Трап опустился метрах в трех от меня. Из люка выглянул незнакомый лейтенант. Несколько секунд мы с любопытством рассматривали друг друга. Потом глаза офицера округлились.
– Простите, – сказал он, – вы – Серж Алекс Рыкофф?
Я встал, подтянул для солидности плавки и молча поклонился.
– Но… как вы узнали о нашем прибытии?
В это время из-за его плеча показалась физиономия Кшиштофа. Кивнув мне, он уставился на лейтенанта и спросил:
– Разве старший офицер Ямадзаки не предупреждал вас о выдающихся способностях его сиятельства?
– Предупреждал, но… как же так? Позвольте, сэр, мы ведь не посылали оповещения!
– Это не обязательно, – искренне сказал я.
Кшиштоф захлопал в ладоши.
– Браво! Серж, знаешь, как в старину вербовали матросов?
– Нет.
– Да очень просто. Заманивали на борт и спаивали до упаду. Заходи! Водка у нас есть.
Тут он посмотрел вглубь дестроера и поправился:
– Впрочем, нет, не водка. У нас есть саке, но очень много.
– Ну что ж, – сказал я. – Пусть будет саке.
Лейтенант опомнился. Он скатился по трапу и отдал честь.
– Прикажете послать робота, сэр?
– Куда?
– За багажом.
Я оглянулся на отель. Ни возвращаться туда, ни что-то забирать оттуда мне не хотелось. Хотелось забыть все, если получится. Отрезать. Отряхнуть прах с ног своих…
– Спасибо, лейтенант. Не стоит.
– Но как же? Прямо так… в купальном костюме?
– Разве у вас не найдется какой-нибудь одежды?
– О! Конечно. Мы даже парадный мундир захватили.
– Чей мундир?
– Ваш, – удивился офицер. – А! Понимаю. Старший помощник Сумитомо Ямадзаки предупреждал, что уж это будет сюрпризом. Сэр! Похоже, мне выпала честь первым поздравить вас с назначением на должность командира.
– Командира чего?
На лице лейтенанта появилось благоговейное выражение.
– Командира вакуум-перфоратора «Фантаск», сэр.
– Шутите? – растерялся я.
Лейтенант широчайше улыбнулся.
– Ничуть.
– Узнаешь широкую руку Дюнуа? – спросил Кшиштоф.
– Да уж, – кивнул я. – Перепутать трудно. А где он сейчас?
– Час назад легкий крейсер «Спейс Грейхаунд» в сопровождении фрегатов «Зенгер», «Идальго» и «Галлахэд» миновал орбиту Плутона. Это авангард Космофлота, Серж. Корабли перешли на фотонную тягу и набирают ускорение курсом Эпсилон Эридана.
Я секунду подумал и сказал:
– Вот что, лейтенант…
– Лейтенант Рейнольдс, сэр.
Я кивнул.
– Лейтенант Рейнольдс! Как только дестроер выйдет в межпланетное пространство, передайте коммодору Дюнуа радиограмму следующего содержания:
«ПОЗДРАВЛЯЮ. УРОД ПРИРУЧЕН».
– Слушаюсь, сэр. «Урод приручен». За вашей подписью, сэр?
Я рассмеялся.
– Разумеется.
После этого взбежал на верхнюю ступеньку трапа, переступил коммингс и остановился.
На своем месте находился отель. Под ним шелестели пальмы. По океану все так же неторопливо скользил барк. За ним по-прежнему висели горы облаков. Но солнце поднялось уже высоко, все виделось в ином свете.
Кшиштоф положил руку на мое плечо.
– А знаешь, Серж, так и полагается покидать Землю, – лукаво сказал он.
– И так же надо отказываться от царств земных, – соглашаюсь я. – Голыми мы пришли в этот мир, голыми и уходим. Одна лишь повязка набедренная…
– А откуда ты знаешь санскрит? – спросил Кшиштоф.
– Разве я говорил на санскрите?
– Ты и сейчас на нем говоришь. Редкое, знаешь ли, увлечение.
– Ах да. Санскрит я выучил на «Туареге». Делать было нечего. Но погоди-ка… А ты откуда его знаешь? Не странное ли совпадение?
– Вот-вот, – сказал Кшиштоф. – Вот именно…
Тут мы с ним внимательно друг друга осмотрели. Очень внимательно.
– Значит, так? – с неопределенным выражением сказал Кшиштоф.
– Маленький сюрприз, – кивнул я. – Ты где родился?
– Последний раз – в Гданьске. А ты?
– В Талды-Кургане.
– Первый раз слышу. Это хоть на Земле?
– На Земле. Юго-Восточный Казахстан. Или Семиречье.
– Звучит экзотично.
– Зато ближе к первоисточнику.
– Ближе. Ну, и кто с нами сыграл такую шутку?
Я пожал плечами.
– Не догадываешься?
– Боюсь догадаться. Теперь знаешь, кого назвать Брамой?
– Тех, кто старше нас, – твердо сказал я.
– Богам стало стыдно? – иронически спросил Кшиштоф.
– Трудно сказать. Сначала надо выяснить, кто они такие, боги. До сих пор ведь непонятно.
Кшиштоф покачал головой.
– Пусть этим занимаются Круклис и Мод. У них лучше получится. А мы, пока мы еще люди, должны спасать людей. Тех, с Кампанеллы.
– Как тех, из Кампилавасты? – усмехнулся я.
– Серж, да времена-то меняются, – мягко сказал Кшиштоф. – Неужто не заметил? Теперь мы с тобой нужны. Нужны по-настоящему.
У меня такой уверенности не было.
– Будем надеяться. Рейнольдс!
– Да, сэр.
– Готовьтесь к старту. Пора лететь.
– Слушаюсь, сэр.
– Вот интересно, – сказал Кшиштоф. – Нам кто-нибудь поверит?
– Обязательно, – ответил я. – Не знаю только когда.
– Вопрос можно? – спросил Рейнольдс.
– Пожалуйста.
– Вы сейчас говорили о переселении душ, да?
– Третий, – пробормотал Кшиштоф.
Он открыл рот и забыл его закрыть. Я смотрел-смотрел на лейтенанта, а потом сказал:
– Ты здорово изменился, Добайкха.
Не пожалел.
В его глазах мелькнул ужас.
Рейнольдс вдруг сел на пол, обхватил руками голову и застонал.
Минус и минус дают плюс. Новое изумление уничтожает старое. К Кшиштофу вернулся дар речи.
– И что это с ним, Серж?
– Да все нормально, выздоравливает. Много успел натворить в прошлый раз. Ничего нового.
– Но тогда… Быть может, мы ошибаемся, гуру?
– Нет, – сказал я. – Нет, Ананда.
– Эх! Неужели наше время опять не наступило? Промахнулось?
– Не впервой, – бодро сказал я. – Рейнольдс! Полетели, что ли? Пора тебе исправляться.
Рейнольдс опустил руки и поднял голову. Глаза у него были сухими и спокойными. Но в выражении лица читались следы уходящей боли.
Увы, без боли обойтись нельзя. Только через боль можно превратиться в человека. Зато я помог ему встать на ноги.
– Спасибо, сэр. Какое-то наваждение! Мне хотелось заколоть вас копьем, представляете?
Я не удержался и пощупал шею.
– О, вполне. Вы не забыли, какой нынче век?
Рейнольдс растерянно топтался внутри шлюзовой камеры современного дестроера. За его спиной, в проеме люка, медленно таяли штормовые облака.
– Уже вспомнил. Ох! Надеюсь, следующая реинкарнация будет поприятнее.
– Зависит от вас, дорогой мой.
– Но я ведь изменился?
– Конечно. Вы теперь старше.
– Эй, старичье, – сказал Кшиштоф, – сколько еще «Фантаску» оставаться без капитана? Ходовые испытания начинаются скоро.
Рейнольдс сделал несколько дыхательных упражнений.
– Сейчас.
Он что-то сказал в микрофон. Внешний люк закрылся. Одновременно раскрылся внутренний. За ним скучал шестиногий робот, так и не удостоенный чести нести графский багаж.
Дальше был виден коридор с неярким серым полом, прохладным воздухом, запахами леса, мягким светом бестеневых плафонов. Низкий, но широкий. Очень уютный. Я от души пожалел о любимых шлепанцах, оставленных в отеле. О пушистых тапочках, которые Доминика нарекла смешным и емким словечком «босиконцы». Тех, что подарила Мод.
На миг у меня возникло ощущение, что уж теперь-то судьба угомонится. Ощущение наверняка обманчивое. Судьба угомониться не могла. Нас поджидали Кампанелла со своими загадками и все, что непременно случится после. Вдобавок к путешествию по ту сторону света. Если кто-то сочтет, что этого мало, он меня озадачит.