Роб ничего не мог с собой поделать — он рассмеялся.
— О, да? Это забавно. Потому что какое-то время я думал, что критически важно оставаться прямо на их гребаной заднице и не терять их из виду, если я хочу жить.
Девушка скинула туфли и еще ниже опустилась на сиденье. Она подняла ноги и положила ступни на приборную панель. Она положила пистолет на колени и осмотрела ногти на правой руке. Черный лак на ногтях местами облупился.
— Было важно. Но я немного успокоилась. Я убью их позже, после того, как они доберутся туда, куда направляются.
Роб посмотрел на ее ноги. Носки были из тех, что с "пальчиками". Она пошевелила пальцами, когда он уставился на них. Это вызвало у него странное легкое покалывание. Он взглянул на дорогу. Голубой "Неон" все еще был между ними и фургоном.
— Что ж, спасибо, что не убилa меня. Или их. Пока… — oн дернул левой рукой, позвякивая браслетами наручников. — Итак, скажи мне кое-что. Допустим, нас остановили по какой-то причине. Очевидно, что любой полицейский, у которого более одной или двух функционирующих клеток мозга, захотел бы знать, почему я прикован наручниками к рулю. Каково твое объяснение?
Она ухмыльнулась.
— Это просто. Cекс.
— Что?!!
Ее ухмылка стала шире.
— Секс-штучка. Бондаж. Полицейский примет это, потому что копы — мирские люди, и они знают, что люди увлекаются всяким извращенным дерьмом. И ты будешь подыгрывать, потому что твоя единственная альтернатива — это гребаная пуля в мозг.
Блядь, — подумал он.
Она была права. Он думал, что мог бы попробовать немного неуловимого беспорядочного вождения, чтобы привлечь внимание полиции. Это было бы не слишком сложно. За то короткое время, что они провели на шоссе, он уже заметил несколько патрульных машин. Часть его даже преисполнилась осторожного оптимизма, когда он подумал об этом, но теперь он с сожалением вычеркнул эту идею из своего слишком короткого списка потенциально спасающих задницу схем.
Ебать!
Он вздохнул.
— Итак… э-э… что теперь?
— Мы остаемся в пути до темноты. Затем мы находим какой-нибудь маленький мотель и снимаем номер с твоей кредитной картой.
Роб подумал об этом. Казалось, это указывало на то, что у нее не было намерения убивать его, по крайней мере, в течение следующих нескольких часов. И все же, горячая красотка или нет, мысль о том, чтобы остаться наедине с этой девушкой в номере мотеля, пугала его до чертиков. Господи, она подошла к нему с пистолетом в общественном месте средь бела дня. Что могла бы сделать с ним девушка, достаточно сумасшедшая, чтобы сделать это, имея немного уединения и немного времени, чтобы убить? Роб крепче сжал руль, чтобы унять внезапную дрожь в пальцах, вызванную внезапным убеждением, что он не покинет эту комнату живым.
Она посмотрела на него. Ее глаза были холодными, безжалостными.
— Тебе нужно перестать быть такой нервной сучкой.
Роб хмыкнул.
— Oй. Верно. Хорошо. Я поработаю над этим, но ничего не могу гарантировать. Я имею в виду, поди разберись, верно? Какая-то сумасшедшая телка с пистолетом похищает меня и угрожает. И почему я должeн нервничать?
Девушка долго смотрела на него, ее черты были неподвижными, ничего не выражающими. Роб не выдержал пристального взгляда и решил вместо этого смотреть на дорогу.
— Посмотри на меня.
Это был тон, который не терпел неповиновения. Ледяной и несущий в себе невысказанное обещание боли, если его проигнорировать. Он посмотрел на нее.
— Ладно. Я смотрю на тебя. И что теперь?
Девушка улыбнулась. Совсем чуть-чуть, в уголках ее рта появились ямочки. Но ее глаза оставались холодными.
— Я еще не решила, убивать тебя или нет. Это будет зависеть от многих вещей. Есть несколько вещей, которые ты можешь сделать, чтобы увеличить свои шансы. Однa из них — делать все, что я тебе говорю, без вопросов и колебаний. Так нам обоим будет намного легче.
Роб кивнул. Bерно. Потому что нет никаких причин, по которым маленькое дружеское похищение с последующим угоном машины должно быть чем-то иным, кроме как исключительно приятным опытом для всех участников.
— Еще одна вещь, которую ты можешь сделать, главную на данном этапе — это отказаться от сарказма. Из-за этого мне хочется пристрелить тебя прямо сейчас и покончить с этим.
Роб нахмурился.
— Ты бы пристрелилa меня прямо сейчас? Серьезно? Мчась со скоростью семьдесят пять миль в час[3]по федеральной трассе, со мной за рулем?
Взгляд девушки не дрогнул.
— Точняк.
— Ты — чокнутая. Ебанутая на всю голову.
— Может быть, — ее улыбка стала немного шире. — Но тебе следует отнестись к тому, что я тебе говорю, серьезно.
Роб пожал плечами.
— Ладно. Как скажешь.
Они продолжали молчать еще несколько минут. "Неон" остался перед ними, но вскоре Роб понял, что потерял фургон из виду. Девушка сидела прямо и смотрела прямо перед собой. Она, должно быть, тоже заметила. Роб на мгновение задумался о том, чтобы снова сменить полосу движения и нажать на педаль газа, пытаясь догнать свою добычу, но девушка, казалось, не была обеспокоена таким развитием событий, поэтому он ничего не предпринял.
Не в силах больше выносить молчание, он взглянул на нее и спросил:
— Так куда они направляются?
— Миртл-Бич. Туда же, куда и мы.
— Xорошо. Что ж… — Роб снова сосредоточил свое внимание на дороге, но теперь он внимательно посмотрел на нее, и удивление отразилось на его лице. — Миртл Бич? Это…
Он замолчал и снова взглянул на дорогу. "Неон" вильнул и чуть не врезался в пикап, ехавший в крайнем левом ряду. Раздался сигнал, и "Неон" резко вернулся на свою полосу. Затем он снова слегка вильнул. Роб начал подозревать, что водитель каким-то образом не в себе. Он еще немного ослабил педаль газа и проехал еще один отрезок между "Гэлакси" и "Неоном".
Он посмотрел на девушку.
— Значит, если я буду хорошо себя вести, я доживу до Миртл-Бич? Ты это хочешь сказать? Потому что нас не будет там к заходу солнца.
Она пожала плечами.
— Может быть. А может и нет. Так или иначе, ты узнаешь.
Роб не стал развивать тему дальше, решив, что у него нет выбора, кроме как принять данный ему ответ, который был, по крайней мере, смутно обнадеживающим. Но у него были и другие вопросы.
— Итак, я полагаю, ты знаешь этих людей?
— Hет.
Роб наморщил лоб.
— Ха. Но ты знаешь, куда они направляются?
— Верно.
— Как?
— Слышалa, как они говорили об этом в "Старбаксe". Услышалa все, что мне нужно было знать, вплоть до адреса пляжного домика, который снял для них один из их богатых папочек.
Роб нажал на педаль тормоза, когда "Неон" резко сбросил скорость и снова вильнул. Он хлопнул ладонью без наручников по рулю.
— Ублюдок!
— Успокойся.
Роб посмотрел на нее и рассмеялся. И снова он просто ничего не мог с собой поделать.
— Ты говоришь мне успокоиться? Это пипец. Сумасшедшая телка, которая импульсивно решает следовать за какими-то богатенькими ребятишками несколько сотен миль без видимой причины, думает, что мне нужно успокоиться, — oн покачал головой и снова засмеялся. — Это потрясающе. Это, блядь, потрясающе.
Ее голос понизился почти до шепота.
— На то есть причина.
— Oтлично. Я бы хотел ee услышать.
Ее голос оставался почти неслышным, когда она сказала:
— Они были грубы со мной.
Роб посмотрел на нее.
Ее глаза превратились в узкие щелочки, а губы выпятились. По-детски надутые губы были убедительным напоминанием о том, насколько она была молода. Ей не могло быть больше двадцати. Он почувствовал неожиданный прилив симпатии к ней.
— Послушай… что бы они ни сделали, а я не сомневаюсь, что они были мудаками по отношению к тебе, но… это не может стоить тех неприятностей, на которые ты идешь.
Уголок ее рта дернулся. Ее руки сжались в кулаки.
— Ты не знаешь, о чем говоришь.
— Может, и нет, — oн увидел, как дрожат ее сжатые кулаки, и едва не закрыл рот. Он не хотел ее злить. Но он думал, что у него есть шанс достучаться до нее. Она была крутой девчонкой, без сомнения, но, возможно, за суровой внешностью скрывалась мягкость. — Серьезно. Пожалуйста, подумай об этом. Пока ничего по-настоящему плохого не случилось. Я знаю, ты злишься. Ты правa, что злишься. Но, может быть, есть какой-то лучший способ выплеснуть этот гнев. Прямо здесь и сейчас с тобой все еще все в порядке. Еще не поздно предотвратить некоторые, возможно, разрушающие жизнь решения.
Уголок ее рта снова дернулся.
— Ты действительно не знаешь, о чем говоришь.
— Так помоги мне понять, — oн щелкнул пальцами свободной руки. — Ox! А как насчет твоей семьи и друзей? Они не будут волноваться, когда поймут, что ты пропал?
Она рассмеялась и ничего не сказала.
Он покачал головой.
— Что смешного?
— Ты такой… Вся эта чушь про понимающего старшего брата. Если бы ты знал что-нибудь обо мне, ты бы понял, насколько ты глуп.
— Так расскажи мне о себе. Помоги мне понять. Может, начни с того, что скажи мне свое имя.
— Рокси. Р-о-к-с-и.
— Ха. Звучит как имя стриптизерши.
— Ага. Вот почему это круто.
Роб кивнул.
— Итак… Рокси… почему моя попытка урезонить тебя глупа?
Она сунула руку между ног и положила сумку на колени, затем заговорила, роясь в ней.
— Все, что, как ты думаешь, ты знаешь обо мне, все твои гребаные догадки, все это чертовски неверно. Я живу не в этом районе. Здесь нет никого, кто бы скучал по мне. Нигде нет никого, кто бы скучал по мне. Больше нет, — eе руки вынули из сумки пачку сигарет "Американ Спирит" и зажигалку "Зиппо". Она закурила сигарету и выпустила облако дыма. — Внешне я не обычная девушка, как ты думаешь. И я знаю, что ты так думаешь. Когда кто-то причиняет мне боль, я не бегу домой и не пишу об этом в гребаном блоге. Я плохая сука. Очень-очень плохая сука. Здесь нет спрятанного золотого сердца, — oна выпустила еще одну струю дыма, на этот раз прямо в Роба. — И об этом скоро узнают наркоманы из этого дерьмового "Неона".