— Я поняла. Сереж, только позвони сразу, как доберешься, — попросила Баринова.
— Я понял, — улыбнулся Никифоров и, вскинув на плечо дорожную сумку, поспешно вышел.
Его брат в это самое время вынужден был терпеть бесконечные Катины сетования по поводу ее внешности. Именно сегодня красавицу-модель, совсем недавно сделавшую достаточно успешную карьеру в Европе, не устраивало в себе самой буквально все.
— Душераздирающее зрелище! — едва не рыдала она, разглядывая свое отражение в зеркале, — Больше в жизни не пойду в этот салон: посмотри, что они сделали с волосами?
— А мне нравится, — попытался поднять ей настроение Миша, допустив типичную мужскую ошибку: когда женщина недовольна собой, убедить ее в обратном практически невозможно, только сам рискуешь попасть под раздачу.
— Это потому, что ты ничего не понимаешь в красоте! — заявила Катя. — Налысо, что ли, побриться? Сразу станет легче жить!
— А уж какой фурор на свадьбе произведешь — ни в сказке сказать ни пером описать, — подхватил Миша, не возражая даже против такого экстремального варианта: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось.
— Так, — примеряя стильную шляпку, проговорила Катя, видимо все-таки решив повременить с прической а-ля Бритни Спирс, — хотя бы этого кошмара не будет видно. Дурацкая шляпа, совсем не подходит! — почти сразу же снова расстроилась она, — Это не тот стиль!
— Кать, — вздохнул Михаил, — если ты на чужую свадьбу третий день собираешься и все собраться не можешь, представляю, сколько ты будешь готовиться к своей. Не завидую твоему жениху.
— И правильно, не завидуй: я на свою свадьбу вообще ничего надевать не буду… по той простой причине, что никакой свадьбы не будет! — отшвырнув в сторону шляпку, воскликнула девушка.
— Ой, Кать, не зарекайся, — ухмыльнулся Миша, — И я тебя умоляю, не сходи с ума, ты выглядишь — супер, просто с жиру бесишься.
— Вот именно. Я поправилась на целых два килограмма, скоро вообще ни во что не влезу! — Катю его слова окончательно добили, — Ничего не подходит. — Она в полном отчаянии рухнула в кресло. — Выгляжу как чучело.
Миша молча примерил шляпку на себя — и в таком виде отправился открывать дверь на звонок, к немалому изумлению старшего брата, никак не ожидавшего от него подобных экзерсисов.
— Мне тоже не подходит: маловата, — несколько смущенно заметил Миша, избавляясь от кокетливого головного убора.
— А праздновать будете в кафе Рыбкиных? — как бы между прочим спросил Никифоров через некоторое время, помогая Кате упаковывать подарок.
— Нет. Таня с Игорем решили устроить обед на свежем воздухе, — сообщил Миша.
— А где?
— А зачем тебе? — насторожился брат, — Ты ведь туда не собираешься?
— Миш, — изумился Сергей, — объясни мне, с каких порты стал таким мнительным? Если это такая страшная тайна, то, конечно, лучше не рассказывай.
— Это не тайна. И если тебе так интересно — пожалуйста, могу рассказать: после загса мы едем на природу, в парк. Сокольники, шатры и комары — вот и вся программа. Доволен?! Может, что-нибудь Тане передать? — спросил он тихо.
— Издеваешься? — вскинулся Сергей. — Что я могу попросить ей передать? Дружеский привет? Добрые пожелания?
— А почему бы и нет? Вы расстались пять лет назад. У нее давно своя жизнь, она выбрала не тебя, а другого. И ты должен уважать ее выбор. Во всяком случае — смириться, — твердо произнес брат.
— Тогда просто передай, что я желаю ей, наконец, стать счастливой. Если сможет. Ладно, не обижайся, наверное, ты прав. Пока, — вымученно улыбнулся Сергей.
— Даже чаю не попьешь?
— Побыл в санатории. То, что доктор прописал: медовый месяц в одиночестве.
— Нам тоже пора выезжать, загс на Ленинском, а там пробки часто бывают, — спохватился младший Никифоров.
— А чего ж они, если такие счастливые, регистрируются в каком-то занюханном загсе, а не в грибоедовском? — не преминул съязвить Сергей. — Ну ладно, отвечать необязательно. Кстати, когда вы там должны быть?…
Таня Разбежкина стояла перед зеркалом, уже полностью готовая к торжественной церемонии. Вера Кирилловна любовалась дочерью: и правда, в свадебном платье Таня была исключительно хороша.
— Поправилась, что ли? Вот здесь жмет, — пожаловалась Таня, — А здесь? Смотри: когда руку поднимаю, видишь — немного морщит?
— Танюш, — вздохнула Вера, — это тебя на нервной почве морщит. А платье просто идеально сидит.
— Мам, а может, ну его, это платье? — вдруг пришла Тане в голову свежая мысль. — Надену костюм, у меня же есть: юбка и пиджак…
— Танечка, — ахнула мать, — да что на тебя нашло? Как будто не замуж идешь, а… а на эшафот, — И в самом деле, особой радости Танино лицо не выражало, а огромные глаза смотрели печально и строго, почти обреченно.
— Вера Кирилловна, умеете вы найти точное слово. — Дочь заставила себя, наконец, улыбнуться, — Ты не помнишь, что в русской классической литературе все невесты перед свадьбой нервничают? Так положено.
— А я тебе сейчас капелек накапаю, — предложила Вера.
— Мам, не надо никаких капелек, они меня не спасут. Меня никто и ничто уже не спасет, — вырвалось у Тани, и если она почему-то думала, что пошутила, то на самом деле ее слова прозвучали совершенно невесело — ни по тону, ни по содержанию.
— Тань, ты что, сомневаешься? — У Веры опустились руки.
— Рубикон перейден! — отозвалась дочь, — Мамуль, не волнуйся, все хорошо: я уже все выбрала и для себя, и для Нади.
— Может, голову из-за Игоря ты и не потеряла, так ведь это, пожалуй, к лучшему, — заметила Вера Кирилловна.
— Да уж, — согласилась Таня, — розовые очки я давно не ношу: «добрые» люди их разбили. Зато я доверяю Игорю, как самой себе, на сто процентов… ой, мам, это что?! — Она якобы в испуге принялась ощупывать свое лицо.- …Я снова в розовых очках?
— Хороша, — входя в комнату и придирчиво разглядывая невесту, оценила Тамара Кирилловна. — Ну просто красавица. Вот бы и Галочку хоть когда-нибудь в таком платье увидеть…
— А как же? И на ее свадьбе обязательно погуляем, — уверенно проговорила Вера. — Замуж-то выскочить — дело нехитрое. А вот человека надежного найти — задачка посложней.
— И не говори, — подхватила сестра. — У Танюшки не жених, а просто клад. Что ни говори, а настоящего мужика сразу видно: воспитанный, не хвастун, не командует, — Она суеверно трижды сплюнула через левое плечо.
— Немедленно пропустите меня к невесте, иначе я будут жаловаться в Организацию Объединенных Наций! — весело закричал Гонсалес, приехавший за Таней.
Он появился в комнате в сопровождении Виктора, Димы и Вадима Горина. Все четверо так и застыли на пороге при виде невесты.
— Ну, чего встал, как столб? — первым опомнился старший из братьев Рыбкиных. — Давай целуй невесту, так уж и быть!
— Горько! Горько! — подхватили остальные.
Игорь вручил Тане шикарный букет, и они под общий возбужденный гомон поцеловались.
— Значит, так, — распоряжалась Тамара Кирилловна, когда вся компания вышла из подъезда на улицу, — Таня, Галочка и Саша едут с Вадиком, а нас с Верой Витя повезет.
— А я с кем? С мамой? — спросила Надя.
— Нет, Надюша, ты с нами сядешь, — баба Тома взяла ее за руку.
— Таня, а букет где? — вспомнила Галина.
— Ой, я его в комнате забыла, — воскликнула невеста.
— Я схожу, — вызвалась Тамара.
— Да ты три часа будешь ходить, — возразила Галя, — Вон, Димка сбегает!
— Ты-то ничего не забыл? — спросил Виктор у Игоря.
— Все свое ношу с собой. Кольца на месте… — похлопал себя по карманам Гонсалес.
— Вообще-то, кольца должны быть у свидетеля, — заметил Виктор. — А у вас как-то не по-людски. Давай мы с Галкой будем свидетелями?
— Держи крепче и больше не теряй, — запыхавшийся Дима отдал Тане букет и принялся обходить машины со стороны капотов.
— Чего ты там увидел? — заворчал Виктор.
— Наоборот, не увидел: к бамперу надо привязывать кукол и медведей! — по-детски обиженно сообщил Дима.
— Кончай дурью маяться, — произнес брат, — Таня говорит — это мещанство. Садись давай в машину!
— Не тянется наш народ к прекрасному. Нет, не тянется, — посетовал Дима, выполняя указание.
— Скажите, пожалуйста, во сколько регистрация Гонсалеса и Разбежкиной? — спросила Рита, подходя к сотруднице загса — солидной даме бальзаковского возраста.
— Да уже скоро, — заученно улыбнулась та.*- А вы гость? Ой, такая пара чудесная! Я на них внимание обратила, еще когда они заявление подавали. Невеста — настоящая красавица, просто прелесть, да и жених ей под стать. Вот про таких и говорят: «Идеальная пара». И фамилия у жениха такая красивая и редкая. Странно, что невеста решила оставить свою. Сравните: Разбежкина и — Гонсалес. Я бы на ее месте…
— Простите, — не сказать, чтобы Рите доставляло неземное удовольствие слушать эти дифирамбы, — а во сколько точно регистрация?
— Через полчаса. Пора бы им уже быть здесь, — забеспокоилась дама. — Вы не знаете, почему они задерживаются?
— Может, передумали? — ухмыльнулась Рита. — Вот был бы номер!.. Кстати, фамилия Гонсалес — самая банальная в Испании. У них там этих Гонсалесов, как у нас — Ивановых. А вот если бы он взял фамилию жены, то был бы единственным в Испании Разбежкиным…
— А вы, собственно, им кто? — холодно поинтересовалась сотрудница загса.
— Я, — уверенно заявила Рита, — почетный гость. Мы с невестой, как сестры! Ладно, раз есть еще полчаса, пойду приведу себя в порядок…
Не успела она удалиться в дамскую комнату, как в загс, наконец, ввалились Рыбкины.
— Я же говорила: бензином воняет, дышать нечем, — выговаривала Виктору Тамара. — Ну, я-то привыкла, а бедный ребенок мучается почем зря!..
Следом появились остальные, в том числе и виновница торжества.
— А где мама и Надя? — спросила Таня, оглядываясь вокруг.
— Надюшка первая в загс побежала, а тетя Вера с ней пошла, — успокоила ее Галя.
— Я вот одного не могу понять: почему раньше на свадьбах невесты всегда в белом были, а сейчас — все цвета радуги? — спрашивал в это время Горин Виктора, с интересом разглядывая молодые пары.