Не дожидаясь, пока Джинни подойдет, Брюс сам двинулся к ней, опираясь на палку, и его шаги и тело так здорово сливались с тактом музыки – он хорошо умел танцевать, – что окружающие засмеялись и стали аплодировать. Так они и танцевали с Джинни, и Брюс не чувствовал усталости, хотя колено уже здорово болело.
Эта часть Фестиваля не была главной, а родилась она из прошлого опыта, когда поняли, что начинать собственно сам Фестиваль нельзя сразу после застолья – надо растрясти выпитое и съеденное.
После танцев все двинулись на улицу, а окна открыли, чтобы проветрить помещение. Предстояла главная часть Фестиваля – соревнования.
Все вернулись в зал, разместились вдоль стен, и началось!
Брюс никогда еще не принимал участия в таком зажигательном празднике, именно в таком, хотя и был, как, наверное, любой шотландец, участником многих фестивалей.
Сначала в середину зала выходили по одному волынщики, соревнуясь друг с другом и срывая аплодисменты публики. Самые горячие аплодисменты достались мистеру Броксбери – сильна поддержка поселковых!
Волынщики разделились на два оркестра – поселковые и городские, а затем оркестры объединились, аккомпанируя танцорам, исполнявшим деревенские праздничные танцы кейли. Участвовали все желающие – дети, взрослые, старшее поколение, причем каждый танцор исполнял танец на свой манер. И Джинни, плясавшая с необыкновенным изяществом, и даже Брюс, танцевавший свой «кейли с палкой», были подхвачены завораживающим ритмом музыки. Победу присудили Гленне Макбейн, и видно было, что Роб гордится женой.
И вот наконец наступила очередь песен и баллад. Пели и хором, и соло. Иннес Бернет пела о Робин Гуде и прекрасной Марион – многие знали эту балладу и дружно подпевали. Когда Грэни Пенни запела балладу «Две сестры», все притихли, и у многих на глазах появились слезы. Сестра убивает сестру; три золотых волоска утопленницы странствующий певец натягивает на свою арфу вместо струн, и они под рукой певца рассказывают на пиру о преступлении.
Чувства, переполнившие Брюса, вырвались наружу, и неожиданно для себя и окружающих он запел песню «Темный остров», и волынщики подхватили известную им мелодию. Он пел: «Когда пароход покидает Обан и минует остров Тайри…», – и все пели вместе с ним, и это был единый организм с единым чувством восторга.
Ну а потом наступила очередь степ-данса. Лучшие танцоры вышли на соревнование, но не было никого, равного Эйлин Линдсей. Ее тоненькая фигурка подчинялась мелодии, а каблучки туфель с подковками четко и звонко выбивали ритм танца.
Все видели, как во время танца смотрел на нее Кам Макартур, а потом, не сдержавшись, оттолкнул прижавшуюся к нему жену и, распихивая зрителей, выбежал вон.
Теперь народ опять потянулся к столам – перекусить, чтобы отправиться на спортивные соревнования, всегда проходившие на заранее выбранной и подготовленной площадке. Готовясь к соревнованиям, кусты вереска на площадке вырубали, и они потом шли в костер, которым завершался Фестиваль. Таких площадок вокруг поселка было несколько – нужно было дать кустам вереска возродиться на прежних местах, чтобы снова праздновать там Фестивали.
Спортсменами и болельщиками были все, все собрались на площадке, распределившись по ее краю так, чтобы всем все было видно, оставив свободным только тот край, куда полетят снаряды метателей. А те, в свою очередь, по команде стали метать, кто бревно, кто гирю, кто камни, «камни силы», разные по весу, так что даже дети могли принять участие в этом виде спорта. И Брюс тоже не осрамился – опершись на палку, метнул свой довольно увесистый «камень силы», перелетевший дальше той черты, куда упал этот же камень, брошенный сыном Кама, Ирвином Макартуром. Девчонки завизжали в восторге – многим приглянулся этот рыжий, синеглазый, улыбчивый парень. Ирвин сделал вид, что ему это безразлично, но потом его на площадке больше не видели.
Затем соревновались и мужчины, и женщины, и дети – кто, подцепив вилами мешок с сеном, бросит его через перекладину, причем мешки были тоже разного веса и объема, а перекладины разной высоты.
Да что говорить, всем нашлось, какими спортивными достижениями порадовать себя и друзей, а в конце, разделившись на две команды, с хохотом и солеными шутками перетягивали до изнеможения канат.
Потом жгли костер и пели народные песни – «Дональд, где твои брюки», «Зеленые рукава», «Мой красавчик» и другие. Для тех, кто не потратил последние силы, праздник продолжился в клубе, где еще оставалась выпивка и закуска, а остальные разбрелись по домам.
Особой домашней живности у жителей поселка почти не было – ну, пара коз, несколько кур и кроликов, а в домах, стоящих ближе к озеру, водились гуси и утки. И лишь одна семья – семья Макбейнов – держала небольшое стадо овец, для которых Роб Макбейн построил загон на ближайшей пустоши.
Макбейны были уже пожилыми людьми, хотя Роб Макбейн на здоровье не жаловался и любил выпить не только за обедом. Он стриг овец, обрабатывал шерсть, занимался пчеловодством, к большим праздникам варил вересковый эль по древним гаэльским рецептам, рыбачил на озере, и рыба часто подавалась к столу.
Жена Макбейна, Гленна, часто болела, но когда чувствовала себя лучше, вязала из шерсти тонкие шали на продажу. На лето к ним приезжали внуки порадовать дедушку с бабушкой и самим порадоваться раздолью этих мест.
Жители поселка разнообразили свою жизнь поездками в городок Даркнесс, где можно найти все – от небольшого парка развлечений до собственного краеведческого музея. Есть там и средняя школа для детей от двенадцати до шестнадцати лет, где дети из поселка продолжают учиться после окончания начальной школы в Блэкморе.
И, самое главное, там всегда есть работа – постоянная или временная. Для поездки в Даркнесс на работу, в школу или по другому случаю есть старенький микроавтобус мистера Броксбери, пресвитера поселковой общины. При необходимости можно также договориться с миссис Бернет – она или захватит с собой, когда едет в город за товаром на фургончике, или привезет из города, что попросят. Летом на укрепленной камнем площадке в середине поселка в конце дороги – ее называют «площадью» – всегда стоят машины гостей. На крайний случай молодым ногам подойдут и велосипеды, на которых молодежь поселка с детства учится преодолевать каменистую и холмистую дорогу до города, пересекаемую множеством ручейков и ручьев. Иногда ехать приходится по топким, но кое-как обустроенным человеком местам, обходя особенно опасные топи и выбираясь в конце концов на дорогу West Highland Way.
Тайны Блэкмора
Утро следующего дня принесло тревожное известие – не вернулась домой Кэтрин Бернет, племянница мистера Бернета. Уже все – и жители поселка, и гости, оставшиеся на ночь у друзей, – знали об этом и активно включились в поиски девушки. Кто-то вспомнил, что она танцевала с Ирвином Макартуром, и они целовались – да-да, все это видели.
– Так она и хотела, чтобы все видели, – сказала Грэни Пенни. – Никак себя не найдет…
На выступлении степистов девушку тоже видели. Она сидела одна в сторонке и без всякого интереса смотрела на танцы.
Видели ли Ирвина? Нет, Ирвина, ни среди выступающих, ни среди зрителей никто не видел. Ирвин потом был на спортивных состязаниях, бросал «камень силы», но не очень удачно. Кэтрин тоже там была, но лишь как зрительница. Грустная? Да, грустная она была – что-то, видно, у нее пошло не так.
– С виду почти красавица, а – уж простите меня – ума у девицы маловато, – проворчала Грэни Пенни.
А вот уже на танцах вокруг костра ни Ирвина, ни Кэтрин никто не видел. Как не видел? Ирвина действительно не было, а Кэтрин вначале была, а потом ушла.
Что примечательно, в этом разбирательстве активно участвовал сам Ирвин, искренне удивляясь, что его имя упоминается так часто в связи с исчезновением девушки.
Поиски начали с поселка, шли от дома к дому, выкрикивая имя девушки, дошли до края топи, прошли вдоль нее, искали и на ближней, и на дальней вересковой пустоши, пока не замкнули круг поисков через вчерашнее кострище и вышли к озеру. Для очистки совести прошли со стороны поселка по берегу озера, покричали, но тщетно. Начали уже расходиться, но Ирвин стал упрашивать продолжить поиски и пройти по берегу дальше. Все видели – переживал парень.
И так бы ходили еще люди кругами в поисках Кэтрин, если бы не умненькая шелти Бонни, хозяйкой которой была Джинни. Уже, отойдя от озера и поднимаясь по каменистой дорожке к поселку, люди услышали истошный собачий лай. Решив, что Бонни увидела кошку, Джинни позвала ее, но та не шла, а по-прежнему лаяла и повизгивала. Вернувшись к озеру, люди увидели, что Бонни убежала к мосту.
Джинни позвала свою собаку – собака на нее и не взглянула.
– Пойду посмотрю, что она там отыскала, – предложил Брюс.
И, не дожидаясь ответа, похромал к собаке. То, что он увидел, заставило его на минуту онеметь.
По грудь в воде, прислонясь спиной к опоре моста, сидела – вернее, казалось, что сидела – Кэтрин, светловолосая мисс Блэкмор: бледное, почти белое лицо с глубокими царапинами на щеке и на лбу, глаза закрыты, синие губы плотно сжаты.
Брюс замахал рукой, и люди поспешили к нему.
Он вошел в воду по колено, приблизился к Кэтрин и увидел на опоре моста причудливое пятно. Это был отпечаток ладони, и Брюс вдруг понял: кровавый отпечаток.
Увидев Кэтрин, блэкморские жители зашумели, парни полезли в воду – вытаскивать тело. И вдруг разрыдался Ирвин.
Он плакал, уткнувшись в рукав отцовской куртки, и Кам Макартур, прижимая сына к себе, гладил его по голове.
– Не трогайте! – закричал Роб Макбейн. – Нельзя! Оставьте ее там, пока не приедет полиция!..
И вдруг он замолчал.
Брюс понял – Роб тоже увидел отпечаток ладони.