Спускаемый аппарат находился в обычном послепосадочном состоянии. Все свидетельствовало о нормальной работе средств приземления. Но когда встречающие открыли люк, их взору предстала ужасная картина: космонавты находились на своих рабочих местах без признаков жизни. Врачи из группы спасателей были в полной растерянности, они даже предположить не могли, что космонавты мертвы. Тела их были теплые, казалось, что трое просто потеряли сознание. Пробовали даже делать искусственное дыхание, но все оказалось напрасным.
Анализ записей автономного регистратора системы бортовых измерений показал, что с момента отделения бытового отсека – на высоте более 150 километров – давление в спускаемом аппарате стало падать и через 30–40 секунд опустилось практически до нуля. Воздух истекал так, будто было открыто отверстие клапана дыхательной вентиляции. На основании этого комиссия пришла к однозначному выводу: при отделении бытового отсека несанкционированно сработал клапан дыхательной вентиляции, предусмотренный на случай, если корабль совершит посадку на воду или приземлится на землю люком вниз. По неизвестной причине клапан открылся на большой высоте, практически в вакууме. Естественно, воздух ушел из корабля в считанные секунды.
Кто-то из специалистов утверждал, что надо было закрыть «дырку» рукой и все бы обошлось. Но сделать это не так просто, как кажется. Все трое находились в креслах, пристегнутые ремнями, – так положено по инструкции во время посадки – и дотянуться до клапана не могли. Да и не успели, поскольку не сразу оценили ситуацию. Все решили секунды.
После долгих испытаний и моделирования различных ситуаций комиссия выдвинула версию самопроизвольного открытия, ставшую единственной. На этом расследование закончилось.
Впоследствии на техническом комплексе был забракован прибор, применявшийся для проверки цепей пиротехники. Он пропускал повышенный ток обтекания в испытываемые цепи. Могло ли это обстоятельство быть связанным со случившимся и объяснить его реальные причины – речь шла о версии подрыва клапана при наземных испытаниях, – установить не удалось. Официального объявления о причинах аварии так и не последовало.
«Глобус1», «Чаган», «Бутан»…
19 сентября 1971 года обитатели нескольких деревень Ивановской области неожиданно почувствовали, как земля уходит у них из-под ног. Задребезжали стекла в домах, замычали коровы в хлеву.
Однако толком испугаться никто не успел. Колебания почвы продолжались всего несколько секунд и закончились так же неожиданно, как и начались…
Через несколько дней из слухов, которые передавались из уст в уста, местные жители узнали причину этого необычного «природного явления».
Поговаривали, что где-то под Кинешмой военные взорвали какую-то страшную бомбу и якобы что-то у них не получилось. Район взрыва быстро оцепили солдаты, и входить туда не разрешалось никому.
Оцепление вскоре было снято, но запрет на посещение ягодных мест сохранялся еще долго…
Что на самом деле случилось в тот сентябрьский день, жители Ивановской области, а вместе с ними и остальное население России узнали лишь спустя двадцать лет, когда был снят гриф «Секретно» с многих событий советской эпохи…
Как это часто бывает, тогдашние сообщения «сарафанного радио» во многом соответствовали действительности.
Оказалось, что в тот день в четырех километрах от деревни Галкино Кинешемского района Ивановской области, на левом берегу реки Шача, был произведен подземный взрыв ядерного устройства мощностью 2,3 килотонны. Это был один из серии «мирных» ядерных взрывов, осуществленных в промышленных целях.
Эксперимент проводился по заказу Министерства геологии СССР и носил кодовое наименование «Глобус-1».
Глубина скважины, в которую заложили ядерный заряд, составляла 610 метров. Цель взрыва – глубинное сейсмозондирование по профилю Воркута – Кинешма.
Сам эксперимент прошел без сучка и задоринки. Заряд сдетонировал в положенное время. Оборудование, размещенное и в непосредственной близости от точки испытаний, и удаленное от нее на тысячи километров, исправно регистрировало колебания земной коры.
На основе этих данных планировалось выявить запасы нефти в северных районах европейской части страны.
(Забегая немного вперед, скажем, что решить поставленную задачу удалось – новые нефтяные месторождения были обнаружены в Вологодской и Костромской областях.)
В общем, все шло нормально, пока на восемнадцатой минуте после взрыва в одном метре к северо-западу от зарядной скважины не возник газоводяной фонтан, вынесший на поверхность радиоактивные песок и воду.
Выброс продолжался почти двадцать дней.
Впоследствии выяснили, что причиной аварии стало некачественное цементирование затрубного пространства зарядной скважины.
Хорошо еще, что в результате аварии в атмосферу выходили только инертные радиоактивные газы, имеющие небольшой период полураспада, а за счет разбавления в атмосфере происходило быстрое снижение радиоактивности в приземном слое воздуха.
Поэтому уже через несколько часов после взрыва на расстоянии двух километров от эпицентра мощность дозы не превышала естественный радиационный фон.
Загрязнение воды в реке Шача выше допустимых нормативов наблюдалось на расстоянии всего нескольких десятков метров. Да и то только в первые дни после аварии.
Сухие цифры документов говорят, что на третьи сутки максимальное значение мощности дозы составило 50 миллирентген в час, а на двадцать второй день – 1 миллирентген в час…
Спустя восемь месяцев после взрыва мощность дозы на объекте не превышала 150 микрорентген в час на устье скважины, а за ее пределами – 50 микрорентген в час, при естественном радиационном фоне – 5 – 15 микрорентген в час.
Как было написано в отчете о проведении эксперимента, «благодаря слаженной работе службы радиационной безопасности никто из населения и участников взрыва не пострадал».
Это действительно так. Не пострадал никто. Но только в тот день. Об отдаленных и косвенных последствиях медики от атомной отрасли почему-то не любят говорить.
А последствия, похоже, все-таки были.
«После этого «Глобуса» телята с двумя головами родились, – вспоминала фельдшер из деревни Ильинское Надежда Сурикова. – Дети недоношенные стали рождаться. Выкидыши стали обычным делом, а когда я начинала работать – все бабы нормально полный срок выхаживали». Это свидетельство опубликовало в 2002 году издание «Газета».
Надежда Петровна уверена, что двое детей здесь умерли именно от лучевой болезни. Подростки побывали на месте взрыва через два месяца, а зимой оба захворали – мучались головными болями. Отвезли их в Иваново, там поставили диагноз: менингит. Вскоре ребят не стало. Деревенские в менингит не верят.
По версии местных властей, подростки сами виноваты в своей смерти. Несмотря на запрет, они пробрались в закрытую зону и сдвинули бетонные плиты, которыми была закрыта шахта. Хотя трудно представить, как они могли справиться с многотонными блоками.
Кроме того, в расположенных рядом с местом взрыва населенных пунктах резко возросло число смертей от рака. Причем не только в 1970-х годах.
По данным главного врача областного онкодиспансера Эммы Рябовой, по числу раковых заболеваний Ивановская область по-прежнему на первом месте по России.
Неблагоприятная экологическая ситуация в районе взрыва сохраняется до сих пор. В чем-то она с годами даже усугубилась.
По данным завотделом радиационной безопасности Ивановской областной СЭС Ольги Драчевой, в 1997 году в некоторых точках площадки зафиксировано гамма-излучение мощностью 1500 микрорентген в час, в 1999-м – 3500, а в 2000-м – уже 8000!
По словам Ольги Алексеевны, сейчас мощность излучения снизилась и составляет порядка 3000 микрорентген, но все свидетельствует о том, что изотопы продолжают выходить на поверхность.
Обычно это происходит во время паводков – талые воды вымывают зараженный грунт и разносят его по округе.
Гиблое место близ деревни Галкино никогда не оставалось без внимания властей.
Еще в 1976 году для изучения причин аварии и последствий воздействия взрыва на недра здесь пробурили две скважины. Буровую жидкость и откачиваемую воду, содержащие цезий-137 и стронций-90, собирали в специально вырытых траншеях.
Завершив исследования, траншеи засыпали чистым грунтом. Загрязненность атмосферы на буровой площадке осталась на уровне фоновых значений…
В 1990-х экспедиции на место взрыва «Глобус-1» стали ежегодными…
По данным на начало 2000-х годов, ситуация в районе взрыва была следующей. Радиоактивный грунт находится глубине от 10 см до 1,5 м, а на месте засыпанных грунтом траншей – до 2,5 м.
На территории объекта мощность дозы гамма-излучения на высоте 1 м от поверхности колеблется от 8 до 380 микрорентген в час. Наибольшие показания наблюдаются на ограниченных участках и обусловлены вскрытием для контроля траншеи…
В 2002 году ситуацией в Кинешемском районе озаботилась администрация области. Состоялся ряд совещаний, на которых было принято решение о консервации места взрыва. Запланировано спрямление русла реки Шача, насыпка чистого грунта на месте взрыва… Работы на объекте «Глобус-1» были включены в Программу «Радиационная безопасность России» и начались в 2003 году. Завершены они или продолжаются, никто определенно сказать не может.
Также никто не может сказать, что за ярко-желтые автоцистерны со значками радиоактивной опасности курсировали все летние месяцы 2005 года в сторону объекта. Об этом сообщила газета «Иваново-Вознесенск».
Машины имели номера Тверской, Мурманской и Воронежской областей, где, как известно, находятся атомные электростанции.
Журналисты высказали предположение, что в Ивановскую область свозили какие-то опасные отходы с АЭС. Власти области это категорически отрицают. Однако выяснить, что за груз возили автоцистерны, так и не удалось.
Хотя взрыв в Ивановской области и проходил под обозначением «Глобус-1», он не был первым, проведенным в рамках проекта по сейсмозондированию профиля Воркута – Кинешма.