Проплыла разделяющее нас с Кристеном расстояние, встала и прижалась грудью к его спине. Обнаженное к обнаженному.
– Адриана… – хрипло выдохнул он.
И мне понравилась реакция его тела. Так сильно понравилась, что я вконец осмелела, обняла, провела пальцами по кубикам пресса, коснулась груди, поцеловала гладкую спину и прижалась щекой. Замерла, впитывая тепло воды и его тела. Кристен гулко сглотнул и не выдержал.
С резким выдохом развернулся, порывисто сжал меня в объятиях и нашел мои губы своими.
– Ты само искушение, – шепнул он, мягко прикусывая нижнюю.
Сильные руки подхватили меня, я приподнялась и стиснула ногами бедра Кристена. Прижалась, чувствуя наше общее возбуждение, но едва поцелуи и прикосновения начали переходить в более страстную и нетерпеливую форму, меня сковал страх.
Я резко оборвала поцелуй и отшатнулась.
Кристен непонимающе нахмурил брови, но послушно разжал руки, когда я в состоянии, близком к панике, оттолкнулась от его груди руками и отплыла туда, где вода доходила мне до шеи.
– Ты не хочешь меня? – В голосе Кристена отчетливо звучала неуверенность на грани обреченности. – Или просто пока не готова?
Я хотела. Я была готова. Но правда в том, что мои прошлые отношения ранили меня так сильно, что я до дрожи боялась близости даже с таким чутким и внимательным парнем, как Кристен Арктанхау.
– Я…
Это был самый подходящий момент, чтобы послушаться совета Хезенхау и рассказать о нас с Хет-Танашем, но слова застряли в горле горьким комом из невыплаканных слез.
Не в силах справиться с собой, я мотнула головой и обняла себя руками.
Кристен осторожно приблизился, робко, точно боялся спугнуть, дотронулся пальцами до моего плеча, а когда убедился, что я не планирую с криками подпрыгивать на несколько метров, осмелел. Коснулся губами правого плеча и встал за моей спиной. Мягко поглаживая по предплечьям, притянул к себе и уткнулся лицом в мою макушку. Я судорожно выдохнула, прижалась к нему и замерла.
Кристен ни о чем не спрашивал и просто мягко гладил, позволяя чувствовать его нежность. И это было лучшим, что он мог сделать в данную минуту.
Так мы и стояли, обнявшись и наслаждаясь теплом друг друга. Нас словно окружило коконом из тишины. Такой бесконечно теплой тишины, которая существует лишь между самыми близкими.
И было очень хорошо и спокойно просто оттого, что он рядом.
Это чувство покоя сохранилось даже тогда, когда мы выбрались на берег и укутались в большие полотенца. И после, когда Кристен готовил постель на ночь, а я раскладывала на покрывале принесенные в корзинке фрукты, салаты и бутерброды. И даже когда мы, обнявшись, смогли оторвать друг от друга припухшие от поцелуев губы и опустили усталые головы на подушку.
Я немного повозилась, устраиваясь удобнее, и замерла, разглядывая в уютной полутьме пещеры его лицо. Кристен приоткрыл один глаз, улыбнулся, притянул меня ближе и осторожно поцеловал в кончик носа. А я переплела наши пальцы и сонно смежила веки.
– Кристен… – позвала, пребывая уже на границы между сном и явью. – Кажется, я тоже…
Успела ли договорить «люблю тебя»?..
– Не, фигня какая-то выходит, – заявил адепт с факультета магической механики, вглядываясь в наши пометки, и мы трое, я, староста звездокрылов и Глен, склонили головы над листом бумаги. Лист был безжалостно исчеркан нашими общими пометками и для надежности распят на обеденном столе между тарелками с остывающим первым и чашками чая.
Повар уже трижды прошел мимо, желая понять, что же такого архиважного могло составить конкуренцию его невероятной стряпне. Чем и воспользовалась Бестия, сумев-таки просочиться на обычно закрытую для нее территорию кухни.
– БЕСТИЯ!!! – донесся гневный вопль господина Танцующего, обнаружившего проказницу в святая святых.
Мы дружно подняли головы, проследили за тем, как довольная Бестия драпает с места преступления, не забыв прихватить авоську с апельсинами, и вернулись к обсуждению.
– А если вот так?
Я выхватила из пальцев Глена карандаш и добавила на чертеж две вертикальные линии. Все дружно помолчали, разглядывая и просчитывая результат.
– Это не даст конструкции прочности, – качнул лохматой головой Миклай, наш эксперт с факультета магмеха, и отвоевал карандаш. – Но если сделать это вот так…
Я подалась вперед, почти положила голову на предплечье Глена, чтобы лучше видеть. Миклай не пощадил чертеж, практически полностью переделав и почеркав его основу. Мне было одновременно больно за то, какой критике подверглась моя идея, и любопытно – что еще предложит Миклай?
– Слушай, а может, проще, наоборот, убрать опору вот отсюда? – перебила я эксперта и показала на схематичное изображение бокового крепления.
– Не, – мотнул головой прижавшийся к моему боку Глен. – Если конструкция не сохранит первоначальную устойчивость, то…
– То мой друг подойдет и ревниво даст тебе в рожу, – влез в наш междусобойчик Эрик и уже чуть тише и только мне: – Я серьезно, Рианка, пожалей Кристена.
Мы синхронно повернули головы и глянули на стол, за которым завтракали ядожалы. Кристен действительно едва держал себя в руках. Сверлил нас тяжелым взглядом собственника и, кажется, в самом деле был в шаге от перехода на примитивное «руки прочь от моей женщины».
Я поймала его взгляд и смущенно улыбнулась. Глен, с которым мы сидели плечом к плечу, гулко сглотнул и отодвинулся так далеко, насколько это вообще позволяла привычная теснота, царившая за столом адептов факультета звездокрылов.
И на какое-то время мы трое сосредоточились на курином бульоне.
Мимо стола прошли хихикающая госпожа Юдау и широко улыбающаяся мама. Обе вели себя так, словно всю жизнь были лучшими подружками, но злодейка-судьба дала им возможность встретиться и поболтать только здесь, на архипелаге Берег Костей.
Я такому повороту только тихо радовалась. Ведь чем больше у мамы интересных подруг, тем меньше времени капать на мозг дорогой дочери и вести завуалированные беседы на тему «Рианочка, раз у вас с тем северным мальчиком все так серьезно, то мой материнский долг рассказать тебе о… пестиках и тычинках».
Увы, но Дариан не разделял этой радости.
Братишка все больше мрачнел и, кажется, трусливо подумывал о побеге на Большую землю. Судя по целеустремленности квезалки и горящим глазам маменьки, женщины уже вовсю вынашивали матримониальный план, где Дариану отводилась скромная роль жертвы, которая покорно ждет любимую у алтаря. А дальше семейное гнездышко, дети…
К слову, про гнездо!
– Миклай! – воскликнула я, от избытка чувств вскакивая и вновь оказываясь рядом с Гленом. – А если…
– Ох, не жалеешь ты парня, – заявила Власта и встала.
Переступила через лавочку, обошла стол и нагло втиснулась между мной и будущей жертвой ревности. Игнорируя строенный вопль «Не трогай!», Подгорная схватила со стола чертеж, скрутила в трубочку и треснула им меня по макушке.
– Отдам, когда поешь, – сказала она тоном строгой мамочки и повертела скрутку в руках. – Кстати, а что это такое? Очередное задание господина Клебо?
– Не. Адриана решила построить для Мясника гнездо, как это делают вожаки в стаях, – сдал нас Миклай, вполне комфортно чувствующий себя за столом звездокрылов.
– И если этот большой и вредный завр признает его, то это укрепит их связь, – добавил Фару.
Власта нахмурила брови и развернулась ко мне.
– То есть вы все еще надеетесь, что он перестанет быть засранцем?
– В точку, – подтвердила я, накидываясь на остывший, но все еще безумно вкусный куриный бульон с горсткой чуть размокших сухариков.
Идея сделать для Мясника свое собственное гнездо пришла мне вчера, аккурат после встречи с боевой белочкой, и плевать, что карликовой.
Обычно все звездокрылы спят вповалку в одном большом гнезде, но не мой одинокий ворчун. Ворчун лишил себя компании, друзей и привычных стимулов, предпочтя одиночество и обиженное рычание. Однако я надеялась, что гнездо поможет вернуться к привычному циркадному ритму – и это сделает завра хоть немного повеселее. Ладно, с «повеселее» это я, конечно, погорячилась. Но поможет физическому и эмоциональному самочувствию точно.
Выслушав сбивчивую просьбу, Эрика Магни задумчиво осмотрела меня с ног до головы и ограничилась коротким:
– Делай.
И я бы делала, благо Мел обещал помочь с необходимыми материалами и техникой. Затык заключался в другом. Видите ли, гнезда у звездокрылов строил глава стаи. Строил в гордом одиночестве, без помощи кого-то со стороны, и только потом звал остальных звездокрылов. Вот почему сейчас я так отчаянно страдала над чертежом, прося помощи у каждого, кто мог ее оказать.
После обеда я пошла смотреть ангар, где планировалась постройка гнезда для Мясника. Госпожа Магни считала, что гнезда должны быть на расстоянии друг от друга, чтобы стаи не чувствовали конкуренции за территорию. А кто я такая, чтобы не доверять авторитетному мнению матриарха?
Провозившись несколько часов там, я собрала и затолкала чертежи в карман штанов и вышла из ангара. Пересекла пятачок в центре Черного сектора, где буквально столкнулась с ошарашенным старостой нашей группы.
– Адриана, скорее! – крикнул запыхавшийся Фару, хватая меня за руку.
– Что? Что случилось?
– Там Кристен с Хет-Танашем дерутся! – выкрикнул адепт.
И я почувствовала, как мир слегка покачнулся.
Часть 3
Лекция четырнадцатаяО мужской смелости и цене свободы
Я никогда не хотела почувствовать себя принцессой на рыцарском турнире, но мужчины любят решать за меня.
Выскочив из перехода, я в считаные секунды добежала до стадиона. Здесь обычно проходили зверства господина Бушующего, которые, не иначе как в шутку, значились в расписании адептов как физическая подготовка. Но сейчас поле в центре стадиона превратилось в место сражения.