— Если бы ты только знал… — сказала я. — Если бы ты знал, как ты мне надоел! Прилип как банный лист к… одному месту, и никакими силами от тебя не избавишься!
Он молчал, понурив голову и тяжко вздыхая. Наверное, осознавал всю глубину своего падения.
— И где ты планируешь спать? — недовольно продолжала я. — Учти, на кровать я тебя не пущу!
— Да я и на полу могу, — торопливо заверил он. — Это не проблема!
— Не проблема… Эх, глаза бы мои тебя не видели! Ладно, черт с тобой, оставайся. Но с условием — меня не доставать и вести себя тихо, как мышка.
— Спасибо, Стася! — с чувством сказал он, в три прыжка достиг кровати и потянулся, чтобы меня поцеловать.
— А вот это уже лишнее! — грозно предупредила я. — Держись от меня на пионерском расстоянии, понял?
— Тогда я в душ, хорошо?
— Иди, иди, — отмахнулась я.
Пока он, словно рыбка, плескался в душе и что-то довольно напевал, я торопливо высушила волосы и нашла в сумке чистые джинсы и простую белую рубашку. Ходить в халате при этом парне мне было как-то неловко. Ну вот, дожили, в собственном номере не могу расслабиться! Вскоре Егор вышел, в одном лишь полотенце, повязанном на бедрах, и я, мельком глянув, торопливо отвела взгляд. Он был очень красив и хорошо сложен, гладкая смуглая кожа блестела от капель воды — хоть сейчас снимайся в эротическом фильме. Заметив мое смущение, Егор скрылся в ванной и вышел оттуда уже одетый. Я перевела дух.
— Что-то есть хочется, — пожаловался он. — А ты как, не проголодалась еще?
— Пожалуй, что проголодалась. Тут есть ресторан, можно спуститься поужинать.
— Ну, мне лучше остаться в номере, — погрустнел парень. — Меня же здесь не должно быть, вдруг местные служащие что-то заподозрят?
— Да, а как ты ко мне в комнату попал? — очнулась вдруг я.
— По пожарной лестнице залез.
— Дурак, ты же мог упасть и шею себе свернуть!
— Как видишь, не свернул. Слушай, ты иди в ресторан, поешь сама, и принеси мне чего-нибудь, ладно?
Я скептически скрестила на груди руки.
— И как ты себе это представляешь? Попрошу котлетку упаковать в коробку, для любимой собачки, которая ждет в номере?
— Не знаю. Хотя бы пару бутербродов заверни в салфетку. А то я тут скончаюсь от голода, честное слово!
— А что, все мальчишки в двадцать лет обладают таким аппетитом? — поинтересовалась я. — У меня сын подрастает, надо сразу этот вопрос прояснить. Смогу ли я его прокормить, если он будет лопать столько же, сколько и ты?
— Сколько лет твоему сыну?
— Восемь.
— Да ладно! Во сколько же ты его родила?
— Вопрос не засчитан как бестактный и некорректный.
— А муж у тебя есть?
— Некорректный вопрос номер два, — сердито объявила я. — Все, пойду ужинать, а ты посиди, подумай над своим поведением. Дверь никому не открывай.
— Есть, шеф, — откозырял мальчишка и плюхнулся на кровать.
Я тяжко вздохнула и отправилась ужинать.
В ресторане было довольно людно и шумно — очень странно, если учесть, какая мертвая тишина царила в коридорах. Подумав, я сообразила: тишина потому и стояла, что все постояльцы сидели в ресторане и наслаждались жизнью и вкусной едой. Я выбрала свободный столик и, в ожидании официантки с меню, принялась оглядываться по сторонам. Веселые лица, парочки, компания мужиков, радостно отмечающих какое-то событие… Одна физиономия показалась мне странно знакомой, я вгляделась, разгоняя рукой клубы сигаретного дыма, и сердце у меня сжалось в дурном предчувствии. Опять эти знакомые черты, и красные, страшные белки глаз, и джинсовый костюм, и кепка, и дурацкие красные волосы, торчащие из-под козырька, и те самые странные следы на шее, которые с утра заметно потемнели и налились синевой… С воплем я вскочила с места, загрохотал стул, жалобно звякнула металлическая салфетница…
На меня смотрели все. Я стояла, прижав руки к груди, не понимая, что происходит. Девяткин повернул голову и равнодушно посмотрел сквозь меня, словно я была пустым местом.
— Девушка, с вами все в порядке? — поспешила ко мне официантка.
— Да… То есть нет. Извините, я лучше пойду.
Из зала я выскочила так, словно за мной гналась стая вампиров, и всей кожей ощущала пристальный взгляд Девяткина. Это было такое… такое осязаемое чувство, даже болезненное, как будто мне в спину воткнули иглу. Я промчалась мимо девушек на ресепшен, которые дружно повернули головы и недоуменно посмотрели на меня. Выскочила к лестнице и побежала наверх, перепрыгивая через ступеньки, путаясь в собственных ногах… Сердце колотилось с такой силой, что я смутно подумала, будто оно сейчас выскочит, разрывая ребра и кожу, и покатится с лестницы вниз. Господи, что вообще происходит? Почему он преследует меня? Кто он такой — этот тип?
Вот и мой номер. Я подергала ручку — заперто! Принялась шарить по карманам в поисках ключа, но руки тряслись как у заправского пьянчуги. Я уже ничего не соображала, а за спиной мне мерещились тяжелые равномерные шаги…
В панике я забарабанила в дверь, она приоткрылась, в щели мелькнуло перепуганное лицо Егора, и я ввалилась в комнату, угодив прямо в объятья парню.
— Стася, ты что? — спросил он, одной рукой обнимая меня, а второй поспешно защелкивая замки. — За тобой кто-то гнался?
Я помотала головой, не в силах выговорить ни слова. Егор с тревогой посмотрел мне в лицо и быстро ушел в комнату, откуда донесся звук открываемой дверцы холодильника и звон стекла.
— На, держи, — он принес мне стакан с водой. — Выпей, на тебе лица нет. Что случилось?
Я жадно выпила воду, стуча зубами о край стакана. Наверное, на меня было жутко смотреть в этот момент. Постепенно дыхание восстановилось, вернулась способность соображать. Егор тревожно спрашивал меня о чем-то, но я лишь отмахнулась — не было у меня сил сейчас пересказывать весь этот бред сумасшедшего. Да и что я могла сказать? Меня весь день преследует человек, которому я вчера помогла после аварии, и которого без сознания увезли на машине «скорой помощи», откуда он непонятным образом испарился? Чушь какая-то!
Вернув Егору стакан, я присела на краешек постели, невидящим взглядом уткнувшись в стену. До меня вдруг дошло, на что похожи те самые следы на шее Девяткина — словно ожерелье, состоящее из круглых отпечатков.
Его пытались задушить. Вот откуда красные глаза, вот откуда следы. Кто-то его душил, но не довел дело до конца. К сожалению. Я прислушалась к себе — неужели мне не жаль бедного парня? Откуда такое человеконенавистничество?
А может, он и вовсе не человек? Странный тип, которого даже машина толком сбить не может, которого задушить нельзя, который ходит за мной, как приклеенный, и постоянно попадается мне на пути…
Вампир? Нечисть какая-нибудь?
Боже мой, что за бред! Я заставила себя встряхнуться и мыслить здраво: никаких вампиров, разумеется, не существует, в них может верить лишь такой любитель всяческих ужастиков, как мой драгоценный ребенок. Но мне-то, слава Богу, уже не восемь лет!
Может, это просто какой-нибудь маньяк? Мало ли, всякое бывает, втрескался в меня по уши, и теперь не может отвязаться, едет за мной в другой конец страны, лишь бы держаться поближе к предмету своих вожделений! Это, конечно, тоже не великое счастье, но, по крайней мере, более реалистичная версия.
И тут меня словно уколола маленькая болезненная иголка.
А ведь Егор тоже таскается за мной, словно хвост за собакой… Сначала я увидела его в Москве, потом на бензоколонке… Теперь, когда я приехала в гостиницу и втайне надеялась, что дальше мы разойдемся каждый своей дорожкой, он вновь оказался рядом, банально пролез в окно. Почему, собственно, я ему так доверяю?
— Ну, ты что-нибудь надумала? — спросил меня Егор.
— Ничего, — буркнула я, вылезая из своих тягостных подозрений.
— Теперь ты, наконец, расскажешь мне, откуда ты примчалась такая, и кто за тобой гнался? — И тут вдруг его лицо некрасиво вытянулось, а в глазах вспыхнул мгновенный страх. — Это они? Они, да? Они все-таки выследили меня?
— Тихо, не кричи. Земля вокруг твоей персоны пока не вертится. Не все, что происходит, связано с тобой, у меня существуют и свои собственные проблемы, помимо тебя, — не удержалась я от мелкого булавочного укола.
Пожалуй, к Егору стоит присмотреться повнимательнее. Он меня в два счета разжалобил и окрутил; еще немного — и я начну ему носки стирать и кормить тефтельками, обмахивать газеткой от мух и защищать от всех злых людей, которые норовят несмышленыша обидеть. А несмышленыш, между прочим, уже давно совершеннолетний, и ведет себя довольно странно.
Опасности от него я не ждала. За целый день, проведенный в одной машине, у него была тысяча возможностей причинить мне вред: к примеру, тюкнуть по башке и выкинуть в близлежащую канаву. Но я пока цела и невредима, значит убивать он меня пока не собирается. А что тогда?
— Так ты уже пообедала? — допытывался Егор с голодным блеском в черных, как маслины, глазах.
— Не успела.
— Почему? Тебя выгнали из ресторана? Стася, что происходит?
Рассказать ему, что ли?
— Вот смотри. Представь себе ситуацию, в Москве ты случайно видишь человека, которого сбила машина. Он без сознания, его увозят на скорой. На следующий день ты встречаешь этого типа за двести километров от Москвы, в придорожной кафешке; у него на шее такие впечатляющие следы пальцев, как будто его душили, а глаза совершенно безумного красного цвета. Тип уверяет, что видит тебя впервые в жизни, и никакая машина его не сбивала. Третий раз он попадается тебе на глаза спустя примерно десять часов, в том же самом ресторане, куда ты приходишь поужинать.
Егор озадаченно почесал голову и уставился на меня с нескрываемым уважением, словно эти приключения как-то возвышали меня над серой толпой.
— Больше всего меня волнуют три вопроса. Первый — этот парень вампир или просто маньяк-убийца? Второе — какая опасность мне угрожает? Третье — не едет ли у меня крыша? Вот и все, спасибо за внимание.