- Так я с удовольствием составлю компанию,- моментально сориентировался Дима, но Тамара так на него взглянула, что он стушевался и притих, сообразив, что ему ничего не светит.
- А вы, Константин Романович? - спасла положение Галя.
- Да, конечно, буду счастлив,- просиял Устинов,- только предупреждаю: за свою даму я буду платить сам.
- Да что вы всё о деньгах! - воскликнул Горин.- Уж с этим мы как-нибудь разберёмся! Ну, вперёд?!
Это был действительно сказочный вечер. Ни Галя, ни Анна давно не чувствовали себя такими счастливыми и не помнили, когда в последний раз танцевали. Наконец, Горин что-то прошептал Гале, и они оба разом поднялись.
- Нам с Вадимом надо ненадолго заехать в офис,- немного смущаясь и пряча блестящие глаза, сказала Галина,- а вы без нас продолжайте, хорошо?
Сергей всеми силами пытался выяснить телефон Тани, но из его затеи так ничего и не вышло. Жанна была не в курсе, спрашивать у Бариновой казалось уж и вовсе нелепым. В подавленном настроении он вернулся домой и застал Мишу, вид у которого был едва ли не более расстроенным, чем у него самого.
- А у тебя что за беда, братишка? - спросил Сергей.
- Эта девушка, Катя… Я думал, что тоже ей небезразличен. А сегодня пришла какая-то компания, подозвали её к себе, наговорили с три короба - они, мол, профессиональные фотографы, хотят сделать с ней фотосессию для модельного агентства. И она согласилась, даже не раздумывая! Я пытался её отговорить, а она мне - не твое дело, ты, Миша, очень хороший, но я тебя не люблю, ты ещё мальчик, не в моём вкусе… Ох, Серёга, она же у меня просто из головы не идёт!
- Ну и что, Мишаня? Сегодня не идёт, завтра другую найдёшь, ещё получше,- попробовал его успокоить старший Никифоров.
- Да? А ты вот смог забыть Таню? Ещё говорил - клин клином вышибают! Что-то незаметно, что у тебя это так хорошо получается. Или клин оказался неподходящий?…
Вероятно, Мише не стоило этого говорить. Сергей изменился в лице и снова собрался уходить.
- Знаешь что, через пару дней вот здесь,- он указал на грудь,- от Тани Разбежкиной и следа не останется, отвечаю! Я вообще не вспомню, кто она такая была!
В таком боевом настроении он ворвался к Бариновой и без предисловий, подхватив её на руки, бросил на постель.
- Ой, Серёжа, что это ты кидаешься на меня, как голодный зверь?! - торжествующе хохоча, воскликнула Татьяна, но он грубо и жёстко закрыл ей рот яростным поцелуем.
- Серёжа, ну ты что, всё же было прекрасно,- говорила она несколько позже, наблюдая, как Никифоров одевается.
- Что было-то?! У меня ничего не было! - почти в истерике выкрикнул он.
- Господи, что ты расстраиваешься из-за такой ерунды? Не получилось сегодня, так завтра получится…
- Со мной такого ни разу не случалось! Вообще никогда! А вдруг это навсегда?! - Сергей опустился в кресло, обхватив голову руками.- Это мне за Таню такое наказание… Её лицо у меня всё время перед глазами стоит…
- А ну, прекрати! - вышла из себя Баринова и ответила ему хлесткую пощечину.- Ну всё, пришёл в себя, успокоился?! Запомни: завтра наш боец снова будет в строю! А о ней я запрещаю тебе думать! Никакой Разбежкиной больше нет!
Вместо каких бы то ни было возражений Сергей с надеждой посмотрел в Татьянины безумные, расширенные глаза.
- Вот, соку попей, надо укреплять сердечную мышцу.- Она сходила на кухню и принесла стакан свежевыжатого гранатового сока.
- Как в лучших домах Лондона и Парижа, где нам никогда не бывать,- ухмыльнулся Никифоров.
- Это почему же? Не зарекайся.- Татьяна потрепала его по голове.
Оба вздрогнули и переглянулись, когда кто-то позвонил в дверь.
- Вот, мимо проезжал, решил дочке сюрприз сделать,- улыбаясь, в комнату вошёл Баринов, и выражение его лица стремительно изменилось, когда он увидел Сергея.- Так, похоже, сюрприз удался… Этого человека я у тебя не ожидал встретить,- бросил он, удаляясь в сильнейшем раздражении.
Сергей и Татьяна растерянно посмотрели ему вслед.
- Ну, теперь твой отец только укрепится во мнении, что я карабкаюсь наверх через постель его дочки,- проворчал Сергей.
- Наплюй, это моя квартира, кого хочу, того и приглашаю. И это моя жизнь,- добавила Баринова.- Отец сам виноват - нечего приезжать без приглашения или хотя бы предварительного звонка! Я с ним сама это недоразумение разрулю, можешь не беспокоиться! - Она толкнула его на диван, целуя и явно добиваясь большего.
Чуть позже зазвонил её мобильный.
- Не отвечай,- не открывая глаз, посоветовал Сергей, но Баринова уже взглянула на дисплей:
- Отец. Придётся ответить.
- Ох, и упёртый у тебя папашка, по-любому достанет,- вздохнул Никифоров.
- Да? - проговорила Татьяна.
- Я из-за твоих выходок главное не успел сказать,- резко поставил её в известность Олег Эдуардович.- Таня Разбежкина завтра выходит на свободу.
Завершив беседу, Баринова снова улеглась рядом с Сергеем.
- А что бы ты сделал,- задумчиво спросила она, перебирая его волосы,- если бы Таня вернулась?
- Таня Разбежкина возвращается? - Никифоров вскинулся так, что никакого другого ответа больше не требовалось. И вопросов тоже. Татьяне всё стало предельно ясно.
- Успокойся, это так, психологический тестик,- улыбнулась она.- Должна же я узнать побольше о своём Сергунчике…
- Какой я тебе Сергунчик? - недовольно проворчал мужчина, думая о своём.- Так ты всё это время знала, что она должна вернуться, и мне - ни слова?
Татьяна молча кивнула.
- Но какого чёрта ты так со мной поступаешь? - взорвался Сергей, глядя на неё почти с ненавистью.
- Да потому, что я люблю тебя, неужели непонятно? И не хочу делить тебя с кем-то ещё, не хочу и не стану!
- Ты же мне всю жизнь поломала!
Я - тебе? Ты ничего не перепутал?! Может, это ты мне всё поломал, и не мне одной, а и той же Тане Разбежкиной, и Полине, и ещё - скольким? Пальцев не хватит всех пересчитать, соседей звать придётся.- Баринову затрясло, теперь она была готова едва ли не убить Сергея.- Короче, вали отсюда, сейчас же! И помни - это не ты от меня уходишь, это я тебя выгоняю!…
Она упала в кресло, горько рыдая.
Баринова решила предпринять ещё одну, последнюю, попытку образумить подругу и убедить её уехать. Как знать, может быть, Таня всё-таки успокоилась, обо всём подумала, и, в частности, о бедной подружке, любимому папе которой грозит страшная опасность, и изменила своё решение?…
- Мне теперь куда легче,- сказала ей Таня.- Когда точно знаешь, что скоро отсюда выйдешь, многое воспринимаешь по-другому. А сначала я чуть не умерла от этого ужаса… И я так тебе благодарна! Только ты одна меня и поддерживала всё это страшное время. А с тобой самой-то что? Бледная, измученная… Институтские задания замучили, наверное? Да ты не расстраивайся - вот выйду, и мы с тобой всё-всё сделаем, и лабораторные, и курсовые напишем!
- Таня, я… Я хотела сказать, что, если ты по-настоящему хочешь мне помочь, уезжай. Пожалуйста.
- Я бы, может, и сама рада куда-нибудь улететь… Новые места, новые люди… но это невозможно, Танечка. Кое-кто - категорически против. Ну что ты так смотришь на меня? Вот он,- она приложила руку к животу.- У меня ещё никогда не было таких строгих начальников! Как я его ни уговариваю, ни убеждаю - не хочу, говорит, и точка!
- Ты какая-то другая стала, что-то в тебе сильно изменилось…
- Да есть один секрет.
- И какой же? Что у тебя ещё за сюрпризы?
- Я решила рассказать про него Сергею. Он - отец, должен узнать! Я уверена, что будет мальчик. Имя пока только не придумала, называю его просто - Сергеич. Я же с ним разговариваю, сказки ему рассказываю на ночь, и мне снится, что он уже родился. Держу его на руках, а у него личико такое смешное, милое…
- Ну, что ж, раз так… - Баринова не договорила, встала.- Мне пора. Скоро увидимся!
- Она одно заладила, как попугай: не поеду, и всё,- заметно нервничая, докладывала Баринова отцу.- И слышать ничего не хочет! Да что с ней такое, а?! То рвалась в этот Норильск, то - ни в какую! Ну, что мне теперь делать?!
- Да у беременных настроение меняется как погода,- усмехнулся Олег Эдуардович.- Помню, когда твоя мать тебя носила, по десять раз на дню принимала разные решения.
- Так что, мне теперь с ней рядом в СИЗО сидеть и ждать, когда у неё настроение поменяется?… Придумай что-нибудь!
- Ну, она-то беременная, а на тебя что нашло? То вопила - помогите, спасите подругу, то, наоборот, закатайте её куда подальше. Что, мне её силой из города вывозить прикажешь?
- Послушай,- Татьяна пристально посмотрела на отца, и её голос заметно изменился, сделавшись каким-то жутким.- Сделай всё возможное, чтобы Разбежкина из тюрьмы не вышла.
- Так,- тяжело проговорил Баринов.- Вот оно, значит, какие дела. Ты свою единственную подругу решила на несколько лет законопатить, и далеко не в санаторий, из-за этого провинциального выскочки. А ты, вообще-то, отдаёшь себе отчёт в том, что ей предстоит пережить, если всё получится по-твоему? Ведь такого и лютому врагу не пожелаешь!
- Это ты хорошо сказал, про врага. Папа, пусть Таня останется за решёткой.
- И ты понимаешь, что, если это когда-нибудь всплывёт, тебя же все проклянут! И она, и…
- Я всё решила. Обратного пути для меня нет. Тебе кто дороже - родная дочь или чужая девушка?
- Родная дочь, если по деньгам, безусловно, выходит намно-ого дороже.- заметил Баринов.- Я тебя прошу, подумай ещё раз. Обратной дороги действительно не будет - ни для тебя, ни для неё. Какой же ты крест на себя решила взвалить, дочка? А сдюжишь? Может, не по Сеньке шапка, не по Таньке ноша? Как ты сама с собой после такого жить-то будешь, деточка моя ненаглядная? Ну и ну, вырастил дитя… Пожалуй, я и сам теперь поостерегусь к тебе спиной поворачиваться.
- И правильно сделаешь,- мрачно проронила Татьяна.
- Вы хорошо обдумали то, что сейчас сказали? - растерялся Горин, выслушав Баринова.
- Мне думать не о чем. За меня всё решили,- криво усмехнулся Олег Эдуардович.