– Запретишь мне, да? – голос звучал уже не так нервно и звонко. Этель была готова к новому запрету, а затем – к новой лжи.
Всю ночь она думала о Ви, и эти мысли – точно маятник. Ви – пугающая загадка, но Этель очень нравилось чувствовать, что докопаться до истины, возможно, подвластно лишь ей. Ви ей нравился. Нравилось, что рядом с ним она ощущала себя особенной.
Но отрицать, что с Ви что-то не так, глупо. По какой-то причине его забывают другие люди, а в каждую встречу с ним Этель видела галлюцинации. От видения со дна озера ее до сих пор потряхивало, уж слишком натуральным казался этот бред.
И все же Этель не собиралась ставить точку в общении с Ви. Она вернется в парк ради него. Узнает про Изнанку и допытается до истины – почему Ви не забывает только она?
– Этель, нет. Твое вчерашнее приключение едва не закончилось плачевно, – строго припечатала Ронда. – Я против того, чтобы ты…
Она не договорила и резко закашлялась, едва не расплескав остатки чая на затертую клеенку. Забыв о ссоре, Этель рванула к Ронде, чтобы помочь. Но сестра ее остановила. Она вскинула перед собой руку и встала из-за стола.
– Не надо, – в ее легких, точно кофейные зерна в банке, перекатывались хрипы.
Этель проводила убегающую в ванную Ронду взглядом и тяжело вздохнула, когда за спиной сестры захлопнулась дверь. Этель стеклянным взглядом уставилась на пустую тарелку и брошенную кружку.
Есть не хотелось, но Этель силой запихнула в себя бутерброд. Старый хлеб уже был жестким, а дешевую колбасу будто изготовили из кошачьего корма. Это только ухудшило настроение и окончательно убило аппетит.
Из-за шума воды Этель не услышала, как, пока она мыла посуду, из ванной выскользнула Ронда. И, судя по тому, как Бу вился у закрытой входной двери, его хозяйка уже убежала по делам. Даже не попрощалась и не оставила очередное занудное напутствие: «Не суйся, куда не надо!»
Ну и пусть. К чему повторять одно и то же? Тем более ответ Этель не изменится. Она все равно поступит так, как и планировала. Уж слишком много вопросов к Ви у нее возникло после вчерашнего вечера.
Думая об этом, Этель вошла в ванную комнату. Девушка наклонилась над раковиной и уже потянулась к кранам, как вдруг замерла. На серебристой поверхности одного из них ярко выделялось рубиновое пятно крови.
В груди точно разверзлась черная дыра, холод которой заставил все органы сжаться в клубок. Этель не могла отвести глаз от крохотного пятнышка, которое сестра забыла стереть. Раковина сияла чистотой, от нее пахло моющим средством. Ронда вычистила почти все следы внезапного недуга, но забыла о кранах.
Этель замутило. Она схватила еще влажную тряпку и принялась остервенело тереть блестящую в свете единственной лампы поверхность. Она будто надеялась, что смыв кровь, смоет и болезнь Ронды.
Но Этель знала, что у нее ничего не получится, равно как и то, что имя болезни ее сестры – Ви.
– Этель? Каспер не говорил, что ты сегодня заглянешь, – дверь отворила миссис Элон.
По одному взгляду на миссис Элон уже становилось ясно, что что-то стряслось. Несмотря на то что день только начался, она уже выглядела уставшей. Под глазами залегли тени, а морщинки отчетливее врезались в кожу. Обычно мама Каспера собирала волосы в тугой пучок, но сегодня она сделала неаккуратный хвост. Рубашка была застегнута неправильно – сверху осталась свободная пуговица, а снизу – прорезь, из-за чего рисунок на ткани поехал.
– Я рада, что ты здесь. Входи. – Хозяйка слабо улыбнулась и шире распахнула дверь.
Едва Этель перешагнула через порог, ее накрыло странное ощущение неправильности происходящего. Впервые в этом доме она чувствовала себя неуютно.
– Каспер у себя в комнате?
Женщина кивнула, а потом осторожно придержала Этель за плечо. Та остановилась, хотя уже двинулась к лестнице. Внутри все сжалось от плохого предчувствия.
– Он тебе говорил, как это случилось? – спросила мама Каспера, и мысли Этель гудящим потоком наполнили голову.
Что случилось? Когда?
Миссис Элон выжидающе смотрела на Этель, пока та наконец не качнула головой.
– Нет, – сдавленно обронила она. – Он не говорил.
«Ни о чем не говорил. И о том, что случилось что-то, тоже», – мысленно закончила Этель, уже предвкушая, как выклюет за это Касперу мозг. Мог бы хотя бы в мессенджер написать!
– Если сумеешь вытащить из него больше, чем это упертое «упал», расскажи, пожалуйста, мне.
В глазах миссис Элон было столько немой мольбы, что Этель не смогла отказать. Она кивнула, хотя понятия не имела, на что подписалась.
С безумно колотящимся сердцем она взлетела по лестнице и чуть ли не с ноги распахнула дверь в комнату друга.
– И что ты вытворил в этот раз? – выпалила она вместо приветствия, едва ворвавшись в спальню.
Лишь перешагнув через порог, Этель ощутила, что сейчас здесь все кажется другим. Холодным. Отстраненным.
Каспер сидел за компьютерным столом, спиной к двери. На экране монитора мелькали кадры из аниме про скейтеров, которое Этель сразу узнала. Вместе с Каспером они пересматривали его раз пять. Это случалось, когда настроение друга пробивало дно, и только это простенькое аниме могло хоть как-то приободрить парня.
В этот раз он смотрел его один и без звука. Наушников на Каспере не было, а колонки оставались выключены.
Все очень плохо.
– И тебе привет, – бесцветным голосом отозвался Каспер и, не поставив аниме на паузу, повернулся на кресле.
У Этель сердце рухнуло в пятки.
– Гипс?! – воскликнула девушка, уронив челюсть.
– Нет, блин, вата, – буркнул Каспер, которому, очевидно, зародившийся разговор совершенно не нравился. У него была разбита нижняя губа, а на скуле алела свежая ссадина.
Все вопросы, которые крутились в голове Этель, были предсказуемы для Каспера, и ни на один парень отвечать не хотел. Это девушка поняла сразу же, когда друг раздраженно произнес:
– Я надеялся, что мама тебе уже все рассказала.
– Она то же самое сказала мне насчет тебя, – Этель захлопнула за своей спиной дверь и скрестила руки на груди.
– Хочешь устроить серьезный разговор? – догадался Каспер. Его голос звучал устало, а взгляд аквамариновых глаз казался тусклым.
– Что случилось?
– Я упал.
– Со скейта?
– Типа того, – нехотя пожал плечами Каспер, а Этель насторожилась.
Она обвела внимательным взглядом комнату, в которой бывала достаточно часто, чтобы уловить малейшие изменения. И даже если глаза видели не так много перемен, сердце чувствовало, что с комода не просто так исчезли все склянки, а на полочке кто-то чуть передвинул кубки.
– Ты родителям так же сказал?
– Ага.
– И они тебе поверили?
Каспер не выдержал строгий взгляд Этель и отвел глаза. Он уставился на свой гипс, который плотно обнял сломанное предплечье. Врун. Чертов лжец!
– Ты мне расскажешь, что случилось? – со слабой надеждой спросила Этель и нерешительно прошла в глубь комнаты. Она опустилась на край заправленной кровати так, чтобы сидеть напротив Каспера, но не раздражать его излишней близостью.
– Не хочу, – без лишних увиливаний качнул головой тот и нервно покрутился на кресле из стороны в сторону. Туда-сюда. – Это ведь ты ко мне пришла. Значит, что-то случилось и ты хочешь этим поделиться. Так дерзай! Я весь во внимании.
– Ты мне ничего не сказал, – с неприкрытой обидой напомнила Этель. – Ни звонка, ни сообщения. Откуда мне было знать, что ты… упал?
Последнее слово она специально выделила едкой интонацией. Каспер поморщился, но комментировать не стал. Наверное, распознал провокацию.
– У тебя были планы на вечер, – Каспер нашел идеальную отговорку и использовал ее как щит. – Я сомневаюсь, что моя сломанная рука в них вписывалась.
Этель хотела возразить, но вспомнила вчерашний вечер и все же смолчала. Встреча с Ви, катамараны, внезапный кувырок в воду, внезапное появление Ронды и ее провалы в памяти… Даже если бы Каспер попытался связаться с подругой, она бы не ответила на звонок и проигнорировала сообщение.
– Но теперь я здесь, – виновато проговорила Этель и с искренним раскаянием заглянула в поблекшие от боли глаза друга.
Случилось что-то серьезное. И дело не только в сломанной руке.
– Этель, – Каспер откинулся на спинку кресла, чтобы не видеть ее щенячьи глаза, – рассказывай уже, что у тебя стряслось. Я слушаю.
В горле встал горький ком, который мешал дышать и не давал говорить. Этель чувствовала себя виноватой, потому что в сложный момент ее не было рядом. Она отвратительный друг, потому что променяла Каспера на Ви. Не пошла на вечеринку свиты, где все, должно быть, и случилось.
Но если прямо сейчас она встанет и уйдет, будет только хуже. Помириться это точно не поможет.
– Мне кажется, я схожу с ума, – призналась Этель, прикрыв глаза.
На какое-то время повисло молчание, в котором она отчетливо слышала учащенное биение собственного сердца. А затем Каспер обреченно вздохнул:
– Я начинаю ненавидеть эту фразу.
Его слова – как щелчок.
– Что? Кто-то еще говорил тебе что-то подобное? – Этель взбодрилась настолько, что чуть не вскочила на ноги. Однако она заставила себя подавить этот порыв и ограничилась только тем, что слегка подалась вперед.
– Слово в слово, – Каспер взъерошил здоровой рукой волосы на затылке. – Если еще и скажешь, что знаешь какого-то парня, которого помнишь только ты, я просто умываю руки. Ну, или только одну…
Он вытянул перед собой здоровую руку и попытался улыбнуться. Однако Этель мгновенно стерла следы искусственного веселья с лица друга:
– Кто? Кто рассказал тебе про это?
Каспер побледнел. Его рука безвольно упала на колени. Прошло не меньше минуты, прежде чем он назвал имя:
– Дарен Йоркер.
Глава 18Дарен
Дарен не спал всю ночь, и теперь его глаза жгло так, будто под веки насыпали тертое стекло. Впервые за последние сумасшедшие дни он не видел безумные образы вокруг себя: никаких призраков, говорящих стен или оживших мертвецов, что спали в шкафу.