Позолоченная лепка, паркет с наборным фризом и центральной розеткой, бронзовые люстры между колоннами дополняют и усиливают роскошную отделку главного зала дворца.
К Ротонде примыкал Темный, или Квадратный, зал с изящной росписью в помпейском стиле. Его стены и перекрытия украшали многочисленные художественные вставки сюжетного и орнаментального характера, яркие по цвету и разнообразные по своему содержанию.
По открытому проходу из Темного зала можно было проследовать в Зимний сад дворца, где находились многочисленные экзотические растения. В начале ХХ столетия, во время перестройки Мариинского дворца и размещения в его помещениях Государственного совета, этот замечательный сад пришлось ликвидировать, чтобы на его месте оборудовать зал заседаний Государственного совета (1906–1907 гг.). Перестроечными работами в Мариинском дворце в тот период руководил архитектор Л.Н. Бенуа.
Историк архитектуры А.Л. Пунин полагал, что «в ином ключе решены Штакеншнейдером интерьеры личных апартаментов дочери Николая I Марии Николаевны. Используя разные стилевые прототипы, зодчий создал гамму разнообразных художественных образов. Изысканна, но сравнительно сдержанна, отделка кабинета, декорированного в стиле „флорентийского ренессанса“. Совсем иной эмоциональный оттенок приобрело оформление спальни: альков расписан в темных, сумеречных тонах, с изображением засыпающих нимф. Помпейский стиль ванной комнаты вызывал ассоциации с купальнями римских патрицианок: функцию помещения подчеркивал и белый цвет, преобладавший в его отделке, и кариатиды, изображавшие античных служанок. Изящный будуар, оформленный в стиле „Людовика XV“, так в те времена называли стиль рококо, господствовавший в интерьерах дворянских особняков 1720–1740 гг., напоминая о „золотом веке“ дворянства своими небольшими камерными размерами и прихотливой рокайльной орнаментацией, настраивал на беспечную, легкую беседу в интимном кругу».
Мариинский дворец. Синяя гостиная
Писатель Нестор Кукольник отмечал: «В этом будуаре a la Pompador не хочется заводить спора: тут так хорошо, так весело, так роскошно. Что тут составляет главное, решить трудно; кругом и вверху – зеркала; но там же все блистает своей шелковистою роскошью, там же разбросаны картины в роде Ватто. Это ослепительная смесь изящной мелочи, которая сама себя умножает до бесконечности».
Слева от Ротонды по проекту Штакеншнейдера предусматривался Танцевальный зал с двумя рядами окон, ориентированный во внутренний двор. Фриз его стены украшали античные сюжеты А. Виги.
К центральной парадной анфиладе примыкал библиотечный зал с его 50 000 собранием редчайших книг. Над книжными шкафами размещались в золоченых рамах портреты знаменитых писателей, поэтов и ученых мира.
В число личных покоев великой княжны входил также и Овальный (Угловой) кабинет с балконом в сторону сада, к которому примыкал наружный пандус. Согласно проекту А.И. Штакеншнейдера, его оформили в стиле Ренессанса. Стены кабинета украшали полотна знаменитых российских художников в дорогих массивных золоченых рамах. Гостиная Марии Николаевны являлась одним из самых роскошных по своей отделке помещений Мариинского дворца. В Гостиной были два замечательных камина. Один из них украшали резные мозаичные изображения животных и античные маски. Второй камин, облицованный белым полированным мрамором, украшал изящный резной фриз на тему «Кузница Вулкана». Супруг Марии Николаевны, герцог Максимилиан, располагался в покоях, окна которых выходили на Исаакиевскую площадь. В число апартаментов герцога входили Парадный зал, Приемная, Бильярдная, Гостиная, кабинет с богатой коллекцией старинного оружия и минералов и Турецкий кабинет, оформленный в восточном стиле.
Специально для герцога на первом этаже дворца обустроили домашнюю капеллу с витражом, доставленным из Мюнхена – родины Максимилиана.
Православная домашняя церковь Мариинского дворца, возведенная в византийском стиле во имя Св. Николая Чудотворца, размещалась на аттиковом этаже здания. Храм был по своим размерам небольшим, но довольно уютным и постоянно восхищал гостей своим изяществом и великолепием. Его стены и перекрытия расписывал талантливый художник, князь Г.Г. Гагарин. Академик Академии художеств Козрое Дузи подготовил образа для царских врат. Мария Николаевна приготовила для священника и дьякона праздничные одежды, а ризницу украсила голубым с серебряной нитью бархатом. Неподалеку от домашней церкви находилась отдельная молельня с образами в стиле древнерусской иконописи.
В планировке и отделке Мариинского дворца А.И. Штакеншнейдер прекрасно справился с решением многих сложных задач, предъявленных ему со стороны главного заказчика – Николая I, и с требованиями архитектуры, находящимися на грани смены художественных вкусов и стилей. Талантливому архитектору удалось создать в интерьерах дворца соответствующий «эмоциональный климат» и надлежащую художественную среду, отвечающую их назначению.
По искренним заявлениям восхищенных очевидцев тех далеких лет и по словам писателя Н.В. Кукольника: «Новый дворец удивляет утонченностью и благородством вкуса в украшениях, богатым разнообразием в подробностях». А.Л. Пунин, заключая свои исследования о дворце, авторитетно отмечал: «В 1839-1844-х годах архитектор А.И. Штакеншнейдер построил монументальный Мариинский дворец, замкнувший с юга пространство Исаакиевской площади. Составлявшие этот квартал особняки XVIII века были откуплены в казну и снесены, но стены одного их них – особняка графа И.Г. Чернышева, стоявшего в глубине участка на набережной реки Мойки, Штакеншнейдер включил в состав западной половины своей постройки. Таким образом, Мариинский дворец оказался отодвинутым вглубь от старой линии застройки, и перед ним образовалось дополнительное открытое пространство. При этом сам дворец стал выглядеть более импозантно и улучшился обзор Исаакиевского собора, а увеличенные размеры Исаакиевской площади стали лучше соотноситься с масштабом этого грандиозного исторического здания. Так бывший ученик и сотрудник Огюста Монферрана выступил его соавтором в создании нового городского ансамбля».
Добавлю, что ансамбль Исаакиевской площади приобрел окончательную композиционную завершенность и необыкновенную представительность после возведения на ней во второй половине 1840 – начале 1850-х гг. монументального здания Министерства государственных имуществ по проекту архитектора Н.Е. Ефимова.
В начале 1845 г. Андрей Иванович Штакеншнейдер уведомил главного заказчика и членов его семьи о завершении строительства дворцового комплекса. 25 января того же года в его стенах в присутствии императора и членов дома Романовых, представителей высшей столичной знати прошел торжественный обряд освящения нового дворца, названного тогда Мариинским. В течение всего дня 26 января Мариинский дворец был открыт для посещения всех желающих, «дабы подданные Николая I могли видеть щедрость своего государя».
Труд архитектора А.И. Штакеншнейдера высоко оценил ученый совет его альма-матер: Петербургская Академия художеств, присвоила ему звание профессора.
Молодожены Мария и Максимилиан с благодарностью приняли великолепный свадебный подарок, переехав из Зимнего дворца в роскошные апартаменты Мариинского палаццо.
Великая княжна Мария Николаевна родилась 6 (18) августа 1819 года в Павловске. Она была старшей дочерью и вторым ребенком в семье великого князя Николая Павловича и великой княгини Александры Федоровны (урожд. принцесса Шарлотта Прусская). Рождение девочки не стало радостным событием для отца. Александра Федоровна писала: «Действительно, я легла и немного задремала; но вскоре наступили серьезные боли. Императрица, предупрежденная об этом, явилась чрезвычайно скоро и 6 августа 1819 года, в третьем часу ночи, я родила благополучно дочь. Рождение маленькой Марии было встречено ее отцом не с особенной радостью: он ожидал сына; впоследствии он часто упрекал себя за это и, конечно, горячо полюбил дочь».
Современники отмечали сходство великой княжны с отцом как внешностью, так и характером. Полковник Ф. Гагерн, сопровождавший нидерландского принца Александра в Россию, отзывался о ней в своем дневнике: «Старшая, великая княгиня Мария Николаевна, супруга герцога Лейхтенбергского, мала ростом, но чертами и характером – вылитый отец. Профиль ее имеет большое сходство с профилем императрицы Екатерины в годы ее юности. Великая княгиня Мария – любимица отца, и полагают, что в случае кончины императрицы она приобрела бы большое влияние. Вообще, кто может предвидеть будущее в этой стране? Великая княгиня Мария Николаевна обладает, конечно же, многими дарованиями, равно как и желанием повелевать; уже в первые дни замужества она приняла в свои руки бразды правления».
Великая княгиня Мария Николаевна
И действительно, принцесса являлась женщиной незаурядной, одаренной, воспитанной под патронажем своего батюшки – императора Николая Павловича в строгости и послушании. Николай I лично определил для своей любимицы прекрасных педагогов, с помощью которых Мери, как ее обычно звали родители и близкие, получила великолепное домашнее образование. Она свободно владела тремя иностранными языками: английским, французским и немецким. За ее прилежанием и успехами в изучении многопрофильной учебной программы регулярно следил сам император Николай Павлович. И все же, как бы то ни было, но его любимица Мери истории, географии, математике и иным предметам предпочитала уроки танцев, рисования и русской словесности. Азам живописи ее обучал художник-баталист Н.А. Зауервейд, а позже дополнительные уроки давал знаменитый художник-гравер Андрей Григорьевич Ухтомский, прославившийся своими замечательными гравюрами на меди. Русскую словесность великой княжне преподавал мэтр отечественной литературы Василий Андреевич Жуковский.
Известная хозяйка петербургского литературного салона – фрейлина двора Александра Осиповна Смирнова-Россет – оставила не только интересные воспоминания о жизни русского общества первой половины XIX в., но и мемуары о членах семьи императора Николая I и о придворной жизни того далекого времени.