Аленка так быстро тараторила, что я с трудом улавливала, что она пыталась до меня донести, но слова о том, что Мир отшил свою белобрысую подружку, как-то очень неожиданно согрели мне душу. Хоть убей не понимала, почему ревную медведя к блондинке, ведь совершенно ничего к нему не чувствовала. Ну кроме этого непреодолимого желания настучать ему по голове.
— Бред, — хриплым спросонья голосом, прошептала я в ответ, — нужен мне больно этот бугай неповоротливый, чтобы я его еще у какой-то Левакиной украсть решила. Бантиком для нее обвяжу и пусть забирает на здоровье.
Аленка скептически взглянула в мою сторону, поспешно стягивая с себя свитер, в который ее вчера укутал Матвей. И только тут до меня дошло, что подруга даже спать еще не ложилась и непонятно где провела ночь, о чем я ее сразу же спросила.
— Мы с Матвеем на пляже всю ночь просидели, — покраснела она, давая понять, что одними посиделками там дело не закончилось, но это было уже не мое дело.
— Лешка, похоже, тоже поздно пришел, — заметила я, кивнув на смешно посапывающего друга, который так мило улыбался во сне, будто дорвался до ванны с леденцами или парад разноцветных единорогов лицезрел.
— Ага, он буквально пару часов назад вернуться должен был. Ты спала, наверное. Сказал Ленку проводит и сразу в палатку, — подтвердила мои предположения Аленка, — что-то спать совсем не хочется, может примем душ и пойдем позавтракаем?
То, что ей не хотелось спать, было не удивительно. Подруга была так возбуждена прошедшей в компании понравившегося парня ночью, что, казалось, не замечала ничего вокруг.
Я уже успела полностью проснуться, поэтому согласилась на ее предложение и стала ждать своей очереди в душ, который представлял собой небольшую огороженную кабинку, располагавшуюся рядом с нашей палаткой. По всей территории палаточного городка, таких кабинок было очень много, чтобы не создавать большие очереди, и предназначались они как для девушек, так и для парней. А после банных процедур мы с Аленкой отправились искать место, где можно было бы хорошо позавтракать.
Все же было, наверное, очень рано, так как практически все мини-кафе, располагающиеся рядом с нами, еще не открылись, и прогуливаться пешком пришлось долго, пока до нас не донесся умопомрачительный запах только что приготовленного омлета.
Чтобы скорее добраться до заветного места, откуда плыли эти ароматы, мы решили срезать путь и пройти через заросли, росших на острове, кустарников, среди которых и обнаружили лежащую на земле, в позе эмбриона Левакину Марину.
Мы с Аленкой поначалу совершенно не испугались, решив, что она просто перепила накануне и спит, так как лицо, одетой в джинсы и длинный серый кардиган блондинки, было таким умиротворенным, да еще и эти ладошки под головой, но затем мы рассмотрели белые разводы на подбородке, будто изо рта, до этого, обильно вытекала белая пена, да так и засохла.
Первой поняла в чем дело Аленка, которая пару раз толкнула Левакину за плечо, затем начала прощупывать пульс на шее и в конечном итоге так громко заорала, что я испугалась, что лишусь барабанных перепонок.
С этого момента все и завертелось. К нам на крик, казалось, сбежалось пол острова, так много было народу. Кто-то протирая глаза выползал из палаток, даже толком не одевшись, кто-то бежал со стороны пляжа, видно решив именно с купания начать день. Ко вторым относился и наш преподаватель — Олег Иванович, который тут же бросился к лежащей на земле девушке, проделал те же манипуляции, что ранее Аленка, и грустно опустив глаза, сообщил всем присутствующим, что она мертва.
Тут же со всех сторон посыпались вопросы, желающих узнать, что именно с ней произошло.
— Не хотелось бы наговаривать на эту молодую девушку, но очень похоже на передозировку какого-то препарата, — грустно заметил Олег и поднялся с колен, — ничего тут не трогайте, я сейчас схожу за охраной острова, надо срочно переправить тело в город.
Я, все еще пребывая в шоке, схватила за руку подругу и отошла от места происшествия на приличное раcстояние.
— Господи, я только утром тебе про нее рассказывала, а тут такое, — причитала Аленка, которую очень заметно так потряхивало от увиденного.
— Ничего удивительного, если дело в наркотиках, как думает Олег, — попыталась я успокоить ее, а сама уже думала о том, как бы предупредить верберов, что одна из их общины скоро окажется в морге и у патологоанатома может возникнуть куча вопросов по поводу ее принадлежности к человеческой расе. Понятия не имела, существуют ли какие-то различия, но, если вдруг они есть, зачем так рисковать?
Долго переживать по этому поводу мне не пришлось, так как увидела приближающихся к месту происшествия Мира и двух его друзей. По тому, как торчали в разные стороны черные волосы, и как смяты были футболка с шортами, стало понятно, что его только что выдернули с постели и медведю это очень не нравилось. Он бросил в нашу с Аленкой сторону хмурый взгляд и присел на корточки около тела Марины. Матвей же отделился от своей компании, подошел к Аленке и что-то зашептал ей на ухо.
— Тат, айда в палатку, — потащила меня в сторону палаточного городка подруга, когда вербер отошел от нее и вернулся к своим, — Матвей говорит, что сейчас набежит охрана и будет не протолкнуться. Лучше отсидеться пока все не разойдутся, а тело Марины не увезут в город.
Через пару часов, на протяжении которых мы с Лешкой и Аленкой играли в карты и попивали чай из термоса, жизнь на острове поплыла в том же русле, что и до утреннего происшествия, единственное — выступления отложили до вечера, да и тема разговора была везде одна и та же, а организаторы мероприятия даже зачитали на одной из сцен лекцию о вреде наркотиков, которую мы втроем прослушали благодаря одному из динамиков, расположенном недалеко от нашей палатки.
Первый шок от увиденного прошел и так как смерти девушки нашлось правдоподобное объяснение, да и убийство не напоминало то, что случилось несколькими днями ранее в городе, я не чувствовала необходимости сворачиваться и отправляться домой, что заставила бы меня сделать Стефа, узнай она о случившемся.
Ближе к обеду мы с ребятами решили все же сходить искупаться, чтобы немного освежиться и отвлечься от мрачной атмосферы, несмотря ни на что, витавшей в воздухе.
Путь пролегал мимо циркового шатра, рядом с которым находился лоток с мороженным. Проходя там, мне так захотелось холодненького эскимо, что я попросила друзей не ждать меня и занимать места, пока сама расспрашивала продавца о видах лакомств и ценах.
Когда я уже разжилась большим глазированным мороженным на палочке, и со счастливым видом, слизывая каждую капельку, устремилась в сторону берега, догоняя друзей, меня сзади за талию обхватили чьи-то руки, приподняли над землей, и затащили в тесное пространство, находящегося рядом, пустующего душа. А мое, только что купленное эскимо, осталось лежать на земле, куда я его от неожиданности уронила.
— Отпусти… — только и успела выкрикнуть я, как эти же руки развернули меня, и я оказалась прижата к голому, мускулистому торсу Мира. Он был одет в одни низко сидящие на бедрах джинсы, и такое это оказалось завораживающее зрелище, что я аж непроизвольно громко сглотнула.
— Тише, тише, малышка. Это всего лишь я, — шептал он своим хриплым басом мне в ушко, не выпуская из рук. Но я уже полностью успокоилась и паниковать была не намерена, так как в крепких объятиях вербера считала себя в большей защите, чем в любом бункере с милионной охраной. Что, впрочем, не мешало мне злиться на него, за такое обращение. Я же ему не мешок с картошкой, в самом деле?
— Чего тебе нужно? — нахмурилась я и задрала голову, уставившись на него в упор.
— Почему ты ходишь по острову одна? — вопросом на вопрос ответил медведь и ухватил под попку, прикрытую юбкой, приподнимая, отчего я медленно заскользила вверх по его телу.
— Не твое дело, с кем мне ходить, — не удержалась и возразила я медведю. Висеть в таком положении было не очень удобно, поэтому я обхватила Загородского руками за шею, а ноги, для большего удобства, сцепила у него за спиной.
— Теперь уже мое, — как-то устало вздохнул Мир, — зелье твоей тетки не помогает, а значит дело не в заклятии, а в тебе самой. Ты как-то странно влияешь на мою вторую сущность.
— Это как же? — не смогла сдержать я свое любопытство, понимая, что ничего для себя хорошего не услышу.
— Мне в то же время хочется тебя отшлепать за вредный характер и стянув твои трусики, попробовать на вкус, — усмехнулся абсурдности собственных мыслей медведь, — твой запах сводит меня с ума девочка, и я не знаю, как долго смогу сопротивляться.
— Не смей, — выдохнула я, испугавшись, что он прямо сейчас перейдет к активным действиям реализуя свои желания. Сразу же вспотели ладони, а внизу живота запорхали бабочки и стало так жарко.
— И чего же так боится, моя маленькая рыжая ведьмочка?
С этими словами он наклонился к моему лицу и впился в мой рот в жадном, обжигающем поцелуе. Нежностью тут даже не пахло. Это была голая страсть, когда ты просто не можешь связно мыслить, а только чувствовать. Он сминал мои губы, а я сильнее сжав его шею, прижималась к телу медведя все сильнее и сильнее, будто стремилась стать с ним одним целым.
А Миру только это и было нужно.
Вот уже его горячий язык проник внутрь, делая поцелуй властным и требовательным, заявляя права не только на воздух, которым я дышу, но и на мою душу. Мы практически сходили с ума растворяясь друг в друге. Из груди вырвался стон наслаждения, когда я почувствовала, как, продолжая одной рукой крепко удерживать меня за талию, второй, Мир, зацепил мои трусики и одним легким движением разорвал их на мне.
Не знаю, куда в конечном итоге подевались лоскутки, но в себя я пришла только почувствовав, как он прошелся пальцами по моим влажным складкам, размазывая соки, а затем начал расстегивать молнию на своих джинсах.
— Пожалуйста, нет, — тут же прервала я поцелуй и начала вырываться из стальных объятий, — прекрати.