Над водой разнеслись странные ухающие звуки.
— Что это значит? — тихо спросил Адам.
— Наверное, какой-то сигнал или призыв... Ничего подобного я раньше не слышала!
Они продолжали карабкаться по склону. Промокшие насквозь плащи липли к телу. Наконец беглецы выбрались на тропу. Рейш осмотрелся: ни одной живой души. Выход на поверхность — всего в пятидесяти ярдах. Снова послышалось печальное уханье.
Задыхаясь и спотыкаясь, они побежали по тропе. Скорее, скорее! Неожиданно он увидел золотисто-серое небо Тчаи, по которому плыли черные тучи. Лучи солнца ласкали лицо, слезы застилали глаза. Адам схватил Зэп-210 за руку и вытащил наружу. Девушка нерешительно шагнула вперед и посмотрела по сторонам. Они стояли на склоне каменистого холма; внизу раскинулась широкая равнина, а вдали простиралась спокойная серая морская гладь.
Рейш бросил последний взгляд на расщелину и начал спускаться с холма. Зэп-210, подозрительно поглядывая на солнце, последовала за ним. Наконец Адам остановился. Он сорвал с себя ненавистный головной убор пнумов и запустил в воздух. Так же он поступил со шляпой девушки, не обращая внимания на ее испуганные протестующие возгласы.
Глава 5
Свежий воздух, темно-янтарный послеполуденный свет, зеленая трава долины — все это, после душных мрачных пещер и бесконечных узких туннелей, казалось сказкой. Рейша охватила эйфория. Голова сладко кружилась, он ощущал прилив сил, умиротворение. Даже Зэп-210 вызывала снисходительно-благодушное чувство. «Странное, непонятное существо, — думал Адам, исподтишка наблюдая за ней, — тщедушное и бледное, как призрак». Выкормыш пнумов явно чувствовала себя неуютно; нервно переводила взгляд с неба на холмы, потом на далекое море.
Они добрались до долины. Между зарослей темно-красного тростника прорезала себе путь речушка. Рядом росла трава паломников, которая служила главной пищей на Тчаи. Девушка с подозрением оглядела серо-зеленые стручки, совсем не похожие на желтые пластинки — тот же продукт, только в прессованном виде, — к которым привыкла в Убежище. Она вяло пережевывала пищу, то и дело оглядываясь на холм, словно тоскуя о навсегда утраченном доме.
— Скучаешь по жизни в Убежище? — спросил Адам.
Зэп-210 немного подумала.
— Я боюсь. Нас видно со всех сторон. Возможно, зужма кастчаи сейчас наблюдают из расщелины. Они могут послать за нами ночных собак.
Рейш задрал голову; проход почти невозможно разглядеть... Но он не заметил никаких признаков слежки; похоже, вокруг никого не было. Конечно, за ними могли наблюдать сверху: черные плащи делали беглецов очень приметными. Он взглянул на девушку. Почти наверняка она откажется снять его. Что ж, будь что будет. Адам поднялся на ноги.
— Темнеет. Пошли; если повезет, найдем здесь деревню.
Двумя милями ниже по течению речушка превратилась в болото.
На противоположном берегу высились гигантские деревья. Стволы тех, что росли на опушке, слегка искривлены. Рейшу приходилось уже видеть такой лес раньше: очевидно, это священная роща кхоров, народа, живущего на южном побережье Первого моря.
У Адама сразу испортилось настроение. Встреча с ними чревата наглядным подтверждением суждений Зэп-210 о диких нравах обитателей гхиана.
Вокруг не было ни души. Шагая по краю болота, они добрались до возвышенности, с которой открывался вид на равнину и спокойное, словно ртуть, море на горизонте. Справа и слева в воду врезались серые выветренные мысы, почти невидимые в надвигающихся сумерках. Где-то на юго-востоке, возможно не так уж далеко отсюда, должен находиться Карабас, место охоты дирдиров и заветный край для жертв «цехиновой лихорадки», которые приезжали туда и становились их дичью.
Рейш оглядел берег, пытаясь сориентироваться. Зэп-210 мрачно смотрела на море, наверное, раздумывая о том, что готовит ей будущее. На юго-востоке, за милю от них, через болото к морю протянулся опиравшийся на шаткие сваи пирс. На конце его привязаны полдюжины лодок. Холм за болотом скрывал деревню, от которой шло хлипкое сооружение.
Кхоры, вовсе не свирепые по природе, придерживались сложных правил поведения, нарушение которых строго каралось. То, что чужестранцы этих правил не знали, их не спасало. Поэтому встреча с ними не сулила ничего доброго.
— Я боюсь наткнуться на кхоров, — сказал Рейш. Он повернулся, окинул взглядом безлюдные холмы. — Сивиш находится далеко на юге. Нам надо добраться до мыса Браиз. Там мы сможем сесть на корабль и проплыть вдоль западного побережья, правда, я пока не знаю, где достать деньги.
Зэп-210 уставилась на него, раскрыв от удивления рот.
— Ты хочешь, чтобы я отправилась с тобой?
Так вот почему девушка так мрачно осматривала чужой мир! Думала, что он оставит ее на произвол судьбы!
— А у тебя другие планы?
Она угрюмо поджала губы.
— Мне казалось, что ты захочешь дальше идти один.
— И бросить тебя? Без спутника тебе здесь придется несладко.
Она недоверчиво посмотрела на Адама, не понимая, чем вызвана такая забота чужака.
— У нас на поверхности очень много случаев «неподобающего поведения», — заметил Рейш. — Тебе наверняка не понравится. Необходимо соблюдать осторожность. Плащи придется снять.
Зэп-210 посмотрела на него с ужасом.
— И ходить без одежды?!
— Нет, только без них. Они привлекут внимание и вызовут враждебность. Не хватало еще, чтобы нас приняли за парочку ваших отверженных!
— Но я должна стать гжиндрой!
— Возможно, в Сивише ты передумаешь. Если мы туда доберемся, конечно. Если нас сочтут гжиндрами, нам это сильно помешает.
Он стащил свой плащ. Отвернувшись, гневно хмуря брови, девушка последовала его примеру и осталась лишь в серой рубахе.
Рейш скатал одежду в узел.
— Ночью может похолодать; я возьму их с собой.
Он поднял голубую папку. Теперь она стала лишним грузом. Выбросить? Но, поколебавшись секунду, он сунул ее за подкладку куртки.
Путники направились на северо-запад, оставив рощу кхоров позади. Постепенно она превратилось в серое пятно, а мыс приблизился. Карина-4269 опустилась к горизонту. Гряда облаков на севере предвещала внезапную грозу. Тучи постепенно затягивали небо; море сияло свинцовым блеском, словно графит. Впереди, недалеко от подножия мыса, показался еще один лесок. Священная роща? Рейш огляделся, но никаких поселений кхоров не заметил.
Стволы высились как колонны; деревья на опушке пригнулись к земле, их ветви свисали, как огромные зонтики. Судя по всему, за мысом скрывалась деревня, но кроме них двоих сейчас здесь никого не было.
Рейш не стал делиться с Зэп-210 своими опасениями. Хватит с нее собственных забот! Лицо девушки под солнечными лучами раскраснелось. Одетая в довольно легкую, прилегающую к телу рубаху, с кудрявившимися черными волосами, она неузнаваемо преобразилась и совсем не походила на бледное, тщедушное существо в столовой пнумов. То ли у него разыгралось воображение, то ли ее плоть действительно налилась силой, стала округлой и соблазнительной? Она заметила, что Адам внимательно изучает ее, и ответила взглядом, в котором читались и стыд и вызов.
— Почему ты меня разглядываешь?
— Просто так. По-моему, ты очень изменилась. Во время нашей первой встречи ты была совсем другой. А сейчас выглядишь гораздо лучше.
— Не знаю, что ты имеешь в виду, — огрызнулась она. — Ты говоришь глупости.
— Я думаю... Когда-нибудь я объясню, как принято вести себя на поверхности. У нас отношения между мужчиной и женщиной сложнее, интимнее, даже, как ты это называешь, «неприличнее», чем в Убежище.
Зэп-210 фыркнула.
— Почему ты идешь к лесу? Разве там не новое священное место?
— Не знаю. — Рейш указал на небо. — Видишь черные полосы? Сейчас начнется ливень, в чаще мы останемся сухими. И потом, скоро зайдет солнце и появятся ночные псы. У нас нет оружия. Если залезем на дерево, нам нечего их бояться.
Зэп-210 больше не задавала вопросов; они подошли к роще, остановились на опушке, под гигантскими стволами, и прислушались. Ничего — только прерывистое дыхание ветра, предвещающее грозу.
Они углубились в лес. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь завесу туч, искрились словно тысячи золотых стрел или сплетались в янтарные колонны. Нижние ветки росли в ста футах от земли; влезть на деревья невозможно. Здесь так же опасно, как на равнине. Зэп-210 вдруг замерла и навострила уши.
— Что там?
— Ничего.
Но она продолжала беспокойно оглядываться по сторонам. Адам насторожился. Какую опасность почуяла девушка, почему он ничего не уловил? Ступая неслышно, как кошки, они пошли дальше, держась в тени. Вскоре показалась небольшая поляна, которую закрывали нависшие кроны деревьев, круглая площадка с четырьмя хижинами и низким помостом в середине. На стволах окружающих открытое пространство деревьев вырезаны обнимающиеся люди. У мужчин длинные подбородки, узкие лбы, надутые щеки и выпученные глаза; женщин изобразили с длинными носами и искривленными в ухмылке губами. Ни те, ни другие совсем не походили на настоящих кхоров. Насколько помнил Адам, представители разного пола у этого народа внешне практически не отличались друг от друга, даже одевались одинаково. Без сомнения, пары занимались любовными играми. Рейш искоса посмотрел на Зэп-210. Она недоуменно разглядывала фигурки. Очевидно, девушка решила, что они занимаются спортивными упражнениями или демонстрируют примеры «неподобающего поведения».
Тучи закрыли солнце. Поляна погрузилась в темноту; от капель дождя, пробившихся сквозь завесу деревьев, лица Рейша и его спутницы стали мокрыми. Адам рассматривал хижины. Они были построены в обычном стиле кхоров из тускло-коричневых кирпичей, с круглыми черными железными крышами. Дома располагались по четырем сторонам поляны и казались пустыми.
— Подожди здесь, — шепнул он девушке.
Пригнувшись, Рейш подбежал к ближайшей хижине, распахнул дверь. Вонь плохо выделанной кожи, смолы и мускуса. На вешалке висит несколько дюжин резных деревянных масок, в точности соответствующих лицам мужчин, вырезанных на деревьях. В середине комнаты — две скамейки; ни оружия, ни одежды, ни каких-нибудь ценных вещей