томии, педагогике и разъясняющего соотношение этих наук с физическим воспитанием. Домашние курсы Лесгафта с удовольствием посещал тогда и Иннокентий Сибиряков, унаследовавший от своего батюшки-купца миллионное состояние. Молодой человек искренне заинтересовался идеями и делами профессора Петра Францевича Лесгафта, его личностью. В России в разные годы на пожертвования отдельных россиян возводились величественные храмы, приюты, больницы, школы и устанавливались памятники далеким предкам. Купеческий сын Иннокентий Михайлович Сибиряков, которого академик И.П. Павлов окрестил «просвещенным жертвователем» предложил Лесгафту «в полную его собственность» круглую сумму денег – 200 000 рублей для создания собственного учебного заведения с аудиториями, классами и научно-исследовательскими лабораториями. Мало того, в дополнение к этому профессору предлагался и большой дом стоимостью 150 000 рублей на Торговой улице, 25.
Его помещения и флигели перестроили из жилых в учебные классы, аудитории, лаборатории специалистов, занимавшихся проблемами физического воспитания. В 1906 г. П.Ф. Лесгафт преобразовал свои курсы в вольную высшую школу, в которой тогда занимались и мужчины, и женщины.
Выдающийся ученый и педагог П.Ф. Лесгафт умер в 1909 г. и похоронен на Волковом кладбище. На могиле Петра Францевича Лесгафта в 1987 г. установили гранитную стелу с бюстом ученого работы народного художника СССР, академика М.К. Аникушина и скульптора В.П. Петина, при участии архитектора А.В. Бухаева.
В год 300-летия Санкт-Петербурга на площадке парадного двора перед главным корпусом Академии торжественно открыли памятник из гранита ее основателю П.Ф. Лесгафту. Автором нового монумента стал скульптор Валентин Иванов, автор памятника Карлу Фаберже на одноименной петербургской площади, Михаилу Ломоносову в Архангельске и ряда других известных отечественных монументов. Выпускник Института физкультуры им. П.Ф. Лесгафта с особой ответственностью отнесся к этому заказу, тем более что средства на сооружение памятника собрали сотрудники и выпускники Академии. Скульптура высечена из гранитного монолита весом 20 т. На торжественное открытие памятника ректор Академии пригласил всех выпускников разных лет и ректоров спортивных вузов Европы, Азии и Америки.
В 1939–1940 гг., в период финляндской военной кампании, студенты института им. П.Ф. Лесгафта участвовали в военных боевых операциях в составе лыжных отрядов. Первыми из лесгафтовцев Героями Советского Союза тогда стали комиссар лыжного отряда Д.Ф. Балаханов и погибший в 1940 году студент института Владимир Мягков, прикрывший отход своих товарищей.
В начале Великой Отечественной войны более 700 преподавателей и студентов института добровольцами храбро воевали в рядах Советской армии. Институт тогда сформировал из 136 преподавателей и студентов 13 отрядов особого назначения, совершавших дерзкие разведывательные рейды по тылам противника. Лыжные отряды лесгафтовцев – мужественные смелые люди и прекрасные лыжники – наводили на врагов ужас и панику.
О сохранившихся элементах усадьбы Ксении Александровны в 1992 г. О.А. Шмелева в статье, посвященной проблемам реставрации усадьбы, сообщает: «Фасады, созданные по проекту И.А. Монигетти, дошли до нас в авторской подлинности, без существенных изменений». Но при этом она категорически утверждает, что «интерьеры, за исключением парадной лестницы с горельефом Н.А. Ромазанова, почти полностью утрачены».
Позднее, в 1996 г., сотрудники центра эколого-культурных исследований «Парадиз» (языковый центр филологического факультета Петербургского государственного университета) Е. Жерихина и В. Ярцев при натурном обследовании бывшего дворца великой княгини Ксении Александровны пришли к менее категоричным выводам, поскольку «обнаружили в бельэтаже особняка три мраморных камина оригинальных форм, сохранившуюся отделку туалетной комнаты с мраморным умывальником художественной работы, лестницу с решеткой, повторяющей мотивы XVIII в.». Исследователи считают, что можно утверждать о сохранности отделки в опочивальне, кабинете великого князя Александра Михайловича с кованой арматурой дверей, дубовыми потолками и майоликовым камином. Сохранены также дубовый потолок, панели и фриз из мадагаскарской соломки, расписанный цветами, в комнате дежурного офицера бывшего дворца. В восточном флигеле сотрудники Центра эколого-культурных исследований обнаружили элементы отделки помещений, выполненной Монигетти и де Рошефором.
Особый интерес представлял кабинет, который эксперты сравнили с кабинетом Николая II в Беловежской пуще.
К 300-летию Санкт-Петербурга на набережной Мойки у дома № 106 вновь появилась некогда исчезнувшая красивая металлическая ограда, а затем, по инициативе ректора Академии им. П.Ф. Лесгафта, были восстановлены в первозданном виде уникальные чугунные ворота парадного двора с вензелями великокняжеских супругов, последних владельцев дворца на левом берегу старинной реки Мьи.
Дела давно минувших лет
Некогда огромный участок сегодняшнего дома № 108 на набережной Мойки имеет давнюю историю, а его здания окутаны дымкой интересных исторических событий и необычными судьбами их владельцев.
В 1717 г. император Петр Великий даровал здесь, на реке Мье, огромный земельный надел одному из своих лучших сподвижников «морского флота господину порутчику, а от лейб-гвардии Преображенского полка бомбардирской роты ундер-офицеру Гавриле Авдеевичу Меншикову». В 1713 г. на дарованном участке его владелец построил деревянный усадебный дом. Гаврила Меншиков дружил с молодым царем с юношеских лет. Он родился в 1672 г. в Преображенском подмосковном селе, в котором будущий русский император Петр I сформировал свой первый «потешный полк», ставший позднее одной из лучших воинских частей российской Императорской гвардии – лейб-гвардии Преображенским полком.
В числе солдат «потешного полка», которым лихо командовал царевич Петр Алексеевич, находился тогда и сельский парнишка Гаврила. Повзрослевший Гаврила Авдеевич вместе с Преображенским полком героически участвовал в Азовских походах царя Петра во время Русско-турецкой войны 1686–1700 гг., в результате которой русской армией и российским флотом в 1697 г. наконец-то был взят Азов, укрепивший позиции России и способствующий заключению в 1700 г. Константинопольского мирного договора.
В 1697–1698 гг. Г.А. Меншиков был включен русским царем в состав Великого посольства России, направившегося во главе с Петром I (под именем Петра Михайлова) в Западную Европу по маршруту Кёнинг, Курляндия, Голландия, Англия, Вена. Цель дипломатического визита русского царя в Европу тогда заключалась в попытке создания молодым Петром антитурецкого военного союза, закупке вооружения и в приглашении в Россию самых различных иностранных специалистов на русскую службу. В числе «великих послов» царской свиты тогда фигурировали Ф.Я Лефорт, Ф.А. Головин и дьяк П.Б. Возницын.
Набережная реки Мойки, 108
По распоряжению Петра I, Гавриле Меншикову пришлось не только познакомиться с особенностями корабельного дела на верфях Голландии, Англии и Италии, но и поработать там некоторое время корабельным подмастерьем. Вернувшись в Россию, Меншиков активно работал на верфях Воронежа, столичного Адмиралтейства и в Олонце. В течение сорока лет работы по строительству флота Гаврила Авдеевич, руководя постройкой боевых кораблей, спустил на воду более 200 военных судов. Уйдя в отставку в 1737 г., первый русский кораблестроитель Гаврила Авдеевич Меншиков скончался на семьдесят первом году жизни.
В перечне жилых дворов новой столицы 1740–1741 гг. владельцем этого участка числился уже младший сын дипломата петровского времени, военачальника графа Федора Алексеевича Головина, участника Великого посольства и главы Посольского приказа, – граф Николай Федорович Головин. Оставшийся в детском возрасте без отца граф Николай Головин окончил Московскую навигационную школу, затем обучался морскому делу в Голландии и Англии, где в 1714 г. за долги даже находился в Лондонской тюрьме. Всю жизнь граф Н.Ф. Головин служил на кораблях Балтийского флота и принимал самое активное участие в морских баталиях. С 1733 г. адмирал граф Н.Ф. Головин возглавлял Адмиралтейств-коллегию, являясь ее президентом. В связи с опустошительными столичными пожарами 1737 г. граф назначается председателем Комиссии о строительстве на погорелых местах Санкт-Петербурга.
Граф Н.Ф. Головин, проживая в 1739–1840 гг. в деревянном усадебном доме на бывшем участке Г.А. Меншикова, после грандиозного столичного пожара получил предписание: «Покрыть деревянные хоромы на каменных погребах черепицей и не ломать, пока не будет построен его каменный дом».
По оставшимся воспоминаниям очевидцев до нас дошли свидетельства: «Жил граф в деревянном доме со своей дочерью, двумя племянницами и большим штатом прислуги: иноземец шталмейстер, мадам Сара Бон – воспитательница дочери, паж, лакей, кучер, окольничий, певчие, работники „для услуг – 11 человек вольных по контракту и 35 крепостных“». Заметим, что двор графа Н.Ф. Головина на реке Мье считался тогда его загородной усадьбой. В 1744 г. адмирал и сенатор Головин уходит в отставку и получает разрешение выехать для лечения за границу, где в Гамбурге в 1745 г. он умирает.
За три года до своей кончины граф Николай Федорович выдает любимую дочь Наталью Николаевну за двоюродного брата будущего российского императора Петра III – герцога Петра-Августа Гольштейн Бека. Покровительствующая невесте императрица Елизавета Петровна устроила молодым грандиозную свадебную церемонию в Зимнем дворце, после которой молодоженов со свадебного пира до места их будущего жительства – в родительский дом Головина на Миллионной улице – препроводил торжественный эскорт конной гвардии.
Родившаяся от этого брака в 1750 г. дочь Натальи Николаевны Екатерина Петровна вышла замуж в 1767 г. за генерал-поручика князя Ивана Сергеевича Барятинского, активного участника Северной войны, назначенного императрицей Елизаветой Петровной воспитателем цесаревича Павла Петровича.