Жена осталась дома, слава Богу!
Ей не хотелось видеть Сальвиати,
Да кардинала тоже, как врагов.
Пошли кого-нибудь сказать, я жив.
Что с Джулиано?
В ризницу вносят тело Джулиано, затем еще одно тело.
Мертв? Франческо Нори!
Мой милый брат и друг наш самый верный.
Погибли за меня, мою беспечность.
Что с кардиналом?
1-й ф л о р е н т и е ц
Спрятался в алтарь.
Народ хотел достать его оттуда,
Но священнослужители в защиту
Его сгрудились, чтобы избежать
Расправы новой с большим святотатством.
Л о р е н ц о
Что в городе?
2-й ф л о р е н т и е ц (только что вошедший). А там вот что, ваша светлость! Видели, как архиепископ Сальвиати с Якопо Поджо в сопровождении друзей своих и нескольких перуджинцев вошли во дворец Синьории. Что там произошло, неведомо. Никто не выходит и никого не впускают.
Л о р е н ц о. Они решили, помимо всего, завладеть Синьорией?
2-й ф л о р е н т и е ц. Но это им вряд ли удалось сделать, по всему. На верхнем этаже в окнах висят теперь архиепископ и Якопо Поджо.
П о л и ц и а н о. Повешенные?!
2-й ф л о р е н т и е ц. Уж явно, как мертвые.
3-й ф л о р е н т и е ц (входя). Ваша светлость! Эти висят, и это зрелище собрало много народу на площади. И тут объявился мессер Якопо Пацци на коне в сопровождении сотни вооруженных сторонников. Мессер Якопо обратился к народу, призывая оказать ему помощь и добыть свободу. Но народ лишь расхохотался, указывая пальцами на архиепископа и Якопо Поджо, висящих в окнах. А члены Синьории сверху бросали камни, и мессер Якопо в великом страхе удалился со своим отрядом. И тогда народ ворвался во дворец Синьории, перебил всех, кто явился туда с архиепископом. Весь город провозглашает имя Медичи. А заговорщиков поносят и клянутся найти их всех, куда бы они ни укрылись.
Л о р е н ц о
Мой бедный Джулиано! Знал бы ты,
Флоренция пришла тебе на помощь,
Взошедшему без страха на Голгофу.
Прости, мой брат! Ты спас мне жизнь ценою
Своей, еще в цвету, как светлый ангел,
Да воспарит душа твоя на небо.
В сопровождении друзей и сторонников Лоренцо покидает ризницу и церковь. Толпа на улице встречает его, скандируя "Шары! Шары!", эмблему дома Медичи.
3
Дворец Медичи. Приемная. На стенах карта Италии, карта мира; в шкафах вазы, изделия из слоновой кости, книги Данте и Петрарки в багряных кожаных переплетах, Библия в переплете из красного бархата. Большой стол, кресла. Входят мессер Пьеро да Биббиена и Фичино.
М е с с е р П ь е р о. Сейчас придет молодой художник, впрочем, он и скульптор, и изобретатель, и музыкант, который смастерил лиру собственной конструкции.
Ф и ч и н о (усаживаясь). Да, слыхал, в форме черепа лошади.
М е с с е р П ь е р о. А звучание, его игру слышали?
Ф и ч и н о. Нет. Этот художник очень красив и статен, но, говорят, избегает женщин.
М е с с е р П ь е р о. Да, на этом основании был составлен донос, каковой опускают в урну в церкви, с обвинением его в содомии, да и с кем? С учителем. Было два разбирательства. Слава Богу, у его учителя Верроккио, у которого учился и Сандро, — достойная репутация. Сандро и устроил так, чтобы Лоренцо услышал игру его собрата. А поскольку у молодого художника особых заказов нет во Флоренции, да о них он как будто не заботится, занимаясь изучением природы, Лоренцо решил его отправить в Милан — с его лирой и с его талантами, которым, быть может, он найдет применение при дворе герцога.
Ф и ч и н о. Вослед за посольством, которое предпринял Лоренцо Великолепный в Неаполь ради устанавления мира в Италии…
М е с с е р П ь е р о. О, да! Заговор Пацци дорого обошелся Флоренции. Враг стоял, можно сказать, у стен города.
Ф и ч и н о. И тут Лоренцо безусловно проявил и мужество, и мудрость. Он не пошел на поклон папе, а вступил в переговоры с королем Ферранте как равный, приехав в Неаполь, в самое логово врага один и безоружным.
М е с с е р П ь е р о. Нет сомнения, Ферранте весьма долго колебался, как поступить с Лоренцо, и удерживал три месяца, как в плену, ожидая, что в его отсутствие во Флоренции произойдет переворот.
Ф и ч и н о. Ферранте — страшный человек. Данте поместил бы его в аду среди убийц и клятвопреступников.
М е с с е р П ь е р о. Но трагические события возвышают героев. И не только король, весь Милан принял Лоренцо с великим почетом и интересом. Ведь война была предпринята для того, чтобы погубить его, и величие врагов Лоренцо лишь содействовало его собственному величию. Когда же он явился к королю, то заговорил о положении всей Италии, о стремлениях ее государей и народов, о надеждах, которые могло бы возбудить всеобщее замирение, и опасностях продолжения войны, и речь его была такой, что король, выслушав Лоренцо, стал больше дивиться величию его души, ясности ума и мудрости суждений, чем раньше изумлялся тому, как этот человек может один нести бремя забот военного времени.
Ф и ч и н о. К счастью, Флоренция не предала Лоренцо, хотя и устала от тягот войны и ужасов чумы, и он, заключив союз с королем, к величайшей досаде папы, вернул утраченные земли и то положение, какое она занимает в Италии и в Европе.
М е с с е р П ь е р о. Но и в Рим мы отправили посольство из флорентийских художников для росписи Сикстинской капеллы для замирения с папой.
Ф и ч и н о. Не во славу же Сикста, а Флоренции.
Входят с разных сторон Лоренцо и Леонардо да Винчи с лютней в футляре, красивый молодой человек с изысканными движениями, но с особинкой, а именно левши, что сказывается прежде всего в жестах.
Л о р е н ц о. Леонардо, я рад тебя видеть. Красив, как Аполлон! Только наш бог не с золотой кифарой, а с серебряной лирой собственного изобретения. Здесь Фичино. Ты знаешь, он не только читает лекции с кафедры в соборе под видом проповедей, но и прекрасно играет на лире.
Ф и ч и н о. Лира — высокое слово; играю я на лютне, Лоренцо.
Л о р е н ц о. Да, конечно. Леонардо, можно ли попросить тебя показать нам твою лиру.
Л е о н а р д о. С удовольствием, ваша светлость! Всякий мастер жаждет проделать это. (Вынимает из футляра лютню в форме лошадиного черепа.)
Л о р е н ц о. Но ты и мастер-музыкант.
Л е о н а р д о. Да, ваша светлость, я охотно сыграю на лютне для столь взыскательной публики, как Феб у богов Олимпа. (Играет.)
Ф и ч и н о. Звучание очень звучное и чудесное. А музыка, что это?
Л е о н а р д о. Импровизация.
Ф и ч и н о. Это же песня! Не хватает только слов.
Л е о н а р д о
(поет, словно не сразу припоминая слова)
Амур! Не ведаешь, что ты творишь,
Пуская золотые стрелы
Направо и налево, и без цели.
Любовь! Красавиц юных зов мне внятен.
Увы! Желанием томим,
Бегу, не поспешаю к ним,
Как юноша, что горд и знатен,
Своей свободой дорожа,
Прости меня, о, госпожа!
Ф и ч и н о. И слова — импровизация?
Л о р е н ц о. Похоже, что так!
Л е о н а р д о
Любовь — ведь та же страсть к познанью,
Стремленье к высшей красоте,
Сродни она не жизни, а мечте,
И я не радуюсь свиданью.
Ведь доказательства любви,
С волненьем яростным в крови,
Нелепы до уродства,
Разнузданы до скотства.
А ты, Амур, дитя,
Шалишь всего шутя.
Лишь беспорочное зачатье,
Как божий дар, нам в счастье.
Все смеются, и Леонардо тоже.
Л е о н а р д о. Ваша светлость, поскольку вы повелели мне явиться ко двору герцога Миланского, с лютней, я подумал, что учился я не только музыке, но и ваянью, и живописи, и наукам, и вот я написал письмо его светлости, чтобы предстать не только в звании придворного музыканта. Можно ли мне показать его вам?
Л о р е н ц о (поднявшись, берет в руки письмо и просматривая его внимательно). Хорошо. Что ты изобретатель изумительный, в том мы убедились. Что касается всевозможных военных машин, у нас и армии нет, чтобы думать о них. Но существенно заключение. (Читает.) "В мирное время, надеюсь, удовлетворить вашу светлость в зодчестве, в сооружении частных и общественных зданий, в устройстве каналов и водопроводов. Также в искусстве ваяния из мрамора, меди, глины и в живописи могу исполнить какие угодно заказы не хуже всякого другого, кто бы ни был". Вот это дело! Вероятно, из-за смуты и войны мы упустили возможность дать тебе проявить свои таланты здесь, но ты будешь достойным посланцем Флоренции. С Богом!
Ф и ч и н о. Разве мы еще не послушаем игру и импровизации Леонардо? Тем более что он уезжает, как Сандро уехал в Рим.
Музицирование продолжается.
4
Сады Медичи. Вдоль всех четырех стен ограды открытые лоджии с античными мраморными бюстами, а также множество изваяний спящих купидонов. Посредине сада небольшой павильон с террасой, где за столами обычно работают ученики. Прямая дорожка, ведущая к павильону от ворот, обсажена кипарисами. От всех четырех углов сада, обсаженных деревьями, к павильону тянутся тропинки вдоль широких лужаек. В одном ряду с павильоном пруд с фонтаном и мраморной статуей на пьедестале: мальчик, вытаскивающий из ноги занозу.
Входят Лоренцо и Контессина; они прогуливаются то об руку, то отдаляясь друг от друга.