— Дорогая, — смущенно кашлянул Олег, — я бы с удовольствием отдал тебе и этот дом, и испанский, если бы они были мои! Но, вот закавыка, не хозяева мы здесь — квартиранты. Разве я могу себе позволить такую дорогую недвижимость?
— Как это? — Яна ожидала чего угодно, только не такого поворота событий.- A-а… кто же хозяин?
— Хозяйка, — уточнил Олег. — Гудкова Наталья Федоровна.
— Это еще кто?! Любовница твоя, что ли? — как ни напрягалась, вспомнить это имя Яна была не в силах.
— Гудкова Наталья Федоровна — скромная труженица, лучший повар Москвы и окрестностей, гроссмейстер пылесоса, чьи золотые руки вырастили и выкормили нашу с тобой — формально, формально — нашу с тобой дочь, — откровенно наслаждаясь замешательством Яны, Баринов кивнул в сторону Туей. — Вот она и есть настоящий владелец заводов, дворцов, пароходов. Так что…
— Ну, знаешь, — вскочила Яна, гневно сверкая глазами, — думаешь, нет других способов тебя к стенке прижать?
— Саму тебя надо к стенке поставить, — заметила истинная хозяйка дома.
Баринов не смог удержаться от сардонического хохота.
— Не хочешь мирно?! Ну что ж, пожалеешь, — прошипела Яна и вышла, пытаясь держать голову гордо поднятой, хотя и понимала, что в данный момент получила разом шах и мат. Что ж, к следующей партии придется готовиться со всей серьезностью!
— А вдруг она… — начала было Туся не без опаски.
— С ее-то мозгами? Ерунда, ничего она мне не сделает, — уверенно возразил Баринов. — Ну? Что еще тебе нужно? — недовольно проворчал он, услышав шаги за спиной.
— Господи, Танечка! — воскликнула Туся, бросаясь к возвратившейся из дальних странствий Татьяне.
Олег Эдуардович понял свою ошибку и тоже обнял дочь:
— Ну, удивила! Вот так, запросто, без всяких там звонков и телеграмм, взять — и заехать к отцу… Что-нибудь случилось? — обеспокоенно спросил он, заметив, что та просто сама не своя.
Татьяна безудержно разрыдалась.
— Ну что ты, зайка, — попытался Баринов как-то успокоить ее. — Ну подумаешь… Не помогли в этой лечебнице — поедем в другую. Есть ведь разные методики. Одни так лечат, другие этак… Да что, на этой клинике свет клином сошелся?… Да я всех светил Европы и Америки на уши поставлю. Будет у меня внук! Поняла?
Татьяна, продолжая всхлипывать, обреченно покачала головой.
— Да брось ты, Танюш, ну нет в мире ничего невозможного. Родишь, никуда не денешься, — продолжал отец.
— Нет, — она, наконец, справилась со своей истерикой настолько, что смогла говорить. — У меня не будет ребенка. Во всяком случае, от Сергея.
— Что-что? Не понял, — нахмурился Баринов.
— Папа, он больше не хочет со мной жить. Он сказал… он развестись хочет!..
Через пару часов, успокоившись, Баринова подошла к телефону и набрала номер, который знала наизусть.
— Здравствуйте, будьте добры Татьяну.
— А Татьяна здесь больше не живет, — сообщила Галя Рыбкина.
— Как? — растерялась Баринова. — Они что, уехали? А когда? Куда?
— Да вчера только переехали. На новую квартиру.
— А адрес? Адрес ее не могли бы сказать? Это Баринова Таня. Я только что из Испании вернулась… А я с кем разговариваю?
— Это Галина. Они теперь в квартире, которую Аня с Витей раньше снимали. Ну, которую им Сергей сдал.
— Спасибо. До свидания. Спасибо большое, — с нажимом повторила Баринова. Что ж, теперь, по крайней мере, понятно, как следует действовать дальше!
— Ну не знал, что ты такая копуша, — весело поторопил Анну Константин.
Они собирались к Тане на новоселье, и Анна что-то уж очень надолго застряла в ванной.
— Я уже почти готова! Пару минут еще, — отозвалась она.
— Страшно? — усмехнулся Устинов.
— А ты как думал? Иду как будто на казнь… Или нет, как будто на подвиг какой-нибудь героический.
— Так что, может, не ходить? — предложил Константин самое простое решение, но тут Анна вошла в комнату, красивая как никогда. — Ну нет! — с неподдельным восторгом воскликнул он. — Мы пойдем во что бы то ни стало: они должны тебя увидеть, вот такую! Хотя… Виктор, когда тебя увидит, разводиться не захочет.
— Он и так не хочет. Будет такой скандал, вот увидишь… Нет, правда — страшно.
— Так, может, и в самом деле не ходить?…
— В конце концов, — Анна твердо взглянула на него, — это же Таня нас пригласила, мы к ней идем, а не к Виктору! И вообще, я ничего плохого не делаю. Когда-нибудь надо ставить точку. Они там все соберутся — самое время.
— Анна Рыбкина уполномочена заявить, что она… — торжественно начал Устинов.
— «…больше не Рыбкина! — подхватила Анна, облегченно рассмеявшись.
На новоселье Разбежкиных съезжались гости. Двое из них, не сговариваясь, прибыли одновременно, вышли каждый из своей машины и в некотором недоумении уставились друг на друга: в руках у них оказались практически одинаковые букеты.
— Похоже, мы с вами на одной клумбе хулиганили, — первым опомнился Игорь Гонсалес. — И наказание будем отбывать в одной камере, а?
Сергей шутку не поддержал. Когда Игорь, пожав плечами, направился к подъезду, Никифоров еще раз оглядел свой букет, вытащил из него один-единственный цветок, остальное раздраженно швырнул на сиденье машины и только тогда пошел следом.
К квартире они подошли вместе, и Таня, открыв дверь, слегка удивилась:
— Привет! А вы разве знакомы?
— Мы перед подъездом случайно встретились, — объяснил Игорь, протягивая ей роскошный букет.
Цветок Сергея достался Нине.
— Спасибо, — улыбнулась Таня. — Если так дальше пойдет, квартира превратится в ботанический сад.
— Ну, не знаю, как насчет сада, но квартиру не узнать, — оглядевшись по сторонам, отметил Никифоров. — Похоже, стоило мне отсюда съехать, как в доме поселились феи.
— Игорь, — обратилась Туся к Гонсалесу, — помогите, пожалуйста, поставить букеты. У меня к вам есть предложение, от которого вы не сможете отказаться…
— Это он! Мама, это он! Пришел! — закричала Надя, указывая на Сергея.
— Это моя дочь Надя, — представила ее Таня.
— Очень приятно, — галантно поклонился Игорь. — Какая красавица! Просто мамина копия!
— Мам, это он рисует Колобка, он! — Девочка не замечала никого, кроме Сергея. Ухватив его за руку, она повела Никифорова за собой, похоже твердо решив полностью завладеть его вниманием: — Пойдём, я тебе игрушки покажу! Все-превсе!
Анна и Константин вполне осознали, что остаться сегодня дома и не ходить на новоселье было не самой плохой мыслью. Окончательно это стало ясно, когда Виктор при одном только взгляде на жену пришел в настоящую ярость. Никакие приличия для него уже не существовали, ну а о том, что такое элементарный такт, Рыбкин вообще имел весьма смутное представление.
Я не позволю своей жене таскаться в приличные дома с любовниками. Совсем оборзели! наступая на Анну и Устинова начал он возмущаться.
— Bитя, — Анна попыталась как-то его урезонить, — ты не у себя дома, не устраивай тут…
А какой мужик будет такое терпеть?! Кажется, Рыбкин был очень доволен возможностью закатить публичный скандал, Какого черта ты его сюда привела? Кто-то здесь, как грится… как говорится, третий лишний. Или я, или он, Давай, учитель, крути педали, пока не дали! — Ом поднес к лицу Константина сжатый кулак.
Знаешь, мамочка, — Катя немедленно встала на сторону папаши, — ты, конечно, можешь спать с кем угодно. Но не надо издеваться над папой,
— Катя, успокойся, — не громко произнес Устинов. — И не груби матери. Я понимаю, к тебе говорит обида за отца, но…
— Не твой собачье дело, кто в ней говорит. С таким козлом, как ты, надо только на языке жестов разговаривать! — зарычал Виктор, всем своим видом показывая, что без драки нынче не обойдется.
— Витя, пожалуйста, не надо, — Анну уже трясло. — Ты все равно ничего не изменишь, так хотя бы лицо человеческое не теряй!
— А это и есть его лицо, — заметил Устинов, надвигаясь на Рыбкина. — Слушай, ты, пирожок без ничего, она тебе бывший жена! Понял? Бывшая!
Чего ты сказал?! заорал Виктор, хватая Константина за грудки. — Гебе, может, паспорт показать? Бывшей она станет, если я ей развод дам!
— Вы, двое, вам действительно лучше уйти, — с плохо сдерживаемым торжеством влезла Катя, обращаясь к матери и Устинову.
— Ладно, Костя, давай уйдем, — вздохнула Анна. — Ты же видишь — он пьян…
Миша с Ниной, сидевшие в комнате, не могли не услышать доносившихся из кухни криков и ругани.
— Как говорили древние, «льва узнают по когтю, — заметил Михаил. — А Витьку Рыбкина — по базару.
— Ой, там такая история! — Нина уже была в курсе происходящего. — Жена у него — ну, в общем, ушла из дома. А сегодня вот, явилась сюда со своим новым — красивая такая, счастливая… А он…
— Ну понятно. Повод для скандала — лучше не придумаешь. Виктор, конечно, не упустит… Вообще-то, я Анну немножко знаю. Как-то она не вписывается в семейку эту, Рыбкиных. Конечно, она чего-нибудь получше заслуживает, чем такой муженек. Но его состояние можно понять.
— Да ладно тебе, — сердито проговорила Нина. — Вы, мужчины, всегда друг дружке оправдание найдете! Это у вас называется мужская солидарность! Слушай, психолог, по-моему, пора отсюда сваливать. Пока тут дело не дошло до драки.
— Драка — это фигня, а вот если б ты знала, чем рискуешь, если уйдешь со мной… — многозначительно протянул Михаил. — Я, как профессионал, знаю страшную тайну всех женщин. Скажу только тебе, по большому секрету, — поманив ее к себе пальцем, он что-то прошептал Нине на ухо, заставив расхохотаться.
В этот момент в комнату вошла Катя. Судя по выражению ее лица, лицезрение Миши с Ниной в столь приватной обстановке радости ей не доставило.
— Сережа, пойдем! Ну пойдем! — Надя весь вечер не отходила от Сергея, требуя новых и новых рисунков, а он охотно и весело выполнял все ее желания.
— Никогда столько не рисовал! Благодаря одной маленькой девочке, может быть, художником стану, — улыбнулся он, снова взявшись за карандаш. — А ты знаешь, я раньше жил в этой квартире. Представляешь?