Каспер сбил с обуви снег, расстегнул куртку и направился наверх.
– Не Ааррон, не угадала! – весело выкрикнул он, хотя улыбаться совсем не хотелось. Каспер ненавидел врать Ронде, но иначе не мог.
Он прошел по узкому коридору и замер на развилке. Одна дверь вела в спальню Ронды, а другая – в комнату, что раньше принадлежала Этель. Каспер замялся, но все же сделал безошибочный выбор.
– Привет, – Ронда махнула рукой тотчас, как дверь в комнату Этель открылась.
Она сидела на заправленной кровати сестры и крутила в руках бумажного журавлика. Здесь их было целое море. Цветные птички заполонили все поверхности и даже висели на ниточках под потолком.
Ронда ничего не изменила в комнате Этель. За свои многочисленные визиты Каспер заметил, что она всегда ставила предметы на то же место, с которого их брала. Что удивительно, если вспомнить, в каком бардаке привыкла жить сама Ронда.
– Привет, – Каспер улыбнулся, и хоть Ронда не могла этого видеть, он знал – она уловит перемену в голосе и улыбнется в ответ. Так и случилось. – Я принес новое письмо от Этель.
На этих словах голос подвел Каспера, но Ронда все равно продолжила улыбаться. Возле ее ног клубком свернулся белый пес с черным пятном на спине. Ронда ласково погладила питомца, будто говоря: «Просыпайся! У нас радостная весть!»
Бу вырос за минувшие полгода и стал поводырем ослепшей девушки. Ее неизменный спутник, который был свидетелем каждой лжи Каспера. Может, Бу действительно понимал, что гость врет? Потому и лаял всякий раз, когда Каспер передавал Ронде записки, предназначенные вовсе не ей, а Ааррону.
Ааррон – еще один спутник Ронды и сообщник Каспера. Он разделял мысль о том, что Ронде не нужно знать правду об Этель. Потому помогал Касперу врать и поддерживал его еженедельные спектакли. В записках, которые Каспер передавал Ронде, всегда были «письма Этель» для Ааррона. И пусть все они дублировались в смс, бумага была дополнительной подстраховкой. На случай, если Ронда вдруг попросит Ааррона прочитать письмо сестры еще раз.
Только вот даже Ааррон не знал правды. Он считал, что Этель погибла в пожаре или оказалась растерзана Изнанкой. Каспер врал, что так и не увидел девушку перед ее смертью. Вытащить Дарена из огня – единственное, что ему удалось в тот день.
– Ну, давай, читай!
Ронда бережно отложила журавлика, как бы демонстрируя – она готова слушать. И Каспер начал читать.
Голос не дрожал, пока Каспер кормил Ронду очередной порцией лжи. Он давно все продумал и каждый раз просто приукрашивал старую историю, добавляя ей витков и деталей.
По легенде, Этель сбежала в другой город, потому что Фирбси ее напугал. Но город Этель, разумеется, не называла, как и не оставляла обратного адреса. Каспер так и не смог придумать достойной отговорки, почему «Этель» не хочет дать Ронде возможность ее найти или хотя бы позвонить.
«Мне просто хочется свободы и самостоятельной жизни. Не приезжай за мной, пожалуйста», – писала «Этель» в конце каждого второго письма. Ронда на этих строках всегда тяжело вздыхала, а Касперу становилось нестерпимо больно.
Может, лучше было бы сказать правду?
– Обратного адреса снова нет? – с досадой спросила Ронда, нервно теребя край черной повязки, под которой прятала слепые глаза.
– Нет, – с тяжелым сердцем выдавил Каспер.
Бу гавкнул, и Касперу стало еще более тошно. Даже пес презирает его ложь.
– Жаль. Я бы хотела написать Этель, что жду ее возвращения. Каждый день сижу в ее комнате и надеюсь, что она войдет и отругает меня. – Ронда кашлянула, будто актриса, настраивающаяся на роль, а потом вскрикнула, копируя тон Этель: – Ронда! Ты чего развалилась на моей кровати!
Она рассмеялась, а Каспер со стыдом понял – он рад, что Ронда сейчас не может видеть его лица. Дрожащие губы и глаза, полные слез, наверняка бы выдали его с головой.
– Ладно. Давай сюда письмо. Покажу потом Ааррону и положу к остальным в шкатулку.
Каспер передал Ронде письмо. Помимо «нового послания от Этель» там была красная приписка: «Завтра уезжаем. Если потребуется какая-то помощь – звоните».
Ронда с трепетом взяла обычный тетрадный лист. Так, будто это было хрупкое крыло бабочки.
– Послушай, Ронда, – неловко потоптавшись, начал Каспер.
Он репетировал эту речь уже неделю, но все равно волновался. Отчасти потому, что понимал – в чем-то он поступает эгоистично.
– М? – Ронда положила письмо на колени и вскинула голову, будто могла видеть сквозь повязку.
– Раз ты сказала про Ааррона, я тут подумал… Почему вы не съезжаетесь?
Он ожидал, что Ронда смутится или вспылит, но она только пожала плечами:
– А зачем? Он и так переехал в соседний дом.
Об этом Каспер знал. Фирбси сильно опустел после лета. Жители бросали свои дома вместе с мебелью, не желая ни дня дольше проводить в ужасном месте, которое забрало столь многих. Каспер прекрасно их понимал. Если бы не родители, Ронда и реабилитация Дарена, он бы уехал одним из первых.
– Разве вам не было бы лучше… вместе? Вы же нравитесь друг другу.
Щеки Ронды залились румянцем, но она быстро взяла себя в руки.
– Я пока не готова к отношениям. Я калека, Каспер. Не хочу быть обузой для Ааррона. Он хороший парень и найдет себе достойную пару.
Каспер закатил глаза. Упрямство Ронды раздражало, но он был уверен – однажды девушка все равно сдастся. Ааррон ей небезразличен, да и за последние полгода они сильно сблизились.
– Да и к тому же, – добавила Ронда немного погодя, – если Ааррон переедет ко мне, Этель будет некомфортно, когда она вернется. А если же я перееду к Ааррону…
– Ронда.
Каспер не выдержал. Он не планировал портить их, возможно, последнюю встречу жестокой правдой, но наивность Ронды его убивала. Каспер надеялся, что она рано или поздно отпустит ситуацию. Но, глядя на Ронду, слабо верил, что это однажды случится.
– Почему ты думаешь, что она вернется?
Он снова вспомнил, как разлом сомкнулся, унося голос Этель. Вспомнил, сколько нежности и печали звучало в ее словах, обращенных к Ви.
Дарен говорит, что, возможно, и Этель, и Ви живы. Пока Этель – его Якорь – с Ви, он не исчезнет даже на той стороне. Когда время подойдет, они уйдут вместе.
Каспер хотел верить в то, что Дарен прав. Все-таки по какой-то неведомой причине Этель любила Ви. И хоть Каспер чувств подруги к чудовищу принять не мог, сейчас жизнь с Ви в Изнанке была для Этель лучшей судьбой. Гораздо более счастливой, чем остальные возможные исходы пути, который Этель выбрала.
– А что, если Этель все же никогда не…
– Не надо, Каспер, – Ронда предупреждающе вскинула руку. – Ничего не говори, ладно? Просто продолжай носить мне письма. Этого будет достаточно.
И тут сознание больно ужалила догадка, и Каспер почувствовал себя полным идиотом. Разумеется, Ронда знает правду. Понимает, что ее сестра никогда не вернется.
Ронда как никто другой знала Этель: ее манеру речи и письма, мельчайшие тонкости характера и привычки. Каспер знал Этель всего год, а Ронда – девятнадцать лет.
Умная девушка, которая отучилась в полицейской академии и стала помощницей детектива. Она просто позволила себя обманывать. Потому что так всем будет проще.
Потому что она не хочет знать, что именно случилось с ее сестрой.
Пока Ронда живет во лжи, она строит вокруг себя воздушные замки и сама с охотой верит в сказку. Но если эти замки рухнут, правда погребет под собой.
– Просто я хотел сказать, что больше не приду, – выпалил Каспер на одном дыхании. – Потому что не смогу.
– Вот как, – вздохнула Ронда. – Значит, уезжаешь?
Проницательно. Теперь Каспер в жизни не поверит, что хоть на секунду смог действительно обмануть Ронду.
– Да. С Дареном, – признался он, и щеки потеплели от легкого смущения. – Он хочет побольше узнать о том, что произошло летом. Вряд ли ведь что-то такое случилось только в Фирбси.
– Логично, – Ронда одобрительно кивнула и задумчиво потерла подбородок. В этот момент Каспер увидел в ней ту Ронду, какой она была полгода назад. Жадную до информации, увлеченную, сосредоточенную. – В книгах и интернете ничего нет?
– Только новости о Фирбси.
Летом в город съехалось много народу: ученые, журналисты, блогеры… Все хотели докопаться до истины и понять, чем же являлась эта Изнанка? Только вот, приехав, они обнаружили уже обычный опустевший Фирбси. Быстро разочаровавшихся гостей как ветром сдуло, а научные исследования застопорились. Выжившие горожане не могли дать объяснений, а Дарен и Каспер – не хотели.
Изучить Изнанку нужно, но эти знания не для всех. Лучше не втягивать в дело ученых, чтобы исключить возможные эксперименты и их опасные последствия. Изнанка – вовсе не то, с чем стоит играться обычным людям, никак не связанным с той стороной.
– Ясно. Значит, тупик, – буркнула Ронда.
– Дарен уверен, что есть люди, которые знают правду: как и почему все началось и можно ли этим управлять. Мы хотим их найти.
– Это хорошая затея, – Ронда одобрительно кивнула. – Но вы уверены, что Дарен уже готов к путешествию? После такого тяжелого лечения нужно время, чтобы прийти в себя.
– Я так же сказал. Но Ааррон и сам Дарен утверждают, что все отлично.
– Ну, если уж сам лечащий врач так говорит, – протянула Ронда.
Пес у ее ног потянулся к руке Ронды, выпрашивая ласки. Она с удовольствием потрепала его между ушей, и Каспера всего на мгновение накрыла грусть. Он будет скучать по Ронде, по Ааррону и Бу.
– А что твои родители? Они не против, что ты уедешь?
Ронда не спросила, «не против ли, что ты уедешь с Дареном», потому что Каспер еще в августе рассказал ей, как прошло его признание.
Подумать только, он так долго пытался играть чужую роль, лишь бы мать с отцом не страдали от того, кто их сын на самом деле… А им оказалось плевать на ориентацию Каспера.
– Я давно знала, милый, – тогда сказала мама. – Я думала, это ни для кого не секрет.