«Вот я и нажила себе ненавистницу, – подумала Вероника. – Да, к таким встречам надо готовиться».
– Мы ее называем «Душа».
– Особенно после обеда, – добавил Лари.
– Но это не значит, что Оля – штатный повар. Функция эта у нас переходящая, а «Душа» скорее состояние, чем должность.
Вероника заискивающе улыбнулась и поняла, что на многое готова пойти, лишь бы затащить «Душу» в лагерь своих подруг:
– А с лодкой?
– С каяком? Это студент. Наш штурман и по совместительству разведка. Вот, пожалуй, и все.
– А тебя как зовут? – Вероника обратилась к парню, ведущему разговор.
– Все называют меня Кэп.
– Кэп – это в смысле капитан?
– И в этом тоже.
– Ну, тогда давайте за знакомство, – Вероника сняла с пояса блестящую фляжку. Она знала, что ее предложение тут же устранит проблемы общения с парнями, потому что всем парням нравится, когда девчонка предлагает выпить. И в то же время создаст новые, потому что ни одной девчонке это не нравится. Тем более, если предложение относится к ее парню или даже мужу.
Кэп принял из рук Вероники фляжку, отвернул крышку и демонстративно понюхал содержимое:
– Поведешься с вами – научишься пить всякую гадость, – он отпил несколько глотков и передал фляжку по кругу.
От Вероники не ускользнуло то, что Оля только пригубила, зато Паша долго и с удовольствием водил кадыком. Когда фляжка вернулась к ее владелице, на дне плескалось не более пары глотков.
– Что дегустируем, народ? – спросил возникший студент.
– Алкоголимся, – ответил Лари.
– А мне?
Вероника передала фляжку, и студент с интересом припал к горлышку.
– Хорошо, но мало. А чья бадяжка?
– Моя, – призналась Вероника.
– Понимаешь….
– Вероника, – подсказала она.
– Вероника, народ предпочитает более крепкие напитки.
– Например?
– Например, спирт, – сказал Кэп. – Поллитрук, – обратился он к Лари. – Разбадяженный есть?
Оказалось, что разбадяженный есть, но находится в самом дальнем рюкзаке. Пока рюкзак искали и перекладывали все остальные, на сцене появилась обиженная проводница. Она посмотрела билеты и принялась за составление акта. В конце концов, она совершенно успокоилась и даже попросила прощенья.
– За что? – удивился Кэп.
– Как за что? – возмутилась проводница. – Надо было вам тамбурную дверь открыть, у меня ведь последний вагон. Это вы, ребята, дурны, а я пятнадцать лет езжу, могла бы и догадаться.
В поезде можно заниматься двумя вещами. Читать и спать. Если надоедает одно, можно перейти ко второму, если надоело второе можно вернуться к первому. Разумеется, речь идет о занятиях официально разрешенных МПС, но группа из пяти парней и двух девушек никогда правил не читали. Они занимались запрещенным на железнодорожном транспорте занятием, а именно пили спирт и закусывали его мелко нарезанным копченым салом. Время от времени они открывали банку кильки или скумбрии, а через полчаса бросали ее под откос, что также запрещено правилами. Попутчики из соседних купе страдали от компании мало. По утверждению самих молодых людей, они очень мало и тихо пели, а распаляемые время от времени диспуты обрывались Доктором Педалисом. Он бесцеремонно забрасывал распоясавшихся говорунов на багажную полку, не давая им слезть. А после того, как они самопроизвольно падали, последние вели себя тихо и смирно.
Вероника наблюдала за происходящим спокойно. Ее не напрягали полупьяные и пьяные разговоры попутчиков. Она чувствовала себя в своей тарелке, а после того, как дала понять Паше, что считает его мужем Ольги и не намерена делить его внимание с законной супругой, взгляд последней потеплел.
Шутки в компании не отличались особой изысканностью. Любой из присутствующих мог свободно рассказать сальный анекдот, нисколько не беспокоясь о покрасневших ушах Вероники.
Вскоре она догадалась, что отношение к ней было заранее спланировано и оговорено.
Очевидно, Кэп дал подробную инструкцию, как надо вести себя с клиенткой. Ее совершенно игнорировали, как смазливую девчонку, и, по всей вероятности, это было связано с тем, что она является единственным членом команды, заплатившим за поездку.
Четыре недели назад Вероника появилась на страницах форума www.raft.ru. Увлеченная зажигательными рассказами о головокружительных путешествиях, она познакомилась с Кэпом или со студентом. Уверена она не была, так как стилистика переписки и набор грамматических ошибок постоянно менялись. Тогда она не могла предположить, что окажется в компании «ублюдков», а именно так именовали себя водники-рафтеры.
Но жизнь порой, преподносит неприятные и неожиданные сюрпризы, и такой произошел с Вероникой, человеком, в жизни которого не могло случиться ничего страшнее дождя.
– Будешь? – студент протянул свежую банку кильки.
– Нет, я скоро заквакаю, – пошутил Лари.
– А что, лягушки едят кильку?
– Нет, конечно, – сообщил Лари. – Они же не могут банку открыть.
– Скажите, ребята, – спросила Вероника, – а кто мне писал по «Аське» [2]?
– Опс, – поперхнулся Доктор.
– Этого нельзя спрашивать, – сообщил Кэп.
– Почему?
– Пока мы в походе, компьютер и инет [3] – темы запрещенные.
– Что, традиция такая?
– Такая, – согласился Лари, – глупая традиция.
– А о чем же можно говорить?
– О торсионных полях.
– Но я о них ничего не знаю.
– Никто не знает, поэтому и можно. – Пояснил Кэп.
– Мы третий год пытаемся, но пока безуспешно. – Заметил Доктор.
– А о чем успешно?
– О женщинах, – довольно объявил Лари.
– Ой, только не это. – Запричитала Оля.
Проходивший по коридору мужчина, остановился и с интересом заглянул в купе. Одетый по последнему слову туристической моды он был приятным зрелищем. От сверкающих горных ботинок, до навороченых часов с альтиметром мужчина представлял сочетание энергии и непоруганного достоинства.
– Вы же до «Каранджи» едете? – попытался он заговорить.
– Дальше, – ответил Кэп.
– Дальше? – удивился мужчина.
– Ну, что встал? – спросил второй незнакомец.
– Да, вот ребята, я думал с нами едут.
– С нами? – недоверчиво спросил неизвестный.
Его глаза равнодушно пробежали по присутствующим, но как только взгляд коснулся Вероники, на лице появилась сальная улыбка:
– Значит на лыжах покататься?
– Нет, – возразил Лари. Он отмерил две бульки в белую кружку и протянул «сверкающему». – Мы – водники.
– Мальчики, это последний вагон, – сообщила кудрявая девушка, одетая на манер дайка.
– Много вас там еще? – спросил Доктор. – Проходите, середина же свободна.
– Вообще-то, мы хотели пообедать, – сказал «сверкающий».
– До станции сбегать? – не поверил Лари.
– Нет, нам сказали, что здесь вагон-ресторан.
– Обычно он в середине поезда, – заметил Кэп.
– Вот надули.
Лари уже добавил два стакана к имеющейся кружке и протягивал их незваным гостям:
– За встречу, – объявил он.
«Сверкающий» без лишних уговоров опрокинул кружку и тактично занюхал кулаком. Он сделал это с достоинством, но уместил в движение иронию и улыбку.
Вероника отметила, что мужчина, в отличие от своего спутника, стоит в проходе, не пытается присесть или представиться и, если захочет уйти, то сделает это легко и непринужденно, не прощаясь и не объясняя причин.
Второй мужчина был одет более ярко, но от него не исходило того лоска и самодовольства, который излучал «сверкающий». Девушка походила на куклу, с хорошо наложенным макияжем и прической. Но по какой-то причине ее одели в камуфлированные брюки, армейский свитер и черный берет с эмблемой егерского хозяйства. Она капризно понюхала спирт и села на краешек полки, держа стакан далеко от себя, как зажженный факел.
– Так, куда вы едите? – спросил мужчина. – Все на лыжи?
– Курорты не для нас, – авторитетно объяснил Студент.
– Зря, – с сожалением сказал «блестящий», – на президента поглазели бы.
– Президент в такую дыру не поедет, – уверил Студент, – а потом… Чего на него смотреть? Если только как навернется?
Мужчина приуныл. Он явно не хотел развивать тему и обратился к Веронике:
– А вы катались на горных лыжах?
– Это же здорово, – сообщила «кукла». – Солнце, снег, а какие фотки? В прошлом году мы ездили в Швейцарию. Ну, со Скандинавией не сравнить: и сервис лучше, и горы не те, а Швейцария – это сказка. Не зря там Ленин прятался. Места сказочные, погода изумительная и тепло. Я в одном свитере ходила, а приехала, как с юга. Загорела, только не там, где надо.
– А надо было прозрачный костюм брать, – посетовал мужчина. – Давали ведь, специально для загара.
– Ну, ты начинаешь, – ответила «кукла», – за ботинки, за лыжи, так еще и за костюм, а потом, под него купальник нужен.
– Ты бы без купальника, – смотря на Веронику, сказал молодой человек, – тогда немцы точно все сосны посносили бы.
– Они и так сносили.
– Ты Шульца имеешь в виду?
– И Шульца и Мульца, и всех этих старперов, – девушка закинула ногу на ногу, и в ее позе не доставало только дамской сигареты.
– Так вы мне и не ответили, – молодой человек вновь обратился к Веронике. Для большей убедительности он взял ее за кончик мизинца, делая вид, что привлекает внимание и, одновременно наблюдая, не вызовет ли этот жест ревности среди парней.
– Нет, – ответила Вероника. Она сказала тем самым игривым субтоном, которым пыталась говорить с Кэпом на перроне, но слишком поздно заметила.
Она поняла это потому, что в купе стало как-то тихо. Ей показалось, что даже колеса стучат реже, а с полок и из коридора устремлены многочисленные взоры, полностью поглощенные Вероникой, и что бы она ни сказала, они будут внимать и впитывать, столько, сколько понадобится.
– Нет, – повторила она, – я не люблю лыжи. Мне нравится скалолазание. Тоже, кстати сказать, увлекательное занятие. Я в Измайловку ходила, на скалодром и как-то раз сижу, в туалете, а рядом девушка и не девушка даже, женщина уже в возрасте. Она мне говорит: «Девушка, а это вы сейчас на стенде тренировались?» «Я, – говорю, – а что?» «Ничего, – говорит она, – Мне тоже скалолазание нравится». Мы с ней давай разговаривать. Сидим, задницы грязные, а все про скалолазание. Так увлеклись, что я уже и забыла, зачем пришла.