Утром следующего дня Таня собралась ехать на работу: свадьба свадьбой, треволнения треволнениями, а дело не ждет. Как-никак, она — вице-президент крупной строительной компании, в которой именно сейчас возникла масса проблем, требующих безотлагательного решения.
Надя обычно оставалась либо с бабушкой, либо у родственников — Рыбкиных, но сегодня Таня была просто не в состоянии расстаться с дочерью. Пусть уж лучше девочка проведет весь день в офисе, зато перед глазами, чем каждую минуту думать, не случилось ли с ней еще что-нибудь непредвиденное! Вчерашнего опыта Тане хватило с лихвой и надолго.
Они уже стояли у двери, когда раздался телефонный звонок.
— Алло? — ответила Таня.
— Привет, как ты? — поинтересовался муж.
— Нормально. Мы уже собрались, сейчас выезжаем на работу.
— Мы — это ты и Надя? — уточнил Игорь и вздохнул: — Танюша, это ни к чему! Не получилось медового месяца — устрой хотя бы несколько медовых дней. Посвяти весь этот день Надюше. Кто сказал, что День защиты детей — только первого июня? Отныне в нашей семье это будет каждый день. Как слышишь, прием.
— Слышу вас хорошо, — немного растерялась Таня. — А работа? Не волк?
— Вот именно. Конечно, без двух таких ценных работников, как вы с Надюшкой, фирма покачнется… но уж я как-нибудь подставлю плечо, — весело проговорил Игорь.
— Кажется, с мужем я не прогадала, — поддержала Таня его тон.
— Ты даже не догадываешься, насколько права. И вообще, я с самого начала знал, что с твоей стороны это брак по расчету! — притворно возмутился Игорь, и она снова испытала прилив благодарной нежности к нему.
Бездельничать целый день было ужасно непривычно. Но проблема заключалась не только в этом. При других обстоятельствах удачно выдавшийся свободный день Таня наверняка использовала бы, чтобы погулять с дочерью по Москве, сходить в кафе и вообще всячески поразвлечься. Да вот только сегодня ей было страшно даже подумать о том, чтобы высунуть нос на улицу: вдруг Сергей снова захочет портить им жизнь? Может, он уже прямо сейчас караулит их с Надей у подъезда — с него станется! И что тогда? Очередное тяжелое объяснение, скандал, детские безутешные слезы… Нет уж, лучше не искушать судьбу.
— Пойдем гулять, — как назло, заскулила Надюшка, которой до смерти надоело сидеть дома и уныло жевать конфеты. — Мам, я никуда не буду уходить от детской площадки, ну, пожалуйста…
— Давай лучше здесь поиграем, — попыталась уговорить ее Таня.
— Я не хочу дома сидеть, мне скучно… — заупрямилась девочка, которую не так-то просто было заставить сделать что-нибудь для нее не слишком приятное.
И тут Таня вдруг почувствовала, что теряет сознание. Перед глазами быстро-быстро поплыли какие-то темные круги, она покачнулась и едва успела упасть в кресло, до крови прикусив нижнюю губу, чтобы резкая боль привела в чувство.
Ей чудом удалось избежать обморока, и единственным плюсом в такой ситуации оказалось то, что Надя испуганно замолчала и отстала со своими требованиями насчет прогулки…
Миша Никифоров, младший брат Сергея, тоже был на ногах уже чуть свет. Вчера ом собственной персоной присутствовал на свадьбе Игоря и Тани. Дикая выходка брата удивила и обеспокоила Мишу: все-таки Сергей был разумным и достаточно уравновешенным человеком, а тут вдруг дошел чуть ли не до настоящего похищения… И вряд ли это последствия недавней аварии и тяжелой травмы головы. Он, черт возьми, просто до смерти любит своего ребенка и женщину, с которой когда-то так безрассудно расстался! Конечно, за подобные чувства нелепо было бы осуждать человека, но вот действия, которые он совершает, честно говоря, порой просто ни в какие ворота не лезут…
Надо бы с ним поговорить. Выяснить, что происходит. Только ехать далеко: Сергей со вчерашнего дня в санатории, долечивает «боевые раны», после того как устроил переполох на Таниной свадьбе.
Брата Миша застал валяющимся на кровати. При виде младшенького Сергей откровенно обрадовался:
— Привет. Надо же, не поленился! Хорошо, что приехал, а то я тут уже почти закис!
— Рано радуешься, — сухо проговорил Миша, освобождаясь из объятий брата и усаживаясь в кресло. — Я к тебе не на шашлык приехал.
— Нет? — притворно изумился Сергей, — Видно, и вправду, рано я обрадовался… Посмотрим, смогли я хоть чему-то научиться у брата-психолога. Сеанс белой и черной магии чтение мыслей на расстоянии. Итак… — Он пристально уставился на Мишу, изображая непосильную работу мысли, — …Ой-ой, какие холодные, неласковые волны на меня накатывают! Кажется, мой брат думает, что я — идиот.
— Ну надо же, прямо экстрасенс, — проворчал Михаил.
— Кажется, — продолжал старший Никифоров, — он хочет сказать, что взрослые люди так себя не ведут, что это поступок нервного подростка…
— Чудеса телепатии, — прокомментировал брат.
— Что этим поступком я только все окончательно испортил, и теперь не видать мне ни Тани, ни Нади, как своих ушей, — закончил Сергей и улегся на кровать, закинув руки за голову. — Миш, думаешь, стоило так далеко ехать, чтобы сказать мне это? Угадай, о чем я здесь все это время думал? Нет, я, конечно, все равно рад, что ты приехал: теперь это уже не камера-одиночка…
— Ты хоть самому себе можешь объяснить, зачем ты все это сделал?! — не выдержал Миша. — Хоть какой-нибудь смысл обозначь!
— Понимаешь, вчера, когда Надюшка меня окликнула… я представил, что это в последний раз. Меня вдруг как током дернуло… ну не знаю, как объяснить… Это такое мгновение было, как между жизнью и смертью, — очень серьезно проговорил Сергей, — Какое-то наваждение… не знаю, на что я рассчитывал. Бедная малышка. Я ведь предложил ей уехать навсегда, чтоб жить только вдвоем. Вот так, прямо из парка, в чем есть…
— Знаешь как это называется? — Заметно нервничая, Миша вскочил с кресла. — Эгоизм высшей пробы! Ни о ком, кроме себя, не подумал. Ты только представь на минутку, что Надюшка согласилась — что с ребенка взять? — и вы бы уехали. Что было бы с Таней?!
— Я никому зла не хотел, — попытался оправдаться старший брат, — Да, вчера было нелучшее мое выступление, но неужели тебе не понятно, что это был жест отчаяния?
— Да, конечно, понятно, — махнул Миша рукой. — Ты что, думаешь, я тебя пилить приехал, перевоспитывать? Боже мой, как ты мог? Как же ты только мог совершить такое?! — голосом барышни истерички произнес он, — Я, вообще-то, приехал поговорить не о прошлом, а о будущем. Надо заняться, наконец, настоящим делом, отвлечься от всей этой муры. Вот увидишь, как только начнешь работать — все остальное забудешь… ну, может, и не все, но очень многое. Сам еще будешь удивляться: чего это я так заморачивался? — возбужденно заговорил Миша. — Сереж, да ты вспомни, как ты мечтал создать свое дело, реализоваться как строитель. А я, между прочим, все твои проекты, прожекты и прочие зафиксированные потоки сознания сохранил! Я кое-что даже привез! — Он показал на большую плоскую коробку, которую, когда вошел, бросил на кровать. — Захочешь — привезу остальные.
— А может, ты и прав… — протянул Сергей, — Я бы даже больше рискнул сказать: Мишка, ты здорово придумал, молодец. Я, пожалуй, подумаю об этом… в свободное от отдыха время! Ведь такие дела — чем хороши? Не знаешь? Страшной, невообразимой дешевизной: лежишь, мечтаешь и можешь представить себе любые воздушные замки… Вот так… закрой глаза — и мечтай, что у тебя своя небольшая, но такая крутая фирма, и за что ни возьмешься — все у тебя в руках горит… в хорошем смысле слова. А вокруг тебя — свои, проверенные, верные люди: Таня Разбежкина, Нина… Как Нинка умела мужиков строить! Любо-дорого вспомнить… Интересно, как у нее дела? — улыбнулся он.
— Ты же ничего не знаешь, — тихо, изумленно проговорил Миша. — Елки-палки, конечно, кто же тебе мог сказать?! Нину арестовали! По подозрению в убийстве ее бывшего, ну этого козла, Генки, которого она тогда не добила. В общем, теперь Нина опять под следствием, и, похоже, тут мало что можно сделать, — закончил он, опуская голову.
— А я-то хорош, ничего не скажешь, — то, о чем ему поведал брат, потрясло Никифорова. — Сижу, упиваюсь своими страданиями… И что теперь делать?
— К ней пока все равно никого не пускают, — сообщил Миша. — А вообще-то, история мутная. Без Баринова здесь точно не обошлось, — поделился он своими соображениями.
— С чего ты взял? — насторожился Сергей, который и без того терпеть не мог своего тестя — причем взаимно.
— Да это не я взял, это Дима намекал, а я толком не врубился, о чем речь. Может, Баринов и ни при чем. Много ли с Димы возьмешь? Ты же знаешь…
— У меня такое чувство, что все плохое в нашей жизни: моей, твоей, Нинки — как-то связано с Бариновым. Вот хоть ты тресни, не могу избавиться от этого ощущения, — признался Сергей.
— Трескать не надо. Значит, Баринов- наш Кощей Бессмертный? — улыбнулся Миша.
— Точно, — согласился брат. — Хотя почему бессмертный? Где-то же должна быть игла, которую надо найти, сломать, — и все, вся эта дребедень закончится.
— Так ведь, чтобы эту иглу отыскать, надо сначала найти дерево, снять с него сундук, разбить его, поймать — кого там? — зайца, утку… Он нас еще переживет. — Похоже, Миша не слишком надеялся на успех безнадежного предприятия.
— Не должен бы, — покачал головой Сергей.
А Нину Перепелкину снова вызвал в свой кабинет следователь Костенко.
— Может, снизойдете до меня и осчастливите взглядом? — поинтересовался он, когда Нина, усевшись на стул напротив него, угрюмо уставилась в одну точку.
— Вы меня вызвали, чтоб в гляделки играть? — мрачно поинтересовалась подследственная.
— Да-а, — вздохнув, философски заметил Борис, — как часто в жизни все запутано… иной раз и не поймешь: где белое, где черное. И сейчас я вам это докажу: вот я вызвал вас вроде бы по печальному делу… а вы сейчас обрадуетесь.
— Да уж, прямо до потолка стану прыгать, — недоверчиво хмыкнула Нина, ровным счетом ничего хорошего не ожидавшая от этой беседы.