Непростой характер у её девочки… С каждым днём Вера Кирилловна находила этому всё больше подтверждений. С Таней никогда не было легко, с детства она проявляла сильную волю и независимый нрав. Растить её, тем более в одиночку, порой бывало трудно, даже для такого замечательного педагога и любящей матери, как Вера. Она напрасно боялась, что в Москве Таня может как-то стушеваться, притихнуть или, наоборот, сгоряча наделать непоправимых глупостей, благо в огромном городе возможностей для этого пруд пруди. Но нет, Таня на удивление быстро и как-то очень естественно сориентировалась в ситуации, при этом, не потеряв себя. Вот только в делах сердечных её неопытность проявляется в полной мере. Всего пару дней назад девочка вся сияла, встретив человека, который ей очень понравился, а потом вдруг замкнулась, не захотела о нём говорить. Вера Кирилловна с тревогой предположила, что этот Сергей повёл себя по отношению к Тане непорядочно, может быть, даже пытался вынудить её к близости, сказал или сделал что-то отвратительно бестактное, вот девушка и старается теперь держаться от него подальше. Ей ли, матери, не знать, как остро Таня реагирует на сальные мужские намёки. Дома к ней никому было не подступиться, так что не приходилось лишний раз напоминать об осторожности.
Оказалось, всё куда проще. Вера Кирилловна вызвала дочь на откровенный разговор и выяснила, что причина ссоры между молодыми людьми - всего лишь в том, что Сергей был не до конца откровенен с Таней, и она перестала ему доверять. А если один человек не доверяет другому - о каком продолжении отношений может идти речь, разве не так?
Но жизнь гораздо сложнее прописных истин. Если бы все предъявляли к своим половинкам столь высокие требования, ни одна семья, наверное, не продержалась бы и года. Вот только как объяснить это Тане? Если мать сама, первая, всегда ей внушала, что любая ложь, даже незначительная,- это плохо и непростительно?
Да и жалко девочку. Прямолинейная, принципиальная, она страдает и не может выбросить Сергея из головы, видно же, что у неё просто всё из рук валится. Что бы Таня ни говорила, а сердце-то не на месте, она, может, и хотела бы уже помириться со своим парнем, только не знает, как это сделать.
- Танюша, пойми: не всегда надо оставаться таким «железным Феликсом»,- присев на краешек дочкиной раскладушки, тихо сказала Вера.
Таня старательно делала вид, будто спит, совершенно измотанная очередным суматошным днём. Но Вера Кирилловна знала, что это совсем не так.
- А что ты предлагаешь, мама? - вдруг резко повернулась к ней Татьяна.- Ведь он действительно меня обманул. Что же это за человек такой, который говорит одно, а делает другое? Хотя он хороший… Нину у себя поселил, а она ведь ему совсем чужая. Я, правда, не понимаю, как к нему относиться.
- И не надо ничего понимать. Ты попробуй дать ему шанс. Он же приходил извиняться?
- Приходил, и не один раз…
- Ну вот видишь, он прекрасно понимает, что виноват перед тобой, но сделанного не исправишь. Знаешь, как говорят? Перешагни и иди дальше.
- Ты думаешь?… Я хотела с Таней Бариновой посоветоваться, но в институте некогда, а в выходные она со своим молодым человеком уезжает за город. Так что задушевной беседы у нас пока не получится. Но, раз ты сказала, я попробую.
- Конечно. И не тяни с этим, потом будет только труднее,- улыбнулась Вера.
Таня её последних слов уже не услышала. После слов матери, нашедших самый живой отклик в душе девушки, всё вдруг снова сделалось ясно и просто. Будто распрямилась какая-то тугая пружина внутри. И Таня немедленно провалилась в сон.
Наутро она побежала в институт, уже зная, как поступит. У неё есть замечательный повод отправиться к Сергею в гости, и даже без всякого предупреждения. Мол, не к тебе пришла, а Нину навестить. Вот тогда она и посмотрит, как он себя поведёт. Ему же должно стать понятно, что она первая сделала шаг к восстановлению отношений. Какой бы из неё был строитель, если она даже фундамент своей будущей жизни толком заложить не смогла!
Если бы Таня слышала, что говорит о ней Никифоров своему брату! Неискушенному в таких делах Мише трудно было понять Сергея. Давно ли тот горячо и искренне восхищался Таней Разбежкиной, даже намекал на большую и чистую любовь. А теперь он, что ни день, встречается с другой Татьяной и весело строит грандиозные планы, в которых непоследнюю роль играет финансовое благополучие. Ну как же, у Бариновой такой крутой папа, а у папы - такие серьёзные связи. Да она и сама - не какое-то ничтожное приложение к отцовским капиталам, а настоящее сокровище. Умная, весёлая, терпеливая, не то, что её провинциальная тезка.
- Я же так не могу,- горячился Сергей.- Подумаешь, заподозрила, будто я посмотрел на другую женщину! Она же нас не в постели застала! Из чего тут было скандал раздувать? Так нет же - сидит, дуется, строит из себя святую. Да пусть строит сколько угодно. Я считаю, мне повезло: вовремя понял, что с такими лучше не связываться, все нервы вымотает.
- А что же она тогда у тебя с языка не сходит? - поинтересовался Миша.- Не замечал? Ты только про неё и говоришь, куда чаще, чем про Баринову, такую хорошую - распрекрасную.
- Ты что, в психологи записался? - недовольно проворчал Сергей, сознавая, что брат прав.
Разве выбросишь Таню Разбежкину из головы, даже при наличии отличной альтернативы? Пусть у неё характер - явно не сахар, но… эта девушка так не похожа на других. Для неё чёрное - это чёрное, белое - это белое. В мире, где моральные нормы размыты почти до полного исчезновения, именно такой человек, как Таня,- доказательство тому, что ещё не всё потеряно, и слова о чести, долге, совести - вовсе не пустой звук. Она не повторяет, как попугай, чужие прописные истины, нет, она действительно живёт по вековечным и подлинным законам, нарушение которых воспринимает как глубокое личное оскорбление. Для неё немыслимо встречаться сегодня с одним, завтра с другим, когда все свободны и творят со своей жизнью что пожелают. По большому счёту, что такого ужасного в Таниных принципах? А ведь он злится именно потому, что она кругом права.
Но и её подругу терять не хочется. С ней не нужно всё время ходить, как по тонкому льду, оглядываясь и опасаясь сказать или сделать что-нибудь не то. Любишь другую - да на здоровье. Хочешь при этом быть и со мной тоже - не вижу проблемы. Такая позиция Сергею была близка и понятна. Шекспировские страсти, ревность, слезы, истерики - некоторые женщины только до предела осложняют всем этим жизнь себе и другим. А ради чего, спрашивается? Ведь всем давно известно, что мужчина полигамен по своей природе, и ему очень трудно удержаться в рамках верности одной-единственной женщине. Оставаясь с Бариновой, он, таким образом, получил бы и её, и весь мир, не меняя своих привычек. Сделав выбор в пользу Тани Разбежкиной, - наоборот, полностью перекрыл бы себе кислород, вынужденный довольствоваться только ею. А она того стоит?!
Стоит целого мира и ничем не ограниченной свободы? Того, чтобы добиваться её, ломая себя?…
А мир стоит того, чтобы жить в нём без Тани?
На эти вопросы ответа у Сергея не было. Наверное, он ещё долго продолжал бы мысленно бегать по кругу, если бы не очередной поздний телефонный звонок.
- Не спишь? Вот и я тоже.- Даже по телефону было отлично слышно, как Баринова улыбается.- Да не переживай, не только из-за тебя. С учёбой опять завал, отец узнает - так разорётся, что небесам жарко станет. Я тут подумала, придётся нам с тобой опять сочетать приятное с полезным. Ты мне чертежик нарисуешь, а уж я-то найду, чем с тобой расплатиться.
- Корыстная ты особа,- в шутку возмутился Сергей.- Я-то уж губу раскатал, что ты от меня без ума, а, оказывается, всё ради чертежей, чтобы папаша не сильно гневался.
- Ой, да ладно, ты у нас тоже не без греха. Давай я тебе в качестве дополнительного бонуса организую приватную беседу с этим самым гневным папашей. К нему на приём так просто не попадёшь, сам знаешь, а тут такая оказия.
- Уломала, интриганка,- вздохнул Сергей.- Умеешь затронуть самые чувствительные струны нежной мужской души. Ну ладно, тогда до выходных…
Что, подумал он, положив трубку, вот и ответ?
- Ой, Танюша, как я рада тебя видеть! - несмотря на синяки всех цветов и оттенков, от иссиня-фиолетового до жёлтого, Нинино лицо по-настоящему просияло при появлении подруги.- Миша, смотри, кто пришёл! У нас гости!
Господи, а она-то уж испугалась, что это Генка каким-то образом умудрился вычислить, где она скрывается, и явился разбираться. Только этого бы Нине и не хватало. И страшно, и стыдно, да ещё бы и Мишку подставила - что он, молоденький парнишка, у которого голова занята одними компьютерными программами, смог бы сделать против здоровенного озлобленного мужика?
Миша как раз показывал ей сделанную им самим флэш-игрушку, когда раздался звонок. И не просто показывал, а предложил Нине, под его чутким руководством, попробовать свои силы в пиксельном творчестве. Она взялась за мышку, и тут Мишина рука осторожно накрыла её ладонь. Это было довольно-таки неожиданно. В его жесте Нина мгновенно ощутила нечто большее, нежели педагогическое рвение, и испугалась. Она - взрослая женщина, замужняя, во всех смыслах битая жизнью, и этот застенчивый мальчишка с ясными глазами, почти подросток. Они вдвоём, в пустой квартире. Да кем бы она себя чувствовала, если бы ответила на его намёк?
Так что Таня появилась как раз вовремя и, сама того не подозревая, спасла положение. Правда, Мишка поначалу совсем стушевался, бедный. Две красавицы, с которыми непонятно, о чём говорить, и Сергея, как назло, нет дома. А самое-то печальное, что он знает, где его брат. Именно в этот самый момент старший Никифоров, надо думать, прекрасно проводит время в компании Таниной соперницы.
- А я вас примерно таким и представляла,- сказала Таня, протягивая ему руку.- Ну, как вы тут?
- Прекрасно,- подхватила Нина.- Ты не представляешь, какие Серёжа с Мишей замечательные. Я как будто домой попала. Что бы я делала без них?