— Как у пингвина? — сообразила Надя.
— Точно!
— Покупай, — согласилась малышка, — смешно будет.
— Забудем про фрак, — правильно понял ее Игорь, — вспомним о платье невесты. Вы нам позволите посовещаться? А вы, пожалуйста, подберите туфли… ну, и все прочее, что требуется. Ты где-то далеко, — обратился он к Тане. — Хотя, почему где-то? Ясно, где. Танюша, милая, вернись к нам. Мне вот это платье нравится. А тебе?
— А мне — стыдно, — не выдержала Таня, — Человек, который меня спас, лежит там, между жизнью и смертью, а я…
— Так нельзя, — спокойно произнес Игорь, — Сергей тебя спас для жизни. А это и есть жизнь. И ведь ты же сама торопила со свадьбой! — напомнил он невесте, которая никак не выглядела счастливой.
— Это было до… до всего этого ужаса, — дрогнувшим голосом ответила она.
— Мне кажется, нужно кое-что сделать, — Взяв одно из платьев, Гонсалес решительно повел Таню к примерочной кабинке, — Через несколько минут я рассчитываю пережить приятное потрясение. Будешь выходить — предупреди, я сяду, чтобы не упасть! У меня есть несколько идей, как все устроить, — за обедом обсудим. — Из кабинки в ответ не донеслось ни звука, — Эй, есть кто живой? Танюшка, у меня скоро будет инсульт миокарда, я не могу так долго обходиться без настоящей красоты. Ну, когда же, когда?
Таня вышла из кабинки в шикарном свадебном платье, которое ей фантастически шло, однако ее лицо по-прежнему оставалось безучастным.
— По-тря-са-ю-ще! — воскликнул Гонсалес. — Ой, я упасть забыл… Надюша, ты только посмотри на маму! — Девочка взглянула, но с почти таким же, как у матери, безразличным выражением и, кивнув, снова уткнулась в какой-то журнал,-
— Н-да, выходит, что самая тонкая, художественная натура здесь — я? — удивился Игорь. — Танюшка, ты всегда хороша, но в этом платье… Все, заверните, берем! Я закажу твой портрет в этом платье. Твоя мама, — он подошел к Наде и, присев на корточки, обнял ее, — будет самой красивой невестой! Сейчас куплю себе сногсшибательный костюм — и поедем праздновать…
— Игорь, давай немного подождем, — прервала его Таня, — Пусть Сергей хотя бы придет в себя.
— Как скажешь, — у Игоря идеально получалось держать себя в руках, — только давай все это сейчас купим. В этом же нет ничего страшного. Ну, в смысле, плохая примета… О, придумал: мы твоего спасителя пригласим свидетелем — как тебе идея?
— Как ты говоришь, сногсшибательно, — вздохнула Таня.
— Мам, ну, мам, пойдем со мной! — Надя схватила ее за руку и принялась настойчиво куда-то тянуть, — Я вон в том магазине видела куклу, ну, такую, которая говорит!
— И что же она тебе сказала? — спросил Игорь.
— Чтобы мама ее купила, а ты покупай себе костюм. — Надя потащила мать за собой, а Гонсалес в полной растерянности остался стоять посреди магазина.
— Ну, и где ты видела эту куклу? — не без раздражения спросила Таня, когда они с дочерью оказались на улице.
— Мам, ты хочешь в магазин?
— Так заметно? — невесело улыбнулась Таня, — Но за твоей распрекрасной куклой я найду силы сходить. Только тут игрушечных магазинов нет, — озираясь по сторонам, заметила она.
— Мам, да и куклы ведь никакой нет, — вконец ошарашила ее Надя. — Просто я тоже к Сереже хочу.
— К Сереже?… — Таня в полнейшем ступоре уставилась на свою такую не по годам сообразительную дочку.
— Ну поехали, поехали, — поторопила ее Надя, у которой не хватило терпения дождаться, когда же у мамы нормально заработают мозги.
Когда Игорь, нагруженный ворохом пакетов, подошел к машине, Разбежкиных давно уже и след простыл. Он покрутил головой в поисках игрушечного магазина, но ничего похожего не обнаружил. Зато под дворниками его машины была записка, прочитав которую, Гонсалес пришел в настоящее бешенство. С досадой швырнув покупки на капот, он некоторое время стоял, выравнивая дыхание и стараясь взять себя в руки. И лишь затем сел за руль и помчался догонять беглянок.
Получив ценную информацию, Олег Эдуардович в спешном порядке отправился в офис Горина. Он и виду не подал, что чем-то обеспокоен, и остановился в приемной поболтать с Жанной.
— Я, Жанночка, оптимист и никогда не теряю надежды, — широко улыбаясь, говорил Олег Эдуардович, — Как насчет делового ланча со старым знакомым?
— Со старым знакомым никуда не пойду, а вот с приятным во всех отношениях мужчиной… — кокетливо протянула та.
— Жанна, отправь факс, — из кабинета, уткнувшись в бумаги, вышел Вадим. — Какими судьбами, Олег Эдуардович?!
— Да вот, проезжал мимо, решил зайти, сообщить печальные новости, так сказать, лично, — проговорил тот, — Не хотел по телефону…
— Что-то случилось? — озаботился Горин.
— Мой зять попал в аварию. Он сейчас в коме… Таня не могла долго говорить. Деталей не знаю. Знаю только, что Сергей пока в себя не пришел, и придет ли… — Он развел руками, при этом внимательно наблюдая за реакцией Вадима и Жанны: было похоже, что они оба в шоке, но непонятно, играет ли кто-то из них на публику, изображая столь сильные эмоции, или нет.
— Ничего себе… Надо же что-то делать, — первым опомнился Горин. — А вот кто наверняка в курсе! — указал он на вошедшую в приемную Перепелкину. — Нин, что с Сергеем случилось?
— Да я толком не знаю, — Нине едва удалось скрыть замешательство, охватившее ее при виде Баринова. — Слышала с чужих слов, что авария была тяжелая, а что, почему… Разбираются…
Олег Эдуардович тут же потерял к ней интерес: ну ясно же, что эта неубедительная тетка не может быть причастна к тем звонкам! Да у нее бы просто мозгов не хватило до такого додуматься!
А вот потрясти Жанну имело прямой смысл. Та, разумеется, не смогла отказаться от приглашения на ланч, и вскоре они с Бариновым уже сидели за ресторанным столиком.
— Жанночка, а ведь я стал уже забывать, какая ты красавица! — разглядывая ее, заметил Олег Эдуардович.
— Оставьте дежурные комплименты, я и так знаю, что вы ко мне хорошо относитесь, — отозвалась Жанна, глядя на него ничуть не менее внимательно. — Вы из-за Сергея так нервничаете? Или что-то еще?
— Могу доверять по полной?
— Когда-то, — напомнила Жанна с усмешкой, — давным-давно, вы хотели сделать меня своей правой рукой…
— А если затронуты интересы твоего мужа?
— Вы же знаете, что такое мое замужество! — с досадой отозвалась она, — Единственная польза: я наконец убедилась, что ради этого не стоило столько мучиться. Мне бы только получить достойную компенсацию… А на Горина и его дела мне глубоко… в смысле, с высокой колокольни плевать!
— Мне кажется, — уверившись в ее лояльности, проговорил Олег Эдуардович, — что Горин ведет нечестную игру.
— Это вряд ли, — усомнилась Жанна. — Уж в чем в чем, а в глупости Горина упрекнуть нельзя. Зачем же ему рубить дерево, которое приносит золотые плоды?
— У меня есть основания так думать. Веские основания, уж ты мне поверь! Меня шантажируют… у них кассета с записью моих телефонных разговоров. Как думаешь, с кем? Угадала, с твоим благоверным. Теперь угадай, что за разговоры? И опять ты права: самые интересные… особенно для прокуратуры.
— На этой кассете что-то о делах нашей фирмы? — озабоченно спросила Жанна.
— Речь только о наших с ним личных отношениях. Фирма ни при чем.
— Он однажды искал какую-то кассету, — вспомнила Жанна, — я поняла, что ему не хотелось, чтобы я об этом знала. Наверное, теперь он хранит ее в сейфе… Вам она нужна?
— Да это, пожалуй, ни к чему. Ее содержание мне и так известно… Ты лучше вот что скажи: кто из вашей конторы может помогать Горину в этой игре?
— Не думаю, что это от него идет, — как бы ни хотелось Жанне побыстрее и поглубже утопить супруга, дурой она не была и откровенно наговаривать на него не собиралась. — Как-то сомнительно, ну не в его же интересах!
— Чьи это игры, я пока не знаю, — принялся Баринов размышлять вслух, — То ли Горин сам заигрался, то ли его используют втемную… Допустим, его не было в кабинете, кто-то вошел, взял кассетку на время, сделал копию и вернул «а место. Если так, кто это мог быть?
— Если рассуждать логически, вряд ли это кто-то посторонний, — задумалась Жанна. — Мимо меня мышь не проскочит. А если я куда-то отхожу, Нина остается… А давно начались эти звонки?
— Первый был примерно месяц назад, — что-то про себя прикинув, вспомнил Баринов.
— Что у нас было месяц назад? Да ничего особенного: объект сдали, банкет был… Нинку ко мне подсадили в приемную… — начала перечислять наиболее значимые события Жанна.
— Что за Нинка? — живо заинтересовался Олег Эдуардович.
— Вы же ее сегодня видели. Ну, мы стояли, она подошла с бумагами. Горин еще пытался у нее узнать про аварию, — напомнила женщина.
— А, да-да, — кивнул Баринов, — И откуда она взялась? Сама пришла или привел кто-то?
— Разбежкина привела, — неприязненно произнесла Жанна. — Это ее подруга, когда-то у нас работала, а потом в тюрьму села — бытовуха какая-то.
— А когда она у вас работала?
— Да года четыре назад, а может, и раньше.
— Так-так… — протянул Баринов, — Значит, она сидела…
Баринова, к ее чести следует заметить, всю ночь провела в больнице и лишь утром решила ненадолго оставить мужа под присмотром младшего брата.
— Я на пару часов отъеду, душ приму, переоденусь, — сказала она Мише, проверяя, все ли на месте в сумочке. — Ты никуда не уйдешь?
— Не волнуйся, — отозвался Михаил.
— Да, и вот еще что, — как бы между прочим вспомнила Татьяна, протягивая руку, — отдай мне, пожалуйста, то письмо.
— А у меня его нет… с собой нет, — ответил Миша, всем своим видом показывая, что, если бы и было, Бариновой его не видать, как своих ушей.
— О Господи! — воскликнула она. — Тебе что, непонятно, что эту историю с Разбежкиной надо заканчивать? Сергею от этого будет только лучше!
— А это пусть он решит. Я бы на твоем месте не был так уверен.
— Миш, ну вспомни: мы ведь нормально жили, пока она в Москву не вернулась, — мягко начала Татьяна.