– Всё ещё считаешь, что Ольга могла тогда имитировать ночной визит в горный домик?
– Ну, откуда-то сюжет Аквариума должен взяться, если он эту часть там написал?.. Да нет, думаю, ты права – кто-то той ночью действительно приходил к ним. Я бы на месте Форели уже, наверное, свихнулся.
– Он тебе нравится, да? – Ванга улыбнулась, но как-то не особо весело. В ответ Сухов лишь немного нахмурился.
– Я вот тоже так, – призналась она. – По какой-то похожей причине боюсь сближаться с людьми.
– Да ничего я не боюсь, – сказал Сухов. Потом, пробубнив «сто девяносто тысяч», он остановился, посмотрел на Вангу:
– Глупость, я должен кое-что тебе сказать.
– Я тоже, – откликнулась она и почему-то раскрыла свою сумочку.
Сухов посмотрел на неё с недоумением:
– Что, хочешь в любви признаться?
– В любви?! – теперь Ванга выглядела удивлённой. – Это само собой! – она захлопнула свою сумочку. – Так о чём речь?!
– Всё это очень странно. Даже невероятно. Давно собирался тебе рассказать.
– Что рассказать?
– Ну… откуда, например, моя машина, дорогие шмотки Ксении… Не бедствую, типа, видно же.
– Сухов, я тебя ни о чём не спрашиваю, – сказала Ванга.
– В том-то и дело! Ну согласись, вполне похоже, мусорок-то с липкими руками.
– Сухов, – она нахмурилась. – Ну, заработал – молодец.
Он усмехнулся:
– Заработал. И немало. Только не так, как ты бы могла подумать. Но лучше сама увидишь. Лучше показать. Странная история.
– Чего показать-увижу?
– Это у меня. Поехали ко мне домой. Это там.
– Сейчас?! – изумилась Ванга.
Он развёл руками:
– А когда? Раз уж заговорили… Ксения спит, хоть канонаду устраивай.
– Сухов, ты меня пугаешь.
– Меня это тоже пугает. Вернее, я не знаю, как к этому относиться.
– Да о чём речь-то?
– Поехали, всё увидишь сама. Это компьютер моей жены.
И самое важное: он знает не только о супергерое. Ему известно о нашем месте. И он тоже называет его «Счастье».
37. Сколько стоила пицца
Они вошли, стараясь не шуметь. Жилище Сухова выглядело опрятным, но без излишеств, и уж конечно не столь вызывающим, как его спортивная машина. Сняли верхнюю одежду в прихожей, прошли по коридору в дальнюю комнату, мимо спальни Ксении.
– Кофейком угостишь? – Ванга кивнула в сторону кухни.
– Не шепчи, говори нормально. Не разбудим. А проснётся, так только рада тебе будет, – подумал, открыл холодильник. – У меня, кстати, и напитки разные есть. Покрепче. И пиво.
– Только кофе, – попросила Ванга. – Сонная весь день.
Скоро Сухов вернулся, турка на подносе, две чашки. Ванга рассматривала книги, много и разные. Отметила про себя, что с актуальностью чтения словно произошёл провал во времени: книги начала 2000-х, вероятно, больше его жены, и книги, прозвучавшие в последние несколько лет, которые уже, скорее, приобретались для Ксении. Ванга обернулась: огромный монитор десятилетней давности, она даже забыла, как они тогда выглядели.
– Это вот был её стол, – сказал Сухов. – И её компьютер.
– О-о, Интел Экстрем, помнится, крутая была вещь.
– Лучшая модель две тыщи восьмого года, – Сухов улыбнулся давнему воспоминанию, скорее, светло, чем печально; из прошлого он здесь сохранил в неприкосновенности лишь небольшой кусочек – рабочий стол своей жены. – Знаешь, время было не особо хлебное, пытались заработать, как могли. Она даже пробовала играть на Форексе, потом всерьёз увлеклась ценными бумагами. Я так, посмеивался сперва. Потом втянулся.
– Сухов. Ты играешь на бирже? – удивлённо спросила Ванга.
– Ты пей кофе, – сказал он, словно собираясь духом. – Так, не особо… Но было дело.
– А ещё кто-то говорит про сюрпризы!
– Редко, скорее. Потому что… Видишь ли, у неё был друг, у Натальи моей, деловой партнёр. По мне, так чеканашка…
Ванга усмехнулась.
– Ну, компьютерный гений, – кривляясь, сообщил Сухов. – Она даже завала его хакером.
– Ты что мне хочешь сообщить? – спросила Ванга.
– Ты пей, пей кофе… Я во всё это не верил, конечно же, но компьютер ей самый дорогой купили. Подтянули поясок. А когда она заболела… всё кончилось очень быстро, – голос всё же дрогнул. – Ксюхе четыре годика было, пять почти…
Ванга поставила свою чашку.
– Сухов…
– Да ты пей, чего ты… – он указал на компьютер, лучшую модель 2008 года. – Сообщения сюда стали приходить сразу после её смерти. Я решил, что это какая-то незаконченная переписка, не смотрел, немного жутковатое ощущение… Больно тогда было. Пей кофе, Ванга, – остановил он её попытку что-то сказать. – И слушай! Я этого никому не рассказывал.
Он немножко беспомощно посмотрел по сторонам, потёр себе переносицу, снова указал на компьютер:
– Но это всё продолжалось. Сообщения. Пора было… Словом, посмотрел, чтобы написать, – он усмехнулся, как-то странно повёл челюстями, словно покусывая внутреннюю часть щеки. – Сообщения были адресованы мне. Тот, кто писал… знал, что она умерла.
– Этот её друг, да? – Ванга всё-таки не сумела выполнить его просьбу молча слушать.
– Я не знаю, – сказал он. Голос чуть растерян, хотя столько лет прошло. – Мы были молодые с ней, поженились рано. Она была очень красивой. А я… дурак, мечтал о всяких крутых тачках. В общем, «БМВ» хотелось…
– Не грусти так, хорошо? – почему-то сказала она.
– Ладно. Когда она умирала… я думал, ну… такой полусознательный бред… агония там потом. Она взяла с меня обещание, что на первые деньги я исполню эту свою дурацкую мечту с «БМВ». Я пообещал ей, ну, понимаешь… она всё реже была в ясном сознании… пообещал, чтобы успокоить! Какие там деньги… А потом она рассказала мне про… – Сухов поднял руку и как-то неуверенно ткнул указательным пальцем в компьютер, – него. Пообещал, чтоб успокоить… Я же не отходил почти от постели её… Зачем мне эта дурацкая «БМВ»! Это Ксюхины деньги, понимаешь?!
– Господи, Сухов, ты… Понимаю.
– Ксюха – всё, что у меня есть.
– Да.
– Ну вот, – он выдохнул. – Только я тебе вроде как ничего пока и не рассказал.
Ванга молчала. Он стоял, покусывая внутреннюю часть щеки – никогда так не делал. Ванга сказала:
– Хочешь, я кофе сварю нам?
– Да. Постой… – опять ткнул в компьютер. – Про него же…
Она кивнула.
– Сообщения приходили, – рассеянно произнёс Сухов. – И… вроде как она хотела, чтобы я потом вместо неё продолжил… словно знала, что умирает. Я долго не реагировал…
– А откуда приходили, с какого адреса? – осторожно спросила Ванга.
– В том-то и дело, что отследить адрес не удаётся, – признался Сухов хмуро. – И так, и сяк… Но я сохранил кое-что из нашей переписки.
– Но если её друг, деловой партнёр Натальи, хакер, то…
– Возможно. Только тогда он настолько свихнулся… Я покажу тебе. Но будь готова к шоку. Я даже решил было, что это Телефонист. Если б это всё не началось почти десять лет назад.
– Сухов, о чём ты говоришь?
– Сейчас увидишь. Он утверждает, что просто анализирует всё, что есть в сети.
– Так сейчас все делают.
– Ванга, он знает, что наш рабочий компьютер называется «Ксения». И, похоже, имеет доступ к нему.
– Та-ак… Нас взломали?
– Он предупредил меня, что Телефонист вернётся. Ещё до кривошеевской квартиры. Утверждает, что проанализировал всё, что было по обоим делам у нас и в компе Форели.
– Сухов… Ты почему скрывал такую информацию?
– А что я должен был сказать? Что после смерти жены общаюсь с каким-то её корреспондентом, который свихнулся настолько, что считает себя алгоритмом?
– Кем?
– Чем, видимо… Искусственный, мать его, интеллект.
– Ты серьёзно?
– Сейчас всё прочтёшь сама.
Ванга отклонилась к спинке стула. Похоже, она действительно была несколько ошеломлена.
– Ну, это последнее, – пояснил Сухов. – Я тогда был немножко…напился, короче.
– Почему он называет себя Супергероем? – голос Ванги звучал хрипло.
– Видишь, да? Он утверждает, что он больше Телефониста, меня, больше нас всех. Алгоритм хренов.
– Это я видела…
– Ванга, для сумасшедшего он очень много знает. И он мне это продемонстрировал. Похоже, он может взломать любой сервер.
– Ты задал ему вопрос, где он?
– Ага… А он – я здесь и нигде, в вашем смысле слова, меня не существует… все дела…
– Ты… думал, что задаёшь вопросы кому-то, повёрнутому на буддизме?
– Верно. А он двинут на другом: типа, целиком его никогда не познать, мы – лишь его части, универсальный ум, и весь этот бред из научпопа.
– Но почему опять Супергерой?
– Да не Телефонист это, Ванга. Точнее, я не знаю, кто за этим стоит, но явно не та личность, которая совершает преступления от имени Телефониста. Он… мне даже помогает… иногда.
– Он тебе помогает?!
– Вообще-то, ко мне он как бы нейтрален. Только как функция того, кто для него важен. А важна была моя жена, и поэтому теперь – Ксения.
– И как он тебе помогает? – Ванга смотрела на Сухова, широко раскрыв глаза, но от усмешки воздержалась.
– Как ещё, – Сухов поморщился. – Кризис 2008 помнишь?
– Ну… что там, да.
– Они с… Натальей вроде как просчитали его вероятность, и у них был алгоритм действия. Она не успела… Он потребовал, чтобы я закончил начатое. Я тогда в этом смысле в полубреду был, со всем, что связано с Натальей, и… ведь обещал ей. Словом, скорее, чтоб он отстал уже, я поступил с её бумагами, как он указывал. Потому что обещал, понимаешь?
– Понимаю.
– Игра против всех ожиданий рынка. Аналитик херов, алгоритм… Портфельный инвестор мистер Твистер. Чёрный лебедь…
Сухов замолчал. Ванга ждала. Наконец спросила:
– И-и?
Он помялся. Хмыкнул:
– Заработал. Нормально так поднял.
– Ты… серьёзно?
– Не то чтоб озолотился, там бумаг не особо было… Но на хлеб хватило. С маслом. До сих пор дивиденды… Я не трогаю эти деньги, Ксюхины, но на проценты неплохо… живём с ней.