чок внутри макета — и замер. Нет, паранойя тут ни при чем…
— Похоже, слон, который сбежал из зоопарка, поселился в твоем кабинете, — заметила Жанна, войдя несколькими минутами позже: такого бардака у Вадима она еще никогда не наблюдала — все ящики были выдвинуты, кабинет производил впечатление помещения, в котором происходит тщательный обыск.
— Слонишка бежала, хвостиком махнула… — Горин нервно вытер платком взмокший лоб. — Кассета от диктофона пропала, представляешь?!
— Фу, напугал. А я уж думала, что-то серьезное. Да кому она нужна, твоя кассета? Завалилась куда-нибудь и лежит себе. Пойдем, а то опоздаем, — разумеется, Жанна не могла проникнуться подлинной серьезностью ситуации.
— Не видишь, я занят, — раздраженно бросил Вадим, продолжая судорожные поиски. — Надо ее найти. Это важно.
— Н-да? — протянула супруга, до которой начало доходить, что она снова столкнулась с неким секретом. — И что ж такого важного на этой кассете?
— Да… просто бардак не терплю. — Горину меньше всего хотелось, чтобы ее интерес к пропаже усилился, — Хотя, знаешь, ты, как всегда, права. Она просто куда-нибудь закатилась. Потом найду. Невелика беда!
— Ну, как первый рабочий день? Невроз уже заработала? — В конце дня к Тане зашла Нина, которая, удачно провернув аферу с кассетой и поговорив с Никифоровым, приступила к своим непосредственным обязанностям. Разбежкиной было интересно узнать, как Перепелкина чувствует себя в непривычной секретарской должности.
— Да уж, со всеми этими бумажками можно голову сломать, — вздохнула подруга.
— Хочешь, чаю принесу? — предложила Таня.
— Ну, щас. Это я должна тебе чаи таскать! Тебе, кстати, какой: черный или зеленый?
— Да брось, — рассмеялась Таня. — Нельзя так узко воспринимать свои обязанности. Вот когда буду с ног валиться, как ты сейчас, — тогда и принесешь. Нин, как мне тебя не хватало. Вот, казалось бы, столько знакомых, огромный коллектив, а настоящих друзей… Ты здесь единственная, кому я могу доверять по-настоящему. Аты говоришь, секретарша…
— Ну все, я сейчас расплачусь, — грубовато хмыкнула Нина.
— А знаешь что? — Танины глаза загорелись новой идеей. — Давай вместе с моим новосельем твое освобождение отметим? Устроим настоящий праздник. Позовем гостей — и как зададим пир на весь мир! Мама приготовит вкусненького, ты споешь что-нибудь…
— Что ты, я уже все песни забыла, — смутилась Перепелкина.
— Ничего, вспомнишь! — заверила ее Таня.
— А можно тогда мне парочку знакомых пригласить? — У Нины тоже возникли кое-какие мысли по поводу организации маленького торжества.
— Конечно, зови. Чем больше народу — тем веселее. Только… эти твои знакомые… Ты хорошо их знаешь?
— Еще бы! Они, кстати, у нас с тобой общие. Один очень хороший психолог, правда, начинающий. А другой — инженер-строитель, подающий большие надежды.
— Это не очень хорошая идея, — быстро возразила Таня, прекрасно поняв, о ком идет речь.
— Танечка, ну, пожалуйста, — умоляюще протянула Нина, — Не могу я быть неблагодарной свиньей. Мишка, Сергей — они столько для меня сделали. Если уж это и мой праздник, пусть они тоже будут.
— Ладно, — сдалась Разбежки на, — пусть приходят. Ну что с тобой сделаешь?!
Нина счастливо заулыбалась и побежала готовить обещанный чай. По дороге она снова прошмыгнула в пустой Горинский кабинет и, оценив, что хозяин уже успел хватиться пропажи, мстительно хмыкнула. Все равно ничего не докажет! Перепелкина положила кассету обратно в тайник — ну вот, теперь точно можно сказать, что нынешний день не прошел зря!
Олег Эдуардович Баринов с удовольствием поплавал в бассейне и явился в гостиную, где Туся тут же подала ему свежевыжатый сок.
— Как водичка? — поинтересовалась она.
— Как будто заново родился, — улыбнулся Баринов, но вдруг напрягся.
После утреннего разговора с женой он надеялся, что Яна теперь хотя бы дня два не появится — и будьте любезны, она снова тут как тут!
— В Испании, — услышал Олег ее оживленный голос, — конечно, дом поменьше, но тебе понравится. А вон там у меня бассейн. — Понятно, явилась, да еще и не одна! Интересно, кого приволокла?
Долго гадать не пришлось — Яна уже входила в гостиную, таща за собой какого-то смазливого парня, который делал вид, будто сопротивляется, но на самом деле покорно следовал за ней.
— Здрасте, — проговорил парень одновременно Баринову и Тусе.
— Прошу любить и жаловать: мой верный амиго, — возвестила Яна и представила «амиге» присутствующих: — Мой муж, а эта злыдня — наша домработница.
— Кто это? — брезгливо спросил Олег, кивая в сторону Димы, — Вернее, что это?
— Олежек, извини, мы тебя оставим на пять минуточек — переодеться. Димочка, мы наверх и обратно, а Туся пока приготовит ужин, — игнорируя и вопрос, и тон, которым он был задан, защебетала Яна. — Только ничего жирного. Я худею. Кстати, я привезла сногсшибательный купальник! Знаете, в этом сезоне последний писк — купальники в стиле…
— Может, не надо, а? — прервал ее Дима. — У меня это… плавок нет.
— Ну и что? — Яна ободряюще приобняла его. — Подумаешь, проблема. Это же не общественный пляж — поплаваем голышом. Дорогой, — обратилась она к Баринову, всем своим видом подчеркивая, что спрашивает исключительно ради приличия, а на самом деле его мнение ее ни капли не волнует, — И ты, надеюсь, не против?
— Это твой любовник? — сообразил Олег.
— А разве я вас еще не представила? — Яна картинно похлопала глазами. — Олег, раз уж мы с тобой разводимся и половина дома все равно моя, к чему эти экивоки?
— Зачем ты притащила его сюда? — продолжал Баринов, у которого один только вид Димы вызывал брезгливость, причем такую, от которой возникает непреодолимое желание завизжать, даже если ты мужчина, а не барышня-истеричка.
— Я взрослый человек и намерена жить так, как хочу. Так что, дорогой, мы с Димой теперь будем жить здесь, — внесла полную ясность в ситуацию жена.
— Может, лучше не надо? — усомнился Дима, опасаясь, что окажется в эпицентре грандиознейшей разборки, в сравнении с которой давешний скандал с Тамарой Кирилловной покажется милой беседой интеллигентных людей.
— Ой, не занудствуй, все нормально, — успокоила его Яна. — Кстати, если купаться безо всего, то и наверх идти незачем. Пошли сразу купаться!
Когда сладкая парочка, вдоволь наплававшись и нарезвившись в бассейне, снова появилась в гостиной, Туся, не удостоив их даже взглядом, накрывала обед — на одну персону. Яну это ничуть не смутило: она взяла кусок прямо из тарелки, откусила, протянула Диме. Тот, довольный, как кот, и с ничуть не менее наглой физиономией, принялся жевать. Яна снова протянула руку к тарелке.
— Не для тебя положено! — не выдержала Туся. — Ни стыда да, ни совести! На мужнины деньги наняла себе — стыдно сказать кого — да еще и в дом притащила!
— Ох, Олег — добрая душа. Другой бы с тобой давно уже расплевался, — вернула Яна комплимент, взяв очередной кусок, который, впрочем, придирчиво оглядев, положила обратно.
— Ты что лапаешь? Кто после тебя это есть будет? С такой в одном доме жить… — завелась Туся, для которой и разыгрывался весь спектакль.
— Дорогуша, — подняла брови Я на, — не нравится хозяйка? Убирайся. Другую прислугу наймем.
— Никуда она не уйдет, — вступился за Тусю Баринов, — но кое-кто уберется отсюда прямо сейчас. Сию минуту.
_ Ты гонишь из дома любимую жену? — крайне изумилась Яна.
— Ну почему же? Горячо любимая жена может остаться еще на некоторое время, — разрешил Олег. — А вот ее шелудивый… э-э-э… альфонс портит мне аппетит!
— Я уж думал, ты никогда не выйдешь, — сказал Тане Сергей, дожидавшийся ее у выхода из офиса.
— Что поделаешь,' большая должность — большие заботы, — улыбнулась она.
— Совсем вы себя не бережете, госпожа вице-президент. Хоть изредка давали бы себе небольшой отдых, — сокрушенно покачал головой Никифоров. — А меня Нина к тебе на новоселье пригласила. Ты не против? Боже мой, неужели там будет гусь с яблоками?! Я уже сейчас по запаху чувствую!
— Я Нинку задушу: все тайны разболтала. Ладно, я тебя тоже приглашаю. Заодно и освобождение Нины отпразднуем. Она просила, чтобы Миша тоже пришел.
— По-моему, нас уговаривать не придется.
— Адрес ты знаешь. Ну, до завтра?
— Подожди, — Сергей взял ее за руку. — Что у тебя с этим испанцем?
— Ты имеешь в виду Игоря Гонсалеса? Ничего. Мы связаны по бизнесу…
— Это не повод водить тебя по ресторанам, — вырвалось у Никифорова.
— Ты о чем? — жестко спросила Таня, освобождая руку.
— Я тебя больше никому не отдам, никому, — тихо произнес Сергей и добавил себе под нос, глядя, как Таня быстро и не оглядываясь удаляется от него: — Черт, опять сам все испортил!..
Татьяна Баринова только что прилетела в Москву и, сидя за рулем своей машины, по дороге из аэропорта позвонила Сергею.
— Ну что? Перебесился? — поинтересовалась она в ожидании, когда на светофоре загорится зеленый.
— Чего тебе? — буркнул Никифоров.
— Милый, кончай выпендриваться. Давай возвращайся домой, а? Прямо сейчас.
— Никуда я не собираюсь возвращаться. Послушай, я решил… Я все обдумал. Нам надо развестись.
Связь оборвалась. Татьяна была так потрясена, что не видела, как загорелся зеленый свет, и не слышала раздраженных сигналов стоявших позади нее машин. Она сидела, не двигаясь с места, и продолжала сжимать в руке умолкший мобильник.
В это время ее родители продолжали выяснять отношения на прежнем поле битвы — в гостиной бариновского дома.
— Нет, дорогой, так не пойдет, — говорила Яна, хищно улыбаясь. — Дом в Испании и так мой.
— Надо же, в твои годы — и такая девичья наивность. Ты хотя бы документы смотрела? — покачал головой Олег Эдуардович.
— А зачем? Дом был куплен для кого? Для меня. Кто его в божеский вид приводил? Я. Между прочим, новый дизайн кучу денег стоил. А знаешь, — озираясь с таким видом, будто впервые видит окружающую обстановку, продолжала Яна, — этот дом — тоже ничего… Я и тут все могу устроить очень даже миленько. Он же после развода мне достанется, да?