языках, русском, узбекском и английском.
– То есть как нет? – переспросил Дубко. – Совсем ни одного? Нам не нужно шикарных апартаментов, нам два скромных одноместных номера.
– Свободных мест нет.
– Хорошо, не нужно одноместных, дайте любой!
– Свободных мест нет, – голос администратора звучал устало-заученно.
– Куда же они подевались? – возмутился Дубко. – У вас что, в Ташкенте международная конференция запланирована?
– Молодой человек, вы что, с луны свалились? – не сдержалась администратор. – Неделя футбола началась, чемпионат СССР!
– Черт! Ох, простите, мадам! Точно! Чемпионат! – Дубко театрально ударил себя ладонью по лбу. – И как я мог забыть!
– Попытайте счастья в частном секторе, – посоветовала администратор. – Хотя сейчас и там наверняка все битком.
– Спасибо за совет, – поблагодарил Богданов и почти бегом бросился к выходу, надеясь, что разговорчивый водитель все еще на месте.
Узбек их ждал. Как только Богданов вылетел из дверей, он расплылся в довольной улыбке и призывно замахал руками.
– Сюда, сюда, гости дорогие! Я уже свояку сообщил, он вам уголок готовит, – на всю улицу горланил узбек. – Торопитесь, последняя койка осталась.
– Угол? Что значит «угол»? – подходя, поинтересовался Богданов. – Речь шла о комнате с видом на цветущий сад.
– Так и было, уважаемый, но вы слишком долго думали, комната ушла. Остался угол, – тараторил узбек. – Но топчан там отличный, тюфяк мягкий, покрывало чистое. А видом и с улицы любоваться можно.
– Нет, уважаемый, нам угол не нужен. Нам комната нужна. Отдельная и с удобствами, – усаживаясь в авто, стал объяснять майор. – А еще лучше дом, добротный и чистый.
– Ой, ой, ой, уважаемый! – запричитал таксист. – Дом сейчас не найти. Комнату не найти. Угол остался, свояк ждет, отвезу. Соглашайся, уважаемый, не на улице тебе спать?
– Послушай, уважаемый, я все понимаю, но пойми и ты меня. Я приехал в твой город издалека, любоваться красотами твоего родного города, тратить свои деньги, а мне говорят, что жить негде? Тебя как звать? – Богданов сменил тон на задушевный.
– Карим мое имя, – таксист шестым чувством понял, что сейчас речь пойдет о прибыли, и глаза его заблестели.
– Карим-ака, помоги двум странникам, – еще задушевнее заговорил Богданов. – Найди нам дом, а мы тебя отблагодарим. Хорошо отблагодарим, щедро.
– Ой, ой, ой, уважаемый! Без ножа Карима режете! – снова запричитал таксист, но теперь еще более театрально, для пущей важности. – Нет в Ташкенте свободных домов, все футбольные болельщики заняли.
– А если хорошо подумать, Карим-ака?
– Все равно нет свободных домов.
– Если очень-очень хорошо подумать? – зная, как любят узбеки торговаться, Богданов достал из дорожной сумки портмоне и, чтобы быстрее перевести разговор в продуктивное русло, вынул из него несколько рублевых купюр.
– Домик, говоришь? – Карим быстро пробежался глазами по купюрам в руке майора. – На какой срок собираешься брать домик? На день?
Богданов понял, что тех денег, которые он достал, хватит, по мнению узбека, всего на день. Подумав, он достал две десятирублевки, присоединил их к уже имеющимся и положил на сиденье.
– Так что, Карим-ака, будем дом искать?
– На весь футбольный срок, значит? – произвел свои расчеты таксист и ловко смахнул деньги себе в карман. – Ладно, будет вам дом.
Двигатель заурчал, и таксист покатил по ташкентским улицам, весело напевая под нос незатейливый мотивчик. Пассажиры подозревали, что тот снова примется катать их по городу, чтобы накрутить побольше таксу, но ошиблись. Буквально через двадцать минут Карим свернул с центральной дороги на второстепенную, попетлял еще минут десять и, остановившись около покосившегося палисадника, громко сообщил:
– Прибыли!
Богданов вышел первым, следом за ним Дубко. Вещи выгружать не спешили, решив для начала осмотреться. А таксист уже входил во двор, жестами призывая гостей присоединяться.
– Разве у хозяев не нужно разрешения спросить? – заметив, как Карим достает ключ из-под пустой кадушки, спросил Дубко.
– Считай, уже спросил, – скороговоркой произнес Карим. – Проходите, уважаемые, буду вам дом показывать.
Он отпер дверь и пропустил вперед гостей. Войдя, гости сразу поняли, что Карим в очередной раз их провел. Дом оказался нежилой, и это было мягко сказано.
– Тут, правда, мало-мало ремонт идет, но ничего. Зато отдельный дом, свой! Электричество есть, вода у соседей, чем не удобства?
– Карим-ака, поимей совесть, – возмутился Дубко. – Это же не дом, а…
– Будущий дом, – перебил Александра таксист. – Я знаю, немного не достроено, но крыша-то есть! Во второй комнате топчан. Тюфяки я привезу, посуду, одеяла. Что еще холостому мужчине нужно? Телевизор? Вот телевизора нет, но у соседей есть. Соседи здесь гостеприимные. Они, правда, сейчас тут не живут, но появятся. Со дня на день появятся.