Люди начали аплодировать.
– Хочу ли я жить, когда мне почти сто лет? Конечно! Еще как хочу! И все, собравшиеся здесь, хотят, и там, «наверху» тоже. Противоестественно – отказываться, если для этого есть возможность и условия. Возможность – посмотрите на эту прекрасную миссис, – и показал на Валери. – Она нам ее подарила. Условия – поглядите вокруг, обратите свой взор к нашей жизни в будущем. Так будет всегда! И все те люди на планете тоже хотят эту жизнь без болезней и старости.
Он перевел взгляд на Генри:
– Вот ты говоришь – скоро не останется места на Земле, если все станут жить вечно? Нужно контролировать рождаемость? Фотонный век дал нам столько нового пространства, что хватит на столетия! Столетия! А там будет видно. Мы должны подарить всем это чудесное избавление, дать людям здоровое тело и жизнь, тогда душа их будет здорова! Вы спросите, хочу ли я жить? Да! Хочу! И все этого хотят… А там посмотрим.
Люди в приподнятом настроении покидали трибуны маленького амфитеатра.
– Подумать только, – смотрел по сторонам Генри, – когда-то в подобных театрах разворачивались кровавые события, на утеху самым низменным желаниям, страстям здесь терзали и убивали зверей, гладиаторов, а теперь в таком же амфитеатре эти же люди придумывают и создают жизнь. И если они научились этому здесь, почему бы не научиться и там «наверху». Генри был полон энергии и сил. Он знал, что дед обязательно поможет. Та и случилось. А, значит, снова появилась надежда.
И только один человек после этого совета задумчиво брел по кривым дорожкам, направляясь в отдаленную часть острова, где любил работать, придумывая все новые эпизоды, главы, и где никто не мешал. Он шел, размышлял и не знал ответ на вопрос: Стоит ли исцелять тело, когда больна душа? Медленно так брел и тихо повторял эти слова снова и снова…
– Мистер Генри, нам нужно поговорить, – угрюмо произнес Леонид, входя в кабинет Уилсона.
– Да, мистер Громов, рад вас видеть! Слушаю, – приветствовал его Генри, не понимая настроения физика.
– Валери сказала, что начинается работа над сывороткой «Валери»?
– Да, Леонид, у вас правильные сведения.
– И она будет занята в производстве?
– Конечно! Так же, как и вы совсем недавно в продвижении своего изобретения… Вас что-то смущает?
Генри продолжал внимательно на него смотреть, пытаясь понять причину тревоги.
– Нет,… не смущает,… просто, хотел спросить… Я семь месяцев не был дома, работал там, на Большой Земле… Но я мужчина, мне было проще, а Валери,… как сказать,… женщина,… совсем еще молодая женщина, и ей будет трудно семь месяцев носится по всему миру и работать в таком режиме.
Наконец, Леониду удалось закончить эту длинную сумбурную речь, и он замолчал. А Генри улыбнулся, посмотрев на этого неисправимого собственника, теперь все понимая.
– Мне приятно слышать, что наш остров стал для вас домом, – ответил он.
– И все-таки, я хотел бы знать о ваших планах! – настаивал Леонид.
– Ну…, во-первых, семи месяцев у нас уже нет,… вы прекрасно знаете об этом, – тактично начал Генри, продолжая улыбаться.
– Ну, не семь… не важно. Меня беспокоит эта длительная командировка…
– Надеюсь, вы не собираетесь оградить ее от такой работы? Насколько я понимаю, это дело ее жизни? – с пафосом воскликнул Генри.
– Да, но…
– Но все равно не хотите отпускать ее от себя… Понимаю…
– В конце концов, я мог бы ей помочь. У меня есть опыт работы, я много общался с людьми… Могу тоже ездить… Меня знают…
Заметив чертову улыбку Генри, он на мгновение умолк.
– Да! Я не хочу отпускать ее одну! – наконец, сдался Громов.
– А как же ваша работа? Насколько я знаю, у вас были свои проекты, грандиозные планы. Вы хотели построить аэродром на соседнем острове, создать летательные аппараты на фотонном двигателе, а вместо этого будете продавать сыворотку?
– Да, сыворотку, – настырно произнес Леонид.
– Валери будет не одна, мы ей поможем, – попытался возразить Генри.
– Я не отпущу ее! – уже громче произнес тот.
– Мы создадим все условия, чтобы она не так перегружала себя. Впрочем, какие ее годы?
– Повторяю, я не отпущу ее! – гневно выкрикнул физик.
– И я не отпущу ее! – внезапно так же громко произнес Генри.
– Не понял!? – растерялся физик. – В конце концов, мы свободные люди… Мы вольны делать то, что хотим! Во всяком случае так думает она.
– И я не отпущу ее! – снова повторил Генри и улыбнулся. – Не отпущу на Большую Землю – это очень опасно.
– Да? Почему? – удивился тот.
– Потому что все ваши изобретения там, «наверху» пытаются превратить в забаву для военных, и пока все до единого на планете не будут инфицированы сывороткой, она и ногой не ступит на Большую Землю. А секрет ее вакцины останется здесь вместе с ней.
– То есть, она никуда не уедет? – переспросил физик, недоверчиво глядя на него.
Генри уже не мог сдерживать себя, косясь на этого тупицу. Собственно, это, наверное, свойственно многим гениальным людям, – подумал он. – И все же…
И все же продолжил внятно говорить, почти по слогам:
– Да, она будет работать здесь до конца проекта, пока мы все не закончим. Пока мы не сумеем обойти тот дьявольский день, она будет находиться здесь. И работать тоже будет здесь.
– На острове?
– На острове!
– То есть, никуда не поедет?
– Никуда! – Генри едва сдерживал смех. А физик задумчиво направился к выходу, что-то бормоча себе под нос… Но, снова вернулся.
– А если она захочет сама? – задал он вопрос, эта ужасная мысль внезапно засела в его голове, и он не находил решения.
– Значит, мы ее не отпустим! – решительно воскликнул Генри.
– Правильно, не отпускайте! – обрадовался физик.
Но Генри все-таки не сдержался. Он пронзительно на него уставился и серьезно произнес:
– То есть, вы согласны с тем, что она, как свободный человек, не может покинуть острова?
– Да, конечно!.. Не понял? Что?
– Вы против того, чтобы ее, даже по собственной воле, туда отпустили?
– Да!.. Но… Вы же сами сказали… Вы издеваетесь?
– Нет!.. Нет Леонид, ну, что вы, это я так… не волнуйтесь, все будет нормально. Идите работать, – и серьезно добавил: – Все будет хорошо!
– Да…да, я пойду…спасибо, – Леонид уже направился к выходу. Но Генри опять не сдержался:
– Леонид! И последний вопрос. Когда Валери придет просить меня не отпускать вас в небо, в космос или куда вы там соберетесь, мне что ей ответить?
Леонид повернулся и сурово на него посмотрел.
– Ха-ха-ха, – наконец захохотал Генри. Он смеялся и уже остановиться не мог. Физик тупо на него уставился, не зная, обижаться или нет. Но, неожиданно так же громко начал смеяться. И долго еще эти два человека хохотали, пока не пожали друг другу руки…
Корабли и тяжелые баржи вереницей шли от воронки в сторону острова. Они подходили к далекому пустынному краю, сгружая тяжелую поклажу, и уплывали назад, а на берегу уже поднималось высокое строение, которое сверкало на солнце пластиковыми стенами и огромными окнами. Над зданием кружили вертолеты, завершая крышу массивной конструкции. Завод по производству сыворотки готовился к началу работ. Все происходило не один день или месяц, но все случилось за короткое время на глазах у изумленных граждан острова. И вот праздная толпа собирается на берегу, заполняя пляж, готовясь к такому событию. Оставалось немного, и двери гостеприимно распахнутся. Люди в белых халатах, разрезав розовую ленточку, устремятся в лаборатории к своим пробиркам и колбам, создавая маленькое чудо, которое скоро будет отправлено «наверх» и даст людям жизнь. И вот уже первые партии волшебных таблеток сходят с конвейера, уже тяжелые баржи с ценным грузом отходят от причала и отправляются на Большую Землю. Они несут жизнь и надежду на будущее. А будущее бесконечно и не имеет границ…
Разве можно представить, что будет с человеком, которому неожиданно подарили бессмертие? Вся та короткая, размеренная или бурная жизнь, имевшая свой план и устоявшийся ритм, переворачивается в одно мгновение: наши тайные, мимолетные и пугливые мысли о болезнях и страданиях, о смерти, о конце, который неминуем и предопределен, а поэтому не хотим об этом задумываться и знать не хотим. И не ходим к врачам, чтобы как можно позже узнать о неизбежном. И вдруг узнаем о том бесконечном, что теперь растянется на многие годы или столетия.
Можно будет учиться всю жизнь, или прожить в любви и согласии долгие века, не потерять любимого человека… дорогих и родных людей. Обойти пешком всю планету, проплыть на лодке океаны, перепробовать множество профессий. Можно будет лететь к звездам долгие годы, не боясь их безвозвратно утратить, потому что теперь этих лет бесконечное множество. Только не оступись, не упади, не потеряй ненароком в сумасшедшей гонке сквозь века и расстояния драгоценное тело свое. А оно в благодарность будет всегда молодым и здоровым, и нести будет сквозь времена, обгоняя мечты и мысли твои, тебя человек… Человек, заслуживший бессмертие…
Солнце вставало над островом, освещая все вокруг: отели и пустынные пляжи, лежаки и зонтики, гору, черным конусом восходящую кверху, словно, упирающуюся острым пиком в самое небо. Освещало далекий берег, где завод ожидал начала рабочего дня, и этот берег, где две фигурки встречали любимый рассвет. Это стало традицией для Валери и Леонида, и теперь этот берег и утро принадлежали только им. А солнце давно привыкнув к такому, радостно сияло на их лицах. Они уже выбрались из воды и сидели на пляже, наблюдая за восходом. Долго так сидели и смотрели.
Валери заметно волновалась, но ничего не говорила. Потом достала из сумочки часы, посмотрела на них, вскочила и начала лихорадочно одеваться. Так она делала уже несколько дней с тех пор, как завод начал работать – нервно собиралась и мчалась к конвейеру, боясь опоздать. День за днем. И сейчас больше не смотрела на него, а Леонид с тихой молчаливой улыбкой сидел, наблюдая за ней. Наконец, не выдержав, произнес: