Дочь только покачала головой, продолжая давиться слезами. Потом вскочила и выбежала из комнаты.
— Надо было ему самому морду начистить! — с яростью произнес Баринов.
— Я не смогу без него жить. Просто не смогу — и все, — вернувшись, сказала Татьяна.
— Никуда твой Сергей от тебя не денется, — проговорил отец, взяв ее за плечо и глядя прямо в глаза. — Слышишь меня? Успокойся, девочка! Жить захочет — прибежит…
— Что? — спросила Татьяна. — Объясни, пожалуйста, что ты только что сказал.
— Вчера, — спокойно сказал отец, усаживаясь в кресло напротив дочери, — твоему Сергею слегка намекнули, что его поведение вредит здоровью его близких. Теперь он задумается…
— Папа, что ты сделал? — с ужасом глядя на него, прошептала Татьяна. — Не молчи. Что ты сделал? Что ты такое сделал?!
— Только то, что в голову пришло! Двое энергичных ребят немного потолковали с его братцем. Так, случайно, на улице. Ну, может, и погорячились. Не сильно. Только чтобы стало понятно, что твой муж должен вести себя по отношению к тебе…
— Зачем ты лезешь в мою жизнь?! — возмущенно закричала дочь. — Зачем ты все портишь? Господи, какой кошмар… Видеть тебя не могу!
— Нин, Сергей не появлялся? — спросила Таня, заходя в приемную.
— Нет еще, — пожала плечами Перепелкина, внимательно на нее глядя.
— Вот что, — посмотрев на часы, велела Таня, — позвони-ка ему, пожалуйста. Выясни, собирается он вообще сегодня работать? Время уже к обеду, а его до сих пор где-то черти носят! И если он все же вспомнит о своих прямых обязанностях, то пускай едет не в офис, а сразу на объект,
— Хорошо, конечно, — Перепелкина набрала номер Никифорова, — Привет, Сереж, это Нина. Как дела? У тебя все в порядке?
— Не очень, — отозвался тот.
— А что такое? Про тебя, между прочим, Татьяна спрашивала. Просила передать, чтобы ты в офис не заезжал, а ехал сразу на объект. И вообще, она не в восторге от того, что ты опаздываешь на работу.
— Мишу избили. Вчера вечером, — сдавленным голосом сообщил Сергей.
— Да ты что! — испуганно ахнула Нина. — Сильно?
— Да уж, не поскупились… Только что из больницы его привез. Под расписку забрал, хотя, по уму, надо было бы еще там полежать, понаблюдаться. Да он одно заладил: домой хочу, ненавижу больницы!
— Как же это? — Нина никак не могла прийти в себя после таких новостей. — В вашем районе?
— Он вчера Катю пошел провожать. Ну, проводил. А потом на него напали.
— Господи! Какой ужас…
— Да нет, ничего. Уже, слава Богу, понятно, что отделался синяками, руки-ноги, ребра целы. Но все равно, оставлять его одного не хотелось бы.
— Слушай, Сереж, я могу посидеть с ним, пока ты съездишь на объект, — предложила Нина. — Я сейчас с Таней поговорю, она меня отпустит. Купить что-нибудь по дороге? Я минут через сорок буду!
Катя выходила из кафе, на ходу разговаривая по мобильному телефону. Она только что узнала о случившемся с Мишей несчастье и была в не меньшем шоке, чем Нина.
— А сейчас как? — встревоженно расспрашивала девушка. — Да… Я приеду, как смогу. Да ну, о чем ты, какие планы? Постараюсь… Пока…
— Кать, постой! — Виктор, выскочив вслед за дочерью из кафе, остановил ее за секунду до того, как девушка села в машину. — Куда это ты?
— С другом несчастье, надо помочь, — сообщила она.
— Что-то серьезное? — озаботился Виктор.
— По его словам, могло быть хуже… Но я сама должна все увидеть, тогда и пойму.
— А как же новый бармен придет, сама назначила… — растерянно напомнил отец. — И повару, между прочим, тоже. Ты ж хотела на них посмотреть. Но, конечно, если тебе так надо, поезжай. Сам с ними потолкую, не первый год в этом бизнесе!
— Ладно, дождусь, — вздохнула Катя, представив себе, каких дров способен наломать этот «опытный бизнесмен» в ее отсутствие.
— Тебе точно ничего не надо? — в тысячный, наверное, раз спрашивал Сергей у Миши, устроив его как можно удобнее дома в постели. — Есть не хочешь? О, — воскликнул он, услышав звонок в дверь, — скорая помощь прибыла!
— Ну, что еще удумал? — Нина стремительно вошла в комнату и с тревогой уставилась на Михаила. — Я тебе болеть не дам. Живо на ноги поставлю. Сильно болит? В этом деле главное — силы в организме восстановить. Сейчас кормить тебя буду.
— Нет, ну что за напасть? — засмеялся Миша и тут же охнул от боли. — То один, то другая… Нин, зачем тебя-то побеспокоили? Рожденный ползать уже может ползать!
— И правда, Нин, — улыбнулся Сергей, ободренный тем, что у брата проснулось чувство юмора, — видишь, больной наш, оказывается, почти в порядке. Поехали обратно на работу.
— Ой, — закатывая глаза, простонал Миша, как мне резко и сильно поплохело…
— Я все-таки останусь, — вздохнула Нина. — А то над кем же он тут в одиночку смеяться будет? Так, больной, у вас строгий постельный режим. Душевное состояние у вас в порядке, значит, займемся обедом!
Стоя перед дверью подъезда своего прежнего дома, Сергей поднес руку к домофону, но позвонить решился не сразу. Когда же, наконец, он нажал на нужные кнопки, ему никто не ответил. Повторив попытку и убедившись, что дома никого нет, раздосадованный Никифоров уже собрался уходить, как вдруг к подъезду подошли Вера Кирилловна и Надя.
-, Сережа! — радостно закричала девочка, бросаясь к нему. — А мы у бабушки Томы были! Я там рисовала, но без тебя — прямо все из рук валится: карандаши, точилка… С тобой рисовать лучше!
— Ты — умница, — улыбнулся Никифоров. — У тебя обязательно получится. Ты научишься отлично рисовать!
— Вы к нам? — настороженно спросила Вера Кирилловна, которой, в отличие от внучки, эта встреча никакой радости не доставила.
— Я тут… был неподалеку, — забормотал Сергей. — На объекте… вот, решил зайти…
— Чего на улице стоять? — идеально копируя взрослые интонации, сказала Надя. — Пошли мультики смотреть!
— Надюша, — вмешалась Вера Кирилловна, — не надо приставать к дяде Сереже. У него много работы, ему некогда.
— Я бы с удовольствием посмотрел один мультик, — возразил Никифоров. — Да и чаю бы с вами попил… если не возражаете. У меня вот и пирожные случайно оказались… Тут в вашей булочной на углу — такой выбор! Не мог удержаться!
— Вот видишь, ба, идем! — Надины глаза засияли. — Я хочу с дядей Сережей чай пить!
— Мы сегодня гостей не ждали, не прибрано у нас, — начала было Вера, не представляя себе, как выйти из щекотливого положения.
— Мы немножечко — только порисуем, совсем немножечко, — принялась умолять внучка. — Я даже мультики смотреть не буду. И кашу съем! — согласилась она на жертву. — Я даже игрушки соберу! — Надя прекрасно знала, что против такого аргумента бабушка ни за что не сможет устоять. — Будет порядок, как ты любишь!
— Ну хорошо, — сдалась Вера. — Что с вами делать, художники!
Добившись своего, Надя немедленно потребовала от Никифорова новых рисунков, но он предложил кое-что поинтереснее и вскоре уже что-то вырезал из бумаги под завороженным Надиным взглядом.
— Смотри внимательно. Тут важно все делать по порядку. Сейчас будем склеивать. Видишь? Скоро сама так научишься…
— Ага… — кивнула девочка, следя за каждым его движением так, словно рядом с ней сидел настоящий волшебник, а не мужчина, увлеченно вырезающий детали для бумажного домика.
— Вот и крыша готова. Сейчас сделаем крыльцо — и будем собирать нашу избушку!
Через некоторое время дом был полностью готов.
— Ну как тебе? Нравится? — донельзя гордый плодами своего строительного гения, спросил Сергей.
— Как настоящий, — выдохнула Надя.
Сергей просиял от ее похвалы, но тут же улыбка начала сползать с его лица: на пороге комнаты стояла Таня.
— Мама, смотри! — заметив ее, закричала девочка. — Мы дом построили!
— Да, дом хороший, — медленно произнесла Таня, сверля Сергея взглядом.
— Нет, ты посмотри как следует, — настаивала Надюшка, — Мы теперь будем все вместе в этом доме жить!
«Мы сперва построим дом,
В нем поселимся потом.
Будет весело и дружно,
И уютно в нем притом»,
— подхватил Никифоров.
— Ой, стихи получились! — воскликнула Надя, которую восхищало буквально все, что исходило от ее друга.
— В бумажном доме нельзя жить, — сказала Таня, обращаясь к дочке, но было ясно, что ее слова предназначаются Сергею.
— Ну, мама, ну, ты что? Тебе не нравится? — обиделась девочка, поняв, что мать не готова разделить ее восторги.
— Мне очень нравится, — тоном, никак не соответствующим содержанию сказанного, отозвалась Таня. — Но нам нужно поговорить с дядей Сережей. Пойдем на кухню, — потребовала она от Никифорова.
— Я с вами, — тут же заявила Надя.
— А сама, наверное, обещала бабушке убрать игрушки и кашу съесть. Ведь обещала? — повернулась к ней Таня.
— Да, — вздохнула малышка, опечаленная маминой догадливостью.
— Вот и держи свое слово. А у нас с дядей Сережей важный разговор.
— Да не сердись ты, — говорил Тане Никифоров, когда они остались одни. — Ничего особенного: мы всего лишь немного поиграли. Что ты из этого такую проблему делаешь? Ребенка расстроила…
— Ты бы лучше уделял больше внимания своей семье, а не лез в чужую, — резко посоветовала ему Разбежкина. — Тебе развлечься нечем?
— Таня…
— Что ты пытаешься склеить?! — продолжала она.
— Да ничего… я уже давно не пытаюсь ничего склеить. Просто вместе с Надюшкой мне легко и хорошо. Может, я цепляюсь за возможность побыть самим собой…
— То есть, — подвела итог Таня, глядя на него с откровенной неприязнью, — за счет моего ребенка ты хочешь решить свои психологические проблемы? А нельзя раскрепощаться как-то по-другому?
— Да почему «за счет ребенка»? Мне показалось, ей тоже было интересно…
— Да, ей было интересно. Но ты никогда не слышал, что дети привязываются к людям, с которыми им хорошо и интересно?
— И что в этом плохого?