Он спускался вниз по улице, освещенной закатными лучами солнца, чтобы купить костюм для ночного бала-маскарада; чем рассуждать о природе Хеллоуина, лучше постараться быстрее найти эту лавочку, пока хозяин не закрыл ее на ночь.
Он окинул взглядом мрачные здания, окутанные тенями, между которыми вилась узкая улочка, снова вытащил бумажку и, прищурюсь, проверил адрес, выписанный из телефонной книги.
Что они, не могут освещать витрины своих жалких лачуг, когда темнеет? Невозможно разглядеть номера домов. Конечно, это заброшенное место, бедняцкий квартал, но все-таки.
Наконец, Хендерсон увидел нужный номер на другой стороне улицы, направился к дому и заглянул в витрину. Последние лучи солнца проникали в узкое пространство между зданиями и падали прямо на стекло, освещая то, что было выставлено за ним. Хендерсон непроизвольно охнул.
Это ведь просто обычная витрина, а не окно в преисподнюю. Но тогда откуда взялись раскаленно-красные языки пламени, среди которых ухмылялись, гримасничали страшные морды чудовищ?
- Закат, - пробормотал Хендерсон. Ну конечно, а "чудовища" просто умело сработанные маски; такого рода товары выставляют на обозрение в подобных лавках. Но впечатлительного человека все это может ошарашить. Он открыл дверь и вошел внутрь.
Темнота и полная тишина. Везде чувствовался затхлый дух абсолютного одиночества, дух, окутывающий места, где очень давно не появлялись люди: гробницы, могилы, вырытые в чаще густого леса, пещеры, скрытые глубоко в земле, и…
- Чушь.
Да что с ним происходит сегодня? Хендерсон виновато улыбнулся. Этот обычный запах магазина, торгующего театральными костюмами и прочим реквизитом, на мгновение словно перенес его во времена учебы в колледже, напомнил дни любительских спектаклей. Знакомый запах нафталина, старого меха, красок и грима. Он играл Гамлета; в сцене на кладбище он держал в руках оскалившийся череп, в пустых глазницах которого таилась, вся земная мудрость… Череп, добытый в таком же магазине.
И вот он снова окунулся в эту атмосферу; кстати, о черепе. Что ж, сегодня - Хеллоуин, и, раз уж он в таком настроении, глупо одеваться каким-нибудь раджой, турком или пиратом, - вообще, это пошло. Почему бы не явиться на вечеринку в облике чудовища, колдуна или, скажем, оборотня? Хендерсон представил себе выражение лица Линдстрома, когда он заявится в его элегантную квартиру, облаченный в какие-нибудь жуткие лохмотья! Парня придется откачивать; он и вся эта толпа гостей из избранного общества, одетых в роскошные наряды, просто с ума сойдут! Хёндерсона мало заботила реакция высококультурных знакомых Линдстрома, банды самозваных великих литераторов и ценителей прекрасного, дам с лошадиными физиономиями, нацепивших на себя целые тонны бриллиантов. Почему бы не поддержать дух праздника, не сделаться монстром?
Хендерсон стоял в темноте, ожидая, когда кто-нибудь наконец включит свет, выйдет сюда и обслужит его. Спустя минуту он устал ждать и громко постучал по прилавку.
- Эй, вы! Есть тут кто живой?
Тишина. Потом из глубины помещения донеслись шелест - довольно неприятный звук, особенно в такой темноте, стук где-то внизу и гулкое эхо шагов. Отшатнувшись, Хендерсон охнул. Непроницаемо-черная тень оторвалась от пола и медленно выпрямилась передним!
Господи, просто кто-то поднялся из подвала, вот и все. За прилавком переминался с ноги на ногу человек с зажженной лампой в руке. Глаза его щурились и беспрерывно мигали в этом неярком свете.
Желтоватое лицо сморщилось в улыбке.
- Прошу меня простить, сэр, я спал, - негромким шелестящим голосом произнес человек. - Чем могу служить?
- Я подыскиваю себе маскарадный костюм для вечеринки.
- Вот как. И что бы вы хотели выбрать?
Голос был полон терпеливой, бесконечной усталости. Сморщенная желтая кожа, глаза продолжали мигать.
- Мне хотелось бы чего-нибудь необычного. Понимаете, я тут подумал, не нарядиться ли на День Всех Святых чудовищем. У вас, наверное, таких костюмов нет?
- Могу показать вам маски.
- Нет, я имею в виду не это; какие-нибудь одеяния оборотня, что-то в таком роде. Что-нибудь натуральное.
- Ах, так. Понимаю, н а т у р а л ь н о е.
- Да, именно. - "Почему старая развалина так подчеркнула это слово?"
- Возможно, да, возможно. Думаю, что смогу предложить вам именно такое облачение, сэр. - Глаза мигнули, а узкий рот сжался в улыбку. - Вещь как раз для Хеллоуина.
- Что же это такое?
- У вас никогда не возникало желания стать вампиром?
- Вроде Дракулы?
- Гм… да, именно, вроде Дракулы.
- Что ж, неплохая идея. Думаете, такое мне подойдет? Странный человек внимательно оглядел его все с той же улыбкой.
- Такое подходит самым разным людям. Вампиром может стать любой, как мне кажется. Вы будете прекрасным вампиром.
- Да, ну и комплимент, - Хендерсон хмыкнул. - Что ж, почему бы и нет? А что за костюм?
- Костюм? Обычный костюм, подойдет любая одежда. Я дам вам натуральный плащ.
- И это все? Только плащ?
- Только плащ. Но в него надо заворачиваться, как в саван. Знаете, это ведь погребальное одеяние. Подождите, сейчас я достану его.
Шаркающей походкой человек снова отправился в глубину магазина и исчез в темноте. Он спустился в подвал, Хендерсон терпеливо ждал. Опять какой-то стук, и наконец старик появился снова, держа в руках плащ. Он стряхивал с него в темноте пыль.
- Вот извольте: подлинный плащ.
- Подлинный?
- Разрешите помочь вам примерить его, вот увидите, плащ сразу преобразит вас, сэр!
Тяжелая, пронизанная холодом одежда давила на плечи Хендерсона. Он немного отступил, чтобы хорошенько рассмотреть себя в зеркале, и уловил странный удушливый запах, исходящий от ткани. Даже при тусклом свете лампы было видно, что, надев плащ, он стал выглядеть совсем по-иному. Его от природы продолговатое лицо еще больше вытянулось, щеки ввалились, глаза горели, и кожа казалась особенно бледной рядом с непроницаемой темнотой плаща. Это было широкое одеяние черного цвета.
- Подлинный, сэр, подлинный, - бормотал старик. Он непостижимым образом очутился возле него: Хендерсон не заметил в зеркале его приближения.
- Я беру его, - произнес Хендерсон. - Сколько?
- Убежден, вас ожидает незабываемое впечатление.
- Сколько он стоит?
- Ах да! Ну, скажем, пять долларов, устраивает?
- Держите.
Старик взял деньги, беспрерывно, моргая, и снял плащ с Хендерсона. Когда ткань соскользнула с его плеч, неожиданно исчезло ощущение холода. Наверное, подвал здесь не отапливается - плащ был как ледышка.
Старик завернул плащ и, улыбаясь, протянул сверток Хендерсону.
- Принесу его завтра, - обещал Хендерсон.
- Зачем же? Вы его купили. Он теперь ваш.
- Но.
- Я собираюсь вскорости оставить это дело. Уверен, вам он принесет больше пользы.
- Но ведь…
- Желаю вам приятно провести вечер, всего доброго.
Хендерсон растерянно направился к двери, затем повернулся чтобы кивнуть на прощание этому странному человечку, беспрерывно моргавшему даже при неярком свете.
Из темноты за ним, не отрываясь, следила пара светящихся глаз.
Эти глаза больше не моргали.
- Всего доброго, - произнес Хендерсон и быстро закрыл за собой дверь. Может, он немного не в себе сегодня?
Когда настало восемь часов, Хендерсон едва удержался от того, чтобы позвонить Линдстрому и сказать, что не сможет прийти. С той минуты, как он надел этот проклятый плащ, его стало знобить, как от лихорадки, а когда подходил к зеркалу, все расплывалось перед глазами, трудно было даже различить свое отражение.
После нескольких порций виски ему стало намного лучше. Он ведь не обедал, а спиртное немного согрело и взбодрило, так что теперь он чувствовал себя готовым к вечеринке. Хендерсон несколько раз прошелся по комнате, чтобы привыкнуть к новой одежде, - оборачивал плащ вокруг себя, кривя рот в приличествующей вампиру кровожадной усмешке. Черт возьми, из него получится первоклассный Дракула! Хендерсон вызвал такси и спустился в вестибюль. Вошел шофер; Хендерсон поджидал его, завернутый в непроницаемо-черную ткань.
- Я хочу, чтобы вы отвезли меня, - произнес он низким голосом. Шофер бросил быстрый взгляд на его длинную фигуру в плаще и моментально побледнел.
- Это что же такое?
- Я вызвал вас, - угрожающе-торжественно объявил Хендерсон, едва удерживаясь от распиравшего его смеха. Давно уже он так не веселился! Он уставился на водителя, придав лицу кровожадное "вампирское" выражение.
- Да, да, все в порядке, босс, о'кей.
Он даже не повернул к Хендерсону искаженного страхом лица, когда тот называл адрес.
Такси рванулось с места, и Хендерсон не смог сдержать присущего всем настоящим вампирам глухого, наводящего ужас смеха. При этих звуках водителя, очевидно, охватила паника, и он едва не превысил установленный в городе предел скорости. Хендерсон захохотал - впечатлительный таксист задрожал как в лихорадке. Запоминающаяся поездка! Однако финал превзошел все ожидания: когда они прибыли на место и Хендерсон вышел из машины, дверца за ним моментально захлопнулась и водитель рванул с места, забыв получить плату за проезд.
"Должно быть, я вошел в роль", - самодовольно подумал Хендерсон, заходя в лифт.
С ним в кабине до самого верхнего этажа, где располагались роскошные апартаменты Линдстрома, поднималось еще несколько человек. Всех их Хендерсон помнил по прошедшим вечеринкам, но ни один почему-то не узнал его. Это было даже приятно - сознавать, что с помощью нового плаща и устрашающей гримасы он способен полностью изменить свою внешность. Те, что сейчас стояли рядом с ним, были облачены в замысловатые костюмы: одна из дам загримирована под пастушку с картины Ватто, другая одета как испанская танцовщица, высокий мужчина изображал паяца, его спутник - тореадора. Но Хендерсон легко узнал их всех, потому что эти дорогостоящие изыски - просто павлиньи перья, которые должны были подчеркнуть достоинства и скрыть недостатки внешности, а не изменить ее по-настоящему. Большинство из тех, кто участвует в таких вот маскарадных увеселениях, выбирая костюмы, отдают дань своим подавленным желаниям. Женщины всячески подчеркивают свои прелести, мужчины демонстрируют мускулатуру, как этот бравый тореадор, или же пародируют упоение мужественностью. Их всех просто жалко: ничтожные глупцы, радостно стягивающие привычны