— П…ц! — честно охарактеризовал ситуацию я: другое слово просто на ум не приходило. И вообще в голове было пусто-пусто, аж звенело — после таких известий.
— Именно он, — Карим скривился, как будто ситуация лично ему причиняла нешуточную физическую боль, — точнее не сказать. Кто-то… Кто-то из предателей точно вычислил уязвимость всей системы военного командования и нанёс удар. Вооруженные Силы Империи должны даже в полной автономии, после уничтожения центрального командования и до формирования нового, действовать слаженно и согласно заранее подготовленным планам… Вот только врага — нет. Некому противодействовать. Мы сами себе вонзили нож в спину!
— И… что теперь будет? — новая пригоршня фактов никак не хотела укладываться в моей голове: только-только вчера всё более-менее стало ясно… и ситуация опять встала с ног на голову.
— П…ц, сам же сказал, — буркнул Мамедов.
— А если более развёрнуто, то «партия мира», уже отошедшая от срыва предыдущего плана быстрого уничтожения Императора, сейчас начинает собирать все подконтрольные силы в один кулак, — подал голос Соломин. — По… некоторым причинам наш сюзерен не может покинуть Пекин, однако именно там расквартирована Императорская Гвардия и проживает максимальное число вассалов и агентов, там же и будет основное противостояние. Думаю, одновременно ведутся какие-то попытки переговоров, но вряд ли они увенчаются успехом: хотели бы заговорщики договориться мирно, не стали бы устраивать… то, что устроили. Одновременно враги Императора постараются привлечь в свои ряды как можно больше сторонников…
— И Юрий, как подсказывает логика, вынужден будет сделать то же самое: организовать отряды и поднимать сторонников, — вмешался Долгин. — Сначала обе стороны будут пытаться делать всё тайно, но при таком масштабе обязательно пойдут слухи, а потом подготовку будет видно и невооружённым глазом. А с учётом того, что правительство выбрало пассивное наблюдение…
— Будет п…ц, — коротко резюмировала всегда предельно вежливая принцесса. — Наш народ не останется в стороне, конечно, увидев, как толстосумы и предатели пытаются свергнуть отца. Раскачиваться будет долго, скорее всего, опоздает с началом действий, но процесс в любом случае будет не остановить. Заговорщики, скорее всего, рассчитывают закончить до начала массовых народных волнений, не понимают, что простые люди живут не расчётами, планами и прибылью, а руководствуются чувствами и будут мстить. Собственно, уже сейчас ничего не изменить: из-за сложившейся обстановки все стороны могут действовать только в рамках коридора возможностей… Или не действовать вообще, как Премьер и его кабинет. То есть, «партия мира» и верные Императору продолжат собирать силы и искать соратников. Мы, вся Великая Империя, не просто занесли ногу над пропастью, мы, фактически, уже сделали шаг. Пока ещё стоим на твёрдой земле одной ногой, но на самом деле уже падаем.
Я по-очереди взглянул в лицо каждому мужчине и единственной присутствующей женщине, и с каждым взглядом в груди словно обрывалась струна и разливалась новая порция холода. Твою мать. Б…ть. Б…ТЬ!
— И что делать? — мой голос дрогнул, прозвучал жалко и совершенно по-детски.
— Ты хотел спросить, что НАМ делать? — поправил меня Соломин. — Вот, сидим, думаем. Хочешь — присоединяйся к процессу. Ну как, есть идеи?
11
Идей у меня не было. Точнее, не было таких идей, до которых «кухонный комитет» не додумался раньше меня. Собственно, выбора особого не было — тот самый пресловутый «коридор возможностей», про который говорила Анна. Точнее, выбора не было у принцессы и у меня…
— …Отличный план, не хуже твоего предыдущего, — спокойным и доброжелательным голосом отозвался на реплику Долгина Соломин. — Наверное, ничуть не менее надёжный, чем предыдущий?
— Я честно и прямо объяснил, почему в этот раз будет по-другому, — следователь на мгновение сжал кулак, но тут же вернул на лицо непроницаемое выражение.
— Вот за честность — действительно спасибо, — кивнул Имперский Аудитор, — но в остальном… Если бы инициатива исходила от правительства, а не от силовиков, претензия на власть в стране ещё выглядела бы легитимно…
— Она и будет исходить от правительства, — с нажимом перебил Дмитрия Василь.
— От правительства под дулами оружия?
— Это — в самом крайнем случае.
— …Который непременно настанет, — посланник Лазурного Дворца покачал головой, — эти люди отказались ввязываться в борьбу за власть с минимальным риском для себя, неужели при большем риске передумают?
— И что, есть вариант лучше? — выложил последний аргумент петроградец.
— Есть. Передать власть действительно легитимному правителю.
— Императору, то есть? — Василь посмотрел на оппонента.
— Именно…
— Егор, — Анна аккуратно пододвинула свой стул поближе к моему, наклонила голову в мою сторону и тихо, хоть и не шепотом, проговорила, — я хочу тебя поблагодарить.
— Меня? За что?
— За этот разговор, — молодая женщина улыбнулась и чуть заметно кивнула на продолжающих перекидываться аргументами спорщиков.
— Мне кажется, я ничего важного не сказал… — слова Рюриковой слегка выбили меня из колеи.
— Да. Ты сделал. Тогда, когда отправил Агату в атаку и сорвал план нападения на Пекин, — подтвердила наследница. — Да-да, я прекрасно помню, что это сделал именно ты. Нашёл решение, воспользовался всеми доступными средствами — и победил. И сейчас, глядя на тебя, они это тоже вспомнили. Всего один вертолет, даже без пилота, переломил ход истории — вот почему они не опустили руки перед судьбой, а продолжают… н-да, делить власть в Империи. Если уж «какой-то пацан смог».
Анна, произнося последнюю фразу, чуть изменила тембр голоса и смешно надула щёки, показывая, как она сама к этим словам относится, и я невольно улыбнулся ей в ответ:
— Я не какой-то, — нарочито-гордо задрав нос, тихо ответил я ей, — я очень особенный!
Ага: попаданец, программист и просто хороший человек! Жаль, собеседница просто не поймёт даже части иронии ситуации, если я ей вслух скажу то, что подумал…
— …Тем более, у нас, можно сказать, прямо на руках подходящая кандидатура.
— Что? — Анна с удивлением посмотрела на кивнувшего на неё Соломина. — Я?
— Василь высказал закономерное сомнение, что я могу говорить от имени Императора. И, даже если я уверен, всё равно может случится аналогичная проблема, как в Петрограде.
— И тогда я должна буду объявить себя наследником папы? — Рюрикова перевела взгляд с одного мужчины на другого и, с отчётливым сарказмом, проговорила: — Отличный план! Особенно мои братья и сёстры будут довольны.
— Они все могут отказаться вслед за отцом, а вот вы, Ваше Императорское Высочество, если пообещаете нам взять власть в свои руки, обещание выполните.
— И вы, Василь, тоже поддерживаете этот… гм, план?
— Все должны пойти на уступки и сделать всё возможное ради Родины, — развёл руками следователь.
— Карим?
— От моей поддержки мало что зависит, но — да, я — за. Ваше Императорское Высочество, — подал голос молчавший все последние минуты Мамедов.
— Даю слово, — чётко и, с одной стороны просто, а с другой — как-то невероятно торжественно произнесла шестая наследница Императора, заставив на секунду всех замереть. А потом совсем другим голосом попросила: — Ради всего святого, больше не надо этих… «высочеств». «Анны» вполне достаточно.
— Только все эти разговоры о спасении страны от гражданской войны лишь сотрясение воздуха, — внезапно опять заговорил генерал, — претендента на власть должны поддержать не только часть подданных и правительство, без подчинения армии всё бессмысленно.
— В этом и преимущество передачи полноты власти Императору или кому-то из его наследников. Император — Верховный Главнокомандующий…
— В военное время, — перебил Соломина Карим, — а в мирное подчиняется министерству обороны.
— В котором разброд и шатания, — прокомментировал Долгин.
— Именно.
— И что ты предлагаешь, генерал-майор? — прямо спросил Имперский Аудитор. — Как я понимаю, просто объявить своего ставленника главнокомандующим не выйдет?
— Ну почему… выйдет, — пожал плечами военный. — Только при исполнении всего одного условия. Он должен держать под контролем ядерную триаду. У кого ключи от безопасности Родины — тот и главный.
— Отличная идея, Карим Ашотович, — покивал головой казак, — вот только этих «ключей от безопасности» сейчас, как я понимаю, вообще ни у кого нет? Предлагаешь устроить налет на резиденцию Премьера и выкрасть министра обороны вместе с «ядерным чемоданчиком»?
— Если система «Периметр» перешла в автономный режим, значит, все три устройства управления скомпрометированы, — прикрыв глаза, явно по памяти процитировала принцесса. — Кроме того, у оконечных устройств ядерной безопасности есть срок годности — около двух лет, после которого «чемоданчик» меняют. Нас, в смысле, детей Императора, этому учили, — пояснила она.
— И как меняют? — уже с настоящим интересом переспросил следователь.
— Спецкурьерская доставка. В броневике, под охраной, самые ценные реликвии нашей семьи так же перевозят, — рассказала Рюрикова Хэ-Мин.
— И откуда привозят?
— А вот этого я уже не знаю, — пожала плечами Анна, — совершенно секретные сведения. Знаю только, что без активации «чемоданчик» бесполезен, а активируют его прямо при передаче люди, которых привозят отдельно от оконечного устройства.
— За-ши-бись, — по слогам произнес Долгин. — Итак, для предотвращения гражданской войны нужно не только в последний момент перед началом всесторонних боевых действий принудить правительство передать полноту власти монарху или его наследнику — это, допустим, в теории возможно и даже получится. Но ещё нужно узнать самую охраняемую тайну Великой Империи, как-то убедить помочь именно нам и только нам охраняющих её людей, и продемонстрировать успех армии. Это при том, что «партия мира», куда входят и военные, предпочла с гостайной не связываться, а просто временно устранила возможность управлять ядерной триадой… Да нам такое решить — раз плюнуть! Карим, может, этот твой друг совершенно случайно работает в нужном месте и нам поможет?