ФЕМА. Я тихонечко посижу… Меня как будто не будет.
ВОЖДЬ. Нельзя
Фема топает ногой и убегает.
ВОЖДЬ. У вас есть дети?
АЛЬБЕРТ. Нет.
ВОЖДЬ. Ну что же… Прошу!
Альберт входит в хижину.
АГУНЯ (вслед). Какой милый.
ВОЖДЬ. Да.
АГУНЯ. Только очень худенький.
ВОЖДЬ. Мама! Можно помолчать? (Входит вслед за Альбертом.)
АГУНЯ. А что я такого сказала?
В хижине вождя.
АЛЬБЕРТ. Меня зовут Альберт. (Застенчиво.) Родители назвали меня так в честь Альберта Швейцера, великого миссионера.
ВОЖДЬ. А меня родители назвали Гого. Просто так, чтобы было легче выговорить.
АЛЬБЕРТ. Мы живем на той стороне реки.
ВОЖДЬ (уточняет). Там, где карачуры.
АЛЬБЕРТ. Кто?
ВОЖДЬ. На той стороне реки живут карачуры. Маленькое вредоносное племя. Мы их едим.
АЛЬБЕРТ. Что?
ВОЖДЬ. Мы их едим. А они нас.
АЛЬБЕРТ. Да. Я понял. Я знаю, что вы едите друг друга.
ВОЖДЬ. Это жизнь.
АЛЬБЕРТ. Да, но есть другие возможности. Собственно говоря, я как раз поэтому сюда и приехал.
ВОЖДЬ. Я вас слушаю.
АЛЬБЕРТ. На той стороне реки, гораздо дальше, чем… э-э- э…
ВОЖДЬ. Карачуры.
АЛЬБЕРТ. Да. Там, еще через несколько лун ходьбы… обитает много разных народов. Мы живем друг с другом в мире — и предлагаем вам войти в нашу семью.
ВОЖДЬ. Это прекрасно.
В хижину всовывается голова Фемы.
ФЕМА. Папа, смотри! (Влезает в хижину вся.) Правда, здорово?
На ней — мешок с прорезанными дырками для головы и рук. Альберта она как будто не замечает.
ВОЖДЬ. Очень красиво.
ФЕМА. Я сама придумала! (Кружится и исчезает с визгом.)
АЛЬБЕРТ. В этом мешке была мука.
ВОЖДЬ. А?
АЛЬБЕРТ. Какой милый ребенок!
ВОЖДЬ. Вся в маму.
АЛЬБЕРТ. Кланяйтесь ей от меня…
ВОЖДЬ. Маму съели.
АЛЬБЕРТ. О господи! Карачуры?
ВОЖДЬ. Нет, ее съели свои. У нас тут — бывает…
АЛЬБЕРТ. Примите мои соболезнования.
ВОЖДЬ. Ну что вы. Это было очень давно. И потом — я их всех тоже съел. И детей их съел.
АЛЬБЕРТ. Как?..
ВОЖДЬ. Вас интересуют подробности?
АЛЬБЕРТ. Нет!
ВОЖДЬ. Ну и правильно. Так продолжим. Вы говорите: войти в вашу семью.
АЛЬБЕРТ. Да.
ВОЖДЬ. И большая семья?
АЛЬБЕРТ. Сотни миллионов человек! (Поясняет.) Очень много.
ВОЖДЬ. Заманчиво…
АЛЬБЕРТ. Но войти туда можно только на наших условиях! ВОЖДЬ (вставая). Запомните сами и передайте вашим братьям: Народ Цапли никогда не поддастся на диктат!
(Садится.) Говорите ваши условия.
АЛЬБЕРТ. Прежде всего — прекращение людоедства. В этом давно нет никакой необходимости.
ВОЖДЬ. Пожалуйста, не называйте нас людоедами.
АЛЬБЕРТ. Но.
ВОЖДЬ. Это называется — человекоядение. Древняя, освященная веками традиция. И потом, мы не только людей едим. Рыб едим, птиц, крокодилов. Что поймаем, что и едим.
АЛЬБЕРТ. Но человек — не пища!
ВОЖДЬ (мягко). Вы просто еще не пробовали.
ФЕМА (появляясь снова). Папа! Смотри!
У нее в руках пузырек с зеленкой. Она проводит крышечкой по руке — на руке остается зеленая полоса — и визжит от счастья. Потом сажает зеленую точку себе на нос, скашивает к точке глаза — и снова визжит.
АЛЬБЕРТ. Это — лекарство. Им мажут царапины, чтобы они быстрее проходили. У тебя есть царапины?
ФЕМА. Ага. Вот! (Показывает.)
АЛЬБЕРТ. Ну-ка, дай сюда пузырек. (Вождю.) Можно?
Вождь кивает. Альберт осторожно смазывает ранку на ее ладони. Фема начинает ойкать; Альберт берет ее за руку и дует на ранку.
Ну-ну-ну, ничего-ничего. Сначала поболит, а потом перестанет.
ФЕМА. А у меня еще есть царапина. (Задирает платье, демонстрируя симпатичный животик.) Вот! ВОЖДЬ. Фема!
ФЕМА (возмущенно). У меня царапина!
АЛЬБЕРТ. Где?
ФЕМА. Вот тут. Вот. Помажь. (Альберт осторожно мажет указанное место.) А подуть? (Альберт дует.) Сначала поболит, а потом перестанет?
АЛЬБЕРТ. Да.
Фема глубоко вздыхает и выскакивает из хижины. Альберт некоторое время смотрит ей вслед.
ВОЖДЬ (напоминает). Вы приехали сюда, чтобы вывести нас из тьмы веков. АЛЬБЕРТ. Да-да.
ВОЖДЬ (уточняет). На светлую дорогу будущего…
АЛЬБЕРТ. На нее.
ВОЖДЬ. Это трудный путь. Но давайте попробуем.
АЛЬБЕРТ. Благодарю вас!
Протягивает руку. Вождь берет ее в свою и несколько секунд щупает, рассматривая.
ВОЖДЬ. Какая у вас мягкая рука…
Темнеет. Слышны звуки ночи — скрип стволов, шелест листвы, уханье птицы. Потом — далекие крики травли, потом чей-то смертный крик — похоже, что человеческий. Потом — светает. И снова крик, но уже — крик младенца.
ЖЕНЩИНА (успокаивая младенца). Это кто плачет? Это Дудо плачет. У Дудо болит животик. Бедный Дудо, бе-едный. У всех детей болят животики, да-да-да. А вот мы погладим животик, погладим, и он не будет болеть, не будет.
От нежных интонаций плач постепенно переходит во всхлипывание, а потом и агуканье.
Ну во-от… Дудо уже не плачет. Дудо проснулся. Это кто открыл глазки? Это наш мальчик открыл глазки! Доброе утро! Вот какой мальчик проснулся!
На опушку тем временем начинают собираться люди племени и потихоньку подбираются к коробкам и мешкам. На охране этого имущества стоит ПРАВАЯ РУКА.
ПРАВАЯ РУКА. Не трогать.
ЧЕЛОВЕК. Да я только посмотреть. ПРАВАЯ РУКА. Руку отъем.
ЧЕЛОВЕК. Ну что ты как не свой! Посмотреть только.
ПРАВАЯ РУКА. Не положено.
Во время этого диалога из своей хижины выходит АГУНЯ в майке с эмблемой ООН, разрывает ближайшую коробку, вынимает оттуда пачку крупы, расковыривает пальцем дно, пробует.
ПЕРВЫЙ. Агуня, сон — видела?
АГУНЯ. Ну видела.
ПЕРВЫЙ. Расскажи!
АГУНЯ. Ну тебя видела.
ПЕРВЫЙ (недоверчиво). Ладно!
АГУНЯ. Ничего не «ладно». Видела тебя с какой-то бабой.
ЖЕНА ПЕРВОГО. С какой бабой?
АГУНЯ. Не знаю, не разглядела. Завтра разгляжу — скажу.
ЖЕНА ПЕРВОГО. Молодая?
АГУНЯ. Не старая.
ЖЕНА ПЕРВОГО. Ах ты, кабан! (Бьет мужа.)
Потасовка. КРИКИ. Давай-давай!
— Наваляй ему!
— Откуси ему и съешь!
— Вы чего?
— Эй!
Агуня тем временем меланхолически расковыривает другую коробку, вынимает упаковку лекарств и, разодрав ее, начинает грызть таблетку, прислушиваясь к ощущениям. Входят ВОЖДЬ и АЛЬБЕРТ. Свист Правой Руки — и потасовка мгновенно прекращается.
ВОЖДЬ. Народ Цапли!
АГУНЯ. Я тут.
ВОЖДЬ. Мама! (Народу.) Я хочу, чтобы вы познакомились поближе с нашим новым другом. Его зовут Альберт. Он хочет почистить наши мозги, заплесневевшие среди этих болот. Сейчас он расскажет вам уйму интересных вещей. Любите Альберта, не обижайте его. (Альберту.) Если что, я здесь. (Уходит вместе с Правой Рукой.)
АЛЬБЕРТ. Доброе утро, благородный Народ Цапли! Итак…
В этот момент появляется ФЕМА. На ней очень короткая шкурка. Она проходит и садится, вытянув ноги, прямо перед Альбертом.
АЛЬБЕРТ. Начнем сразу с главного. Все мы: я, вы, э-э… (вспоминает) карачуры — и вообще все, которые живут дальше, вниз и вверх по реке; все мы, хотя и очень разные, но — люди! Человечество. Одна семья. Братья!
Он делает паузу, но изумления не следует.
Вам это понятно?
ЧЕЛОВЕК. Чего ж тут непонятного? Ну, братья.
АЛЬБЕРТ (волнуясь). Очень хорошо, что вы понимаете это. У вас тонкие души, открытые навстречу добру!
ДРУГОЙ ЧЕЛОВЕК. Это да.
АЛЬБЕРТ. Много лет назад жил один человек — его звали Христос. Он был послан Богом, чтобы спасти людей. Объяснить им, что надо любить ближнего, как мы любим себя. И вот.
Фема переворачивается на бочок и томно, по-кошачьи, потягивается, не переставая разглядывать Альберта.
И вот Господь. то есть Христос. Он пришел в Иерусалим… это такой город…
МУЖЧИНА. Да мы знаем.
АЛЬБЕРТ. Откуда?
МУЖЧИНА (неопределенно). Так.
АЛЬБЕРТ (в некотором замешательстве). Может быть, у вас есть вопросы?
ЖЕНЩИНА. Ага! (Показывает горсти ладоней.) Что это?
В ладонях у женщины — десяток маленьких мыльных брусков.
АЛЬБЕРТ. Это мыло. ЖЕНЩИНА. А зачем?
АЛЬБЕРТ. Я хотел объяснить это позже, но раз вы спросили. Это очень полезная вещь. Только вы напрасно взяли без спросу, я же для вас это и привез. Раздайте всем по брусочку… По одному берите, всем хватит! Теперь смотрите: перед едой вы трете этим брусочком ладони под струей воды. Вся грязь сходит вместе с водой, и вы едите чистыми руками!
Общее оживление. Все пробуют.
ДРУГАЯ ЖЕНЩИНА (доставая горсть зубных щеток). А это?.. АЛЬБЕРТ. У вас кусочки еды в зубах застревают? МУЖЧИНА. Да прямо торчат отовсюду, сил нет!
АЛЬБЕРТ. Вот! Тогда что делают? — после еды берут зубную щетку. Одну! Выдавливают немножко пасты из тюбика. Вот он, тюбик. Выдавливают немножко пасты — и чистят зубы. (Показывает.) З-з-з-з… И полощут водой. (Показывает.) И зубы не болят.
Общий восторг. Народ бросается распатронивать коробки — и тут вбегает ЧЕЛОВЕК.
ЧЕЛОВЕК. Карачура поймали! Там, у реки!
Отдышавшись, улюлюкает и исчезает. Все тут же срываются с места — и с улюлюканьем исчезают следом. Мужчины успевают прихватить каменные ножи и топорики.
АЛЬБЕРТ. Погодите! Что вы собираетесь делать? ФЕМА (истошно). Карачура поймали!
Выдирает из бревна каменный ножик, визжит от счастья и срывается следом за всеми, но затем возвращается и начинает судорожно тереть руки мылом, приговаривая: