– Малыш Дня благодарения?
Эмма кивнула:
– Сейчас кажется, что это очень не скоро, но боюсь, мы оглянуться не успеем, как он наступит. – Она прошла до конца коридора и открыла последнюю дверь: – А вот моя спальня.
Они вошли в комнату, которая была намного просторнее, чем детская. У одной стены стояла большая двуспальная кровать с белой деревянной спинкой. Кое-где краска вытерлась и было видно темное дерево. Кровать была накрыта стеганым покрывалом, и на ней лежало не меньше дюжины разных подушек. Картину дополняло старинное овальное зеркало, туалетный столик и большой комод из кедрового дерева.
Эта квартира была довольно вместительной для женщины, которая живет одна. Но когда появится ребенок и все необходимые для него вещи, здесь будет довольно тесно.
– Нам точно нужна новая квартира. Твоя слишком маленькая, а моя – слишком непрактичная. На следующей неделе я позвоню риелтору, пусть начинает искать. Как насчет Вилладж?
Эмма повернулась к нему и предостерегающе положила руку ему на грудь:
– Не торопись. Я еще не готова.
– К чему? К переезду или к тому, чтобы объявить о наших отношениях? – спросил Джона, хотя ответ был очевиден. – В таком случае когда?
– Когда будет заключена сделка с «Гейм Таун». И мы скажем родителям. Если они нас после этого не убьют, можно будет и всем остальным сказать.
– Сил моих нет ждать. Я не привык прятаться. Хочу обнимать и целовать тебя в любой момент, когда мне захочется.
Эмма вздохнула:
– Ну, пока тебе придется пользоваться теми редкими возможностями, которые у тебя есть.
Джона сел на краешек кровати и посмотрел на нее. Прямо сейчас у него была отличная возможность, которой он не собирался пренебрегать.
– Иди сюда.
Боже, какая же она красивая! И тот факт, что сама Эмма совершенно так не думала, лишь придавал ей очарования. Джона провел руками вниз по ее бедрам, а затем снова вверх, туда, где ее рубашка была заправлена в костюмные брюки. Он расправил рубашку и прикоснулся к ее нежной коже, поглаживая талию и слегка выгнутую спину. Эмма не двигалась, прикрыв глаза и просто наслаждаясь прикосновениями.
Джона расстегнул ее брюки и помог Эмме от них освободиться, а затем взял ее за колено и потянул на себя. Слегка неохотно, но все же Эмма подалась вперед и оказалась поверх него, распростертого на кровати. Он еще раз провел ладонями по ее бедрам, а затем принялся, пуговица за пуговицей, расстегивать ее рубашку, пока она не осталась лишь в белье персикового цвета.
Эмма вынула из волос пару невидимок, и ее волосы свободными волнами рассыпались по плечам. Джона крепко обхватил ее за талию, а затем наклонился и опустил лицо в ложбинку между ее грудей. Эмма вздохнула и запустила пальцы ему в волосы, притягивая его еще ближе. Он ласкал языком то место, где под тканью были скрыты ее соски, пока ткань бюстгальтера не промокла. Его стало раздражать препятствие, и он опустил лямки вниз по ее плечам и обнажил ее грудь.
– Почему на тебе так много одежды, а на мне так мало? – спросила Эмма. – По-моему, я в совершенно невыгодном положении!
– Потому что ты лучше смотришься без одежды, чем я, – ухмыльнулся Джона, но немедленно содрал через голову футболку, а затем тесно прижался к Эмме и прильнул к ее губам глубоким поцелуем.
Он совершенно не мог от нее оторваться – ни тогда, ни сейчас. Даже если эта сделка с «Гейм Таун» не пройдет – плевать, если Эмма по-прежнему останется в его объятиях.
Эмма оторвалась от него, мягко двигаясь у него на коленях, нащупывая его эрекцию своим телом. Ее лицо осветилось лукавой ухмылкой.
– Сейчас.
Он не собирался с ней спорить.
Эмма приподнялась на коленях, пока Джона избавлялся от остатков одежды. А затем снова опустилась – медленно, заставляя прочувствовать каждый сантиметр.
– О, Эмма, – застонал Джона, притягивая ее к себе. – Я никогда тебя не отпущу. Никогда.
Эмма и не хотела, чтобы он ее отпускал. Она чувствовала, как глубоко внутри у нее зарождается жар, так что на ее животе появились мелкие капельки пота. Она двигалась все быстрее, и Джона лишь крепче сжимал ее бедра, когда ощущения, испытываемые ими обоими, только усиливались.
Эмме хотелось достичь финала именно так, в его объятиях. Чтобы он почувствовал каждое ее движение, каждый спазм, каждый стон. Она пробудилась от своих мыслей, когда Джона хрипло произнес:
– Да, Эмма… Давай еще… Ты так невероятна…
От его низкого голоса по телу Эммы пробежали мурашки. Она принялась двигаться еще быстрее, пока ее мышцы не начали уставать, а колени – гореть. Она уже была практически без сил, когда наконец это случилось. Словно по щелчку пальцев ее тело расслабилось, и ее охватила волна удовольствия.
Джона крепко обнимал ее, шепча что-то ей на ухо, пока она не перестала вздрагивать. А затем, когда волна отступила, он сделал те финальные несколько движений, чтобы самому раствориться в ней. И обессиленно упал на кровать, увлекая Эмму за собой. Через мгновение она сползла с него и распласталась на покрывале, жадно вдыхая прохладный воздух. Затем они устроились так, чтобы Джона смог накинуть край покрывала на них обоих, и улеглись, тесно прижавшись друг к другу.
Эмма лежала, глядя в потолок и слушая его сердцебиение. Она думала о том, что вот так будет в ближайшее время выглядеть ее жизнь – теперь, когда аудит закончен, скоро они смогут публично объявить о своих отношениях. И даже если они не поженятся, ее родители отнесутся к беременности с большей благосклонностью, если она будет состоять в отношениях с отцом своего ребенка.
Сперва она думала, что он воплощает собой полную противоположность тому, что ее привлекало. Он был необычным, импульсивным, страстным, не склонным подчиняться общепринятым правилам. Она почему-то думала, что все это идет в одном комплекте с безответственностью и непостоянством. Но кажется, это было не так. Ей не был нужен скучный мужчина – ей был нужен надежный. И Джона вполне мог оказаться именно таким.
Эмма была настолько погружена в свои мысли, что даже не сразу заметила, что ее телефон звонит. Было поздно, и она сперва даже не хотела отвечать. И не стала бы – но потом поняла, что это рабочий рингтон. Для звонков из офиса опять же было поздновато – но, с другой стороны, это как раз и могло означать, что там что-то важное.
На экране светился номер ее начальника, Тима.
– Алло?
– Эмма, есть кое-какая проблема, – сказал тот.
Эмма сразу же почувствовала, как ее внутренности завязываются в узел. Какие могут быть проблемы? Она же еще даже отчет не сдала. Кроме того, все сомнительные детали она в него включила. Эмма встала с кровати и сняла халат с крючка.
– Что случилось? – испуганно спросила она, выходя из комнаты – в присутствии Джоны, распростертого на постели, она не могла сосредоточиться.
– Я недавно разговаривал с Марком, и он рассказал мне, что ты ему звонила. Я недоволен, что ты обсуждаешь такие важные вещи в обход меня – тебе следовало позвонить мне, а не ему.
Эмма сжала руку в кулак: она просто хотела посоветоваться, а Марк немедленно на нее настучал, даже не дождавшись, пока она закончит работу.
– Он дал мне совет, которому я последовала. Я собиралась еще раз вычитать отчет утром и сдать его.
– И что же будет в этом отчете?
– В нем будет информация, которую предоставил Джо… мистер Флинн, когда я обратилась к нему с этим вопросом. И информация об обнаруженной мною недостаче тоже. Пусть мистер Бейли поступит с этой информацией, как ему угодно.
Повисла долгая пауза. Эмма занервничала: когда Тим молчит, это обычно означает, что он тщательно подбирает слова, чтобы сказать что-то неприятное.
– Значит, ты уже называешь главу «Флинн софт» просто Джона?
Эмма сглотнула, чувствуя себя так, словно идет по канату.
– В компании так принято, сэр. Там довольно расслабленная атмосфера, как вы прекрасно знаете.
– Эмма, я назначил тебя на эту работу, потому что надеялся на твой разум. Надо было послать Марка. Я недооценил силу очарования мистера Флинна.
Эмма ошарашенно раскрыла рот:
– Сэр, вы меня в чем-то обвиняете? Мой отчет ничуть не менее беспристрастен, чем мог бы быть отчет Марка.
– То есть ты готова при всех заявить об отсутствии каких-либо личных связей с мистером Флинном?
Нет, Эмма не смогла бы лгать. Но она вполне может убедить кого угодно в том, что это не имеет значения.
– Нет. При этом я могу со всей уверенностью утверждать, что результаты моей работы столь же достойны доверия, как результаты любого другого.
Тим фыркнул:
– Разве ты не видишь, что он просто тебя использовал? Готов поклясться, он направил на тебя свое обаяние в ту же секунду, как ты вошла в дверь. Наверняка предложил показать тебе офис и сводить поужинать – с исключительно невинными целями, не так ли? Эмма, он встречается с моделями и актрисами. Ты, конечно, привлекательная женщина, но неужели ты могла подумать, что он хоть на мгновение мог бы тобой заинтересоваться, если бы ему не было что-то от тебя нужно? Скорее всего, изначально он хотел отвлечь тебя, чтобы ты вообще не заметила недостачи в бумагах, а когда не вышло, убедил тебя не включать ее в отчет.
Эмма ничего не могла понять.
– Во-первых, я включила недостачу в отчет. Во-вторых, отчет еще не сдан, откуда вы знаете, что в нем сказано?
– Ну да, саму недостачу ты включила. Но сопроводила рекомендацией все равно заключить с ними сделку, поскольку CEO взял ситуацию под свою личную ответственность.
– Но откуда…
Тим только что процитировал ей ее же собственную формулировку из отчета – который еще не был сдан.
– Я скачал черновик с сервера после разговора с Флинном. Не мог поверить своим глазам. Ну скажи, Эмма, могла бы ты дать такую рекомендацию любой другой компании?
Эмма молчала. Она не знала ответа. Может, Тим прав и Джона действительно ее использовал? Может, она не была так беспристрастна, как считала?
– Ты увлеклась Флинном, и это повлияло на твои профессиональные суждения. Если я не могу быть в тебе полностью уверен, мне ничего не остается, кроме как с тобой расстаться. Зайди завтра в мой кабинет подписать документы.