Терапия эмоциональных потерь
Горе – понятие больше психологическое, нежели медицинское, поэтому науку о том, как пережить утрату близкого именуют психотерапией потерь. Соответственно и инструменты применяются весьма специфические.
Самая распространенная причина неврозов – расставание с близкими. Любому из нас суждено пережить родителей. Так устроена жизнь. И некоторые люди переносят потери хуже других. Почему?
По одной из теорий, каждый из нас на первом этапе жизни представляет собой не одну, а несколько субличностей. Обычно, это папа и мама, но могут быть и другие люди, которые выполняют роль родителей. Вот почему дети до шести (норма – до 3-х, далее это отклонение в развитии) лет говорят о себе в третьем лице – они воспринимают себя глазами тех, чьими чувствами и переживаниями они живут. Со временем мозаичная структура детского подсознания израстается изменяется, субличности сплавляется в единое целое. К семи годам на основе родительских нескольких личностей складывается рождается новая – ваша.
Но в некоторых случаях этот процесс протекает с отклонением, когда родительские личности сохраняют в нас свою обособленность. Мы словно сохраняем с ними неразрывную духовную связь (духовную – это нормально для взрослых людей) через невидимую пуповину.
Двойственность восприятия позволяет таким людям острее чувствовать мир. Они часто становятся художниками, но сильная эмоциональная зависимость от родителей оборачивается непереносимым стрессом в случае их смерти. Таким людям нужна психологическая помощь, потому что вместе с близким человеком отмирает и часть собственной души, порождая фобии – спутниц пустоты.
Эмоционально образная терапия основывается на переводе восприятия собеседником симптоматики своего расстройства на символический уровень. При этом надо помнить, что в отличие от других методов терапии диссоциированных частей личности ЭОТ требует постоянной идеомоторной связи. Ее необходимо постоянно поддерживать с целью скорейшего распознания функции образа и достижения абреакции. В противном случае возможен обратный эффект: симптоматика усилится или будет вытеснена вглубь памяти.
Подготовка к эмоционально-образной терапии
Для выхода на символический уровень существует стандартный опросник, с помощью которого собеседник может выдать вам необходимую для анализа информацию.
Детское сознание человека состоит из того, что вкладывают в него окружающие люди. Кто, на ваш взгляд, сделал наибольший вклад в ваше воспитание?
Потери в юном возрасте запоминаются сильнее, потому что воспринимаются более остро, чем в последующей жизни. Были ли у вас потери в детском и подростковом возрасте, которые поделили вашу жизнь на «до» и «после»?
Возможно, есть потеря, о которой до сих пор тяжело вспоминать? Или, наоборот, есть умершие, о которых вы вспоминаете чаще, чем о других?
Вспомните похороны близкого человека, в которых вы не смогли заставить себя участвовать. Нежелание расставаться с близким человеком иногда приводит к снам, в которых он подсказывает, помогает. С вами подобное не происходило?
Чьим именем вы готовы клясться? Память какого человека для вас священна?
Когда мы говорим о книжном воспитании, мы имеем в виду литературные образы, которые оказывают воспитывающее влияние. Можете ли вы назвать книжного или киношного кумира, который был для вас моделью? На кого вы очень сильно хотели походить?
Иногда близким существом бывает животное и расставание с ними ранит не меньше, чем расставание с близким человеком. Не было ли вашей жизни такого рода утрат?
Существует выражение «вложить душу», которое используют в том числе и в отношении неодушевленных явлений. Это может быть свой дом, который вы сами проектировали и сами строили. Или машина, которую вы ремонтировали или реконструировали. Или сад, взращенный собственными руками. Припомните, что для вас ассоциируется с чем-то большим, чем просто его назначение. Существует ли в вашей памяти место, оказавшись в котором вы бы испытали сильное эмоциональное переживание?
Подготовка к экспозиционной терапии
Установив структуру эмоционального реагирования своего собеседника, вы должны найти соответствующие триггеры – предметы и явления, запускающие его симптом.
Припомните, есть ли в вашем распоряжении или у родни, предметы, вещи, которые лично вам напоминают об ушедшем человеке, потерю которого вы переживали особенно сильно?
Возможно, есть музыка, которая до вас неразрывно связана с образом этого человека? Фотографии, на которые вы не можете смотреть спокойно, потому что они напоминают о нем.
Вспомните как он называл вас, каким особым именем, кличкой? Были ли у него любимые словечки, выражения, афоризмы?
Если речь идет об утраченном ребенке, необходимо вспомнить, что он любил больше всего – какие сказки на ночь, какие игрушки, что ему нравилось есть, пить.
Относятся ли к числу непереносимых вами зрелищ документальные видео с гибелью животных? Какие еще существуют темы, видео о которых или даже разговоры, являются для вас неприемлемыми?
Как проводить символическую абреакцию
Если интенсивности проявленной эмоции не хватает для соматического перепроживания, переводим проблему в символическую плоскость.
– Вспомни момент первого знакомства/рождения ребенка/когда и кто принес это животное и мысленно пройди этот этап до момента потери. Не стоит ничего рассказывать, лучше сфокусируйся на значимых моментах. Осознай сколько времени и сил вложила в этого человека, сколько получила взамен. Можешь представить, что на протяжении общения обменивались энергией, как корни растущих рядом деревьев переплетались судьбы. Теперь вообрази, что прямо перед тобой находится душа этого человека/существа. Скажи, что хочешь и что должен сказать, доверься сердцу и не сдерживай эмоции. Постепенно начни прощаться, видя, как душа удаляется с каждым вдохом и выдохом. Добавь, что «я благодарен и буду вечно помнить» и «я желаю тебе спокойно идти дальше».
– Просканируй тело и отметь, есть ли та часть, что может и не хочет отпустить? Где собрано напряжение?
– Повтори три раза: «Я признаю твое право развиваться дальше и отпускаю тебе полностью». Ощути, как тело реагирует, спокойно или есть ли дискомфорт, где именно гнездится боль?
– Еще раз соверши путешествие в прошлое и осознай самый значимый момент/самое счастливое время. Посмотри в глаза этому человеку и не сдерживай эмоции, говори, что подскажет сердце. Я щелкну пальцами, с каждым выдохом образ близкого отдаляется. Ничего не вернуть. Где в теле ощущаешь боль от потери?
Входом в подсознание являются эмоции. Выбираем сильнейшую из них и наделяем ее визуальным образом. Пусть это будет субличность, которая поможет открыть амнезированный пласт прошлого.
– Перенеси внимание на веки. Щелкну пальцами, глаза на замке. Пробуй приоткрыть веки! Сильные пытайся! С каждой попыткой мышцы глаза слабеют, а симптом наполняется мыслями, чувствами, становится все более самостоятельным.
– Вообрази, что твои физические ощущения – это краски. Нарисуй ими образ симптома.
– Представь его прямо перед собою. Что видишь?
– Спроси, сколько ему лет, почему пришел?
– Представь, что он увеличивается. Или уменьшается. Как реагирует твое тело?
– Сфокусируйся на этом образе, а я досчитаю до трех и придет слово или воспоминание, которое стало причиной его рождения.
– Один! Все покрывает туман времени. Два, направь внимание на центр симптома. Три! Вспомнил, вернулся назад. Что происходит?
Теперь надо понять происхождение образа, чтобы тем же путем высвободить содержащийся в нем эмоциональный заряд. На все про все – не более 30 секунд.
– Стань этим существом. О чем думаешь? Что чувствуешь? Что видишь?
– Вернись в себя и обратись к нему. Пусть все, что внутри, выходит наружу. Потом скажи, что ты не собираешься его контролировать, что никогда не бросишь его. Скажи ему, что он самое дорогое, что есть у тебя.
Разрядив образ, надо вернуться обратно в травмирующее воспоминание, чтобы пройти его еще раз. Проявляются детали, ранее скрытые, которые подскажут логику развития событий. Откроются новые очаги напряженности, их надо таким же методом разрядить. Потом снова повторить всю процедуру. И так несколько раз, пока травмирующее воспоминание не будет очищено от эмоций полностью.
Гипнотерапия эмоциональных потерь
Терапия потерь занимает львиную долю всей практики. Речь идет об утратах не только близких людей, но и домашних животных, и даже неодушевленных объектов, вроде дома. Если человек, например, его строил, вложил в него душу, и он сгорел. То есть речь идет не о денежной скорби, а именно о потере того, чему придается большое значение. Сам предмет утраты во всех случаях является вместилищем эмоций. Человек как будто прячет кусок себя, возможно даже лучшую часть, о существовании которой не все должны знать, в тайник. Некоторые психологи называют этот акт «инвестицией», полагая, что здесь, как и в экономике, работает закон прибавочной стоимости. Не знаю. Ясно одно: мы имеем дело с отдельной частью себя в «не-ты». И когда это «не-ты» гибнет, то человек чувствует изъятие. Не от того ли скорбь? Ведь фактически в лице близких нам людей, животных, а то и тотемов, мы расстаемся с какой-то своей ипостасью.
Понимая, что речь идет об убыли «себя», мы неминуемо приходим к вопросу: что собственно мы что прячем/инвестируем? Ведь объекту наших чувств по большому счету ни холодно, ни жарко. По существу, мы создаем на его основе то, чего не можем создать на основе самого себя. Модель? Может быть на ней мы тренируемся перед тем как воплотиться самому? Бехтерев рассматривал психику человека как набор субличностей, что, по существу, иллюстрирует наши рассуждения о сути духовной работы: нести или передавать. Возможно, поняв смысл процесса пребывания «тайником» или процесса «прятанья», мы бы приблизились к решению проблемы утраты на новом уровне. А пока мы ее решаем так, как это будет описано в этой главе.
При утрате родного человека в событии могут переплетаться совершенно разные эмоции и, как следствие, в памяти остаются отпечатки разных установок. Поэтому следует с особой тщательностью проходить эти эпизоды.
Пропали краски жизни и чувство удовольствия
Иногда шоковые потери блокируют положительные чувства. Если на временной шкале клиент отмечает угасание радости, совпавшее со временем смерти кого-то из любимых, то проверяем эту гипотезу уже в гипнотическом трансе.
– Вспомни и вернись в ситуации, когда кайфовал от жизни. Почувствуй, как именно тело реагирует – теплота разливается, легкость наполняет, может, особый свет заполняет внутреннее пространство или характерные пульсации – «музыка души». Позволь этому чувству проявляться все больше и больше, как бы смакуя удовольствие.
– Я досчитаю до трех или хлопну в ладоши пару раз и подсознание покажет все, что мешает дышать полной грудью. Один. В теле проступают те части личности, что сопротивляются, не хотят испытывать удовольствие. Два. Ощущаешь эту боль, как трещины куда вытекает радость, счастье. Три. просканируй тело и скажи где скапливается дискомфорт?
Иногда регрессия по этой части приводит к периодам горя или на ум приходят отдельные люди, кто связан с потерей удовольствия. Если просто обнажился дискомфорт, то можно поступить так.
– Вернись в момент смерти Х. (имя, которое клиент называл, лучше использовать органическую речь) Попрощайся, может, предварительно поблагодарив за все что было. Скажи: «Я буду помнить, теперь у каждого свой путь». И позволь образу удаляться с каждый выдохом. Как тело реагирует? Сравни это ощущение с тем, что недавно испытывал, когда вспоминал про удовольствие.
Если ощущения совпадают, тогда с помощью образной терапии разбираем все по полочкам. Если нет, то имеем две разные части, блокирующие счастье, и разбираемся с каждой по отдельности.
Безумие заразно, или как возникают мысли о сумасшествии
Длительное умирание эмоционально-значимого лица наполняет окружающих тяжелыми мыслями. Детская психика наиболее подвержена искажению. Например, если смерть сопровождается деменцией или явным расстройством мышления, то на глазах ребенка личность распадается на куски. Может быть тяжелая болезнь, и умирающий призывает облегчить страдания через убийство или вымещает злость на окружающих, тогда ребенок не узнает того, кого раньше боготворили, прежние идеалы летят в топку, зато могут возникнуть установки типа «бороться бесполезно, этот мир ненормальный», «лучше сойти, чем страдать», «судьбу не изменить, надо подчиняться обстоятельствам». Это бывают и отголоски фраз умирающих, и явно нелепые объяснения тревожных старших, или остается сгусток боли, цементируется психикой, а позже приходит эзотерическая интерпретация «за грехи прошлой жизни ответ держишь в настоящей», «страдаешь за род», «должна стать другой, лучше, иначе тоже грозит помешательство».
Понять, что именно породило подобные установки, помогает абреакция, которая обнажает когнитивную начинку травмы.
– Возьми умирающего за руку, почувствуй эмоциональную связь. Отследи, где в теле возникает напряжение. О чем думается? Что самое страшное, что может произойти? (Например, ответ «сойти с ума»)
– Сфокусируйся на этих фразах. Обращаясь внутрь, вглубь повтори «Я схожу с ума!». Повторяя, ощути, как тело реагирует? Если боль усиливается, продолжи. Эта часть уже есть и пускай полностью проявляется с лечебной целью, я рядом.
– Посмотри в глаза умирающему, мысленно прикоснись к нему и стань им на время. Вдох, выдох и приходят все мысли и чувства, что есть при смерти. Что испытываешь? Где центр дискомфорта?
Утрата четвероногого друга
У меня была на психокоррекции женщина, которая пережила смерть родителей, близких родственников и шестнадцатилетнего кота. Могу ответственно утверждать, что смерть последнего для нее по значимости перевешивала все остальные. Занятно, не правда ли? В гипноанализе выяснилось, что только кот любил ее беззаветно, не требуя ничего взамен. Любил такую, какая она есть.
Чувство немотивированной открытой приязни от братьев наших меньших часто делает их главными в нашем окружении. На самом деле, это очень серьезная, я бы даже сказал глобальная психологическая проблема – дефицит любви. Здоровая психика – это всегда духовная симфония с ближайшим окружением, которое делегирует в каждого из нас частичку себя. За деньги этого не купишь. И когда теплая межчеловеческая связь грозит оборваться, мы испытываем ощущение стыда. Я хочу сказать, что отсутствие любви – не секса! – создает благоприятную среду для всякого рода психических патологий. Поэтому, чтобы поддержать психику в равновесном состоянии, мы инстинктивно инвестируем часть своего «Я» в того, кто нас любит.
Аборт
Аборты случайными не бывают. Они всегда результат решения, пусть даже вызванного неодолимыми обстоятельствами. В гипнотерапии это решение занимает важное место среди самых травматических ситуаций.
У м еня на приеме была женщина, которая страдала от приступов беспомощности из-за одиночества, которое, как она считала, было вызвано ее вегетарианством. Она, действительно, была фанатично предана этой идее, которую проповедовала везде, где надо и не надо. Правда, эта жизненная позиция оказалось защитной реакцией. В ходе гипноанализа, когда мы с пациенткой гуляли по памяти, обнаружилось воспоминание двадцатилетнего возраста, связанное с абортом. Она немедленно открыла глаза и сказала, что я иду «не туда», что это было сознательное решение, не связанное с той проблемой, которой мы занимаемся. Я согласился, но попросил один маленький эксперимент. Моя пациентка мысленно представила себе плод внутри своего женского организма. Как он развивается от завязи, величиной с горошину, в сложный организм, проходя все стадии эволюционного развития, знакомые нам по учебникам. В какой-то момент я попросил ее стать этим плодом и его глазами наблюдать, как появляются и развиваются новые органы, как разрастается плоть. А потом этот процесс пресекается по воле того, кто решил, что ему не жить.
Началась абреакция. Минут пять моя собеседница плакала, будучи пораженной осознанием случившегося. И здесь во всей красе всплыло то самое состояние беспомощности, вызванное ощущением невозможности что-либо вернуть. Когда мы разрядили это чувство, под ним выпукло и рельефно обнаружили себя две змеи – вина и страх. Прослеживая их на протяжение своей последующей жизни, моя собеседница увидела, что этими чувствами она подсознательно руководствовалась во многих ключевых жизненных ситуациях. В том числе выбирая себе спутника жизни или принимая вегетарианство. Дело в том, что, совершая убийство, человек волей-неволей погружается состояние убиваемого, которое недоступно для остальных людей. Отсюда страх, который всю жизнь сопровождает убийцу, подсознательно корректируя его решения.
Я отношу аборт к терапии утрат, потому что он имеет симптоматику, неотличимую от обычных потерь. Единственное отличие – эмоциональный заряд. Он бывает настолько велик, что способен перекрыть собой все остальные психотравмы, полученные за жизнь.
Поиск истины в гипнотерапии
Терапевт пытается обнажить латентные убеждения, ожидания и опасения, которые могли руководить действиями пациента. Психокоррекция достигается только тогда, когда найдены не мнимые, а истинные переживания. Они часто бывают амнезированы, так как носят ранящий характер.
Например, воспоминание об аборте может не носить эмоциональный характер, хотя часто является тяжелой психотравмой. Чтобы обнажить ее, необходимо приказать гипнотическому пациенту посмотреть на обстоятельства глазами ребенка, которым является всякий плод на любой стадии развития. Эта технология – посмотреть на ситуацию глазами другого участника – раскрывает драматизм ситуации и провоцирует требуемый для терапии (и роли) эмоциональный выброс. Другим вариантом эмоциональной «отмычки» может стать приказ пустить развитие события в воспоминании по-новому – самому нежелательному сценарию. Оказывается, действиями человека в половине случаев руководит стремление не допустить именно такого варианта, в чем он не признается даже сам себе, но в гипнозе вынужден делать это. И тогда становится ясно, что, например, герой в критический момент совершил смелый поступок, движимый страхом за собственную жизнь, а не желанием спасти чужую. Сам он в этом никого бы не признался, а значит и резервуар с нереализованной эмоцией остался бы недоступным. Его всегда откроет точная интерпретация обстоятельств, что и достигается с помощью технологии катастрофического допущения.
Как избавиться от психологической травмы после аборта?
Для психотерапевта, начинающего сеанс, самое главное найти в памяти собеседника такие моменты, которые поделили его жизнь на «до» и «после». Как правило, это очень сильные впечатления – утраты или обретения, которые изменяют течение жизни. Особняком среди поворотных событий стоит аборт. Если беременность приобретает статус заболевания, требующего оперативного вмешательства, мы имеем дело с расстройством андрогенного характера. Психологи должны, как минимум, это понимать, а как максимум – помогать женщинам, особенно молодым, адаптироваться к агрессивной среде, чтобы сохранить феминную (детородную) психику. Если непоправимое уже произошло, требуется реабилитация. Умерщвление неродившегося чада всегда поражает психику несостоявшейся матери, даже если она отрицает это (см. Схема 26). Надо научить женщину жить в том мире, в котором она оказывается после аборта.
ИЗ ПРАКТИКИ
За помощью обратилась женщина 27-ми лет. Приступы тревожности, отсутствие внимания со стороны мужчин. С бывшим мужем прожила пять лет, вкладывая в эти отношения всю душу, но муж, хотя и «катался как сыр в масле», ушел. Причина – отсутствие детей. Женщина горевала, но в глубине души испытывала облегчение, поэтому не развод стал причиной ее состояния. Первая же спонтанная регрессия привела к амнезированному очагу расстройства – аборту, который, оказывается, имел место в первый год брака по стандартным доводам со стороны мужа: мы должны пожить для себя, ты еще успеешь родить и т. д. После операции женщина впервые стала замечать за собой постоянное напряжение и увеличившуюся несдержанность.
Схема 26
– Сконцентрируйся на этом воспоминании. Можно ли было поступить иначе?
– Я хочу этого ребенка, но мужу сложно отказать. Вдруг обидится и уйдет. В животе все сжалось. Тревога.
– Представь, что ты начала отстаивать свое право и муж ушел. Что чувствуешь и думаешь?
– Я чувствую себя эгоисткой. Это ужасно, все из-за меня. Ком в горле. Хочется плакать и сжаться. Никому не нужна.
– Дискомфорт, который ты ощущаешь в теле, – это твоя субличность. Пусть она собирает это чувство, растет. Пусть она увлекает тебя вниз, вглубь, в более раннюю ситуацию, когда ты уже испытывала все эти переживания, погружаясь в них целиком. Посмотри, что кругом? Как ты выглядишь?
– Мне 5 лет, родители ругаются, после чего папа хлопает дверью, а мама говорим мне, что все из-за меня. Чувствую себя плохой и когда папа возвращается пытаюсь загладить вину – делаю все что велят. Они меня хвалят, а когда я капризничаю – ругают.
Разрядив это воспоминание, направляемся в абортарий. Это воспоминание вызывает всплеск переживаний. Оказывается, собеседница успела сделать много инвестиций в неродившееся дитя. Его мысленная проекция развилась до образа мальчика, играющего в песке у моря во время семейной идиллии. Разрядили и этот эпизод за счет эмоционально-образной терапии. После того как вложения были возвращены, а чувство вины прошло, собеседница стала заполнять освободившееся место новыми ассоциациями. Вспыхнула злоба на родителей, мужа, начальство – всех, кто использовал ее зависимость. Пришлось организовать диалог с каждым персонажем и учинить возврат причиненных обид. Связи распались, в том числе с бывшим мужем, который перестал занимать в сознании пациентки сколько-нибудь значимое место. В результате моя собеседница обрела уверенность в себе – поставила на место начальника и почти мгновенно образовала вокруг себя свиту любезников.
Еще один пример. Женщина 32-х лет. Проблемы с кишечно-желудочным трактом, головные боли, плохой сон, несдержанность. Боится попасть под сокращение. Замужем. Детей нет. Муж – чиновник с амбициями.
– Представь, что это тебя сократили. Что ты скажешь людям?
– Ужасно. В голове всплывает, что я дура. Хочется плакать. В груди стеснение, немеют руки.
– Сфокусируйся на этих ощущениях. Позволь им скапливаться и разрастаться по всему телу. Это дает знать о себе твоя вторая личность. Кстати, как она выглядит?
– Как мячик. Детский мячик. Хочется поиграть с ним, но я уже не смогу. Мячик взорвался. Я все поняла – аборт. Аборт ради карьеры. Я принесла в жертву собственного ребенка. Все знают. А меня еще и уволить хотят.
Началась абреакция и спонтанная регрессия в детство. Родители сравнивают ее со сверстниками, от чего у ребенка формируется мнение, что его любят, если он лучше других детей. С этого времени неудачи вызывают стыд. Разрядив эту группу воспоминаний, мы заполнить возникший вакуум новыми ассоциациями, которые заставляют собеседницу взглянуть на свою ситуацию по-новому. Она вдруг поняла, что пошла на аборт из-за страха, что муж будет зарабатывать больше. И увольнения она боится, потому что в новой сфере деятельности она уже не будет лучшей, а это ей стыдно.
– А ведь ребенок мог бы жить, если бы я раньше это поняла.
– Представь, что идет дождь. Как выглядит твоя страдающая субличность?
– Как облако тумана, за которым стою я – та, что пошла на аборт, а теперь плачет.
– Поддержи ее. Согрей теплыми словами. Все совершают ошибки, потому что так учат.
– Да. Действительно стало легче. Я ее простила. Она в тот момент не смогла бы стать матерью.
– Есть еще что-либо, связывающее с неродившимся ребенком?
– Да, в груди. Что-то круглое, теплое.
– Опиши, как это выглядит? Оно твое или ребенка? Что тебе хочется?
– И мое и его. Синий шар. Там может быть холодно. Хочется укрыть его. Из шара вылетела золотая горошина, а он поглотил ребенка и теперь ему там хорошо и безопасно.
– Обратись к горошине, скажи, что она тебе очень нужна. С неродившимся младенцем попрощайся. Пожелай ему счастья в ином мире.
– Да, все сделала. Горошина вошла в меня, а синий шар с плодом стал удалятся. Легче. Теплее. Тяжесть в глазах.
– Это непролитые слезы. Представь, что идет дождь, и пусть он прольется до последней капли.
Собеседница, выплакавшись вместе с дождем, сообщила, что ей впервые легко и покойно.
Аборт в точки зрения психологии является актом девиантного поведения, которое, при этом, регламентируется как юридическая и даже этическая норма. Таким образом, налицо противоречие, которое на уровне кабинетов психотерапии не устранить.
Особенности терапии утрат
Терапия психотравм предполагает внедрение новых представлений, какие обычно человек получает в результате сильных впечатлений. Например, если, он пришел с паническим страхом в отношении собак, то новым представлением об этих животных должно стать впечатление от контакта с собакой, которая оказалась вовсе не агрессивной. Если человек панически боится высоты, то усилия психотерапевта должны быть сосредоточены на получении человеком соответствующих благотворных переживаний, на основе чего в его голове сформируются новые представления о высоте, не связанные с образом зовущей вниз бездны. А как должен выглядеть итог терапии в случае утраты близкого человека? Травма утраты не укладывается в параметры стандартных фобий, так как нет предмета избегания, а есть дихотомия – деление всего окружающего на две части – черное и белое. Упрощенное, радикальное мышление человека, испытывающего горечь потери, стремится впасть в крайность, когда поддержку может получить идея, которая при любых других обстоятельствах ее никогда бы не получила. Иными словами, мы говорим о девиантном поведении, которое, может быть, не классифицируется таким образом, но по сути является им. Ведь человек становится опасным для самого себя. Что делать? Уходить от монохромного состояния! Самый надежный, хоть и самым «громоздкий» способ – выявление всего семейства впечатлений, поддерживающих симптом. С последующей ликвидацией оных. Как правило, очищенная память смягчает радикализм собеседника и в его оценках начинают проступать краски. Если мы наблюдаем такой результат, можно считать, что человека от опрометчивого шага уберегли. В этом и есть смысл терапии утрат.
Ощущение беспомощности – отложенное переживание по мнимому поводу
ИНТЕРЕСНЫЙ ФАКТ
Пятьдесят лет назад американский психолог Мартин Селигман проводил эксперимент над собаками по схеме условного рефлекса Павлова. Цель – сформировать рефлекс страха на звук сигнала, для чего зафиксированные псы по звонку получали удар током. Селигман был уверен, что в свободном состоянии подопытные собаки сбегут, но когда их перевели в свободный вольер с низкой перегородкой, то они никуда не стремились. Просто сидели и скулили. Когда же к ним поместили собаку, которая не участвовала в эксперименте, то та сразу сбежала. Из чего Селигман сделал вывод: у подопытных собак из-за невозможности влиять на неприятные события развилось состояние беспомощности. За открытие этого явления в 1976 году Селигман получил премию Американской психологической ассоциации.
Что же такое состояние выученной беспомощности? На самом деле, это отсутствие осмысленной связи между болевым ощущением и местом нахождения. Во всяком случае, собаки не связывали свою боль с вольером, так как у них причиной выступал звуковой сигнал. Подобная путаница доказывается практическими примерами.
Приведу один из них. Пришла ко мне женщина, страдающая клаустрофобией. Каждый раз, оказавшись в замкнутом помещении, она испытывала панику. Я построил сессию без применения гипноза. Решил просто спровоцировать приступ. Нашел в интернете трагический ролик и во время его просмотра спрашивал: что происходит в ощущениях, в мыслях?
Привожу весь диалог.
– Снова тоже волнение, конечно слабее в разы, чем в лифте. Если буду накручивать, то доведу себя до срыва.
– Закрой глаза и дай волю воображению. Представь, что девчонка на видео захлебывается и никого нет рядом. Как ты это отреагируешь?
– В обморок я не упаду, это знаю, но дышать становится сложнее.
– Сфокусируйся на фразах «Не справлюсь» и «Должна все контролировать». Повтори мысленно каждую по пять раз и отпиши, как реагирует тело? Что чувствуешь? Воспринимай себя как детектор лжи, чтобы по собственным ощущениям определить: на что именно реагирует твое тело?
– В висках давит и дыхание по-прежнему тяжелое.
– Как это состояние выглядит внешне? Какой образ приходит на ум?
– Как ежик, только неживое что-то, пульсирующее.
– Сделай мысленный эксперимент, прояви агрессию к этому «ежику». Например, крикни на него или ударь. Как твое тело реагирует при этом?
– Иголки только больше становятся. Я уже была на подобном сеансе у мага, стирала и уничтожала боль, не помогает.
– И правильно, ведь этот ежик – часть тебя. Зачем же стирать саму себя? Лучше обратись к нему и попроси прощения за дурные помыслы. Скажи от души, честно: «Я не хочу ни в чем тебя винить, ты хороший». Следи при этом за своим телом. Что ощущаешь?
– Я заплачу сейчас, не понимаю почему.
– Это хорошо. Продолжай беседу с «ежиком» в том же духе, попроси прощения.
Полились слезы, как это бывает, когда выходят подавленные эмоции. Одновременно обнажились воспоминания, которые все это время были закрыты для разума. Это тоже обычное явление во время катарсиса. Оказалось, много лет назад четырехлетнюю девочку оставили присматривать за любимой бабушкой, а та неожиданно умерла во сне, и девочка трое часов находилась в одном помещении с мертвым телом (родители предусмотрительно заперли дом). Это воспоминание было амнезировано, но однажды моя собеседница сильно перенервничала на работе и забытый стресс неожиданно запитал своей эмоциональной энергией взрослую поведенческую матрицу. Нормально сработала защитная система – так же как собаки связывали свои неприятные ощущения со звуковым сигналом, так и ребенок, будучи в бессознательном возрасте, связал смерть любимой бабушки с закрытостью помещения. Новый шок, похожий по своим параметрам на то, что испытала девочка в четыре года, разбудил соответствующий защитный рефлекс – взрослый человек стал испытывать страх в закрытых помещениях.
Терапевтическая беседа получилась весьма успешной из-за того, что почти сразу же удалось вызвать яркий симптом и сбросить эмоциональное давление. Получив возможность увидеть все, как было на самом деле, моя собеседница реально оценила разницу между чувством нахождения в замкнутом помещении и чувством утраты любимого человека. Порочная эмоциональная связь распалась. И как можно видеть, пресловутая «выученная беспомощность» – это не более чем другое название хорошо известного феномена отложенного переживания. Ведь после абреакции беспомощность исчезает.
О мистической психотерапии
Среди современных направлений психологии, обычно, выделяют три:
1. Личностно-ориентированная, «объясняющая» терапия (психоанализ, гештальт, нейролингвистическое программирование и др.), когда оздоровление достигается за счет осознания пациентом причины конфликтов.
2. Поведенческая (бихевиоральная) психотерапия, которую обычно применяют в групповом варианте, чтобы бороться с последствиями психотравм – неадекватными поведенческими стереотипами.
3. Суггестивная терапия, основанная на гипнотическом внушении (или самовнушении), которая использует возможности подсознания для редактирования личности пациента. Все эти направления объединяет методический подход и научная обоснованность, в отличие от четвертого направления, которые хоть и не институировано, но демонстрирует эффективность, едва ли не большую, чем все остальные.
Мы говорим о мистическом направлении, основанном на ненаучной интерпретации действительности, которую психологи, обычно, оценивают как введение в заблуждение. Тем не менее, психологи совсем не редко прибегают к арсеналу мистиков, чародеев, колдунов, магов, экстрасенсов, знахарей и т. д., объясняя свое поведение «игрой в мистику» ради пользы. Например, считается, что мистическая маска может быть эффективной при лечении невротиков, так как отвечает иррациональности их ожиданий. Примерно так же, в режиме «подпевания» пациенту, которому срочно нужна психологическая помощь, осуществляется ненаучный мистицизм во всех других случаях.
Самое интересное, что с точки зрения официальной науки такая игра является абсолютно оправданной, хотя речь идет о целенаправленном введении пациента в заблуждение.
Внимательное изучение деятельности колдунов, магов, знахарей, экстрасенсов показало, что они лечат, обманывая. Иными словами, лечебный эффект достигается за счет манипуляций, которые признаются действиями, направленными на введение пациента в заблуждение. Но пациент, введенный, таким образом в заблуждение, демонстрирует соматические показатели, соответствующие позитивной динамике лечения. Это понимают дипломированные специалисты, иначе они не использовали бы мистические приемы в собственной лечебной практике. Повторяю, разница между ученым-врачом и мистиком-экстрасенсом, только в том, что первый прибегает к колдовскому обряду цинично, не веря в его мистическую суть, а второй действует вдохновенно, основываясь на безграничной вере в собственные сверхвозможности. (Известны описания экстрасенсов-импровизаторов, которые демонстрировали самые настоящие чудеса). Сторонники материалистических концепций, комментируя эти факты, оперируют термином «заблуждение», определяя, таким образом, состояние пациента, вовлеченного в мистический процесс. Но заблуждение – это знание, неадекватное сущности объекта.
Можно ли диагностировать «искаженное отражение действительности», если это отражение есть инструмент, приводящий к реальному медицинскому результату, который существует в действительности не искаженной? Очевидно, слово «заблуждение» не может служить психологическим термином, так как не отражает клинический феномен. Сартр, наблюдая как шаман заставлял свою пациентку выть и лаять, отметил, что по существу больная получила язык, с помощью которого она сможет выразить свое заболевание и тем самым избавиться от него. Таким образом дикое зрелище, превратилось в нормальную лечебную процедуру. Хотя, конечно, мистические сеансы выглядит как средневековая инвольтация – односторонне управление пассивным «зомби», в роли которого выступает клиент шамана или знахаря. Это отличает мистическую терапию от институированных видов и методов психологического воздействия, но непривычное не значит плохое, поэтому его надо изучать, а не отрицать. И ничего, если оно не укладывается в современные научные представления. Нет ничего более изменчивого.
Психотерапевтическая помощь тяжело больным
Один знакомый коллега использует регрессию по времени для того, чтобы оказать психологическую помощь безнадежно больным. Он просто показывает им «кино», в котором каждый оказывается там, где ему важно, где хранятся ключи его личности. Как оказалось, абреактивное переживание узловых воспоминаний для многих обитателей хосписа – этот шанс получить просветление. Речь идет об инсайдах, которые приносят умирающему человеку то, что ему требуется найти перед лицом вечности – успокоение и примирение. Лично для меня такая форма терапии интересна не только новым (опять же для меня) спектром применения, но и тем, что лежит в ее основе – «магическим» мышлением. Скорая перспектива собственной смерти стимулирует в людях те разделы сознания, которые позволяют надеяться на «жизнь после жизни». Ведь весь свод представлений, возможно, давно подавленный радостями плотского и потребительского характера, перед лицом вечности вдруг оживает как единственно прочный. И наоборот, все, с чем связывалось понятие прочности и надежности в этом мире (заводы, пароходы, бабло и яхты) перед лицом смерти оказывается миражом. Подул ветер и ничего этого нет. Вся реальность в эмпирике. Неправда ли забавно? В самолете мы все становимся христианами, потому что магическая форма мышления – единственная, которая отвечает формату смерти. С этой точки зрения закоренелый грешник (фактически психосоматик) – это лицо, ни разу не оказывавшееся в шаге от смерти, не испытывавшее ее дыхания. В противном случае, его духовная (от слова дух, а не духовность) жизнь не была бы столь примитивной. Возможно, психологически здоровое ожидание смерти, принятие ее неизбежности – это и есть ключ к кладовой резервов человеческой психики.
Идентификация и применение идеомоторной связи
Гипнотерапия невозможна без такого элемента как идеомоторная связь. По И.М. Сеченову, мысль является рефлексом, дуга которого проходит через нейроны коры больших полушарий мозга, тем самым затормаживая его в своей крайней двигательной части. Но кошка не будет реагировать на рассказ о собаке – только на реальную собаку. Собака тоже не будет реагировать на рассказ о мясе – ей подавай реальное мясо. И только человек, если ему рассказать про еду, начнет захлебываться слюной. Соматическая рефлекторная реакция будет сопровождать и «секс по телефону». Почему? Потому что образ, ассоциированный со словом, является проекцией жизнедеятельности части органов, из-за чего мысль всегда вызывает сокращения определенных мышц и рецепторов. Мысль о лимоне вызывает слюноотделение, а мысль о катастрофе – сердцебиение и потовыделение. В психологии подобные явления получили название идеомоторных актов, которые классифицируются следующим образом:
• идеомоторная связь (мысль порождает движение);
• идеосенсорная связь (мысль порождает ощущение);
• идеоаффектная связь (мысль порождает чувство);
• идеоидейная связь (мысль порождает мысль).
Проверка любого из перечисленных видов рефлекторной связи, обычно, осуществляется после каталепсии глаз. Убедившись, что собеседник загипнотизирован, о чем свидетельствуют «склеенные» глаза, надо проверить наличие идеомоторной связи. Самый распространенный способ – через конечность, в роли которой, обычно, выступает указательный или любой другой палец руки. Многие думают, что он нужен для диалога с телом собеседника в режиме «да/нет», потому что у того в этот момент закрыты глаза. На самом деле, палец нужен, чтобы убедиться в уровне гипнотизации. С каталепсиией глаз собеседник сможет управлять пальцем вполне осознанно, а вы будете думать, что работаете с подсознанием. Впрочем, и это не основная цель. Главное, надо привить собеседнику идею существования подсознания как субъекта. Это весьма значимое внушение, которое может быть не принято, несмотря на то, что все остальные прошли. Если удается доказать, что есть второе «Я», и с ним можно договариваться отдельно от первого, то гипнотерапевт получает в руки мощный инструмент поиска травматических событий.
– Веки на замке, склеены. Они слипаются крепче, когда ты сделаешь попытку открыть глаза! Попробуй еще раз. Они не открываются. Отлично! Подсознание взяло контроль над глазами. Теперь перенеси внимание на указательный палец правой руки. Напряги этот палец. Я считаю до трех, палец становится жестким, несгибаемым. Один! Сильнее напряги палец. Два! Палец стал стальным. Три. Попытайся согнуть указательный палец! Пробуй, палец делает более жестким. Ты внутренне спокоен, это успех. Я хлопну в ладоши, а указательный палец расслабляется полно и контроль над пальцем берет твой подсознательный ум. Почувствуй, как палец стал тяжелым, расслабленным и неподъемным. Приложи усилие поднять палец. Пробуй! Сильней пытайся, сознательные сигналы не доходят до указательного пальца. Расслабься глубже, доверься своей интуиции.
– Мои слова проникают на самые глубокие уровни мышления. И когда подсознательный разум будет готов помогать изменениям, то я попрошу дать об это знать, подняв вверх указательный палец.
Это упражнение, в случае успешного закрепления, сильно сэкономит время в следующих сеансах. После регрессивного погружения в очередную психотравму, можно будет действовать следующим образом:
– Напряги указательный палец правой руки. Я хлопну в ладоши и контроль над ним возьмет подсознательный ум. Попробуй пошевелить пальцем. Довольно. Я прикасаюсь к пальцу, и ты возвращаешься в тот момент, который предшествует появлению этого симптома. Одновременно на ум приходит его словесное выражение. Я хлопну в ладоши и это выражение расширится до предложения, а потом и до реплики. Произнеси ее!
Если удалось добиться не только каталепсии, но и амнезии, то можно констатировать сильную диссоциацию (расслоение личности). Сам факт «отделения» пальца от всего тела можно использовать для различных форм и способов исследования травматического инцидента.
– Как только напряжешь палец, то подсознание возьмет его под контроль, сделав несгибаемым. Попытайся согнуть. Не получается. Хорошо. Я хлопну в ладоши и этот палец мгновенно расслабится, а ты выйдешь из тела и посмотришь на произошедшее со стороны. Опиши, что наблюдаешь?
Диалог с пальцем в режиме «да/нет» позволит устранить старые блокировки и запреты.
– Палец настолько тяжелый и расслабленный, что ты не сможешь его поднять. Попытайся! Еще раз! Не получается. Это значит, что твое подсознание полностью контролирует твой палец. В прошлом оно могло точно так же контролировать проявление болезненного симптома. Чтобы мы могли убедиться в его существовании, после того как я щелкну пальцами, мысленно скажи: «Я хочу с оздоровительной целью снова испытать те чувства и ощущения». После этого ты превратишься в того себя, которым ты был в тот момент, когда впервые испытал симптом. Бояться не надо, потому что ты в безопасности. И так я щелкаю пальцами…
Два примера, как снимать запреты на выражение эмоций
«МАМЕ ЭТО НЕ ГОВОРИ!»
Девушка, 24 года. Плаксивость и резкие перепады. На прошлых сеансах получила опыт путешествия по прошлым жизням. Ярких впечатлений вроде бы не было, но остались яркие воспоминания о прихотливой сюжетной линии. Я предположил, что подсознание не пустило к психотравме, направив процесс по закону наименьшего сопротивления в сторону захватывающей фантазии. Терапия не случилась.
– Мысленно начни путешествовать по памяти в школьные годы. Отметь моменты, которые разделили жизнь на «до» и «после».
– Есть! Я помню, что после смерти бабушки замкнулась. Мама специально взяла отпуск. Мне было 9 лет.
– Вообрази себя рядом с бабушкой, опиши ее последние дни. Отчего и как она умирала?
– Был приступ, впала в кому. Папа рассказывал, когда пришла в себя, приказала больше ничего не делать и похоронить рядом с дедом.
– Сфокусируйся на бабушке, как будто обращаешься к ней, как это ты обычно делала. Чувствуешь ли изменения в теле?
– Не знаю почему, но возникает чувство страха. Что-то во мне сопротивляется этим воспоминаниям.
– Мысленно охвати весь этот горестный эпизод от приступа до похорон.
– Я не была на похоронах, не помню почему. Дайте время. Самое страшное идет, когда сидела с ней рядом, ухаживала.
– Представь, что ты – твоя бабушка, что смотришь на мир ее глазами, думаешь так, как она думала. Опиши, что приходит в голову?
– Страшно, очень страшно.
– В теле отзывается?
– В солнечном сплетение или чуть выше. Дышать тяжело. Больно. Я чувствую эту боль и понимаю, почему бабушка не хотела жить.
– Посмотри на внучку и скажи ей, что хочешь. Позволь своим болезненным ощущениям найти выражение в словах. Что приходит на ум?
Слезы пошли, а за ними фраза: «Нет ничего, смертью все заканчивается. Только маме это не говори. Обещай!»
Ларчик просто открывался. Мама тяжело переживала за бабушку, поэтому у моей собеседницы сформировался жесткий запрет по аналогии «Нельзя рассказывать о боли». Это воспоминание разрядили с помощью эмоционально-образной терапии и продолжили двигаться по травматической цепочке дальше. Стало намного проще вспоминать и переживать чувства.
СМЕРТЬ СКОРПИОНА
Мужчина, 40 лет. Испытывает затруднения в проявлениях агрессии. Зажатость. Внутри огонь, снаружи лед. Обращался к психологу с паническими атаками, но воспоминания детского периода не открылись. Гипнабельность высокая, поэтому предложил воспользоваться регрессией по ощущениям симптома.
– Опиши ситуацию?
– Мне 10 лет, за школой встретили трое старших и молча стали бить.
– Что осталось в памяти? Может быть какие-то слова, мысли?
– Говорят, чтобы молчал. Если кто узнает, то получишь еще.
– Сфокусируйся на словах «Расскажешь – получишь еще». Повторяй эту фразу пять раз, изменяя ее под себя. Как тело реагирует?
– На словах «получишь еще» – страх.
– Твои обрывки воспоминаний – это маленькие ручейки, которые стекаются в реку твоего симптома. Как он выглядит, если представить его в каком-то образе?
– Как скорпион.
Сразу скажу: трансформировать образ боли по методу образной терапии мне не удалось. Зато по ассоциации всплыло воспоминание о том, как вернулся из командировки отец. Привез с собой амулет из жука, рассказав, что они изготавливаются методом заливки смолой живого скорпиона. Шок, вызванный этим рассказом, увенчался требованием отца «никому не рассказывать». Очевидно, забавляясь впечатлением, произведенным на сына, мужчина объяснил причину, почему тот должен молчать: «Старшина языки отрезал всем, кто секреты выдавал, а если не отрезал, то бил больно, чтобы запомнили!» Столь причудливый разговор запал в память как запрет на шокирующие воспоминания. Еще вспомнилось несколько эпизодов, проникнутых чувством беспомощности. Обратило на себя внимание полное отсутствие воспоминаний до года. То есть тело их помнило, а сознание отказывалось верить. Так, постепенно, стали проступать отдельные фрагменты, пока не припомнилось все.
Как снять ограничения на радость?
Одним из условий благодарного и оптимистического мировосприятия является способность психики подпитываться энергией ярких воодушевляющих воспоминаний. Больше половины всех живущих людей либо отрезаны от этой возможности, либо существенно ограничены в допуске к ней. Дело в том, что у каждого в жизни, особенно в младенческий период, имели место глубокие и сильные переживания. Не имеют значения причины их вызвавшие, но очень важно, что в эти секунды воспринимал младенец.
Приведу отрывок одной из регрессий, который позволяет воочию убедиться в этом. Я как раз заканчивал второй сеанс гипноанализа и на всякий случай, под занавес, решил сделать стандартную проверку собеседника на проявление эмоций удовольствия.
– Мысленно начни припоминать самые счастливые моменты в жизни. Не надо ничего рассказывать вслух, посмакуй ситуации, заряженные радостью, бодростью. И опиши, как переживаешь вспышки удовольствия? Как волны тепла, потоки света, иначе…
– Не особо могу почему-то вернуть приятное.
– Сфокусируйте на теле. Я буду считать от одного до трех. На числе три проявятся те части, те воспоминания, что мешают получать удовольствие. Один. Концентрируешься на ощущении в теле. Два. Все, что не дает радоваться как ребенку, веселиться. Три. Опиши, есть ли что-то, что не так окрашено или наполнено энергией дискомфорта?
– Да, на цифре два возникло странное ощущение в голове.
– Направь внимание на эту часть. Я щелкну пальцами, и придет слово, образ, событие целиком, что связано с причиной этой боли (щелчок). Что приходит на ум?
– Опять мама.
– Вдох, выдох! Туман рассеивается, опиши, что происходит.
– Мне четыре года, бабушка подарила тряпичную куклу – в садике все девчонки обзавидовались. А вечером, когда забрали меня домой, около бабушки были врачи, мама сильно переживала. Весь следующий день я была возле бабушки, которая, казалось, слышит, но с наступлением ночи бабушку увезли в больницу, где она умерла. Тогда мама вырвала куклу и сказала, что нельзя радоваться, когда другим больно.
На этой фразе моя собеседница испытала физическую боль, поэтому я быстро купировал эмоциональный заряд. Еще полчаса я находил большие и маленькие эпизоды, поддерживающие ограничение на получение удовольствия. А потом было еще несколько сеансов, где я уже целенаправленно выуживал из головы пациентки похожие установки: «Нельзя громко смеяться», «Никого нельзя любить без выгоды». В итоге она вернула себе способность радоваться и испытывать удовольствие даже по мелким поводам.
Разбор этапа самоподготовки в гипноанализе. Случай панических атак
Исходя из анамнеза выбираю стратегию психологической коррекции. Поэтому этап самоподготовки должен представлять столкновение со стрессовой ситуацией и осознания на что и как реагирует психика (активизируется связь мышление – эмоции), а диагностика – это моделирование паники и отслеживание, насколько можно влиять на симптом (чем проще, тем более краткосрочным будет процесс гипнотерапии).
Типичные терапевтические вопросы и рекомендации при первичном обращении (телефон/письмо):
● Диагноз паническое расстройство / ВСД / паника – кто поставил? Лучший ответ – это итог медицинского обследования. Сойдут и варианты, когда приступы диагностированы в раннем возрасте, в настоящем вернулось, есть ясное понимание механизма паники, пускай и без существенных сдвигов, но пройдены курс когнитивной терапии или иных признанных терапевтический модальностей.
● На вопрос «Опишите, что происходит во время приступа паники?» идеальным ответом станет указание как на телесные проявления, так и на навязчивые мысли, если эта связь улавливается клиентом, то процесс идет быстро. Если нет, помечаем и в конце беседы или письмом попросим акцентировать на этом внимание (таблица АВС в инструкции).
● Есть что-то явное – ситуации, воспоминания, ролики или эпизоды из фильмов, что может запустить симптом паники или усугубить самочувствие? Ищем эмоциональные триггеры, которые часто видны из обратной связи: «Если начнут думать о смерти, то буду задыхаться», «Стоит увидеть, как мучают животных, то точно уже не усну и заболит голова» не хочу вспоминать бывшего/ту аварию/кого вычеркнула из жизни, то опять прорыдаю полдня, стану злая, апатичная…».
● Почему решили обратится за помощью к гипнотерапии? Какие доводы в пользу того, что проблема из детства? Важнее узнать мотивы человека, чем прорекламировать очевидные выгоды. Из ответов должна вырисовываться картина, где есть место подсознанию («Я не могу это контролировать», «Чего только не перепробовала, может гипноз поможет вспомнить отчего так», «Интуитивно понимаю, что корни из прошлого») и сознательные попытки ничего значимого не дали («Осозновала мысли, медитировала, не помогло», «С психологами провела полгода, ничего кроме разговоров не нашла, хочу отыскать причины», «Была на сеансах эриксоновского гипноза, полетала в облаках, не то, хочу глубокие стадии и решить наконец-то проблему»).
● Кроме паники есть ли явные социальные страхи и фобии? Если да это всегда дополнительная возможность войти в подсознание, точно так же просим все занести в дневник мыслей. И говорим, что если убираем психотравмы, то уходят вся симптоматика в целом.
●● Остается сделать два шага. Заполнить таблицу, без фанатизма найти 3–4 стрессовых момента. Эти данные нужны для диагностики и в дальнейшем это станет критерием результата: нет дискомфорта – нет и проблемы. И второе – послушать пару аудиозаписей, не несут терапевтического эффекта, зато помогают оценить насколько гибка психика.
●● Попрошу попасть в ситуации, который избегаем, в явно стрессовые и отследить, как реагирует тело и какие мыслительные шаблоны в голове. Придется поворошить прошлое и вспомнить тех, кого потеряли из близких, кто сильно обидел, и, если остается ощущение обиды, то пометить этих людей. Доступ к подсознанию возникает за счет душевных ран, поэтому ради собственного выздоровления постарайтесь это сделать.
●● Если есть такая возможность, то окажетесь в стрессовой ситуации за час до диагностики, это лучший вариант для анализа причин по горячим следам. Без глупостей, в рамках разумного следует лишь обнажить симптом.
Погребальный плач – это психотерапия наших предков
Современную психологию породили города. Вернее, образ жизни, соответствующий городскому. А что было до городов? Ведь все страны мира до XIX века были, по преимуществу, аграрными. А в России практически все население было деревенским до 30-х годов XX века. Как обстояло у деревенских дело с психосоматическими расстройствами? Оказывается, никак. Вернее, традиционная космогония российского крестьянина, не смотря на православную атрибутику, в массе своей носила носила сугубо языческий характер. И там, конечно, не было места нашим научно-материалистическим представлениям. Отсюда принципиально разная классификация одних и тех же явлений. Например, то что мы в психологии называем диссоциацией (расщепление личности) в парадигме русского общинного мировоззрения – это подселение чужой личности. Дело в том, что в дохристианской картине мира земной путь человека рассматривался как подготовка к основной – загробной части жизни, где день длится как один год и вообще все хорошо. Даже Ад отсутствовал. Проблема в другом: не всякая смерть позволяла отправиться к праотцам. Например, в результате насилия или самоубийства, а так же еще целой кучи вариантов расставания с жизнью, душа не могла покинуть этот мир. И ей ничего не оставалось, как только находить пристанище в самых близких людях. Современная психология – это явление трактует как эмоциональное потрясение, вызванная смертью близкого человека, которое становится причиной душевного расстройства – диссоциации (расслоения) личности. А для наших предков это было действие извне, когда чужая душа входит в человека, становясь его второй личностью. Мы не понимаем, что такое расщепление, если прибегаем к образу расколотой чурки, но этот образ позволяет нам сформулировать задачу – восстановить целостность личности. Мы решаем этот вопрос, прибегая к абреакции (катарсису), чтобы высвободить причину расщепления – патогенную эмоцию. То же самое с «подселением». Никто не знает, что это такое, но образ чужой души так же позволял сформулировать стратегию. В христианстве это экзорцизм – фактически та же абреакция, но речь идет не о соединении, а наоборот, – об изгнании неприкаянной души. В церкви она объявлена бесом – нечистой силой. Что же делала в таких случаях языческая община? Вот тут начинаются самое интересное: обряд плача. Сегодня это жанр фольклора, а раньше – профилактическая терапия от «диссоциации» или несанкционированного подселения души-беса. Как говорится, на выбор. Погребальный плач представлял собой массовую абреакцию, то есть освобождение от патогенной энергии, связанной с образом усопшего. Ведь похоронно-поминальные причитания имели совершенно конкретную цель: помочь душе погибшего человеке покинуть этот мир, а для этого необходимо было дать возможность душе усопшего трансформироваться в новый статус, что невозможно было без прощения. Исконное значение слова «простить» – освободить (от др. рус. «простъ» – свободный), значит, прощали, чтобы освободить. Очевидно это была процедура отказа от какого-то устоявшегося образа (злодея, неумехи, проказника и т. д. – смерть характеризовала человека), чтобы открыть усопшему путь к преображению, без которого, я так понимаю, попадание к праотцам было невозможно. Причем, сам обряд – это не сценическое действие как сегодня, а реальная терапевтическая процедура, которая представляла собой соединение волновой энергии всех участвующих в обряде для получения резонирующего эффекта. Очень похоже на массовый сеанс спиритизма, где частота полевой сущности усопшего угадывалась с помощью семантики причитаний. Для каждого вида смерти имелся свой плач. У мордвы, например, этнологи насчитали 12 видов погребального плача. На все случаи смерти. В общем, догородская психотерапия базировалась на языческой космогонии, которая, насколько я могу судить, представляла собой не менее последовательное и целостное учение, чем сегодняшняя психология. Ведь наши предки не только умели не допустить расстройство психики, но и спасали чужие души. Сейчас мы, к сожалению, заботимся только о собственной.