-Сочувствую, - хотя особого сострадания в голосе оэсэновского офицера не прозвучало. - Однако, полагаю, отсутствие спиртного - не самая страшная напасть, верно?
-Согласен. Только теперь, когда все начало налаживаться, хочется жить почеловечески.
-А вы считаете, что все стало налаживаться?
Владимир ответил ему долгим пристальным взглядом, и сразу стало понятно, что он - человек весьма себе на уме. Если он и вел этот разговор попростецки, словно сельский наивный парень, то лишь потому, что прощупывал собеседника и явно надеялся выудить из него больше, чем говорил сам. Кайндел пришло в голову, что выжить в Выборге, почемуто ставшем эпицентром боев незнамо за что (то ли за влияние, то ли за пищу, то ли за замок - не так это и важно), оказалось намного сложнее, чем представлялось ранее, и если человек смог через все испытания протащить свою дружину, значит, в нем имелся неслабый стержень. Она сосредоточилась. Ей нужно было понять, о чем он в действительности думает.
-А вы полагаете, что нет?
-Думаю, когда все действительно наладится, грабить транспорты с продовольствием станет невозможно.
Опять долгий, пронзительный взгляд, и Кайндел удалось прочесть его намного глубже, чем предыдущий, к которому она не успела подготовиться.
-Стоило, наверное, ограбить транспорт с пивом, чтоб обратить на себя внимание ОСН. Вы ведь позиционируете себя как государственную организацию, однако заботитесь только о тех, кто вас воспринимает, как свою крышу. - Шреддер побагровел, но промолчал. А Владимир повернул голову к девушке и холодно произнес: - Я знаю, на что ты способна, девочка, и знаю, зачем он тебя сюда привел. Однако ничего не стремлюсь скрыть. Мне скрывать нечего.
-ОСН - не солнышко, всех не обогреет, - проворчал пришедший в себя офицер. - Между прочим, адрес нашей официальной питерской штабквартиры не такой уж и секрет.
-Не секрет? В самом деле? На каких заборах висит объявление? - зло выкрикнул один из сопровождавших Владимира парней.
-Информацию о ее местонахождении вы могли купить у того же, у кого купили информацию о самой ОСН, - не менее раздраженно ответил Эйв.
-Если ты понимаешь, зачем офицер привел меня сюда, - спокойно подождав своей очереди, вступила Кайндел, - то ты, наверное, понимаешь, что я вполне вижу подтекст. У тебя есть что сказать представителю ОСН, так почему бы не сказать этого теперь? То, что у тебя есть претензии к Организации, уже и так понятно. И суть этих претензий тоже понятна.
-Почему ты мне «тыкаешь»?
-В прежние времена мы были знакомы, и «тыканье» тебя не смущало.
Владимир смутился, но ненадолго.
-Теперь - другое дело. Я - представитель дружины. Ты - представитель ОСН.
-Официально ОСН представляет Эйв Шреддер. Но, если угодно, озвучу свою позицию. Думаю, офицер Шреддер с удовольствием выслушает ваши предложения.
-Речь о предложениях? - Эйв приподнял бровь и вопросительно посмотрел на Кайндел.
-По крайней мере…
-Хорошо, - вспылил Владимир. - Я готов пообщаться с вами, - он кивнул офицеру, - но без нее.
-Нет уж. Раз пошла такая пьянка, ваши предложения мы будем выслушивать все вместе. Кстати, решение, естественно, буду принимать не я. А побеседовать можно.
-Как я могу быть уверен в ее лояльности ОСН, а не Алому Кругу и Дому Феникса?
-Это не ваша забота, - резко ответил Шреддер.
-В самом деле не уверен? - тихо спросила Кайндел, и по реакции главы дружины поняла - она права, предполагая, что он неплохо осведомлен обо всех подробностях ее конфликта с прежними сторонниками. И его слова - всего лишь слова, то есть некое подобие оружия в споре.
Он задумался ненадолго, а потом резко махнул рукой.
-Ладно, идем.
Гдето здесь у них, должно быть, имелся вполне приличный закуток для встреч и переговоров. Об этом говорило хотя бы то, как спокойно и понимающе отреагировали на жесты Владимира присутствующие поблизости девушки: они оставили свои дела, сорвались с места и кинулись кудато - то ли угощение готовить, то ли ковры расстилать. Предводитель дружины тоже ненадолго удалился, наверное, проследить, чтобы раскатали именно те ковры, которые нужно, а Шреддер с Кайндел и Романом остались одни.
Не совсем одни, конечно. В замке было тесно, это чувствовалось сразу. Девушка припомнила то, что прежде читала о средневековой жизни, и мысленно улыбнулась. Замок, построенный несколько веков назад, годился, конечно, лишь для тогдашней жизни, а не современной. Спали наши предки по пятьдесят человек в одной зале, вповалку, на матрасах, на соломенных тюфяках, на чем попало. Конфликт двух противоположностей - желание разместить на ничтожно малом пространстве земли, обнесенном каменной стеной (ведь возводить неприступные стены из камня - не в носу ковырять), как можно больше людей и провизии для них - примирялся с неприхотливостью прежних поколений.
Теперь же в этих стенах жили совсем другие люди с совсем другими привычками. Большинство из них еще совсем недавно обитало в благоустроенных квартирах, многие вообще имели отдельные комнаты, и жить здесь вдесятером в небольшом закутке, не иметь ничего действительно своего, кроме котомки с вещами, оказалось невыносимо тяжело. И вот тогдато стали появляться скромные дощатые хижинки на стене, перегородки, дополнительные перекрытия в залах с высокими потолками, и даже, как обнаружила Кайндел, когда ее проводили во внутренний дворик, к донжону, некоему предприимчивому малому пришла в голову мысль соорудить небольшую супружескую спальню из бойницы, благо, ее размеры соответствовали средней комнатушке в «хрущевке».
-Объясни мне, почему ты заговорила о какихто предложениях этого… коменданта?
-Чтобы его немного смутить, - спокойно ответила девушка. - Чтобы понять, что в действительности у него на уме.
-Поняла?
-Конечно.
-И что же?
-Ему нужна помощь ОСН, в первую очередь с продовольствием, но и от военной помощи он бы не отказался. А поскольку он умный человек, то понимает - ничего бесплатно не дается. Отсюда неизбежно следует вывод: он надеется поторговаться и выторговать побольше. А для этого решил занять позицию обвинителя. Все просто.
-Гм. И откуда ты это взяла? Прочитала по глазам?
-И по мимике.
-Хорошо. Просто прекрасно! Но на будущее запомни: ты можешь «смущать» клиента лишь в том случае, когда я дам тебе понять, что это нужно сделать. Дисциплину никто не отменял, кем бы ты ни являлась и какими бы способностями ни обладала.
-Согласна. Но тогда и вам, господин офицер и куратор, надо обучиться работать с таким инструментом, как я.
Роман тихонько фыркнул в кулак. Эйв нахмурился, но потом, подумав пару мгновений, махнул рукой и сам усмехнулся.
Владимир, решив какието принципиальные вопросы со своими людьми, обернулся и сделал визитерам приглашающий знак.
Гостей провели на крыльцо донжона, а оттуда - в коридор, который прежде вел в музей, а теперь, похоже, был единственным местом в замке, не загроможденном личными вещами. Поэтому здесь поставили небольшой стол, накрытый вышитой скатертью с едва различимыми пятнами, несколько сборных стульев и кресел, а Шреддера немедленно усадили на почетное место рядом с окном. Кайндел присела на край стула по соседству с ним и опустила глаза. Она чувствовала, что ее взгляд нервирует Владимира, а этого она не хотела. Тем более что ей совсем не обязательно было смотреть на него, чтобы чувствовать, искренен он или не совсем.
На стол поставили коечто из простенькой еды - сало, жареную свинину, картошку и почемуто тушеную морковь. А потом, поколебавшись, небольшой бочонок пива литров на десять (как раз из тех, что доставлялись в прибранном к рукам грузе) и нарезанную грудинку. Шреддер не моргнул глазом, спокойно подставил предложенную ему деревянную кружку под струю пива, с довольным видом отхлебнул.
-А неплохо. Сто лет уже не пил. Все коньяк да водка… Однако у вас неплохая свининка, надо признать, и сало отличное, слоистое. Я знаю, мне прабабка в свое время рассказывала, что именно вот такое сало - высший класс.
Владимир глянул пронзительно сначала на офицера, а потом и на Кайндел. Она почувствовала его взгляд, посмотрела в ответ. Их безмолвный диалог, конечно, никто не услышал, да и не мог услышать, однако для девушки он прозвучал, словно раскат грома - где уж там пропустить мимо сознания. И, может быть, некоторые оттенки этого невербального общения предводитель дружины пропустил, однако часть всетаки уловил и он.
«Если я захочу чтото скрыть от него, то смогу скрыть и от тебя тоже», - подумал мужчина.
«Попробуй», - сверкнули глаза девушки.
«К тому же на все, чего я хочу добиться, я и мои люди имеем полное право даже без всяких договоров…»
«Против этого мне нечего возразить», - ответила Кайндел, уже приблизительно зная, чего именно он будет добиваться.
-Да, ребятам тяжело, - мечтательно произнес Эйв.
Они стояли на крыше донжона и смотрели вниз. Сверху замок выглядел намного больше, чем когдалибо, и напоминал кишащий муравейник. В обоих внутренних дворах даже вечером кипела работа - места катастрофически не хватало, чтобы разместить хоть какуюнибудь мастерскую под крышей, а навес над двором начали сооружать только сейчас. Мастера трудились прямо под открытым небом - и кузнецы, и кожевенники, и многиемногие другие. Кажется, только швеям позволяли работать в залах, и то лишь потому, что кроить, разложив ткани на растоптанном в жидкую грязь снегу, очень уж неудобно и неразумно.
На свободном местечке двора сейчас разводили большой костер и собирались варить ужин в огромном, переделанном из лохани котле. Поскольку хозяевам предстояло кормить еще и двадцать с лишним гостей, продуктов натащили с избытком - и крупы, и мяса, и лука. Девушки в длинных юбках, когда подоткнутых, а когда и предусмотрительно подшитых (и удобно, и не холодно), сновали по двору с деловитостью пчел, обустраивающих улей.
Сверху все это казалось несерьезным, хотя о каком легкомыслии могла здесь идти речь? Кольцо замковых стен не раз становилось свидетелем жестокой борьбы за выживание, но такой напряженной наверняка не знало никогда. Недаром же наружная кладка и даже горделивая громада донжона, некогда частично побеленного по неизвестным причинам еще в те, прежние, домагические времена, были испещрены подпалинами и щербинами. Отражать налеты новоиспеченных магов стоило осаждаемым большого труда.