.
Теперь мы это сделали, подумала она, но сделали слишком поздно.
Что еще мы имеем?
Эйра вспомнила про свидетельские показания, которые она так и не нашла: какая-то женщина, которая была с Хансом Рунне в баре отеля «Штадт».
Почему она не стала дальше разрабатывать эту зацепку?
Потому что не было ни единой записи об этих показаниях, ничего похожего среди тех сведений, что поступили от населения. Она думала, что ГГ упомянул это лишь вскользь, не особо вдаваясь в подробности. Думала, может, она неправильно запомнила, хотя и сейчас Эйра могла целиком воспроизвести в голове весь тот разговор, она даже помнила, в каком месте коридора она тогда стояла.
Это не в нем она сомневалась, а в себе.
Всегда только в себе.
– Хорошо, что ты позвонила, – сказала Силье, когда наконец-то взяла трубку. – Ты, верно, вынашиваешь идею, как бы нам снова вернуть пытки в качестве метода допроса, я угадала?
– Что, она по-прежнему невиновна?
– Она призналась, что была с Хансом Рунне в том доме, но понятия не имеет о том, что происходило с ним дальше, когда она оттуда уехала. По ее словам, он сам пожелал там остаться. Ей непонятно, как дверь подвала могла оказаться запертой, если замок с внешней стороны, но ведь это же старый дом.
– Ее отпечатки пальцев были только на секретере, – заметила Эйра, чувствуя, как у нее опускаются руки. – А свидетель видел ее только снаружи.
Орнитолог наконец побывал в полицейском участке и указал на Санну Мелин как на женщину, которую он встретил в лесу.
– Она умна, – заметила Силье. – Когда надо, она меняет свои показания, но совсем незначительно.
– А Дамир?
– Ссора, во время которой он накинулся на нее и нож случайно соскользнул. Невозможно, чтобы адвокат спустил эти два дела с убийством на тормозах. – Самой Силье не довелось присутствовать на допросе, но она все равно все слышала. – Микаэля Ингмарссона она покинула, потому что он ее обидел. Откуда она могла знать, что дверь захлопнется на замок?
– А ГГ?
Короткая пауза, пока ее коллега переводила дыхание. Эйра знала, что никаких хороших новостей на этот счет нет. Если бы были, она бы сразу сказала.
– С ним она никогда не встречалась, – проговорила Силье. – И не понимает, как он оказался в ее машине. Неужели полицейским действительно можно вот так запросто одалживать транспортные средства у населения? Адвокат усомнился в том, что на записи с камеры дорожного наблюдения действительно запечатлен ГГ. Так что, ты точно уверена, что у тебя нет никаких идей по части пыток?
Стул принял на себя груз Эйры, когда она без сил рухнула на него. Черная тьма в душе продолжала ее засасывать. Они до сих пор не нашли мобильный телефон Санны Мелин, на ее имя не было зарегистрировано ни одного номера. Отпечатков пальцев ГГ тоже нигде не обнаружили, ни в домике, ни в «Шкоде». Машину недавно вымыли, а салон вычистили.
Голос Сильи звучал словно бы издалека, в реальности, которая постепенно теряла свои очертания.
– Кстати, что ты хотела? – спросила вдруг она.
– В смысле?
– Ты звонила. Семь пропущенных звонков, пока я сидела на различных совещаниях.
– Мне кажется, они могли встречаться прежде, – сказала Эйра.
И следом рассказала о несуществующей свидетельнице, женщине, которая якобы была с Хансом Рунне в баре отеля «Штадт». Пытаясь дозвониться до коллеги, Эйра так и сяк крутила эту мысль, все больше убеждаясь в том, что она правильно тогда услышала.
– Странно, что эта женщина нигде не фигурирует. Среди тех, кто нам звонил, нет никого, кто сообщал бы что-то похожее, и нет других свидетелей, которые указывали бы на нее.
– И что ты думаешь?
– Что, возможно, она сама и звонила. Прямо ему. Что она где-то видела ГГ и знала, кто он такой.
– Захотела бросить ему вызов?
– Или предоставить свою версию случившегося. Санна Мелин много раз бывала в «Штадте», ее там знают. Она, должно быть, поняла, что кто-нибудь мог видеть ее там с Рунне. Возможно, она дала ГГ ложные показания, которые убедили его в том, что она не представляет никакого интереса для следствия. Она могла назваться ему другим именем.
– И все же ГГ должен был это записать.
– Ну а если он этого не сделал?
– А после, вечером, он отправляется в «Штадт», – размышляла Силье вслух дальше. – Он уже выпил виски, это мы знаем, а она была там. Она узнала его. Ее что, заводило, что он легавый? ГГ узнал ее, они разговорились.
– Он был какой-то расстроенный в тот вечер, – призналась Эйра, – я даже толком не поняла, зачем он приехал ко мне домой. Он выглядел подавленным, почти в депрессии.
– Может, соскучился по женским объятиям?
Эйра не ответила, и слова повисли в воздухе. Чувство, которое жило в ней, но в котором она не желала признаваться.
Так, значит, он за этим к ней приезжал?
Эйра откашлялась.
– Если все верно, то, возможно, удастся отыскать ее номер среди звонков в списке его входящих, поступавших с предоплаченных телефонов. В тот день или накануне.
Она назвала коллеге точную дату. В горле по-прежнему стоял комок.
– Я передам, – сказала Силье и отключилась.
Отследить предоплаченный телефон нелегко, но все же вполне возможно. Если отыщется оператор связи, то они смогут определить сигнал, который расскажет им, где находилась Санна Мелин в указанное время.
Расскажет о дорогах и направлениях.
Карта на стене притягивала ее взгляд – огромная территория, раскинувшаяся к северу от моста Высокий берег.
На данный момент они проверили каждую дорожную камеру, включая камеры наблюдения на заправках до самой Хапаранды. Более того, на многих из них больше даже не принимали оплаты наличными. ГГ нигде не доставал свою кредитку, равно как и задержанная, и оставалось загадкой, откуда у нее в домике на озере была свежая буханка хлеба.
«Бабушка», – подумала Эйра и отправила по электронной почте сообщение напрямую к одному из коллег, который занимался подобного рода делами. «Вы проверили банковский счет Лилли Мелин?»
Она долго простояла перед картой.
Норрланд, с его бескрайними лесами и бесчисленными проселками. Воздух в кабинете сгустился настолько, что его можно было резать ножом.
Зачем полицейскому гнать так быстро, подумала она, если тот, за кем он гонится, уже сидит в машине? И зачем ему потом сбрасывать скорость?
Женские объятия.
Она миновала Лунде и взяла курс на мост Высокий берег. Подсвеченные иллюминацией высоченные пилоны протянулись к звездам, словно врата в храм. Далеко внизу, впадая в море, исчезала река.
Проехав мост, она свернула и остановилась.
Поток машин следовал дальше на север. Здесь начинались безлюдные земли. Хвойные леса и солоноватая вода, прибрежные холмы и бесконечная тьма, где невозможно различить ничьих следов.
Ветер принялся трепать ее волосы, едва она вышла из машины.
Женские объятия.
«Мы идиоты, – подумала Эйра. – Мы все просто идиоты».
Почему ГГ ничего не заподозрил? Потому что на тот момент у них не было никаких подозрений, что преступник – женщина. Он просто встретил Санну Мелин в баре, и она показалась ему смутно знакомой. Возможно, этого хватило для того, чтобы его взгляд уперся ей прямо в грудь.
А она?
Если ход мыслей Эйры верен и они встречались прежде, то Санна Мелин знала, кто пришел в «Штадт» в тот вечер уже основательно подшофе. Она уже контактировала с ним прежде.
Деревья хлестали друг друга на ветру. Холод ворвался следом за ней в салон, когда она усаживалась обратно в машину. Эйра нашла запись протокола допроса с Микаэлем Ингмарссоном – что он там говорил?
Она была по-своему красивой. Безобидной.
Никаких обязательств, все легко и просто.
Ты этого хотел, ГГ? Чтобы все было легко и просто?
Эйра могла его понять в глубине души. Разве она сама в последнее время не искала эту самую легкость? Любви без обязательств? Той, что остается в воспоминаниях, но почти отсутствует в настоящем?
Она заставила себя сосредоточиться на том, как могла сложиться для него та ночь.
Убогий гостиничный номер с ковролином и простынями из синтетики – таким она его себе представляла.
Пот и вместе с тем холод. Никаких чувств.
Такая вот ночь и следом утро.
Куда же он решил направиться?
Очевидно, не на работу и уж подавно не в свою заброшенную квартиру в Сундсвалле. ГГ не вернулся даже на служебную ночлежку всего в нескольких кварталах от отеля, чтобы забрать свой мобильный.
Все произошло спонтанно, решила Эйра.
Воспользуемся этим днем, исчезнем вместе со мной. Уедем отсюда, наплюем на будни, только ты и я, поедем в… Так куда же?
В лес? В горы? В картинную галерею в Умео? На море?
Эйре было крайне сложно представить себе специалиста по бухучету в подобной ситуации, но все же ход ее мыслей выглядел весьма правдоподобно.
Тогда, прежде всего, море.
Эйра включила первую скорость и снова вырулила на трассу Е4.
У нее самой какого-то особенного отношения к морю не сложилось. Оно просто было, находилось где-то поблизости, солоноватая вода, что проникала дальше в реку, на которой она жила. Но в тот раз, на балконе его квартиры, ГГ говорил о шхерах. В тот момент в его голосе ей почудилась затаенная грусть или, может быть, тоска по чему-то потерянному – детству или летнему отпуску.
Первым появился съезд на Нордингро. Глубокие озера и отвесные скалы, закрытые на зиму дома с погасшими окнами.
Дорожные указатели, вспыхивающие в свете фар.
Разумеется, она не могла мотаться по всей округе и искать, это было невозможно. Если брать напрямую, то протяженность Высокого берега составляет больше восьми миль. Восемь миль, изобилующих холмами, которые, собственно, и дали название этому месту, заливами, рыбацкими поселками и галечными пляжами. Эйра прикидывала, не позвонить ли кому-нибудь из коллег, но потом поняла, что она не первая, кто думает в данном направлении. Что они будут делать? Прочесывать всю округу с собаками?