– Мэтью! Что с тобой?!
– Мне нужен целитель, – успел пробормотать я и отключился.
Пришёл в себя я уже утром, так как в комнату сквозь занавески весело пробирались солнечные лучи, а все гостевые спальни в матушкином доме выходили окнами на восток. Я всегда был искренне убеждён, что это сделано исключительно для того, чтобы гости – желанные и не очень – не залёживались в кроватях.
Передвинувшись так, чтобы коварное солнце не могло до меня добраться, я попытался восстановить события вчерашнего дня, но они решительно обрывались на том моменте, когда я потерял сознание перед лестницей.
Я повалялся ещё немного, наслаждаясь тем, что лежу не на песке, не на камнях и даже не на куче листьев, а на настоящем, в меру жёстком матрасе. Вот она – смена приоритетов в действии. Потом я попробовал пошевелить ногами и понял, что они по-прежнему болят, но уже не так сильно, как позавчера и особенно вчера.
Не успел я от души понежиться, как дверь аккуратно приоткрылась, и в комнату осторожно заглянула одна из горничных. Увидев, что я проснулся, она моментально исчезла из моего поля зрения, лишь торопливо простучали каблучки.
На какое-то время воцарилась тишина, вскоре нарушенная торопливыми шагами нескольких человек. Дверь распахнулась, и в комнату вошла матушка в сопровождении двух импозантных немолодых господ, в одном из которых я узнал нашего семейного целителя, господина Мэрфи. Второй был мне незнаком, но что-то в его манерах подсказывало, что он не имеет никакого отношения к медицине, а вот к структурам, следящим за безопасностью – очень даже.
– Мэтью!
Матушка стремительно подошла к кровати и взяла меня за руку, словно желая убедиться, что я действительно тут и со мной всё в порядке.
– Шарлотта, отойди от него, – поморщившись, распорядился доктор Мэрфи, который знал матушку с момента её рождения и потому мог себе позволить обращаться к ней просто по имени. – Он, хвала святой Лукреции, не умирает и не собирался этого делать. Да, ноги потребуют определённого внимания, но вовремя оказанная квалифицированная помощь исключает какие-либо осложнения. Вот если бы он попал мне в руки дня через три… тогда можно было бы говорить о каких-то проблемах. А так – полежит недельку-другую в постели, потерпит перевязки и будет как новенький. Кстати, Мэтью, кто обработал твои ступни и перевязал их? Очень недурственно сделано, а главное – вовремя. В царапины попал сок так называемых синих водорослей, они вызывают сильное воспаление. Тот, кто промыл твои ссадины, сделал это очень своевременно. Зараза уже попала в организм, но, судя по всему, значительная её часть была убрана. Кто это сделал?
– Одна совершенно замечательная девушка, – я почувствовал, как мои губы невольно расплываются в улыбке, – она промыла их и перевязала подручными средствами.
– Девушка? – матушка сразу же забыла о своих волнениях и вперила в меня внимательный взгляд. – Что за девушка, Мэтью? И вообще – где ты был?! Почему ты явился в таком ужасном виде?! Впрочем, это всё потом… Главное, расскажи про девушку… Кто она? Я её знаю? Из какой она семьи? Она хорошенькая?
– Баронесса, – незнакомый господин успокаивающе положил руку матушке на плечо, – позвольте мне поговорить с вашим сыном, я задам ему всего несколько вопросов.
– Ну хорошо, Майкл, задавайте свои наверняка очень важные вопросы, – вздохнув, согласилась матушка, – но не долго, мальчик устал и не должен напрягаться.
– Не сомневайтесь, – кивнул незнакомый мне Майкл и решил таки представиться, – я майор Майкл Орланд, Гратенсторское управление безопасности. Могу я отнять пару минут вашего времени, барон?
– Конечно, – я даже не пытался скрыть своё удивление, – хотя плохо представляю себе, какой интерес может быть у вашей организации ко мне лично.
– Скажите, барон Даттон, куда вы пропали после того, как вашу яхту зацепило бурей?
– Бурей? Какой бурей? Мне никто ничего не говорил!
Матушка растерянно переводила взгляд с одного мужчины на другого, и по лицу майора я понял, что он-то был уверен, что баронесса Даттон в курсе.
– Меня вынесло на берег неподалёку от устья Ривны, – абсолютно честно ответил я, – там я отлежался и с некоторым, признаюсь, трудом, но добрался сначала до берега реки, а затем до нашего поместья, которое расположено неподалёку от тех мест, в Ривенгольском лесу.
– Так вот откуда такие странные повреждения! – воскликнул доктор Мэрфи, – а я всё гадал, как в твои раны попал сок синих водорослей. Они встречаются не так уж часто, но вот как раз в той местности их можно найти. А порезы от чего?
– От ракушек, – я поморщился, вспоминая свой путь вдоль моря, – и от острых камней. Знаете, доктор, никогда не предполагал, что являюсь настолько городским жителем.
– А вы никого не встретили, пока шли к устью?
Майор Орланд пристально смотрел на меня, но мне скрывать было нечего, поэтому я честно перечислил:
– Ну почему же, майор, я встретил сначала тумунгу, – тут матушка побледнела и схватилась за сердце, – затем совершенно немыслимое количество всякой мелкой живности, включая змей, спанков, кубуту и коргутов.
– И уцелели при этом?
Скепсиса в голосе майора хватило бы на десяток представителей управления безопасности, и я где-то его даже понимал.
– Вы, возможно, не в курсе, господин майор, – я мило улыбнулся, – но у рода Даттон очень своеобразный и, как я имел возможность убедиться, полезный дар. Мы умеем разговаривать с животными. Признаюсь, до недавнего времени я относился к этим родовым способностям непозволительно легкомысленно.
– Хотите сказать, что вы с ними просто договорились? – теперь уже с неприкрытым интересом спросил майор, явно просчитывая какие-то варианты.
– Именно так, – кивнул я, – и могу вам сказать с полной ответственностью: тумунги – очень интересные собеседники. С чрезвычайно широким кругом интересов… А кракен, говорят, вообще эталон эрудированности. Если желаете, могу познакомить, чтобы вы могли убедиться, так сказать, лично.
– Поверю вам на слово, – майора явно не прельщала перспектива близкого знакомства с тумунгой и тем более с кракеном, – но спросить я хотел вот о чём… Скажите, барон, не встретился ли вам там, разумеется, совершенно случайно, весьма подозрительный тип. Скорее всего, он был изрядно потрёпан и, не исключаю, ранен.
– А что за тип-то?
– Капитан пиратского брига «Пёстрый орёл» Марчелло Саватти, – сообщил майор, внимательно глядя на мою безмятежную физиономию. – Бриг стоит на ремонте, команда сошла на берег и словно растворилась в городе, а сам капитан исчез в неизвестном направлении. А у нас к нему есть несколько вопросов…
– Нет, господин Орланд, ни капитана, ни матросов я, увы, не видел, – я откинулся на подушки, изображая усталость, и матушка тут же наклонилась надо мной, но я успел заметить, как побледнело её лицо.
– Очень жаль, – майор верно понял намёк, – в таком случае позвольте откланяться.
– Если я ещё чем-то могу быть полезен…
– Благодарю, барон, – майор коротко поклонился, – могу ли я навестить вас ещё раз, когда вам станет лучше?
– Разумеется, – я прикрыл глаза, – помогать властям – священный долг любого гражданина Энгалии.
– Как хорошо, что вы это понимаете! – одобрительно кивнул майор и, поцеловав ручку матушке, удалился.
– Пожалуй, я тоже пойду, – засобирался доктор Мэрфи, – вечером я загляну и осмотрю твои ноги, Мэтью. Постарайся как можно меньше ходить, желательно – вообще не вставать.
– Не обещаю, но постараюсь, – честно ответил я, – спасибо, доктор!
Проводив взглядом целителя, матушка повернулась ко мне, и от решительного выражения на её лице мне захотелось сбежать обратно в лес.
– Что за девушка, Мэтью? Ты должен всё мне рассказать!
Глава 25
Мэтью
– Очень хорошая девушка, – отползая в угол кровати, сказал я, – благодаря ей я уже через несколько дней встану на ноги, причём в самом прямом смысле этого слова…
– Откуда она взялась в нашем доме? – сурово нахмурилась матушка. – Насколько я помню, он стоит далеко от любых дорог. Поэтому мне крайне любопытно, что делала твоя «очень хорошая девушка» в лесу? Она что, бродяжка?
– Ни в коем случае! – воскликнул я, вовремя сообразив, что от этого разговора будет зависеть отношение матушки к Ори, а я очень надеялся, что девушка когда-нибудь ответит на мои чувства, следовательно, с потенциальной родственницей будет видеться регулярно. – Она очень воспитанная, образованная. А ещё она добрая, внимательная и красивая…
– Хм… – баронесса Даттон откинулась на спинку стула, на который пересела с моей кровати, и всмотрелась в моё лицо. – На моей памяти ты впервые так тепло отзываешься о какой-то девушке, и это меня, в принципе, радует, Мэтью…
– А ещё она, как и я, умеет понимать животных, – выложил я последний аргумент, – а ты знаешь, что даром могут обладать исключительно аристократы. Так что по поводу происхождения Ори ты можешь не волноваться.
– Ори? – матушка удивлённо покачала головой. – Какое странное имя, однако. Впрочем, святая Бенедикта с ним, с именем. Я хочу с ней познакомиться, Мэтью.
Решительности в голосе баронессы хватило бы на несколько человек, и я прекрасно понимал, что она ни за что не отступится: как же, бестолковый сын наконец-то всерьёз заинтересовался какой-то девушкой! Такой ответственный процесс никак нельзя пускать на самотёк. И, что характерно, мнение этого самого сына вообще не учитывалось.
– Конечно, матушка, – лучезарно улыбнулся я, – как только мы с Ори завершим наши дела, я непременно привезу её в Гратенстор, чтобы познакомить с тобой.
– Ты меня не понял, Мэтью, – очень спокойно ответила родительница, – я не собираюсь ждать, пока ты в очередной раз меня надуешь. Это мы уже проходили не один раз, и больше я на подобную уловку просто не куплюсь. Я отправлюсь в поместье вместе с тобой, и это не обсуждается.
– Хорошо, как скажешь, – поспешил согласиться я, пока она не решила нанести этот визит вот прямо сейчас, не откладывая его до моего выздоровления, – единственная