Нетрудно представить инициативу UNISEF или ООН по защите прав женщин с использованием блокчейна: средства переводятся напрямую женщинам и детям, минуя органы местной власти. Каждый человек в бедной стране может подписаться на конкретную помощь через распределенный регистр, управляемый сетью различных aid groups, выступающих как узлы. Когда конкретная помощь оказана — допустим, поступили вакцины от Красного Креста или школьные принадлежности от UNICEF, — эти «транзакции» получают временную отметку в блокчейне. Это поможет благотворительным организациям сократить число случаев или вовсе избежать «двойного расходования» средств на одни и те же цели конкретных людей или сообществ и тем самым распределить помощь более справедливо.
В действительности UNICEF уже исследует возможности криптовалют. В июне 2015 года UNICEF объявила о запуске «юникойна» — цифровой валюты, которую дети могут «майнить», отправляя в программу вдохновляющие рисунки. Юникойны обмениваются на альбомы и карандаши[339] . Это скромное начало, но свидетельствующее о больших возможностях. Нетрудно представить реализацию и развитие идеи, которую мы гипотетически предложили в главе 1: приюты для сирот в развивающихся странах, сотрудничающие с UNICEF, так что каждый ребенок, как только попадает в приют, получает собственную учетную запись и счет. Пожертвования приютам равномерно распределяются по личным счетам детей. Ни правительство, ни местные авторитеты, ни коррумпированные чиновники просто не могут получить доступ к этим средствам. Самые бедные и наиболее уязвимые дети мира получат по достижении совершеннолетия капитал для самостоятельной жизни. Этого можно достичь с помощью блокчейна.
Нетрудно представить инициативу UNIS EF или ООН по защите прав женщин с использованием блокчейна: средства переводятся напрямую женщинам и детям, минуя органы местной власти.
Ликвидация последствий природных бедствий или помощь бедным, естественно, не могут быть полностью пиринговыми. Часто институты не только желательны, но и необходимы. Однако блокчейн способен радикально повысить прозрачность функционирования этих организаций и других институтов, занимающихся гуманитарной помощью. Каждый доллар, пожертвованный в Красный Крест, можно будет проследить с самого начала по всей цепочке ценности до конкретного человека, которому он поможет. Вспомним гипотетическую схему из главы 1. Красный Крест сможет запускать краудфандинговые кампании по каждой из важнейших инициатив — медицинской помощи, борьбе с эпидемиями, очистке воды, строительству домов, — и всякий раз, жертвуя средства, пользователь будет знать, куплена ли на его доллар доска, канистра воды или бинт. Если средства пропадут, сообщество об этом узнает и сможет призвать организацию к ответственности. Смарт-контракты позволят сделать подотчетными сами благотворительные организации. Финансирование крупных проектов — от жилищного строительства до введения в строй систем очистки воды — может быть направлено через условно-депозитный счет и выделяться только после успешного прохождения целевых промежуточных этапов, таких как получение собственности на земельный участок, ввоз сырья, подписание контракта с местным поставщиком, завершение строительства, установка оговоренного числа точек доступа к чистой воде. К чему это приведет? К радикальному повышению прозрачности и подотчетности гуманитарной помощи и, соответственно, значительному улучшению конечного результата.
Гуманитарная помощь — второй по объему средств после денежных переводов финансовый поток, направленный из развитых стран в развивающиеся. Технология блокчейна может сделать прозрачной, подотчетной и более эффективной деятельность добросовестных НПО и обеспечить адресную помощь в кризисных и нормальных обстоятельствах. Безусловно, существует ряд проблем внедрения, которые предстоит решить. Тем, кто работает на месте, нужно будет хорошо освоить эту технологию. Мобильные сети могут отказать в кризисной ситуации. Преступные элементы и коррумпированные правительства все равно могут найти способы обмануть бедных и обездоленных. Но значит ли это, что возможности применения новой технологии не стоит исследовать? Нет. В нынешнем состоянии система неэффективна, а местами даже вредна. Если дать больше полномочий частным лицам и сделать благотворительные организации подотчетными, больше гуманитарной помощи дойдет до тех, кто в ней нуждается. Борьба с нищетой и ликвидация последствий катастроф — это первая ступень, ведущая к общему процветанию. Рискнем в блокчейне.
Микрофинансирование — это отрасль, выходящая за пределы как финансовых услуг, так и гуманитарной помощи. Микрофинансовые институты (МФИ) не доставляют помощь по вертикали, а стремятся дать каждому достаточные полномочия для того, чтобы делать сбережения, инвестировать и создавать малый бизнес. Чаще всего они существуют в виде общей сберегательной кассы: члены сообщества объединяют свои средства и одалживают их друг другу на краткосрочные цели. Правильно организованные и правильно управляемые микрофинансовые организации способны принести много хорошего нуждающимся сообществам: они борются с голодом, способствуют приумножению сбережений и инвестициям и во многих случаях расширяют права женщин[340] .
Однако сегодня МФИ сталкиваются с рядом проблем. Во — первых, их функционирование очень слабо контролируется, так что нер едко они выдают займы на драконовских условиях, взимают долги силой, вытягивают из сообществ все соки и только ухудшают их положение. Во-вторых, в свете вышесказанного, власти развивающихся стран приходят к самому простому способу борьбы с такими нарушениями — запрещают или серьезно ограничивают МФИ, как, например, в Индии в 2010 году по итогам спорного случая с МФИ[341] . В-третьих, средства не всегда попадают в хорошие руки. Нет никакой гарантии, что член сообщества, больше всего нуждающийся в деньгах, их получит. В-четвертых, они все еще функционируют преимущественно на региональном уровне, что ограничивает как средства, так и возможности для сбережения и инвестирования.
Итак, спросят себя те, кто борется с проблемой бедности, где же среди всех наших средств найдется место для блокчейна? Поможет ли он в нашем деле?
Во-первых, блокчейн повысит подотчетность руководства. Как и в случае корпоративной прозрачности, жертвователи будут настроены в пользу некоммерческих организаций, которые пользуются блокчейном, ввиду их прозрачности и подотчетности. Кроме того, если микрозаймы будут фиксироваться в блокчейне и клиенты МФИ получат к ним доступ, они смогут привлечь эти организации к ответственности за неэтичное поведение. Зачем потенциальный заемщик или владелец сбережений будет выбирать непрозрачный и непонятный вариант, когда есть открытый?
Во-вторых, блокчейн позволит лучше защитить интересы женщин и детей. Посредством смарт-контрактов можно будет направлять средства на условно — депозитные счета, доступные только женщинам для конкретных статей расходов — например, для покупки продуктов, предметов женской гигиены, медикаментов и других необходимых вещей. Муж не сможет отобрать у жены деньги, чтобы купить на них сигареты или спиртное или проиграть их — а это постоянный риск в случаях сбережений и микрофинансирования.
В-третьих, блокчейн даст людям возможность искать финансирование и возможности по всему миру и привлекать жертвователей со всего мира. Как правило, сообщества в своем выборе МФИ ограничены территориально. В будущем потенциальный заемщик сможет выйти в сеть, рассмотреть лучшие предложения потенциальных кредиторов и выбрать наиболее выгодные условия, сроки и репутацию. Формальные МФИ, конечно, не исчезнут, но станут менее востребованы, так как появятся более простые способы связаться с другими через блокчейн.
Наконец, блокчейновые платежные схемы, такие, как биткойн, идеально подходят мелким маргинализованным заемщикам, поскольку позволяют осуществлять крошечные платежи (назовем их пикоплатежами) и снижают издержки практически до нуля. В мире, где на счету каждый грош, пользователи получат возможность возвращать займы, снимать и вносить сбережения очень маленькими порциями, что до появления блокчейна было гораздо более сложно. Кроме того, это можно будет делать мгновенно и эффективно, учитывая, что несмотря на крайнюю бедность во многих регионах, сотовая связь и доступ в Интернет становятся все более распространены.
Регистрацию права собственности на землю Эрнандо де Сото относит к нерыночным транзакциям — экономическим обменам, обычно проходящим с участием местных властей. Нерыночные транзакционные издержки включают ресурсы, истраченные на ожидание в очередях, поиск владельцев, заполнение и подачу документов, преодоление бюрократических преград, урегулирование споров, взятки чиновникам и инспекторам и т. д.[342] Эти издержки достигают огромных размеров в экономиках, где система слаба, а чиновники обычно действуют неэтично. Одна из таких стран — Гондурас, вторая по бедности в Центральной Америке и отличающаяся чрезвычайно неравномерным распределением доходов. Экономический спад 2008 года вызвал большой приток средств в виде денежных переводов, и в 2009 году в результате военного переворота был свергнут демократически избранный президент Мануэль Селайя.
Переворот финансировал один из крупнейших землевладельцев региона, магнат пальмового масла, который ранее получил значительную прибыль от земельной конфискации, вынудившей крестьян продать свои права на землю в долине реки Агуан[343] .
С середины 1990-х Всемирный банк и другие мировые НПО[344]