Не давая себе времени передумать, Каспер набрал номер и принялся отсчитывать гудки.
Этель
– Соберись, – вопреки команде, голос дрожал. – Ты же будущий врач!
Перед глазами пронеслись все занятия, на которых Этель училась оказывать первую помощь, делать массаж сердца или искусственное дыхание. Все знания были разложены в голове как по полочкам, но стоило Этель увидеть тело Дарена, эти полки рухнули.
Все смешалось, и отыскать в ворохе чувств нужные умения казалось нереальным. Несколько мгновений Этель, остолбенев, стояла у порога, пока наконец не ударила сама себя по щекам.
– Соберись! – вновь рявкнула она и, точно следуя чужой воле, подбежала к Дарену.
Рухнула перед ним на колени и поднесла ухо к приоткрытым губам парня. Сердце екнуло и вдруг забилось отбойным молотком. Он уже не дышал. Можно было бы проверить точнее, поднеся ко рту зеркальце, но у Этель не было времени его искать.
Она коснулась шеи парня, пытаясь нащупать пульс, но быстро отдернула руку. Дарен уже начал остывать. Кожа была едва теплая.
Этель пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не завыть в голос. Слезы наполнили глаза, застилая взор мокрой пеленой. Стоило моргнуть, и крупные капли сорвались на холодеющую щеку Дарена.
– Каспер! – заорала она, раздирая голосовые связки. – Каспер, скорее иди сюда!
Ответная тишина легла на виски тисками. Куда Каспер делся? Этель ведь сказала ему и Дарену сидеть здесь и ждать!
– Каспер! – теряя остатки надежды, позвала она и всхлипнула, поняв, что никто не ответит.
Этель схватилась за голову и чуть отползла. Она хотела отвернуться от тела, но не могла оторвать глаз.
Она уже видела смерть, с которой не могла сразиться. Она обещала себе, что это больше не повторится, она не позволит никому умереть. Но…
Снова. Это случилось снова.
Может, не брось она парней одних, все бы было иначе. Может, она смогла бы что-то сделать, чем-то помочь. Что случилось? Сердечный приступ? Астма?
«Изнанка», – подсказало сознание. Почему-то – голосом Ви.
Этель точно ударили кнутом. Даже легкие онемели, а сердце споткнулось.
Ну конечно… Дарен ведь уже давно страдал от разлома, и Этель видела его собственными глазами!
Утерев слезы, она подхватила Дарена за плечо и перевернула на спину. Его голова безвольно повернулась на другой бок, руки раскинулись в стороны. А взору Этель открылась широкая щель, что расползлась от верхних ребер до нижнего края грудины. Вокруг разлома еще шевелились тени – осколки отмирающей Изнанки, а из центра темной прорехи вдруг что-то выскочило.
Мелкое тельце неуклюже мотало из стороны в сторону, пока крохотный черный человечек проворно пытался убежать. Малюсенькие ножки оставляли на светлой футболке Дарена черные точки следов, которые больше походили на горстки пепла. Прищурив зрячий глаз, Этель пригляделась и охнула. Человечек, который был уменьшенной копией Дарена, таял на глазах.
Еще сегодня Этель не хотела касаться тени чужой души, но теперь у нее не было выбора. Если упустить время и не попробовать поймать Изнанку в оковы родного тела сейчас, иного шанса может не быть. Останется только горечь утраты и гнетущее «а если бы».
– Прости, – шепнула Этель Дарену, который не мог ее слышать. Она сделала это на всякий случай, если его Изнанка как-то способна передать Йоркеру ее касания.
Шумно выдохнув, Этель попыталась накрыть человечка куполом ладоней. Существо тонко взвизгнуло и увернулось, слетев с впалого живота Дарена на пол. От падения у человечка рассыпалась одна нога. Он жалобно запищал и попытался ползти, но Этель мгновенно схватила беглеца в клетку ладоней, которую приоткрыла, лишь чтобы опустить чернильного Дарена через разлом в его настоящее тело.
Она сделала это интуитивно, почти не рассчитывая на успех. А потому облегченно выдохнула, когда возмущенный визг стих. Человечек провалился в разлом, но вряд ли это можно было считать победой. Обрывки Изнанки черными змеями вились на ребрах Дарена.
Этель опустила руки на грудь парня, окунув кисти в шевелящиеся тени. Кожи коснулось теплое покалывание, и Этель подумала, что так Изнанка противится ей, чужачке.
– Так нужно, – оправдывалась она больше перед собой, чем перед бессознательной материей.
Этель тщательно собирала чужую Изнанку, точно рассыпанный песок. Тени не слушались и убегали черными лентами, будто от ветра. Но Этель быстро приноровилась и легко загоняла их в разлом.
Это занятие отняло не больше пары минут. Сосредоточившись на деле, Этель окончательно успокоилась. Когда на виду не осталось ни одной крупицы чужой Изнанки, Этель повторила трюк с закрытием разлома, который уже отработала в театре. На человеке делать это оказалось ничуть не сложнее.
Сложнее оказалось ждать результата.
Поэтому, когда Дарен вдруг шумно вдохнул и рывком сел, Этель разрыдалась от счастья.
Глава 27Дарен
Еще секунду назад он растворялся в своих безумных видениях, а теперь вдруг его снова выдернули в родное тело. Оно казалось непривычно тесным, но Дарен все равно ощутил облегчение. Быть бесформенным чем-то – омерзительно. Будто каждый темный уголок вывернули наружу и растянули, чтобы явить миру самые скрытые кусочки тебя.
– Ты жив, – бессмысленно пытаясь утереть ручьи слез, прошептала Этель и кинулась Дарену на шею.
От неожиданности он снова повалился на пол. Девушка придавила его к полу, уткнулась мокрым носом в шею и заревела уже в голос.
Дарен в ошеломлении боялся пошевелиться. Что происходит?
Когда Этель немного успокоилась, он осторожно отстранил девушку и выбрался из-под нее, чтобы сесть на полу напротив. Зеленый здоровый глаз внимательно следил за каждым движением Дарена, будто сам он был не человеком, а чудом.
– Не смотри на меня так, будто я умер, а теперь воскрес, – попытался пошутить он, но слова стерли призрак улыбки с лица Этель.
Кончики ее губ, блестящих от слез, опустились. Этель впервые уронила взгляд, не спеша с ответом.
– Эй, – Дарен настороженно наклонился, пытаясь заглянуть девушке в лицо, которое она спрятала за завесой длинных волос. – Я просто упал в обморок. Ты чего плачешь?
– Дарен, – эта интонация не обещала ничего хорошего.
Лишь звук собственного имени уже заставил Дарена отшатнуться и заледенеть в ожидании ужасных новостей.
– Что-то с Каспером? – немеющими губами шепнул он и тут же облегченно выдохнул, когда Этель качнула головой.
Почему-то казалось, что, если с Каспером все в порядке, значит, ничего плохого быть не может. Но следующие слова Этель ранили сердце, словно метко брошенный дротик.
– Дарен, ты умер. И боюсь, это не самое страшное, что с тобой случилось.
В последних лучах уходящего солнца кухня казалась почти уютной. Навесные шкафчики и скромный гарнитур из грязно-белого окрасились в нежно-розовый, а пожелтевшие от времени, местами порванные обои выглядели даже винтажно. Здесь пахло зеленым чаем и засахаренным медом, который Дарен поставил на стол в качестве угощения. Нервничая, он забыл, что ребята сегодня принесли другие сладости, а Этель не напомнила.
Дарену ни крошки в горло не лезло, и он почти не сомневался, что Этель точно так же сейчас воротит от еды. Чай он заварил, скорее, потому, что так нужно, и теперь цеплялся за свою кружку как за спасательный круг.
Напиток давно остыл, но ни Этель, ни Дарен не сделали ни единого глотка. Этель, сгорбившись, сидела на табуретке, повернувшись к кухонному столу правым боком. Так, чтобы краем здорового глаза видеть Дарена. Он же сидел прямо, будто проглотил спицу.
– Так, значит, я теперь Зрячий? – охрипшим после долгого молчания голосом спросил он.
Пальцы крепче обхватили кружку. Еще немного, и стекло бы треснуло.
– Да. Думаю, да, – Этель поджала губы и шумно втянула носом воздух. – Узнаем, когда столкнемся с Изнанкой. Твой разлом я «зашила», поэтому…
«Поэтому ты воскрес», – мысленно продолжил Дарен и едва не рассмеялся.
Не видеть оживших чудовищ своей души было непривычно. Безумие схлынуло, но Дарен еще не успел к этому приспособиться. Да и как можно думать, что теперь ты здоров, когда слышишь такое?
– Если верить тебе и всему, что ты рассказала…
«…А рассказала ты очень много. Больше, чем я хотел бы знать».
– …то я точно не Странник, как Ви, потому что могу жить без… Якоря?
На последнем слове он замялся и вопросительно взглянул на Этель. Правильно ли сказал? Девушка кивнула, и Дарен, встретив ее печальный взгляд, опустил взор. Из темного озерца чая на него смотрели усталые карие глаза.
Казалось, хуже быть не может. Безумие почти размазало Дарена, и он был к этому готов. А теперь его буквально вытащили с того света… Чтобы что?
– Почему ты не дала мне умереть? – спросил он прямо.
После всего, что Этель на него вылила, вопросов было много. Правда ли все это или очередное сумасшествие? Что такое Изнанка на самом деле? Откуда взялись первые Зрячие и Странники, как поняли свои силы и научились ими управлять? Чем грозит миру людей открытие множественных разломов? Как эти прорехи вообще работают?
Но больше всего Дарена сейчас беспокоило другое. Почему он?
– Почему? – повторил Дарен с нажимом, чувствуя подступающую горечь. Его опять тошнило.
Одна только мысль, что он перешагнул за порог жизни, но вернулся, заставляла внутренности скручиваться в тугой узел.
– А ты бы хотел умереть? – Этель спокойно подняла голову и всем корпусом повернулась к Дарену.
Он задумчиво постучал пальцами по кружке, в этом жесте пытаясь скрыть нарастающую дрожь рук. Жаль, что этот недуг пропутешествовал вместе с ним из могилы и обратно. Почему не остался за гранью жизни? Лишнее напоминание о матери и ее смерти. О вине, которая и загнала Дарена в угол, сточив его душу.
– Не знаю, – после долгого молчания признался Дарен. – Я почти всю жизнь провел с мыслью, что мое рождение – ошибка.