«Домой. Скажи, что хочешь уйти домой. Одна», – голосом Ронды говорил рассудок, но Этель отмахнулась от этой мысли. Впервые за многие годы кто-то смотрел на нее с восхищением, не замечая изуродованного лица.
Что Ви в ней видел? Что заставляло его глаза сиять?
Этель не могла знать, но была уверена в одном: ее глаза тоже светятся счастьем, отражая радость Ви.
– Хочешь покататься на страшных аттракционах? – не дождавшись ответа, Ви махнул рукой в сторону сверкающей огнями центрифуги и гудящей ракеты, что резко взмывала к ночному небу, а затем со свистом спускалась обратно. – Или желаешь, чтобы я отвел тебя к катамаранам? Колесу обозрения? А может, ты голодна?
Его старания умиляли. С каждой секундой улыбка Этель становилась все шире. Но она остановила парня, взяв его вторую холодную руку в свои теплые ладони.
– Ви, – позвала тихо, и он вдруг вздрогнул, как от резкого хлопка.
Желтые глаза округлились. Губы, которые казались Этель очень мягкими, беззвучно приоткрылись.
– Ты и правда запомнила мое имя, – его шепот звучал громче музыки, что лилась из колонок по всему парку. Громче грохота аттракционов и гомона посетителей «Жерла». Громче сердца Этель, что отбойным молотком скакало в груди. – Запомнила. А я твое так и не узнал.
– Этель, – заправив рыжий локон за ухо, представилась она.
Коленки отчего-то дрожали. От волнения бросало то в жар, то в холод. Еще никогда Этель не испытывала ничего подобного, хотя ей доводилось гулять с парнями, держаться за руки или вдвоем сидеть в тишине на крыше. Она даже бывала на свидании вслепую. Правда, в романтическом плане оно с треском провалилось, но зато стало началом дружбы с Каспером.
С Ви все иначе. Не так, как с другими.
Он не лез из кожи вон, чтобы вскружить голову Этель, но ему это почему-то удавалось. Он не старался придумать оригинальный комплимент, а говорил то, что думает. Правда звучала странно и загадочно, будто Ви мыслями витал в своем мирке, но и это откликалось в Этель.
– Я бы хотела познакомиться с тобой.
Ви удивленно вскинул брови. Высвободил одну ладонь из рук Этель и коснулся своей груди:
– Ви, – улыбнулся он и снова дурашливо поклонился.
Затем крепче сжал ее пальцы в своих и заставил чуть приподнять руку. Костяшки Этель почти коснулись губ Ви. В этот миг ее сердце забилось с удвоенной силой, но Ви лишь хитро улыбнулся, глядя в глаза своей спутницы.
– Этель, – выдохнул он имя, и от того, как он это сделал, щеки вспыхнули румянцем.
Никто так не произносил ее имя. Никогда.
– Мы уже знакомы, – пояснил суть спектакля Ви и выпрямился. Однако ладонь Этель из своей не выпустил.
Он сделал шаг от закрытых дверей театра к массивным серым ступеням и потянул Этель за собой. За его спиной заманчиво сверкали аттракционы, но Этель смотрела лишь в цитриновые глаза.
– Я хочу узнать тебя. Что ты любишь? Откуда ты? Чем занимаешься? Хочу знать о твоем прошлом, и почему обратил на меня внимание.
Лишь сказав это вслух, Этель поняла, насколько наивно прозвучали ее слова. Она все усложняет. Раздувает обычную встречу до свидания, в каждом касании ищет намек, а во взгляде – нежность. Но чувствам здесь не место: Этель знакома с Ви не дольше десяти минут, и позвал на встречу он ее, похоже, лишь ради компании.
Наверное, он приезжий. Никого не знает в городе и ищет, с кем бы погулять. А Этель уже надумала себе какие-то чувства и сама почти поверила в них.
Ви странный. Он ведет себя совсем не так, как большинство парней ее возраста. Этель не удивится, если узнает, что она не первая, кого Ви пригласил на встречу, но первая, кто на нее пришел. Не зря ведь он так удивился и обрадовался.
Ви напоминал Этель уличного фокусника. Прямой взгляд широко распахнутых глаз, под которым чувствуешь себя уязвимым, манера речи, в которой парень растягивает гласные, настойчивость и напускная загадочность – все в нем поддерживало этот образ. Разумеется, это отталкивало людей. Но не Этель, которая была твердо уверена, что образ – часто маска. И она бы очень хотела снять ее с Ви… если бы ему не было плевать.
Она уже хотела вырвать руку из ладони Ви, но тот вдруг перестал тянуть Этель к аттракционам. Его взгляд перестал искрить нетерпением, а тени затаенного безумия, что прятались меж золотых переливов, вдруг развеялись.
– Пойдем, – ничего не поясняя, он рванул в противоположную аттракционам сторону. К дверям театра.
– Погоди! Тут сегодня будет представление? – Этель вспомнила о новом развлечении горожан.
Раньше они собирались в старом зале, где сами танцевали и пели на сцене, развлекая себя и друг друга. Иногда в «Юстине» даже ставили сценки, но Этель никогда не горела желанием оказаться на подобной вечеринке.
– Сегодня там никого нет, – не оборачиваясь, отмахнулся Ви, а Этель похолодела.
Еще хуже.
В голове невольно проскочила мысль: что скажет Ронда, когда узнает, что Этель гуляет с незнакомым парнем по пустующему заброшенному театру? Ронда, стараниями которой Этель перевели из парка в спортивный центр. Ронда, которая строго-настрого запретила к «Жерлу» даже приближаться.
Сестра ее убьет.
И тут, будто назло, Этель показалось, что краем глаза она увидела Ронду. Там, у палаток с молочными коктейлями, промелькнула макушка цвета ржавчины и красное платье с открытыми плечами. В точно таком же платье Ронда отмечала пару месяцев назад день рождения.
Этель обмерла. Ее рука выскользнула из руки Ви. И в этот момент она действительно разглядела лицо Ронды, когда та обернулась. Сестра с явным недовольством оглядывалась по сторонам, пока какой-то высокий и худой парень расплачивался за коктейли.
Кудрявые темные волосы, бледная кожа, синяки недосыпа под голубыми глазами…
Ааррон!
Последний раз Этель видела школьного друга сестры около семи лет назад, но сейчас все равно узнала его. Удивление смешалось со страхом быть замеченной, и Этель застыла как вкопанная.
– Этель, пойдем сюда! – позвал Ви, и она резко сорвалась с места, чтобы юркнуть за приоткрытую дверь театра.
Она затаилась в тени, но дверь не закрыла. Оставила небольшую щелочку, в которую могла видеть сестру. Ронда озиралась вокруг, не обращая внимания на Ааррона, что с улыбкой стоял рядом и о чем-то говорил. Неужели Ронда услышала, как Ви позвал Этель?
Ох. Тогда у нее серьезные проблемы… Нельзя сейчас выходить из театра. Риск попасться бдительной Ронде слишком велик.
– Все в порядке? – голос Ви раздался совсем близко, но самого парня Этель видеть не могла. Глаза еще не привыкли к полумраку, который царил в фойе театра.
– Да. Просто показалось, что увидела знакомых, – сказала полуправду Этель. Она часто моргала, будто это могло помочь глазам привыкнуть к темноте.
Руку обожгло холодом. Это Ви стиснул пальцы Этель в своих и потянул ее в глубь пыльного помещения. Этель без сопротивлений последовала за парнем. Она остерегалась, что сестра все-таки что-то заподозрит и тоже войдет внутрь. В таком случае лучше не останавливаться в холле.
Идти в потемках было страшно. Вдруг где-то валяются обломки старой мебели или в полу есть дыры? Но Ви двигался уверенно и плавно. Одна его ладонь сжимала руку Этель, а вторая вскоре легла на поясницу девушки. Она смутилась, но не сказала ни слова – так почему-то было спокойнее.
– Здесь нет электричества? – голос Этель гулко прокатился по залу. Она не могла видеть его, но по раскатистому эху предположила, что фойе достаточно большое, а потолки – высокие.
– Сейчас нет и вряд ли будет потом. Кому нужно возиться с этой развалюхой?
– Наверное, никому.
– Вот именно.
Ви помог Этель спуститься по лестнице. Она вела неглубоко, но тьма после спуска будто сгустилась в тугой кокон, а чувства – обострились.
Этель не понимала своих чувств, которые одновременно противоречили друг другу: тревога и умиротворение, интерес и желание сбежать. Лед касаний и пламя золотых глаз.
Умом она понимала, что поступает глупо, прячась с незнакомым парнем в заброшенном театре. Разум подсказывал, что с Ви не все в порядке, но даже отдавая себе в этом отчет, Этель не собиралась убегать. Ви уже нравился ей, хоть и логически она никак не могла пояснить даже самой себе, из чего родилась эта симпатия.
– Кстати, откуда у тебя ключи от театра? Я думала, они есть только у охранников парка.
Вместо ответа Ви хмыкнул, а Этель ярко представила его кривоватую ухмылку.
Тем временем темный коридор, по которому они шли, уперся в лестницу. На этот раз она вела вверх.
– Ты работаешь в «Жерле»?
Ви вновь ничего не ответил. Рука на пояснице Этель будто потяжелела, а короткое молчание тугим обручем сдавило виски.
Она сказала что-то не то?
– Я раньше работал здесь, – спустя какое-то время все же поделился парень, а Этель едва сдержала вздох облегчения. Уж слишком напряженными казались моменты тишины.
Спросить о прошлом у Ви Этель не успела. Скрипнула тяжелая дверь. Спертый воздух длинного хода, по которому они шли, потек сквозняком. Прохладный ветер невесомо скользнул по щеке Этель и качнул волосы, что прикрывали израненную половину лица. Этель хотела поправить локоны, чтобы спрятать шрамы, но остановила машинальное движение.
Здесь слишком темно. Да и Ви уже видел ее уродство, но не испугался. К чему прятаться?
В новом помещении пахло сыростью и пылью. Этель и Ви будто очутились на старом чердаке, заваленном забытой мебелью. Глаза по-прежнему оставались слепы – здесь не было ни окон, ни щелей в стенах. Но стоило Этель сделать пару шагов в глубь комнаты, по ее периметру что-то тускло засияло.
– Здесь ведь нет электричества, – Этель обернулась, чтобы взглянуть на Ви. В бледно-зеленом свете его глаза казались светло-карими.
– Да, – коротко кивнул он, не сводя с Этель пристального взгляда.
Она не выдержала его прямоты и отвернулась, чтобы посмотреть на предметы, излучающие свет. Сначала Этель показалось, что это вертикальные тонкие лампы, но теперь она видела, что это, скорее, светящиеся лозы. Они ползли вверх по стенам и кулисам, росли по краю выступа, на котором Ви и Этель стояли. Он привел ее на сцену?