Сделала глубокий вдох и почувствовала то самое состояние холодного разума, что накатывало в самые сложные моменты. В моменты, когда необходимо мужество действовать.
Я наклонилась вперед, нет, практически легла на спину завра, положила ладони на черную чешую, сосредоточилась на этом огромном теле, услышала стук взволнованного сердца и… мысленно попросила:
«Мы должны их спасти».
Мясник непокорно дернул своей глупой башкой. Судя по настрою завра, он свято верил, что никому ничего не должен. Тем более идиотам, которые решили затонуть в океане. Но я была непреклонна.
«Пожалуйста».
Звездокрыл протяжно выдохнул, демонстрируя все, что думает о нахальной двуногой, сидящей у него на спине. Круто развернулся, ворча себе что-то под нос, и начал догонять стаю, возглавляемую Приговором, на котором сидела Эрика Магни.
Тот вылет стал нашей первой общей победой.
Моей и Мясника.
Поисковая операция не заняла много времени. Мы прибыли на помощь, вытащили из воды всех потерпевших кораблекрушение, донесли до катеров береговой охраны, сделали круг почета и вернулись в академию З.А.В.Р. как раз к завтраку. Остальных адептов факультета звездокрылов Эрика Магни отправила в столовую, а вот мне пришлось задержаться в Черном секторе.
– Ты большой молодец, – шептала я Мяснику, без сил рухнувшему на постель из соломы. – Мы еще им всем покажем!
Подозреваю, что завр действительно хотел что-то показать, но не гипотетическим всем, а одной надоедливой мне. И было это комбинацией из трех пальцев. Но малоподвижный образ жизни, плохое питание и сбитый ритм сильно сказались на его физической форме. Там, где Смертушка, самая маленькая из взрослых звездокрылов, играючи делала дополнительный круг, дабы убедиться, что мы вытащили из воды всех, с Мясника сошло семь потов.
Я проследила за тем, как он тяжело дышит и жадно пьет. Покачала головой, собираясь сделать замечание по поводу одышки, но завр мотнул мордой, мол, да иди ты уже. И я не рискнула.
Махнув тиграю, который за что-то тихо отчитывал помощника зоокухни, покинула ангар и побежала на завтрак, где, к своему глубокому замешательству, обнаружила две плотно сомкнутые створки.
Странно, с каких это пор двери в столовую, обычно открытые нараспашку, начали закрывать? Неужели Бестия так достала господина Горячего, нашего замечательного повара, что тот решил забаррикадироваться? Или это вынужденные меры против Клары Небесной?
Пожав плечами, я толкнула дверь, сделала шаг и была оглушена громом аплодисментов.
Все адепты факультета звездокрылов выстроились возле дверей во что-то наподобие живого коридора и с широкими улыбками аплодировали мне.
– Ад-ри-а-на! Ад-ри-а-на! – скандировали Глен с Фару.
– Уи! Уи! Уи-и! – звонко пищала Бестия, размахивая над головой честно стыренным где-то половником.
Здесь даже Эрика Магни была, стояла ближе к концу и сдержанно улыбалась.
Я робко улыбнулась в ответ, прошла вперед, замерла на середине вопящего и аплодирующего коридора адептов, обернулась вокруг себя, стараясь запомнить и вместить в сознание этот миг триумфа.
– Ребята… – растроганно шмыгнула носом.
Точно по команде, в едином порыве одногруппники рванулись вперед, окружили меня тесной, радостной кучей малой и принялись прыгать, вопя ставшее нашим неизменным: «Пиу! Пиу! Пиу!»
– Эй, звездокрылы! Имейте совесть! – рявкнул господин Бушующий. – Эрика, сделай им внушение, а то еще чуть-чуть, и мы тут все оглохнем.
Мы нехотя расцепились, решив не рисковать, и, не дожидаясь этого самого, которое «внушение», все с теми же счастливыми улыбками поспешили к нашему общему столу. Я так вообще украдкой вытирала слезы и смущенно шмыгала носом.
– Ух ты! И как давно Рианка стала звездой факультета? – спросил Хезенхау, сидевший с нами же.
– Сегодня Риана заставила Мясника летать, – с гордостью сообщил Фару, староста группы.
Хезенхау хмыкнул, этак невзначай поднял руку со свеженькими татуировками, которые давали возможность поднять в воздух ядожала, и скорчил насмешливую рожу.
– Да, это достижение. Прям вау.
– Ты не понимаешь! – горячо воскликнул Глен. – Мясник же никому не подчиняется. Вообще! Он никогда не летал на вызовы вместе с остальными стражами, а тут Риана не просто подняла его в воздух, но и уговорила помочь.
– И они спасли из воды собаку! Вот! – выкрикнул раскрасневшийся Фару.
– Собаку? – удивилась Власта.
– Всего-то? – скривился Эрик.
– Это была крохотная такса, – вступился староста. – Фиг увидишь в темноте!
– Ага. Вот такая. – И Глен выставил указательные пальцы, показывая размер песика.
Власта с Эриком с недоверием уставились на руки парня – если верить, то размер собаки не превышал размер учебной тетради, – быстро переглянулись и вопросительно уставились уже на меня, ожидая пояснений.
Лично я до сих пор считала, что Мясник не планировал спасать глупое четвероногое с телом-сарделькой, а чисто из вредности намеревался сожрать утопленницу (и чихать на то, что звездокрылы фрукторианцы), но подавился в процессе и выплюнул очумевшую тявкалку на палубу катера береговой охраны. К слову, моська была крупнее, чем показал Глен.
Но все это я не успела рассказать друзьям, потому что на плечи легли сильные руки. Кристен подошел со спины, наклонился и сжал меня в крепких объятиях.
– Я тобой горжусь. – Нежный поцелуй в чувствительное местечко за ушком и жаркая просьба: – Не планируй ничего на вечер. Хочу тебе кое-что показать.
– У нас свидание? – так же шепотом спросила я, поворачивая голову.
– Лучше. – На губах Кристена появилась загадочная улыбка, полная предвкушения.
Я разрешила себе полюбоваться на то, как он покидает столовую. На широкую спину. На то, как он трижды оборачивается, чтобы еще разок посмотреть на меня. И только потом спохватилась. Кинула испуганный взгляд на стол преподавателей, облегченно выдохнула, не обнаружив там ни чересчур заботливого братца, ни матримониально настроенной матери, ни ревнивого Хет-Танаша, и поспешно перевела взгляд на завтрак, который принесла для меня Власта.
У Подгорной был какой-то странный пунктик на еду, и я все собиралась выяснить, с чем он связан, но то одно, то другое, то…
– Эй, Риана, – позвал Эрик, и я подняла голову от тарелки с хрустящими тостами и пышным омлетом с зеленью.
Хезенхау сидел, скрестив руки на груди. Свою форменную куртку сине-желтого цвета он снял, оставшись в белой футболке с коротким рукавом. Сильные руки бугрились мышцами, выдавая напряжение, глаза стали будто темнее, делая лицо парня как-то уж слишком серьезным.
– Знаю, ты не просила у меня наставлений. И со стороны я вряд ли кажусь сборником дельных советов, но тем не менее… Ты должна знать: Кристен мой лучший друг. Да что там, единственный друг, который когда-либо у меня был. Я уже давно считаю его своим братом, и… – Он подался вперед и понизил голос. – Короче, ты должна рассказать ему про Хет-Танаша.
Я обвинительно глянула на потрясенную не меньше моего подругу.
– Власта!
– Что Власта? – возмутилась та. – Я ничего не говорила!
И мы обе с подозрением уставились на северянина.
– Скажем так, друг моего друга навел для меня справки, – напустил на себя загадочный вид Эрик.
– Я тебя сейчас тресну, – пригрозила Власта, желая слышать подробности, а не отгадывать шарады.
Хезенхау усмехнулся, обнял девушку за плечи и тут же стал сам собой – наглым и развязным долбоклюем.
– Крошка, ты помнишь, как я прокололся в гостиной, когда ляпнул про твои волосы? Мне было так стыдно, что я попросил кое-кого собрать для меня информацию на материке. Я, может, и не семи пядей во лбу, но способен учиться на ошибках.
– И как это связано со мной? – вмешалась я.
– Ну… я подумал, что этот кто-то может заодно разузнать и про девушку моего друга. Отчет прислали пару дней назад. И вот теперь я встал перед ужасным выбором – кто мне дороже?
Власта больно ткнула его в грудь указательным пальцем.
– Ты ни слова не скажешь Кристену.
– Да?
– Да, – припечатала Подгорная и добавила с угрозой: – Иначе я так тебе накостыляю, что три недели из лекарского крыла носа не покажешь. Усек?
– Вообще-то я крепче, чем ты думаешь, – возмутился задетый за живое северянин.
– Я не шучу!
– Понял. Понял, – капитулировал Эрик и, пока грозная Власта не видела, бросил на меня еще один предостерегающий взгляд: «Скажи ему», а я прикусила нижнюю губу и неуверенно кивнула.
Нужна большая отвага и колоссальное доверие, чтобы открыть кому-то свою личную трагедию. А я не была уверена, что готова…
Время до вечера пролетело как один миг. Я успела позаниматься у Юдау и заглянуть к Коди. Далее пришлось нести обратную связь по наушникам от адептов факультета звездокрылов на магмех и слушать лекцию господина Клебо.
– Адептка Нэш, – подозвал меня Джейсон Джон Клебо в перерыве. – Чтобы стать полноценным технопатом, мало ломать и подчинять себе магические приборы. Особенность вашего дара в том, чтобы ловить нюансы и замечать мелочи. Старайтесь быть чуткой, адептка. С приборами, людьми, с окружающим миром…
И я честно старалась. Но пока лучше получалось быть сонной, чем чуткой и внимательной. Именно поэтому после обеда я решила устроить себе небольшой «тихий час», компенсируя потерянное ночью время. И проспала до семи вечера.
Проспала бы и больше, но соседке за стеной слегка взгрустнулось. С грустью ей помогала справляться музыка. Но так как слушать ее тихо девушка не умела, то от оглушительного рокота барабанов, визга гитар и завываний солиста страдал весь этаж.
Музыканты до того остервенело терзали инструменты, что я сообразила, что кто-то пришел, когда стук в дверь из деликатного «тук-тук-тук» костяшками пальцев стал грозным «бам-бам-бам» ударами кулака.
– У тебя всегда так шумно? – спросил Кристен, перекрикивая визгливый голос вокалиста, просачивающийся через дверь соседней комнаты.