{43} указал, какими следует быть действующим лицам и изображаемым событиям, чтобы возбудить эти страсти; определил средства, которыми добиваются этого с сотворения мира и будут добиваться всюду, где есть театр и актеры; но, памятуя, что условия места и времени постоянно меняются, он не стал входить в рассмотрение их и даже не назвал точного числа действий, что гораздо позже сделал Гораций.
Разумеется, я первый осудил бы «Сида», если бы он погрешил против великих и непреложных заветов нашего философа; но я этого не нахожу и беру на себя смелость утверждать, что мое сочинение имело счастье стяжать небывалый успех лишь благодаря соответствию своему двум фундаментальным — да простится мне такой эпитет! — условиям, которые наш великий учитель полагал обязательными для подлинно совершенной трагедии и которые столь редко сочетаются в рамках одной и той же пьесы, что некий ученейший комментатор{44} божественного трактата даже заявил, будто пример подобного сочетания встречается у древних только раз — в «Эдипе».{45} Первое условие состоит в том, что страждущий и гонимый не должен быть ни до конца добродетелен, ни до конца порочен, хотя все-таки должен быть скорее добродетельным, чем порочным, то есть человеком, который по слабости, присущей ему, как всем людям, но отнюдь не преступной, незаслуженно попадает в беду; другое условие заключается в том, что преследовать и подвергать страдальца опасности должен не враг и не просто человек посторонний, а тот, кто любит его и кто дорог ему. Вот, откровенно говоря, единственная и подлинная причина успеха «Сида». Он отвечает обоим вышеназванным условиям, и отрицать это можно лишь в пристрастном ослеплении. На этом я заканчиваю свое предуведомление, но прежде хочу сдержать обещание и, сказав несколько слов о Сиде театральном, привести в защиту исторической Химены те два романса, о коих упомянул вначале.
Delante el rey de León
Doña Ximena una tarde
Se pone a pedir justicia
Por la muerte de su padre.
Para contra el Cid la pide,
Don Rodrigo de Bivar,
Que huérfana la dexó,
Niña, у de muy роса edad.
Si tenga razón, о non,
Bien, rey, lo alcanzas у sabes,
Que los negocios de honra
No pueden disimularse.
Cada dia que amanece
Veo al lobo de mi sangre
Caballero en un caballo
Por darme mayor pesare.
Mandale, buen rey, quedes
Que no me ronde mi calle,
Que no se venga en mugeres
El hombre que mucho vale.
Si mi padre afrentó al suyo,
Bien he vengado a su padre,
Que si honras pagaron muertes,
Para su disculpa hasten.
Encomendada me tienes,
No consientas que me agravien,
Que el que a mi se fiziere,
A tu corona se faze.
Calledes, doña Ximena,
Que me dades pena grande,
Que yo dare buen remedio
Para todos vuestros males.
Al Cid no le he de ofender,
Que es hombre que mucho vale
Y me defiende mis reynos,
Y quiero que me los guarde.
Pero yo fare un partido
Con el, que no os este male,
De tomalle la palabra
Para que con vos se case.
Contenta quedó Ximena,
Con la merced que le faze,
Que quien huérfana la fizó
Aquesse mismo la ampare[5].
A Ximena у a Rodrigo
Prendió el rey palabra, у mano,
De juntarlos para en uno
En presencia de Layn Calvo.
Las enemistades viejas
Con amor se conformaron,
Que donde preside el amor
Se olvidan muchos agravios.
………………………..
Llegaron juntos los novios,
Y al dar la mano, у abraco,
El Cid mirando a la novia,
Le dixó todo turbado:
Mate a tu padre, Ximena,
Pero no a desaguisado,
Matéle de hombre a hombre,
Para vengar cierto agravio.
Mate hombre, у hombre doy,
Aqui estoy a tu mandado,
Y en lugar del muerto padre
Cobraste un marido honrado.
A todos paredió bien,
Su discreción alabaron,
Y assi se hizieron las bodas
De Rodrigo el Castellano[6].
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ДОН ФЕРДИНАНД
первый король Кастильский{46}
ДОНЬЯ УРРАКА
инфанта Кастильская
ДОН ДИЕГО
отец дона Родриго
ДОН ГОМЕС, ГРАФ ГОРМАС
отец Химены
ДОН РОДРИГО
возлюбленный Химены
ДОН САНЧО
дворянин, влюбленный в Химену
ДОН АРИАС, ДОН АЛОНСО
кастильские дворяне
ХИМЕНА
дочь дона Гомеса
ЛЕОНОР
воспитательница инфанты
ЭЛЬВИРА
воспитательница Химены
ПАЖ ИНФАНТЫ
Действие происходит в Севилье.{47}
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Химена, Эльвира.
Химена.
Эльвира! Верно ль то, что сообщила мне ты?
Ужель родитель мой и впрямь сказал все это?
Эльвира.
С восторгом я отцу внимала твоему:
Не меньше, чем тебе, Родриго люб ему,
И, если мне читать в чужой душе по силам,
Тебе он повелит на пыл ответить пылом.
Химена.
Так повтори опять, как убедилась в том,
Что склонность дочери одобрена отцом;
Поведай вновь, на что надеяться могу я.
Мне слушать без конца не в тягость речь такую:
Ведь любящим сердцам отрадно сознавать,
Что чувство долее им незачем скрывать!
Но как повел себя родитель мой при вести,
Что и дон Санчо мной пленен с Родриго вместе?
Не выдал ли ему твой тон, намек иль взгляд,
Кто для меня из двух желаннее стократ?
Эльвира.
Нет, с видом искренним уверила его я,
Что ни один из них не предпочтен тобою,
И ждешь ты, никому надежды не подав,
Кого же изберет тебе в супруги граф.
Он внял мне с радостью, и это подтверждалось
Тем, что в его глазах и голосе читалось,
А коль уж повторить должна я свой рассказ,
Знай, как отозвался родитель твой о вас:
«Блюдет Химена долг, любой из них — ей пара.
В обоих кровь чиста и сердце полно жара.
Хоть молоды они, у них сверкает взор
Отвагой дедовской, нетленной до сих пор.
Особенно черты Родриго непреклонны.
Читается в них дух, бесстрашьем закаленный,
Как и у всех мужчин в их доме, где сыны
С рожденья лаврами отцов осенены.
Дал жизнь ему герой, чья доблесть всех дивила,
Пока на склоне дней в нем не иссякла сила,
И чей суровый лик, что шрамами изрыт,
О подвигах былых наглядно говорит.
Я верю, честь отца Родриго не уронит,
И буду рад, коль он Химены сердце тронет».
Тут твой родитель смолк: он на совет спешил
И, речь едва начав, ее не довершил,
Но после слов таких мне трудно усомниться,
К какому выбору милей ему склониться.
Наставника король намерен принцу дать.
Им нынче твой отец по праву должен стать.
Кто, как не он, никем не превзойденный воин,
Столь важной должности быть может удостоен?
Соперников ему на поле бранном нет,
И саном лишь его пожалует совет,
А так как там, когда вельможи все обсудят,
О сыне говорить с ним дон Диего будет,
Сама сообрази, удастся ль сватовство
И скоро ль с милым вы добьетесь своего.
Химена.
Эльвира! Ты меня исполнила смятенья:
Безмерность счастья мне внушает опасенья.
Обличия судьба меняет с быстротой.
Большой успех всегда чреват большой бедой.
Эльвира.
Твой страх напрасен — в том даю тебе я слово.
Химена.
Идем и будем ждать: я ко всему готова.
Уходят.
Инфанта, Леонор, паж.
Инфанта.
Скажи Химене, паж, что ей я шлю упрек:
Ленивица прибыть ко мне могла бы в срок.
Пренебрежение для дружбы нестерпимо.
Паж уходит.
Леонор.
Я вижу, госпожа, вам с ней необходимо
Видаться каждый день, чтоб каждый день отчет
Выслушивать о том, как чувство их растет.
Инфанта.
На то причина есть: сама я порадела,
Чтобы Химене в грудь любовь вонзила стрелы.
Ей дон Родриго мил, но вряд ли бы над ней
Он восторжествовал без помощи моей.
Он мною был ей дан, я страстью их связала,
Что им сочувствовать меня и обязало.
Леонор.
Однако почему удручены вы так,
Чуть к цели сделать вновь им удается шаг?
Ужель любовь, что в них вселяет упованья,
Для вас является источником страданья?
Ужель вы платитесь несчастием своим
За то, что к счастью путь проложен вами им?..
Но скромность мне велит здесь и остановиться.
Инфанта.
Скорбь тяжела вдвойне, когда должна таиться.