Домой вернулся поздно. Лидия уже укладывала Джулиана. Он сразу закрылся в кабинете. Можно ли найти человека, зная только имя и место жительства? Он набрал ее домашний адрес: владельцем квартиры был некто Джон Чанг – значит, она снимала и, может быть, уже переехала. Что он успел узнать о ней за эти десять недель? Она выросла за городом (где именно?), с детства рисовала, работала учительницей (упоминала ли она название школы?) Сколько в большом городе учительниц по имени «Эрика»? У него даже фотографии ее нет. Она выскользнула из его жизни как рыбка с каштановым хвостом, не оставив улик.
К частному детективу он обратился весной, уже без особой надежды: скорее, для констатации провала. Тот нашел ее почти сразу, неузнаваемую. С пепельными распущенными волосами, отекшую, глубоко беременную. Она переехала в пригород, поближе к родителям и сестрам, потому что не собиралась после декретного отпуска возвращаться в школу, где работала секретарем (учительский колледж она так и не закончила – глупая история). Она рано вышла замуж, мечтала о ребенке, но все не получалось, а там и любовь прошла. Вот ведь ирония судьбы: в молодости, с любимым мужем, своим собственным, одиннадцать лет ничего не получалось, а теперь, в сорок два года, с чужим (она даже спрашивать не стала, до того этого было очевидно), этим самовлюбленным болтуном, получилось почти сразу. Вот ведь ответственный отец – все выходные проводит с ней. Тем лучше: значит, и новый младенец его не заинтересует. «Не волнуйся, – сказала она ему, – я ничего от тебя не жду. Этот ребенок – для меня». У него словно земля ушла из-под ног.
Ему исполнилось сорок. Последние несколько лет он почти не помнит: работал, гладил Джулиана по голове, вяло пререкался с Лидией. Борьба за роль отца маленькой Синтии измотала его, но не сломила. Эрика, общение с которой все эти годы происходит через адвоката, постепенно сдает позиции. Он уже отвоевал себе право по воскресеньям водить дочку на занятия детской хоккейной лиги, а в этом году будет даже присутствовать на праздновании ее Дня рождения: торжество намечается грандиозное – приглашены тридцать одноклассников и подружек из оперного кружка.
Спросите у родителей
От автора
Меня смущает роль родителя в детской литературе.
У многих культовых детских героев родителя нет вовсе. Если же родители есть, то роль у них чисто утилитарная: завел ребенка – и свободен. Между тем, родители всех этих персонажей наверняка переживали, у них была своя версия происходящего. Я решила, что взрослым персонажам знаменитых книг надо предоставить шанс высказаться.
Что сказали бы родители, если бы кто-то о них вспомнил?
История первая
1) Обсудив в семейном кругу сложившуюся ситуацию, мы с мужем пришли к выводу, что действовали правильно. Девятилетнему ребенку необходим навык самостоятельного перемещения в пространстве. При излишней опеке многие полезные умения атрофируются, полноценное общение с ровесниками становится проблематичным, процесс взросления замедляется. У нашей дочери сложилась тесная эмоциональная связь с моей матерью. Девочка отличается необычайно развитым чувством ответственности и долга. Согласно результатам психологического тестирования, она ярко выраженный экстраверт, легко идет на контакт с внешним миром, в интеллектуальном и эстетическом плане опережает сверстников. С другой стороны, тестирование выявило у нашей дочери замедленную реакцию и недостаточное формирование причинно-следственных связей. Учитывая индивидуальные особенности ребенка, ее поведение можно считать адекватным ситуации.
2) Нас, как родителей, тоже чрезвычайно беспокоит, что дочери приходится ежедневно преодолевать 800 метров по парковой зоне. Жители нашего микрорайона неоднократно обращались в муниципалитет с просьбой пустить по этому маршруту рейсовый автобус. Надеемся, что после инцидента с нашей дочерью эта просьба будет, наконец, удовлетворена.
3) Считаем своим долгом заметить, что воспитанием подрастающего поколения, по нашему мнению, должна заниматься не только семья. Почему за три года обучения в школе ребенку не объяснили, как опасно разговаривать с волками?
История вторая
После пятой попытки ЭКО я сдался. Сказал: «Любимая, мне сорок четыре года. Двенадцать лет выброшены в никуда. Давай жить друг для друга». Она прильнула к моему плечу, молча обняла. Я знал, о чем она подумала в ту минуту: «Зачем тогда вообще все это нужно: все эти деньги, дома, поездки. Для кого?». Было странно сознавать, что любовь двух красивых, сильных людей не будет иметь продолжения, останется для потомков бездоказательной, как волшебная сказка.
Я взял недельный отпуск, мы поехали в Швейцарию. Там нам всегда бывало особенно хорошо. Бродя с ней по горным тропинкам, я думал о том, что отныне мы сможем жить, не размениваясь по мелочам, чтить друг друга каждую минуту. Время после нас остановится, прервется, нам остается только ценить и обживать каждое мгновение. В ту неделю мы любили друг друга отчаянно, как два камикадзе, которым в жизни терять нечего.
Дома выяснилось, что жена беременна. Она зачала самостоятельно, в сорок три года, после всех этих безуспешных изнуряющих попыток, нескончаемых медицинских процедур, бестактных вопросов и лицемерного сочувствия знакомых. Это было на грани чуда: мы ждали дочку.
К моменту ее рождения жена уже знала все: в какую школу дочка пойдет, где она будет учиться петь и танцевать, на каких музыкальных инструментах играть. Годы мучительного ожидания сменились лихорадочной активностью: жена заказывала все детское, что попадалось ей на глаза. Друзья и родственники тоже заваливали нас подарками. Игрушек в доме оказалось столько, что хватило бы на целый город девочек всех возрастов. Многие комплекты одежды дочка не надевала ни разу, она вырастала быстрее, чем успевала их примерить.
После рождения дочки жена пребывала в состоянии эйфории, сменившейся в одночасье тяжелой послеродовой депрессией. Счастливая, помолодевшая, ясным апрельским утром она вышла с нашей крошечной девочкой на первую прогулку. У нас была соседка по коттеджному поселку, мерзейшая немолодая тетка, религиозная фанатичка, и, как на беду, жена столкнулась с ней лицом к лицу. Соседка остановилась и стала орать, как полоумная: «Тебе в бабушки давно пора. Ишь, родила на старости лет. Из пробирки, небось. Богопротивное это дело. Чует моя душа, добром все это не кончится!» Жена вернулась с прогулки. Слезы в три ручья. Рухнула на кровать, прижала дочку к себе и смотрит неподвижно куда-то вдаль.
Мы все кинулись к ней: я, обе няни, весь домашний персонал. Она молчит и все крепче прижимает дочку к груди. Я кинулся искать психологов, но она никого к себе не подпускала. Лежала в обнимку с дочкой и плакала. Наконец, нам порекомендовали совсем молодую девушку, которая только-только начинала практиковать. Она приезжала каждый день, часами разговаривала с женой и, наконец, потихоньку ее вытащила.
Последующие шестнадцать лет были сплошным праздником. Дочка с молниеносной скоростью познавала мир. Ей все давалось удивительно легко. Она выигрывала конкурсы бальных танцев, лучше всех играла на фортепиано, великолепно училась. Злые языки даже утверждали, что своими успехами она обязана моему высокому положению, что не может у одного ребенка быть сразу столько способностей, но одного взгляда на дочку было достаточно, чтобы понять: мое положение здесь ни при чем, такая вот необыкновенная нам досталась девочка! Поздние дети часто отличаются яркой одаренностью, а наша девочка и вовсе получилась особенная: открытая, любознательная, участливая, напрочь лишенная высокомерия.
А в шестнадцать лет она в первый раз укололась. Теоретики скажут: «Сами виноваты, не уследили!» Какое там! К дочери был приставлен целый штат. В эту историю она вляпалась по незнанию, по наивности. Только те, кто пережил нечто подобное, поймут нашу боль. По иронии судьбы, произошло это в Швейцарии. Мне до сих пор мучительно вспоминать детали той истории. Закончилось все коматозным состоянием. В первую минуту думали, что наступила смерть мозга, но, по счастью, обошлось. Реабилитация была очень долгой. Дочку пришлось оставить в Швейцарской клинике. Это был единственный способ сохранить нашу беду в тайне, чтобы не пострадала репутация банка.
Клиника находилась в лесу, вдали от любопытных глаз. По официальной версии, мы отправили ребенка в элитную школу-пансион. Мы с женой вернулись домой. По нашей просьбе к дочке немедленно приехала та самая милая девушка, которая когда-то помогла жене выкарабкаться из депрессии. За прошедшие шестнадцать лет она раскрутилась, открыла свой консультационный центр, но все бросила и примчалась спасать нашу девочку. Пробовали все: музыкальную терапию, ароматерапию. Восстановление заняло годы.
И вот только сейчас дочка полностью пробудилась, во многом благодаря своему избраннику, мальчику из очень достойной семьи. Он полюбил нашу девочку, когда она была еще на полупостельном режиме, и терпеливо ждал ее возвращения.
Что я могу сказать? Я не молод. Не знаю, доведется ли мне застать внуков. Ведь столько лет у дочки выпало из жизни: все эти годы не работала, не училась и теперь жадно спешит наверстать упущенное. И все же теперь, оглядываясь на прожитую жизнь, я временами чувствую себя прямо-таки бесстыдно счастливым.
История третья
Первый муж бросил меня с двумя детьми. Я привыкла все тащить на себе, справлялась, не ныла. Потом у дочек начался подростковый возраст, пошли капризы, скандалы. Подруги стали меня обрабатывать: мол, девочкам нужен отец. А где в наше время найдешь нормального непьющего мужика? Правильно, в интернете. Познакомилась я с одним: трезвый, работящий, но заторможенный. В смысле секса ноль полный. Да еще с дочкой. Мои тоже, конечно, не подарок, но дочь мужа это нечто. Растил он ее один, жена попалась гулящая, сбежала практически сразу. Свою личную жизнь он даже не пытался устроить, думал только о девчонке, избаловал ее страшно. Меня падчерица восприняла в штыки, с красулями моими тоже стенка на стенку. Непросто приходилось нам с мужем. Ему-то еще ничего, он все равно ничего не решал, а мне так очень непросто. Один раз попросила эту принцессу сделать уборку – такую истерику закатила. Мои тоже дерзили, но учились хотя бы, а эта в облаках витала целыми днями. Повадилась вечерами сбегать из дома. Я тогда работала педагогом в логопедическом саду, у меня смена начиналась в семь. У мужа были дежурства сутки через трое. Спать мы ложились рано, и девица этим пользовалась. Ее крестная еще подзуживала: крестная там очень специфическая, ей бы вышибалой в ночном баре работать. Девицу нашу вконец развратила: то шмоток подкинет, то до клуба подбросит. Дважды возвращалась ночью в непотребном виде, сокровище наше. Терпение мое лопнуло. Я ей сказала: «Третьего раза не будет. Чтобы с этого дня в двенадцать была дома, как штык!»
И вот, представьте, вскоре после этого разговора опять явилась за полночь, в одном кроссовке, одежда разодрана… У меня сложилось впечатление, что ее только что спустили с лестницы. Спрашиваю: «Где второй кроссовок?» Загадочно молчит. А на следующий день выяснилось, что эта вертихвостка выходит замуж, причем за мальчика из очень блатной семьи. Родители его отнеслись к нам с пониманием. Устроили меня логопедом в балетное училище при Большом Театре. Вот ведь никогда не знаешь, как карта ляжет. В жизни всегда есть место чуду!